30. Не оставляй меня без дома, где жива любовь

Псалмы - это послания. От кого, откуда - не имеет определяющего значения. Значение имеет принимающий послания, то есть - ты. Если ты их принимаешь, они - к тебе и для тебя.

Послание 30. Не оставляй меня без дома, где жива любовь Твоя – ведь только этой любовью, и светом этого дома даётся СПАСЕНИЕ.

"На Тебя, Господи, уповаю, да не постыжусь вовек; по правде Твоей избавь меня;"

Давид полностью полагается на Бога и полностью уверен в том, что никогда не постыдится за безусловное оправдание любой воли Творца.

В синодальном переводе заложено, казалось бы, небольшое искажение в сравнении с иудейским переводом, в котором звучит: «и справедливостью Твоей спаси меня!». К большому сожалению,  это искажение снижает значимость сказанного. Согласитесь, что всего лишь «избавить по правде» не дотягивает до смысла «спасения справедливостью» Самого Господа. Есть ли уровень спасения выше такого спасения?

И Давид просит в своей молитве избавления ВЫСШЕЙ справедливостью. Он знает, что правда – это вечное и незыблемое свойство Отца. Соответствовать этой правде – значит стать Его сыном.

"приклони ко мне ухо Твоё, поспеши избавить меня. Будь мне каменною твердынею, домом прибежища, чтобы спасти меня,"

Опять небольшое снижение значения, «…домом укреплённым» – переводится с Теилим. Ведь прибежище – это далеко не укрепление.

"ибо Ты – каменная гора моя и ограда моя; ради имени Твоего води меня и управляй мною."

«Ибо скала моя и крепость моя Ты, и ради имени Твоего направляй меня и веди меня!» – на мой взгляд, звучит намного сильнее. Скала «крепче» горы, и духовные значения этих слов различаются.
Скала – это символ Самого Бога. Это значение происходит из истории о том, как Моисей ударил по скале, и из неё забил источник, который всех напоил. А потом и Христа называли скалой, из которой берут начало очищающие воды Евангелий.
Гора – это помехи, от слова «ирурим» – сомнения. Над которыми человек должен возвыситься. Это то, что нужно переработать, сдвинуть, и в итоге исправить.
«Ограда», несомненно, уступает «крепости» по свойствам защиты.
«Водить» – это не совсем «вести», точно так же «управлять» – не «направлять». Синодальный перевод, возможно невзначай, здесь вводит некоторую неопределённость.

Давид просит Бога прислушаться к нему и поспешить избавить. И раскрывает то, в чём состоит избавление: получение прочного основания – твердыни, уверенность в защите и, самое главное – высшее водительство и управление. Водительство и управление не для того, чтобы получить от Творца для себя блага. Разве Бог не обещал спасать праведников? Воистину обещал! Но «ради имени Твоего» – для того, чтобы участвовать в утверждении самой сути творения, показать истинное предназначение человека.
«Нет мне прибежища другого,
К Тебе младенцем льнет душа моя,
Не оставляй меня без очага и крова,
Без дома, где жива любовь Твоя» (Чарльз Уэсли).

То есть Давид ведёт речь о Славе Божией, соотносит свою мольбу с великим замыслом Творца.

"Выведи меня из сети, которую тайно поставили мне, ибо Ты – крепость моя."
А здесь в синодальном переводе значение Бога усилено, Он – не «опора моя», как в Теилим, а «крепость моя».

"В Твою руку предаю дух мой;"

Давид предаёт Господу свой дух или его вверяет? Если он готов умереть, то предаёт свой «отлетающий» дух Богу. И считает, что самое лучшее, что можно сделать для своего духа, – вручить в руки Господа.
Он молился, чтобы Бог вывел его из сети врага, но затем представил себя на волю Божью, и вручает свой дух в руки Его.

Лука пишет в своём Евангелии, что Иисус Христос произнёс именно эти слова псалма Давида в преддверии восхождения на крест, произнёс громким голосом.
Никто не отнимал жизнь у Христа - Он отдал её добровольно, ради исполнения Божией программы избавления и спасения, во искупление всех грехов человеческих, сделав Свою душу добровольной жертвой за грех.
Искупление души – высшая миссия, и оно приостановилось бы навечно, если бы Христос не совершил ВСЕГО. Искупив наши души, Он приобрёл на них дополнительные права. Зачем? Для того, чтобы спасать!
Он стал Спасителем. Это ободряет вручить душу Ему, Он её омоет и приготовит для Небесного Царства.

"Ты избавлял меня, Господи, Боже истины."

Эти слова – уже явный переход не только от мольбы к Богу к вознесению хвалы Ему, а от смерти к спасению. Впоследствии Бог Отец избавил Сына Своего от смерти, и это стало не только прославлением христианской веры, но – ОСНОВОЙ ВСЕГО в человеческой жизни.

"Ненавижу почитателей суетных идолов, но на Господа уповаю."

«Ненавижу я следующих за суетой лживой и на Господа уповаю я». Судите сами, какой перевод понятнее и ближе. И от каких слов можно сделать выбор между суетой лживой и доверием  лишь одному Господу. «Благословен человек, который надеется на Господа и которого упование – Господь» (Иер. 17:7).

"Буду радоваться и веселиться о милости Твоей, потому что Ты призрел на бедствие моё, узнал горесть души моей
и не предал меня в руки врага; поставил ноги мои на пространном месте."

Теперь взмывает ввысь песнь хвалы за ту неизменную любовь, которая осеняет вступившего в «зону» её действия. Это любовь, которая не предаёт, снимает горесть и ставит ноги на пространном месте, а место это называется Царство Божие.
Если душа, угнетённая страданием, возносится к Богу в истинном устремлении, Он знает об этом. «Поставил на просторе ноги мои» – означает не только освобождение от зависимости, от власти врага, но и свободу выбора.
Главный враг души – гордыня, самость, порождающие грех.
В этих стихах – переход от смерти к Воскресению, от мольбы к вознесению хвалы за ту любовь, которая знает всё о противниках человеческой души, и отказывается предать её во власть врага. Это любовь, которая выводит из могилы и ставит ноги на пространном месте, а называется это место «земля Воскресения».

"Помилуй меня, Господи, ибо тесно мне; иссохло от горести око моё, душа моя и утроба моя.
Истощилась в печали жизнь моя и лета мои в стенаниях; изнемогла от грехов моих сила моя, и кости мои иссохли."

Это признание духовного томления, которое для праведника является самой тяжёлой мукой. И тело страдает от скорбей, которыми переполнен разум.
Это то, что даёт Господь в преддверии Пути, перед началом избавления и исправления. Это называется осознанием зла, отталкиваясь от которого, происходит движение к правде Божией.

«Изнемогла от грехов моих сила моя» – осознание греха истощало Давида больше, чем все его бедствия.

"От всех врагов моих я сделался поношением даже у соседей моих и страшилищем для знакомых моих; видящие меня на улице бегут от меня.
Я забыт в сердцах, как мёртвый; я – как сосуд разбитый,"

«Забыт я, словно мёртвый, для сердца; стал я подобен сосуду пропавшему» – такой перевод увидим в Теилим.
«Словно мёртвый» – в духовном смысле значит не имеющий свойства отдачи, тёмный. Это называется «галут» – изгнание из высшего мира.
Сосуд пропавший или сосуд разбитый – это душа, упавшая с уровня духовного постижения.
И своим упованием на то, что его разбитый сосуд-душа целиком находится в руках Творца, человек становится объектом поношения в низшем мире, в котором Творец полностью скрыт.

"ибо слышу злоречие многих; отвсюду ужас, когда они сговариваются против меня, умышляют исторгнуть душу мою."

Эта картина издевательств и мучений – полное предвестие положения Христа, проповедующего отдачу и любовь.

"А я на Тебя, Господи, уповаю; я говорю: Ты – мой Бог.
В Твоей руке дни мои; избавь меня от руки врагов моих и от гонителей моих.
Яви светлое лицо Твоё рабу Твоему; спаси меня милостью Твоею."

«Ты – мой Бог»: если Бог принадлежит тебе, и верой ты можешь назвать Его своим, то этого достаточно даже в том случае, когда больше у тебя ничего нет, а есть только душа, ощущающая себя «пропащей».
«В Твоей руке дни мои» ещё переводится как «В руке Твоей времена мои (судьба моя)».
При искреннем обращении к Господу скорбь уступает место молитве, исполненной веры. Тот, кто исповедует Творца как своё упование, как Бога своей жизни, тот находит неизъяснимое утешение в мысли, что дни его – в руке Отца.
Утешение порождает стремление видеть светлое лицо Господа – всегда находиться в оживляющем свете Творца. В этом свете начинаешь видеть то самое спасение! И понимаешь, что только милостью Его и светом Его это спасение даётся. Он лучше знает, какое время будет подходящим для твоего избавления.

"Господи! да не постыжусь, что я к Тебе взываю; нечестивые же да посрамятся, да умолкнут в аде.
Да онемеют уста лживые, которые против праведника говорят злое с гордостью и презреньем."

Как человек, достигший высокого духовного уровня, Давид называет адом острое осознание различия между человеком и Высшей силой. Это ужасное состояние, когда человек внезапно обнаруживает, что противоположен вечному. Это стыд и самосуд. Он вдруг видит, сколько потерял и насколько не способен ничего сделать. Ощущение страха, стыда, собственной ничтожности и низменности так ужасно, что хуже этого ничего нет, оно как огонь сжигает человека.
Избравшие зло сейчас «тащатся» от гордости и презрения, самовозвышения и лжи. Но достигнут ада, и тогда «онемеют уста лживые».

"Как много у Тебя благ, которые Ты хранишь для боящихся Тебя и которые приготовил уповающим на Тебя пред сынами человеческими!"

И снова предлагаю оценить другой перевод стиха: «Как велико благо Твоё, которое хранишь Ты для боящихся Тебя, которое делаешь уповающим на Тебя пред сынами человеческими».
Синод посчитал, что Творец хранит многие блага для боящихся Его и только приготовил их для уповающих на Него. Но вполне возможно, что Давид, выделяя, как велико благо Господа, сказал о том, что Бог уже делает это великое благо для уповающих на Него!

"Ты укрываешь их под покровом лица Твоего от мятежей людских, скрываешь их под сенью от пререкания языков."

И опять другой вариант перевода: «Ты прячешь их в укрытии лица Твоего от козней людских, скрываешь их в куще от раздоров словесных». Здесь смысл не изменяется, но звучит как-то красивее и понятнее.
А этот смысл – уже ранее обозначенное сокрытие Творца от всего лживого и наносного в этом мире. Лицо Его – в Святилище, и только если через исправление своих свойств можешь проникнуть туда – ты укрываешься в Нём Самом.

"Благословен Господь, что явил мне дивную милость Свою в укреплённом городе!"

И снова псалом переходит от скорби к радости, от взывания к прославлению. Это как дыхание: выдох – вдох. В этих стихах с их проникновенным ритмом воспевается несравненное прибежище «укреплённом городе».

Этот город строится не из камней, а в своём сердце, из исправленных свойств, в которых человек раскрывает Творца - высшую силу отдачи и любви.
В таком городе все люди станут братьями, поднимутся над всеми различиями и все их покроют любовью, и именно это состояние будет абсолютным укреплением города Царя.

"В смятении моём я думал: «отвержен я от очей Твоих»; но Ты услышал голос молитвы моей, когда я воззвал к Тебе."

В синодальном переводе якобы Давид в смятении так думал. А в переводе Теилим он «сказал в поспешности своей: отторгнут я от очей Твоих». Но сказал, не забывая о милости Бога к нему, несмотря ни на что. Вера подвергается колебаниям, а Божье обетование – нет!

"Любите Господа, все праведные Его; Господь хранит верных и поступающим надменно воздаёт с избытком."

Псалмопевец «настоятельно рекомендует» направить свою любовь к Богу. Тот, чьё сердце исполнено любви к Богу, не может не желать, чтобы и другие так же любили Его.

"Мужайтесь, и да укрепляется сердце ваше, все надеющиеся на Господа!"

Сердце – это образ, обозначающий «место» души, сосуд для высшего света. Если сосуд разбит, то всё, чем его наполняют, выливается наружу и течёт к эгоистическим желаниям.

Если сердце «слабое», то им властвует эгоистическое желание, и туда не может входить свет. Давид желает надеющимся на Господа, чтобы укреплялось их сердце. Только это  нам и необходимо. И при том понятно, что только Господь может его укрепить.
Дальше остаётся все свои намерения направить к Творцу, к отдаче другим, – только в одном направлении. И тогда попадаешь в сферу высшей любви, Его любви.