Афалин Лэй

Песок под ногами девочки, ранним утром бредущей по извилистой линии пляжа, был еще приятно прохладным. Пляж пустовал, и даже чайки еще не успели заполнить его своими скрипучими криками. Волны выбрасывали к ногам девочки мелкие ракушки, деревяшки, тонкие нити изумрудных водорослей и пену, тут же исчезающую среди миллионов песчинок. Восходящее солнце легло на линии горизонта, словно огромное оранжевое блюдце. Его лучи стеснительно скользили по поверхности воды; и хотя ближе к обеду они становились прежними грубыми, испепеляющими лучами августовского солнца, сейчас они почти еще не грели, просто светили, гуляли, существовали, искрились.

Девочка любила море. А как можно его не любить? Море — это волшебный, наполненный тайнами мир, который совершенно реален. Вот он — рукой подать. Не придуман писателями-фантастами, не с другой планеты, не находится в другой Вселенной. Но его доступность не делает море менее сказочным, таинственным, чудесным. Что делала девочка на пляже в свои шестнадцать лет совершенно одна, спросите вы? Совсем рядом, рукой подать, стоял дом ее бабушки — простой, но очень уютный. Эти места небольшого приморского села еще не застроили стеклянными отелями с бассейнами, шезлонгами; еще не заполонили туристы. Изредка на этом диком пляже появлялись люди, но и они, ценя редкий уголок прекрасной, нетронутой цивилизацией природы, словно становились ее частью. Казалось, этот уголок просто не заметили, забыли о нем, а может — оставили на потом. Девочка с детства считала это место СВОИМ - принадлежащим только ей. Даже редких туристов-дикарей она воспринимала, как непрошенных гостей. Часто она брала с собой пакет, в который убирала мусор, брезгливо выброшенный морем — пластиковые бутылки, металлические банки. В такие моменты чайки ходили по берегу вместе с девочкой и яростно кричали, словно указывая на мусор то там, то здесь. Когда берег становился чистым, девочка ложилась на песок и наслаждалась музыкой моря.

Этим утром вода была прозрачной, как никогда. Видимо, именно поэтому солнце-блюдце так долго не хотело подниматься с горизонта, касаясь округлым краешком хрустально-чистой морской глади. Но солнце понимало, что надолго задерживаться нельзя — и, наконец, с нежеланием оторвалось, медленно  двигаясь по небосклону вверх, к неожиданно появившимся чайкам.

Девочка, следуя линии берега, повернула направо и — чуть не вскрикнула. На большом камне, расположенном у подножья щербатой скалы, сидел мальчик. Сначала он даже не двигался, словно возведенная за ночь статуя, но, увидев девочку, он встрепенулся и, казалось, хотел убежать. Но потом мальчик, видимо, отбросив план бегства, улыбнулся.
- Привет! - сказал он.
- Привет! - поздоровалась девочка. Она быстро окинула неожиданного гостя взглядом. Странная, растянувшаяся в некоторых местах одежда выцвела от солнца. Босиком. Волосы аккуратными локонами ниспадали на плечи, с золотыми и серыми прядями. Девочка решила пройти мимо, но мальчик произнес:
- А ты что здесь делаешь?
В его фразе не было угрозы или равнодушия. Только искреннее любопытство.
- Гуляю. Я живу рядом, вон там, за той скалой, - указала девочка на то место, откуда пришла.
- Аааа, - протянул мальчик. По нему было видно, что он бы очень хотел поболтать, но стеснялся. Он то украдкой смотрел на девочку, то рассматривал свои пальцы, разминая их.
- А ты? - спросила девочка.
- А я жду, - ответил он.
- Кого?
- Я жду прилив. Я очень люблю приливы, - честно признался он.
Девочка недоуменно пожала плечами.
- Понятно, - сказала она, хотя ей ничего понятно не было. - А как тебя зовут?
- Лэй.
Дети замолчали. Спустя некоторое время мальчик спросил:
- А тебя?
Девочка назвала свое имя.
Они снова сидели и молчали. Странно, но девочка не чувствовала себя неловко, находясь в обществе этого молчаливого парня. Наоборот, казалось, он был частью природы. Частью моря. Частью ЕЕ берега.
- Скажи, а тебе нравятся чайки? - вдруг спросил мальчик со странным именем Лэй.
- Нравятся.
- А что тебе в них нравится? - он перестал перебирать пальцами и теперь смотрел прямо в глаза девочке — открыто, уверенно, спокойно.
- Мне нравится, что они летают. Это круто — летать, - девочка развела руками в стороны и сделала вид, что летит.
- Все птицы летают, что здесь такого, - заметил Лэй. - Воробьи тоже летают. И жуки разные.
- Ну, - засомневалась девочка. - летают. Но чайки летают над водой. Над морем.
- Это да, - согласился мальчик.
- Ты тоже любишь море? - девочка с интересом посмотрела на Лэя.
- Я не могу его не любить, - ответил мальчик. Он немного помолчал, и снова спросил: - И все же? Почему тебе нравятся чайки?
Девочка задумалась. Она стала извлекать из головы все воспоминания-картинки о чайках, об их полетах, повадках, смехе.
- Если тебе так хочется знать подробно, то мне нравится, что они живут колониями. Никогда ни одна чайка не станет жить без других. - девочка снова замолчала. Она частенько чувствовала легкую хандру от одиночества. Да, рядом была бабушка. А в городе ее ждали родители, но хотелось друзей. Таких друзей, с которыми по-настоящему легко. С которыми можно было бы хохотать без умолку, как эти чайки, а потом просто молчать, как сейчас с этим незнакомым мальчиком. Хотелось, чтобы друзья не знали значение слова «зависть», чтобы умели радоваться хорошему и грустить о плохом.
- И ты думаешь, что чайки от этого счастливы? От того, что они все вместе? - удивился Лэй.
- Конечно, а почему они должны быть несчастны?
- Они не должны быть несчастны! Я бы много отдал за то, чтобы сделать их счастливыми, - Лэй даже подскочил с камня, на котором сидел. - Но как? Скажи, как можно сделать счастливым того, кто не хочет им быть?
После таких громко произнесенных слов стало так тихо, что даже волны набегали словно на носочках, крадучись. Девочка задумалась. С одной стороны, казалось, Лэй сошел с ума. Говорить о чайках, об их счастье. Переживать так, словно это что-то значило в его жизни, а не просто птицы, кричащие над морем.Но с другой... Лэй говорил так искренне, так по-доброму.
- Ну подожди, Лэй, - сказала девочка. - Они летают над морем. Едят рыбу. Они свободны. Они — красивые птицы. Они — вместе, в семье. Они не знают, что такое одиночество. Они счастливы.
- А ты видела хоть одну чайку со счастливыми глазами? - Лэй прижал руки к своему сердцу. - Хоть одну чайку, в глазах которой светилась бы любовь?
- Ну если честно, я так тщательно их никогда не рассматривала, - засмеялась девочка. Лэй тоже улыбнулся.
- Тогда поверь мне на слово. Они несчастны, потому что не хотят быть счастливы.
Дети замолчали. А счастлива ли она, думала девочка. Когда она была счастливой последний раз? По-настоящему счастливой. Да утром! Этим утром. Когда бабушка пекла блины на завтрак, а она спросила:
- Бабушка, а ты умеешь переворачивать блины, как крутые повара?
- Это как так? - удивилась бабушка. По всему дому струился аромат ванили и сладкого теста. На обеденном столе стояло огромное количество баночек с джемами, сгущеным молоком, взбитыми сливками. Не стол, а кулинарная лаборатория для блинов.
- Ну когда они подбрасывают руку со сковородой вверх, а блинчик отрывается от сковороды, переворачивается в воздухе и падает обратно на сковороду, но уже другой стороной? - Девочка взмахнула рукой, повторяя движения, увиденные когда-то в одной из кулинарных программ. Бабушкин кот лениво проследил за движением ее руки.
- Если честно, никогда не пробовала, - призналась бабушка. - Но если кто-то так умеет, то и я смогу.
Она приготовилась, крепко обхватила ручку сковороды и взмахнула рукой. Блин как лежал на сковороде, так и остался на ней лежать. Но бабушка не сдалась — она снова и снова трясла сковородой, пока, наконец, блин не расстался с раскаленной поверхностью и не взлетел в воздух. Из-за того, что бабушка приложила немало усилий для данного кулинарного трюка, блин взлетел под самый потолок и, поменяв траекторию движения, приземлился не в сковороду, как ожидала бабушка, а прямо на кота. Видимо, в процессе полета блин остыл, потому что кот не только не закричал от ощущения горячего, но, наоборот, откусил краешек блинчика и, с удовольствием причмокивая, снова заснул. Бабушка и внучка сначала оторопели, испугавшись за кота, а потом засмеялись, сквозь смех обсуждая трюк с летающим блином.
Да, для нее это был еще один момент счастья. Но у чаек и правда не бывает бабушек, котов и блинов. Может, они, правда, несчастны. Своими заключениями девочка поделилась с Лэем.
- О нет, ты все неправильно поняла! - затряс головой мальчик. - У чаек есть другие возможности быть счастливыми. Смотри. Когда чайки чувствуют угрозу, они объединяются, взмывая вверх. Начинают кричать, так громко и пронзительно, так гадко, что любая опасность отступает. Но делают они это не друг для друга, а каждый для себя! Вот бабушка подкидывала блин для тебя, и пекла она их для тебя. А чайки взмывают вверх для себя! А ты знаешь, что, когда рыболовное судно поймает большое количество рыбы, и чайкам не хватает еды, они едят чужих птенцов! Ты только подумай! Чтобы набить себе брюхо, эти птицы съедают чьих-то птенчиков!
Девочка поморщилась. Ей было неприятно это зрелище, которое предстало перед глазами, и знать о любимых птицах ТАКОЕ тоже не хотелось.
- А почему они так поступают? - только и спросила девочка.
- Потому что голодны, - ответил Лэй. - Им не хватает рыбы из-за рыбаков.
- Так может, рыболовы виноваты? Не стоит ловить так много рыбы? - девочка хваталась за любую возможность оправдать чаек.
- Нет, - разочарованно сказал мальчик. - Каждая чайка думает только о себе, и никогда о другой чайке. Они летают, чтобы поймать жучка. Плавают, чтобы поймать рыбу. Ходят, чтобы найти еду, брошенную людьми. И все эти возможности они используют только для того, чтобы радовать себя! Только себя! Скажи, ну вот кто еще может летать, плавать и ходить по земле? - Лэй вскинул руки вверх, к небу.
Девочка задумалась. Ведь и правда. Что умеет она? Петь. Она умеет красиво петь. А для чего ей это пение? Родители часто просят ее сыграть на гитаре. А ей иногда так не хочется играть, но родителей это делает счастливыми. Для них это проявление любви. А еще в заботе. Они же тоже о своей дочке заботятся постоянно!
Зачем проявлять любовь и заботу, которые и так очевидны? Да для того, чтобы оборачивать их в счастье! В улыбки самых близких людей! В блеск глаз, которого лишены чайки! Для того, чтобы колонию эгоистичных чаек превращать в семью, где жучков ловят деткам, где рыбу отдают любимым женам, дедушкам и бабушкам. Где играют на гитаре не ради себя или уважения чужих, неизвестных личностей, а ради счастья, не твоего изначально, но становящегося твоим, потому что это счастье твоей семьи.

Солнце уже поднялось высоко. И теперь его лучи стали такими, какими и должны быть в августе — горячими, настырными, плотными, как толстая ткань. Бабушка, вдруг вспомнила девочка.
- Лэй, мне нужно идти, - сказала девочка. Она сидела бы здесь еще много времени, но не могла, потому что бабушка наверняка уже переживает, места себе не находит.
- Иди, - согласился мальчик.
- Мне было очень хорошо болтать с тобой, - призналась девочка.
- И мне, - кивнул Лэй. Локоны его волос, словно пружины опустились от кивка вниз, а потом подскочили вверх.

Девочка перед поворотом скалы остановилась и махнула Лэю в знак прощания ладонью. Песок уже сильно нагрелся, и стопам было немного горячо. Но это не отвлекало девочку от мыслей о чайках. Она представляла теперь их не единой силой, как летящих на юг журавлей в конце осени, а как много раздельных точек, кричащих, гоготающих, жадных до еды, неспособных жить ради друг друга. А почему они не хотят быть счастливыми, вдруг осенило девочку. Почему Лэй сказал, что он мог бы сделать их счастливыми, но они не хотят? Любого можно научить быть заботливым и думать не только о себе. Может, есть возможность научить и чаек тоже? Девочка повернула назад. Она не могла оставить этот вопрос без ответа. Но Лэя на камне не оказалось. Куда он мог подеваться? Дальше этого камня берег заканчивался, и морские волны бились о высокую скалу, выточенную снизу штормами. Пожав плечами, девочка пошла домой.

Уже подходя к дому, девочка стала переживать, не поругает ли ее бабушка за долгое отсутствие. Но бабушка совсем не была расстроеной или огорченной, когда открыла дверь. В ее глазах, как у маленькой девочки, светился хитрый огонек.
- Обедать хочешь? - спросила бабушка.
- Хочу.
Она переоделась, помыла руки и села за стол. За несколько минут на столе, словно покрытом скатертью-самобранкой, появились разные вкусности — пюре, соленые огурчики, салат, котлеты, яблочный пирог, ароматный свежеиспеченный хлеб
- Бабушка, а ты почему меня не ругаешь, что я долго не возвращалась? - боясь длинных нравоучений, все же спросила девочка. - Уже почти обед.
- Наверное, ты познакомилась с Лэем, - спокойно сказала бабушка.
- Лэй? Ты его знаешь? - почти закричала от удивления девочка.
- Конечно, знаю. Ешь, а то остынет! - приказала бабушка.
Девочка судорожно проглотила первый кусочек котлеты, и тут же спросила:
- А как? Откуда? Давно? Кто он? И куда он делся? Я вернулась его кое о чем спросить, а он исчез, - она тараторила, как ребенок, выпрашивающий конфету.
- Ты сама потом все узнаешь, - ответила бабушка. - У тебя еще много времени с ним дружить.
- Но хотя бы скажи, кто он? Откуда?
- Ты мне не поверишь, если я расскажу, - засомневалась бабушка. Но, увидев просящий взгляд внучки, бабушка ответила: - Никому никогда не признавайся, что видела его. И не рассказывай. Потому что это звучит странно и поверить в правду действительно сложно. Он — дельфин.
- Кто? - вскрикнула девочка.
Черноморский дельфин. Афалин, так называют черноморских дельфинов. У каждого дельфина — душа человека, только красивее, чище, сильнее. - Бабушка явно не шутила. Она села за стол, поставила на него локти и облокотилась на ладони подбородком.
- Как — дельфин? Это правда? - Девочка не могла этому поверить. - Такого просто не может быть. ты шутишь!
- Просто поверь, внучка. Твой новый друг — дельфин. Когда он выходит на берег, он становится мальчиком.
- Как русалочка, что-ли? - засмеялась девочка.
- Что-то вроде русалочки, улыбнулась бабушка. - Какое-то время вы сможете дружить. Лэй - замечательный! Когда-то и я с ним дружила. Можешь ему доверять. Он покатает тебя по волнам, если захочешь. Покажет тайные места среди скал. Никто не познакомит тебя с морем, как он. Никто не расскажет о ценностях в жизни, как он. Никто не любит жизнь так, как он. Да, теперь у тебя есть удивительный друг - аффалин Лэй.