Сибирские светлые иные хроники Братска 3

                ХРОНИКИ СИБИРИ.
                СИБИРЬ:
                ДНЕВНИКИ ОДНОГО ИЗ ИНЫХ.
                История третья.
                Предисловие.


Место действия: Сибирь, Братск.
Месяц: Декабрь.
Число: девятое.
Время: 16 – 40.
Год: 2004 – й.



         А ТЕПЕРЬ НАЧАЛОСЬ НЕЧТО НЕПОНЯТНОЕ, И ЭТО СТРАННО, А ТЕМА ТАКОВА:
         



                «ГОПНИК И ВЕЛИКАЯ: ЧТО ПОЛУЧИТСЯ, ЕСЛИ….»
                (ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ДЛЯ СВОИХ.)
                (Страницы о том, как нельзя жить.)

               

     …Я верчу в руках жесткий диск, на котором записано досье одного очень, ну очень сомнительного типа – Сумеречного мага. Нет уж, ребята, это вам не Хамелеон или Чупакабра! Помните, как я глядел генеалогию Александра?
     Этот уникальнейший материал мне предоставил один Иной, но, вставив дома диск в компьютер, я заметил один парадокс: высветилась ни с того ни с сего какая – то папка, показавшаяся подозрительной. Открыл ее, поглядел генеалогии и собирался было выключить комп, но меня разобрало любопытство: ведь кроме генеалогического древа еще должно что – то быть!
     Таким образом ко мне в руки попал уникальнейший материал, досье на моего знакомого, которому едва стукнуло семнадцать лет! Была также и видеозапись досье, на том же диске, да и просто напечатанная.
     Еще я постарался вот над чем: стал заносить сомнительный рассказ Сумеречного Иного в тетрадь,  и это того стоит: это Светлый маг третьего уровня! Редко сейчас таких найдешь…
      Но!
      Кроме того, мне попалась в досье еще одна удивительная история – история одной Великой Волшебницы, Светлой естественно, и это меня несколько удивило. Красавицу звали ТИЛЬСИРВЭ (вот это имечко!), она оказалась иногородней – приехала из Северной Пальмиры, и не ошибусь, если ты спросишь: «А при чем тут Тильсирвэ?»
      Я сам толком не знаю, но мне интересно.  Вначале гля- нул только на начало архива, и убедился в своих опасениях: правильно, что Сумеречный Иной не совсем Светлый, он мне сразу не понравился! Эта личность вызвала у меня большие опасения… Потому что я нашел в тексте ТАКОЕ, от чего волосы на голове шевелились.  Также там, в самом тексте были непонятные заморочки…
      Бросаю хабарик в пепельницу, тупо уставившись на экран компьютера. Создаю новую папку, я назвал ее так: « Прав или нет Дневной Дозор?» Пальцы бегают по кнопкам.
      Странное название, верно? Но в истории с магом, давшим мне диск, Дневной Дозор Братска имеет большую роль. Как удивительно! Я смотрю на экран монитора и начинаю конспектировать в дневник содержащееся на диске как запасной вариант. Уж больно интересная биография на моего знакомого.
      Интересно, сойду ли я с ума  до того момента, когда допишу последнюю строчку? Потому что тут, в Братске, все вверх ногами: белое становится черным, черное – белым.
   Начало уже заставляет дуреть…
      Не знаю…
      Читаю и пишу…
      И не надо ля – ля!
      Итак…




                - 1  -


     … Ну что, что , что ты на меня уставился!?
     Потому, что я в Сумраке – сгусток Тьмы или потому, что перепил малость?
      Пусть говорят, что я еще сопляк и недотепа, пусть будут дома скандалы с родителями, пусть я уйду к друзьям и буду гулять с ними всю неделю!
      Пусть говорят, что я на боевых тренировках не могу держать меч как следует и постоянно расхохатываюсь по пустячному поводу, коли заставят за это отжаться на кулаках  двадцать раз – сделаю.
      Друзей у меня мало, но и те моей философии не понимают: не понимают шуток, даже если они до жути пошлые, а что такого в пошлости плохого? Наш народ ес-тественность уважает в любых ее проявлениях,  мы, гопники, ходим по дворам  и поем песни, срывая голос,  пьем вечное пиво и преждевременно сжигаем себя.
      О-о…
      Жизнь – это сплошной кайф, сплошной праздник, и поэтому  надо получать каждый день все больше и больше удовольствия! И не верь тому, кто утверждает обратное! НИКОГДА НЕ ВЕРЬ!
      Это Светлые считают, что жизнь, - сплошные страдания,  и их надо переносить с достоинством. Ну не глупо ли?
      По – моему, глупо.
      У меня другая, совершенно другая жизненная философия с тринадцати лет, потому что…
      Потому что мне на всех и на все плевать.
      Я – Темный. Слишком Темный.
      Вот иду по ночному Братску, вдыхая холодный воздух и глядя на  ночое небо, усыпанное яркими звездами. Час ночи, улицы пусты, ярко сяют оранжевые фонари, выстроенные рядами промеж дорог.  Листвой шумят тополя, а дома похожи на перевернутые коробки с дырками, из которых льется свет.
      На улице Кирова интересно, красиво и необычно.
      Я – Темный. Мне шестнадцать лет. Я мальчишка еще на первый взгляд, но  и не мальчишка, потому что мы, гопники, свободный народ – любим есть и пить, веселться  и бить Светлых Иных, если таковые встретятся  у нас на пути, или наоборот – Светлые бьют нас   и развоплощают.
      Я посмотрел в Сумрак – какой – то Светлый маг идет мимо ресторана «Калипсо», торопится… Я попытался его прощупать, да не вышло: срикошетило!  Куда мне на него лезть, Темному магу пятого уровня…
      Мне попался Высший Светлый маг.
      Об одном таком я слышал – вроде по происхождению он кельт, а имя донельзя странное – ЭНЕРИК. Странно: братские Светлые в шефа выбрали иностранца! А еще у них есть алиби в виде Светлого  дозорного из Москвы – Инквизитора Максима. Уж этот – то чего в нашу яму заявился? Вынюхивает что – то!
      Иду дальше.
      Вот и Костер близок – злюбленое место Темных Иных – оборотней, вампиров и прочих. Есть ведьма даже, еще совсем молоденькая, но, к сожалению, не такая раскрепощенная, как я!
      Жаль.
      Сажусь на скамейку, достаю сигареты «Максим» ( опять  имя Светлого Иного! ) и продолжаю глядеть на светоча, идущего с другой стороны по дороге улицы Кирова… Ну что, что, что ты на меня уставился!? Сам бы на себя посмотрел: сияешь в Сумраке как прожектор, глаза режет!
      К тому же ты добрый, сотрудник Ночного Дозора: видишь меня в Сумраке, а файерболом не кидаешь – Силу жалко видать.  Естественно, пожалел, я же еще мальчшка, подросток, но и мужчина одновременно: свой первый грех  я совершил в тринадцать лет на флэту у гопников
 ( не буду вдаваться в подробности, а то убъют.) и потом безмерно гордился этим.  И пошло – поехало, потому что я Темный.
      Светлые верят в любовь с первого взгляда,  готовы идти на все, чтобы им ответили взаимностью – и обламываются: то их предали, то их бросили… Потом они ищут  НАСТОЯЩУЮ ЛЮБОВЬ, иногда находят, иногда нет. Вот я , например, придерживаюсь такой теории: НАСТОЯЩЕЙ  ЛЮБВИ НЕТ – ЕСТЬ ТОЛЬКО СЕКС,  И НИЧЕГО БОЛЬШЕ.
      Для Светлых и людей это покажется кошмарным, для Темных – особенно гопников – нормой.
      Такие мы – гопота. Правда, иногда среди нас встречаются и такие, кого я боюсь: Высшие Темные.
      Ах, я же забыл написать в этом досье, как выгляжу: ношу синие джинсы, черную футболку с Мерлном Мэнсоном, рост почти метр восемьдесят, большие серые глаза. Волосы ровными прядями спадают на лоб и потому мне приходится их постоянно расчесывать, темные русые волосы расчесывать и зачесывать в две разные стороны.
      Красиво получается.
      Лццо у меня – как у молодого курильщика. На подбородке редкие волоски, а над верхней губой пробиваются тонке усики. На левой щеке – крест.
      А откуда на моей щеке крест?Шрам?
      Бился как – то в Сумраке, а Светлый Иной меня по лицу молнией…  Вот и выжег на всю жизнь клеймо… Зато красиво получилось.
      Красивый Темный Иной.
      Фигура тоже ничего. Спать пора…
      Заворачиваю за дом, достаю из кармана ключи от подъезда и квартиры. Нигде не работаю, учусь в Гимназии № 1 в одиннадцатом классе. Учусь так себе: или хожу, или нет.
      Мое имя – ИЛЛЬО. А фамилию называть не буду – ради своей же безопасности.



                - 2  -




      Дура! Жадная дура!
      Она мне пива купить отказалась! А я люблю пиво – особенно когда праздники. Но я совершенно не понимаю людей, которые ради заглушения грусти пьют просто так, причем литрами и неделю напролет. Которые напиваются ради собственного удовольствия.
      Напрмер вервольфы убивают ради собственного удо-вольствия. А у вампиров, в отличие от оборотней и алкашей, совесть имеется.
      



      Девушка в очках – моя сверстница, толстая, но по моим меркам очень хорошая, и вот я иду с ней по улице, а душа поет… Совершенно не понимаю, отчего ее бабушка выставила за дверь. А зря выставила… Сидели, бесились с Темной Ведьмой, внезапно распахивается дверь, моя бабушка хватает девочку за шкирку и выгоняет. Помню, какая у меня была истерика…
      Ведь эта Темная была мой первой любовью, самой настоящей! Потом я поговорил с ней об этом – вышло, что эта особа  ко мне никаких чувств в ответ не испытывает.
      Выходит, что любовь – это не только секс, и я ошибся в своей теории… Войдя в Сумрак, я довольно быстро забыл о случвшимся, позвонил ведьмаку Кристиану и после мы долго, очень долго пли пиво, и упились в стельку: я потому, что меня нагло бросили и использовали, а Кристиан – по привычке: чего не поддержать?
          Как  дико я тогда упился: едва откачали! Тогда я предложил бросившей меня девушке остаться просто друзьями.
       ПОМОГЛО!!!


      После того, как напился, я всю неделю бродил дома в Сумраке, когда оставался один, выходил оттуда только к вечеру часам к пяти – шести, черпая Тьму отовсюду, от прохожих, от детей, что плачут на улице,  от соседей, устроивших  скандал за стенкой и от черного юмора, который бурчал себе под нос.
      Во время такого состояния у меня выработалась странная привычка – писать на обоях о себе и заставлять остальных делать то же самое. Гадости за пять месяцев я развел на обоях довольно много, и потому родители – люди постоянно орут, что начнут рано или поздно сдирать обои, и висящие там же плакаты с Мерлином Менсоном, Смпсонами, которых я очень люблю! Заламнирую стенку скотчем, вот вам!
      Что касается российских кумиров, то я безумно обожаю Макса Покровского,  и группу «Ногу Свело!», где он поет. Остальное – отстой.
      Если бы это слушали Светлые – то сошли бы с ума. Потому что считают, что мой кумир бездарная личность. А раньше я слушал классику, читал Достоевского, Маяковского, Блока и психологию. Инициировал меня Темный маг высшей категории, гопник с высшем стажем – отправил в Сумрак -  готово!
      Я попал в мир, в котором можно в буквальном смысле  «видеть звуки и слышать цвета», да еще и видеть в кромешной Тьме как днем. Нет, я не был накачан наркотиками или водкой, я был совершенно нормален! Маг просто подставил мне подножку, я упал на свою тень и провалился в Сумрак. Провалился в другой мир.
      В пространстве Сумрака отчетливо видны аура окружающих, а пока разбираешься, что к чему – незнакомый мир по капли выпивает из тебя то, что больше всего мешает.  Сдавливает со всех сторон, и так становишься Иным – либо Темным, либо Светлым – все от настроения и характера зависит.
      Свет и Тьма…
      Я выбрал Тьму. Стал нечеловечеким существом, гопником. Мой девиз таков:


      Мне на все наплевать,
      Мне на всех наплевать,
      Мне на вас наплевать,
      НО СЕБЯ Я ЛЮБЛЮ !


      Неужели это плохо!?
      Вроде никому зла как такового не делаю.


      Иногда, от нечего делать, я хожу по  дороге возле Костра и пою свои любимые песни.

      И тому подобное, причем обязательно высоким голосом и с высоко поднятой головой.  Глаза смотрят в небо. Мне нравится!
        Насчет того, как на все это смотрят окружающие – не знаю. Обычно Светлые крутят пальцем у виска, а Темные молчат.
        Что могу еще к сказанному добавить о себе? С  детства обожаю готовить.  Всем нравится моя стряпня…
        Когда делать нечего – пишу стихи и песни.  Нередко очень неплохие. Конечно, иногда кося при этом под Макса Покровского и Владимира Маяковского.  На гитаре играть не умею, но буду учиться, если случай представится…  У меня есть мечта – создать свою рок – группу, хочу, чтобы нас слушали и любили.
        Очень хочу…
        Хотеть не вредно – трудно отфильтровывать отходы производства…



        На Костре неожиданно появились Светлые. Я, едва увидев их,  нырнул в Сумрак на первый слой, чтобы не стать участником побоища.  Ведь Свет Тьму никогда не терпит! Особенно этот… ну как его… кельт. Красавчик с журнала мод, рядом с ним – высокая красивая девушка, обладающая, как видно через Сумрак, хорошими манерами. Светлая.
        Посмотрел на нее через Сумрак – но красавица мгновенно закрылась, и я наткнулся на барьер.  Стена. Непонятно, кто есть кто – Свет или Тьма. Но Иная третьего – четвертого уровня. Ну да ладно.
        Со мною в Сумраке находились Оборотень, Лестат, Ведьма и Волчица – очень, ну очень истеричная баба, зато красивая. Люблю таких, как она – раскрепощенных, без комплексов и красивых. С ними абсолютно обо всем можно поговорить! С ними можно ходить в запретные места, курить что – нибудь, не соблюдая никаких правил и ни за что не отвечая.
        Красота!
        Светочей я знаю – одну зовут Валентина, сидит себе у дерева  играет на гитаре. Красиво играет! Светлые кудрявые волосы ниспадают на плечи, на носу очки блестят. Вокруг этой девушки собралось около десятка Иных – и Темных, и Светлых. В  том числе и кельт с великолепными золотыми волосами.  Хорошие ребята, ничего не скажешь… для добрых  дел. Для Зла они совсем никудышные – постоянно пытаются загнать нас в угол, поставить в первую очередь помощь другим, а не себе. Их натуре совершенно чужды такие качества, как себялюбие, склока, жадность, корысть, то есть если в кармане будет последняя десятка – последнему бомжу отдадут!  Или в мороз с себя куртку снимут, чтобы ближнего согреть.
        Придурки!
        Слишком правильные и слишком невинные. Говорят Темные, что среди них очень много девственников.  Не то, что у нас в Дневном Дозоре! У Темных разве разберешь, - идет например маленькая ведьмочка четырнадцати лет, смертные сразу подумают: « Ой какой миленький ребенок, какая красавица!» А эта пери уже и курит, и пьет, и дома не ночует, и спит со всеми! Женщина малолетняя, грязная стерва…

        Вот кельт, видимо кого – то заметив, резко спрыгнул со скамейки. Это так называемое Дитя Тысячелетий  увидело шефа Дневного Дозора и резко окликнул его. Глаза парня блестели. Хотя я слышал, что в далекой юности этот тип насиловал, бесился и веселился круглыми сутками… до тех пор, пока мозги Иные не вправили. Как только этот псих стал Иным – ума не приложу! Ведь у него был шанс стать великолепным Великим Темным! Жаль, что время упущено.
        Шеф Дневного Дозора шагнул навстречу врагу. Его аура пылала алым – ярость из – за того, что соперник проник на его территорию. Аура Светоча была фиолетовой – тоже мне, радуется!
        Фиолетово – черная встреча.
        Других слов нет. Красивая парочка. И тот, и другой!


     - Зачем ты сюда явился, Светлый? – спросил шеф Темных Иных.
     - Сам знаешь! – быстро с жаром ответил златовласый красавец, прикрыв ладонью амулет – коготь огромных размеров, висящий на цепочке.
-  Что это ты так рассвирепел? Не нравтся наш
Костер?   - Костер вряд ли кому – то из Светлых мог бы понравиться.               
      Что еще за ересь этот кельт несет?!


     - Зачем ты сюда явился, Энерик?
     - Кто – то из ваших изнасиловал Светлую Иную. Бедняжка в психическом шоке, плачет, и я пришел заступиться за нее и тебе напомнить, что пора следить за своими отщепенцами! Ты шеф Темных, и потому должен знать, чем именно твоя бесчисленная шваль занимается! От этого репутация зависит, и власть тоже.
     Умно сказал!
     Темный глотнул пива, которое в наших краях называется просто «конской мочой, смешанной с медом», икнул довольно непристойно и удивленно спросил:
     - А я – то тут причем?! Под моей властью тысячи Иных из Братска, поселка Энергетик и Падуна! Кто из них ваших трахнул – не знаю! И не собираюсь разыскивать…
     Кельт побагровел от бешенства.
     - Во – первых, кончай пить! – он вырвал из рук врага двухлитровую бутылку «Клинского» и допил остатки с изумительной аккуратностью. Глаза Темных от шока распахнулись во всю ширь. Потом послышался хохот. А тем временем оба Великих скользнули в Сумрак – Темный на первый слой, а Светлый в более глубокие пространства. Затем кельт появился вновь, и на этот раз в его руке сиял белый меч.
     - Ты… Это… на какой из уровней ходил?
     - На пятый. – хмыкнул тот.
     - А мне и ходить никуда не надо! – Гломен протянул руку к языкам пламени  и вытянул багровый меч, похожий на толкиновкий огненный бич из фильма «Властелин Колец». Кельт улыбнулся, скосил глаза и повесил свою черную кожаную куртку на сук тополя.
     - И все?
     - Все. Ну так что, на дуэль меня вызовешь? – нагло и белозубо улыбнулся Гломен, закивав и прикрыв свои бесстыжие глаза. Раздались аплодисменты.
     - Да. Да станет Свет моим свидетелем! – на протянутой ладони Энерика засияла звезда и тут же погасла.
     - Да станет моим свидетелем Тьма! – черная колючка из мрака появилась на руке Гломена. А в реальном мире Светлые пели песни под гитару.

               
     Красиво поют… А на первом слое Сумрака началось нечто интересное. И все из – за наивности Светлого, который на самом деле глуп, а не умен!
Все они наивные! Ограничили себе мир в рамках и бесятся… Вот, полюбуйтесь: кельт поднял меч над головой, и махнул этим оружьем, срезав прядь волос с головы соперника. Это на самом деле простая мелочь, потому что в реальном Мире все быстро восстановится.
     Люди, видимо, чувствовали негатив и старались обходить Костер стороной , но не понимали, почему невозможно приблизиться к огню.  А может, обходили по следующей причине: потому что грязно!
     Наверное!

     Двое Великих по – прежнему бились в Сумраке, но никто не желал уступать, потому что силы были равны. Светлый наконец сдался и опустил меч, высказав желание помириться. Грозя при этом заступиться за обманутую девушку. Темный плюнул, открыл портал и исчез.
     Светоч тем временем вернулся в реальный мир, крепко чертыхнувшись, сел на корточки , улыбнувшись своим. Я поступил точно также и зашагал прочь, боясь нарваться на еще какую – нибудь неприятность. Оглянувшись через пару минут, я увидел позади Великого Светлого. От вел под руку спутницу и бормотал что – то вроде:
     «Успокойся пожалуйста, дорогая моя, я не хочу, чтобы Дозоры сцепились, вот и сравнял силы на дуэли.»
     Бред какой – то!
     Я свернул к магазину «Чароит» и за углом дома открыл портал.
     Как эта встреча мне потом аукнулась…
     Пошел к Волчице. Ведь я – Темный Иной!
     Интересно, а может ли Темный полюбить Волшебницу? СОМНЕВАЮСЬ!
     Потому что Светлые очень, ну очень наивные: поцапались например пять минут назад из – за какой – то мелочи… ну полезла девочка на шабаш – и как следствие расплатилась перед гопами за это. Зачем из – за этого драки – то устраивать?!
Позор на весь город и все его пригороды – подрались ни из – за чего два Великих…
     ПОЗОРИЩЕ!!!
     Так начинается история, которая для меня закончилась катастрофой… Читай давай!




                - 3 -


     Сила…
     Сила…
     Сила…
     Я – Иная.
     Одиночка в этом городе Тьмы, где Светлым скоро совсем житья не будет. И я больше не могу жить в постоянном страхе, в мире пошлости и разврата – это довольно сильно давит на душу.
     Вообще, с первого дня пребывания здесь я посмотрела ауру города и поняла, что Свет тут дарят только звезды на небе. Я жила здесь, в Братске, с самого детства, терпя одиночество и унижения, а в пятнадцать лет переехала в Северную Пальмиру. Там попала под влияние Сумеречных ИНЫХ и выбрала Свет. А еще раньше меня инициировала двоюродная сестра, отправив в невидимый мир довольно – таки оригинальным способом: дала локтем под дых, и, играючи, толкнула в темный угол. В том, далеком 1999 году, мне было всего тринадцать, и был выбран Свет. Сестра стала Темной. После инициации я стала чужаком в собственной стране: теперь, видя ауру тех, с кем общалась, начала держаться от людей в стороне, живя без друзей и конфликтуя периодически с родителями, которые не понимали ни логики поступков дочери, ни ее состояния, постоянно ругали и учили жизни.
     Так промаявшись два с половиной года, я уехала в Питер учиться, чтобы получить что – либо толковое. Там меня, несчастную и морально забитую, распознала одна Иная.
     И вот, началось…
     Что – то мало говорю о себе. Ну да ладно.

     В восемнадцать лет вернулась вынужденно в Сибирь с тяжелым психическим стрессом, полученным в результате отрыва от своего мира. И, несмотря на Светлое настоящее в душе, быстро до отъезда приобрела ранг Великой и теперь смогла общаться как со своими, так и с врагами, потому что Иные в Братске очень слабые: пятый – седьмой уровень. Чем больше общалась, черпая Силу, тем сильнее становилась.

     За окном непринужденно и тихо шумят тополя. Лето на дворе – август.
Сижу у окна и вышиваю, иногда попивая сок из бокала. Зверски устала, потому что недавно с дачи вернулась. Сейчас допишу, а потом, пока пуста квартира, уйду в Сумрак восстанавливаться: черпать Свет из пространства.
Очень люблю, когда звонко поют птахи за окном и смеются дети, улыбаются люди, чему – то радуясь – и от каждого беру частичку Света и мысленно улыбаюсь всему. Порой это дается невероятно нелегко, потому что в городе слишком много Зла. Не терплю все черное в людях, ненавижу ловеласов – обольстителей, гопоту и врунов. Жду не дождусь, когда критический противный возраст ( шестнадцать – двадцать лет ) пройдет, зеленая молодежь наконец – то повзрослеет  и поглядит на мир незамутненными глазами. Самой мне восемнадцать лет, но состояние такое внутри и в душе, будто меня юность вообще никогда не касалась – ведь после детства началась взрослая жизнь без молодежных приколов и соплей.
Иногда я людей сторонюсь – для своей же безопасности. А может потому, что черная аура города прессом на душу давит.
    Я – Великая Волшебница, и потому Сумрак меня не истощает, а укрепляет. Зато в личной жизни – безнадега.
    Такова плата за то, что видишь вокруг действительность незамутненными глазами и распознаешь Добро и Зло как никто другой.

    Неделю назад познакомилась с неким Гломеном, и теперь, чтобы не скучать, хожу на тренировки по обучению бою на мечах. Но все это не нравится: потому что из – за холодной, ледяной атмосферы Иных нельзя даже слова сказать в свою защиту: откроешь рот – а в следующую секунду тебе несется поток оскорблений.  Я служу Свету и потому терплю пока все, что есть.
Ты называешь себя Светлым, Гломен… Да какой из тебя Светоч?! Темный ты, тварь!

    Гудки телефона в Сумраке звучат как растянутое эхо в пустой комнате. Потому придется выбраться в нормальный мир и снять трубку.
Это Гломен – очень истеричный тип.

    - Алло?
    - Mai goyvannen, Тильсирвэ… У меня к тебе предложение – поменяй свое прежнее имя на имя Маэглин.
    - Это так срочно? – я оторопела.
Темные обычно так и отвечают – вопросом на вопрос.
    - А это почему?! – я от волнения выпила стакан воды. Давно не злили так… Это уже ни в какие рамки не лезет.
    - Тильсирвэ, у нас в команде такой распорядок. Воспользоваться своим иногородним именем тут ты не имеешь права. Я твой командир, и как скажу, так и будет, ясно? Сегодня на работе задержусь, потому на тренировек командовать будет Волчица.  И попробуй мне только убежать! И тогда, девочка, мы все будем с тобой персонально разговаривать, и также накажем как следует. В семь вечера приходи на место тренировок в овраг, и пожалуйста не опаздывай!
Ну и наглость здесь! Мне после такого разговора тошно стало. Гломен наступает на мораль – бывает такое у многих, кто страдает манией величия. Надо сваливать поскорее от этих придурков, пока они все нервы из меня не вытянули! И почему это должна имя менять, которое давно прилепилось к душе и стало частью тела?! Под этим ником меня основная часть Питера знает, и опуститься на имя «Маэглин» не смогу никогда…
    Невозможно ошибиться в том, что ты Темный, Гломен!
    - Гломен, а кто ты такой, чтобы мне указывать и кто тебе такое право дал? Будь ты хоть трижды командир, а каждому приятно свое! Сама решу, менять имя или нет.
    Повисло молчание. Наверное, маг от ярости багровеет. Наверное, я первая, кто ему осмелился перечить. Король называется! Извините, если в тексте постоянно встречаются два слова «я» или « меня» – просто иначе не скажешь. Дальше постараюсь, чтобы такого больше не было.
    - Я все сказал. – трубка со звоном упала на рычаг. Все. Настроение испорчено.
Гулять хочется, но в последнее время это не приносит удовольствия. Да и не с кем бродить по улицам, а жаль…
Втыкаю иглу в ткань алого цвета и гляжу на получившийся узор. Красивая рубашка получается. Примерила ее, повертелась перед зеркалом. Еще шить да шить…
    И обидно, очень обидно…
И еще неприятно, ведь я люблю все нравственное и ненавижу Темных!!! Ненавижу также тусовки, дискотеки и испорченных людей, которых в народе зовут просто и понятно – свиньями. А что касается Волчицы, то это самая стервозная Темная на Костре и в Эдеме, которая только и делает, что спит с кем попало и позади три аборта. Счастье таких дур обычно обходит стороной, да и внешность у нее как у обычной проститутки, которой на все наплевать, лишь бы вставить и вынуть, и не залететь, а пролететь.


    Несмотря на это, многие считают меня больной, недоразвитой и ненормальной. И все в этом городе, что я считаю за доброе и светлое, все то, что в людях есть благородное и хорошее,  да и не только в них ( их очень мало ) – в искусстве тоже, - то Темным и даже некоторым Светлым кажется уродливым, тупым, низким и грязным. И я ничего с этим не могу поделать, потому и прощаю обиды да оскорбления в свой адрес.
    Набрасываю на плечи серебристый плащ, обшитый тесьмой розового цвета, гребнем расчесываю длинные темные волосы, влезаю в джинсы… Красиво получилось.
    Одно обижает – мое одеяние Иным не нравится. Правда, моему приятелю из Энергетика очень нравится. Просто потому что парнишка Светлый, и мать его тоже Светлая, и при этом очень хорошо знает мать Гломена…
    Тьфу!
    Снова Гломен!  Ну что, что, что ты от меня хочешь?! Вчера на даче Светлую Силу набирала – медитировала в лесу, гуляла босая по траве, а сегодня, как вижу, опять будет грызня на тему: «Кто кого переделает на свой лад.»
    ДА НИКТО!
    Мои родители – обычные люди, ничем не отличающиеся от тысяч других. Правда, отца у меня нет. Да и не видела его никогда. Может быть именно потому, что я Иная, меня иногда их поведение раздражает?
    Тучи на небе расходятся. Началось…
    Не хочу идти тренироваться!
    Открою портал назло себе и пойду.
    Потому что ТАК НАДО.

               

    Овраг.
    Довольно глубокий и темный овраг.
    Потому – то и неудивительно, что Темные именно это место выбрали для тренировок, сходок и шабашей, на которых происходит порой такое, что иногда сами участники отказываются рассказывать то, что там происходило.
    Портал открылся на самом краю оврага, и потому я, не подстраховавшись, чуть не покатилась кубарем вниз. Но не покатилась, потому что успела отскочить в сторону.
    В голове полная каша и переживания. А в голову еще полезли размышления: «Любовь и влюбленность – отличия: их десять.» Все ломаю голову, может ли Темный маг полюбить Светлую Волшебницу? Вряд ли. А в Сумраке тем временем плывут слова об этом...

    Все…
    Вот что сказал мне невидимый мир на этот раз. Правильно: а вдруг стрясется что – нибудь? Предупреждение плыло в Сумраке, не давая покоя. Всем ясно, что Темные склонны валить все на влюбленность и на других, совершенно не задумываясь, что на самом деле сами делают, при этом считая это чувство за любовь. Светлые поступают как раз наоборот.
    Свет и Тьма…
    Свет – Любовь.
    Тьма – Влюбленность.
    Это очень похоже на Солнце и электричество. Оба вроде одинаково хороши и светят. Но с той разницей, что лампочка перегорит довольно быстро, если к тей прикоснуться, то она больно обожжет, а Солнце совими лучами ласкает, греет и не перегорает. Это очень хорошо видно, когда днем горит свет в комнате. Точно так же и в чувствах.
    Похоже также на переплетение нитей ДНК – лишь одна нить черного цвета, а другая – белая. Как два луча – обычный, живой, и ультрафиолет, - мертвый.
Как же все в природе взаимосвязано…
    А тем временем в глубоких слоях Сумрака звучит музыка «Enigma». Благодать.
Важно одно: рассмотреть получше народ, с которым приходится общаться, чтобы не наляпать ошибок.
    ЧТОБЫ НЕ НАЛЯПАТЬ ОШИБОК.
    Я осторожно спускаюсь в овраг, но слышу только пение птиц и шелест листвы. 
    Где – то здесь на поляне Темные и Светлые стреляют из луков в мешок из – под муки. И вот послышался Зов.
    Может это Оборотень, который мне приходится названным братом, или это Берегонд – Светлый маг второго уровня. При этом стараюсь сильно этим не обольщаться, чтобы Зов с толку не сбил. Поднимаюсь на маленький холмик и отбрасываю серебристый плащ на плечо.
    Здесь всегда очень много рябины, причем спелой, огромные гроздья клонятся вниз, так и просятся в руки! Красиво со стороны выглядит: девушка в средневековом наряде – плащом и алой рубашкой с вышивкой, в черных брюках и сапогах, с ликом саксонской Леди и с торбой за плечом протягивает руку к грозди и срывает несколько ягод. Волосы волнами сбегают с плеч, блестя в солнечном свете.
    Ягоды очень выручают, когда хочется пить, а воды нет.

    Хохот, крики и визги приближаются. Из людей нас, Иных, или просто  нелюдей, никто не видит – кругом деревья. Деревья, возле которых и под которыми ( и даже на ветках ) можно найти много чего, особенно после шабашей.

    Плевать.
    Зато перед глазами открывается великолепный вид – море, синие горы вдалеке, заросшие лесом, сопка под названием Коврижка, потому что она на ковригу хлеба похожа.
    Создается чудесное впечатление, что город тонет в двух морях – одно настоящее: лес, золотой, а другое созданное руками человека – Водохранилище, самое крупное в мире. 
    За спиной – дорога и бетонные хрущевки – пятиэтажки. Еще дальше – автостанция. ( смотри на рисунок «Хамелеон» перед текстом в первой истории! Это и есть автостанция. А сзади нее, у тебя за головой за затылком, если представить – БРАЗ. Прим. Автора. )
    Просто так вечером не советую ходить по оврагу – опасно. Можно нарваться на насильников и бандитов, или просто на вампиров и оборотней. Неудивительно, что чаще всего в таких местах и происходят убийства. Здесь также проходят сатанинские обряды, да и просто сходки – сходки это у нас, Светлых. Приходим сюда по вечерам разгонять Тьму, и в заброшенном Доме Пионеров работы также хватает (Эдем). По сравнению с этим устрашающим местом, похожим на индейскую гробницу, этот овраг – настоящий рай со всеми прибамбасами.

    Ладно. Потом расскажу. На место тренировок Темных Светлые заявляются на шашлыки, когда никого нет.
Пока не выхожу на поляну, а наблюдаю, спрятавшись в роще. Светлых пока нет – а жаль! Сижу на пне, пускаю на поляну заряд Силы, и…
    Ой, ой, как Темные заметались, как их крючит и колбасит…
    Приятно посмотреть!
    Чувствуют Светлую Силу, а откуда она пришла, понять не могут. Не доросли еще.
    Вдруг слышу треск – кто – то прыгнул в мою сторону, хотя лапы малость очень мягко и тихо ступают по опавшей листве.  Вот тебе и раз…
    Вервольф.
    Ищет, вынюхивает! Пускаю Силу в другую сторону – существо метнулось туда же.
    Ну и глупые же вы, маги седьмого уровня! Даже распознать не можете, что вас обманывают… Было приятно сидеть и так забавляться. Действительно, Темный Иной здесь инициирует кого попало, не вдаваясь в детали и прочие мелочи. Подойдет сзади, тяпнет за шею, - и все.
    Наблюдаю, как вервольф мечется. Может, помощнее Светом его долбануть, чтоб убрался куда подальше? Можно, только потом Гломен меня вышвырнет или в моральном плане голову оторвет.
    А мне плевать – я Светлая.
    И имя менять не собираюсь.
    Гломен, Тьма его дери, куда он смылся, поставив вместо себя Волчицу?!
    Как не догадалась – это же она в облике зверя бегает!
    Вот уроды!

    Девица – вервольф продолжала все также рыскать где – то неподалеку, остановится она только тогда, когда до ума дойдет ( может, через час, через два? ), что я над ней просто издеваюсь? Как эта стерва только над Светлыми не издевалась – особенно перед новичками… Рассказывать не буду. Просмотрите ее досье – ахнете!
    Зверюга продолжала вынюхивать, а когда между нами осталось метров семь, я скользнула в Сумрак на пятый слой.
    Оврага не было – ровная поверхность без гор и деревьев. Серая и очень грязная.  Море стало лужицей белого цвета без ряби на воде ( или это вовсе не вода?), над которой летали непонятные пузырьки.
    Вместо солнца в небесах – обрывок алого дыма. Если вглядеться в горизонт, то воздух станет похож на желе, очень вязкое и противное, прозрачное. Звуки размыты в пространстве, и эхо долетало по буквам в течение пяти минут ( в реальном мире проходила секунда ).
    Очень красивыми выглядели движения Темных, которые остались в реальном мире.
    Кто – то прыгнул – и застыл минут на пять в воздухе. Поднимаю руку – с пальцев потекло, что – то повисло и закапало, - мерзкое, скользкое… Слизь.
    Дышать стало трудно.

    Существа – Темные приняли облик вылупившихся из коконов гремлинов с уродливыми телами, оскаленными мордами и острыми ушами. Мечутся из стороны в сторону, чувствуя Светлую Силу.  Очень тощие, одни кожа да ребра, морды еще схожи с высохшим яблоком с зелеными глазами без ресниц. Светлая Сила давила, не давала им контролировать свои действия и залезть в Сумрак. Жаль: еще убью ненароком! Хы!
Волчица вообще среди этого сборища выглядела как скелет с обтянутой кожей.  Глаза ее, голодные и тоскливые, глядели мимо меня с такой скорбью, что я пожалела несчастную чародейку. Аура ее пестрила грязными цветами: серыми, красными, черными, желтыми и грязно – зелеными. Что это такое? Ревность, злость, желание любить и быть любимой, скорбь, обида, сексуальное влечение, которое длится постоянно. Адская смесь…
    А все оттого, что ребенком она пережила много плохого, потому – то при инициации Сумрак выпил из нее остатки чистоты, которая блокировала Тьму.
    Сумрак из меня выпил все темное…

    Волчица, несмотря на то, что она мразь и ****ь, - новенькая Иная. И если она будет по – прежнему непристойно себя вести, то в обществе нелюдей она выжить никак не сможет. Или под машину попадет, или убъют, или просто развоплотится сама. 
    НО ВОТ ПОЗВОЛИТЬ ЕЙ КОМАНДОВАТЬ ИНЫМИ, У КОТОРЫХ СТАЖ ГОРАЗДО БОЛЬШЕ, - ЭТО НЕПРОСТИТЕЛЬНО И ПЕРЕХОДИТ ВСЕ ГРАНИЦЫ.
    Надо быть настоящим идиотом, чтобы допустить такое, или ходить под чьей – то крышей. Но ведь ходить под чьей – то крышей без разрешения каждого сотрудника Дозора – уже пахнет трибуналом! Это все равно что охотиться без лицензии или жить, не зарегистрировавшись. За такое вообще могут лишить лицензии на охоту сроком до пятидесяти лет. Для любого Темного это хуже смерти.
    А наглая Темная при этом ведет себя так, как сама хочет, не считаясь с мнением других.

    В конце концов, чувствуя, что надо сменить слои Сумрака для спасения жизни, я с трудом подняла свою тень и прыгнула на слой повыше. Дышать сразу стало легче, а то такое ощущение, будто в легких что – то вязкое. Из груди наружу с болью прорвался кашель. На втором слое появился ветер и пропали краски.
Снова Зов. Не знаю, кому он предназначался, но он шел от существа, которое прикрывалось под маской добродетели. Ударила мысленно Светом – все стихло.
    Попался, упырь!

    Народа тем временем прибавилось. Волчица, трансформировавшись в девушку, носилась вокруг поляны с воплями:
    - Стоять! Не разговаривать! Молчать, я сказала! Раз – два: двумя руками надо держать меч, а не одной! Илльо, как же ты будешь воевать – позади твой город и родня!
    Светловолосый парень в ответ вполоборота повернулся к дороге, поднял руку с палкой и послал Братску пару проклятий.
    - Колющие удары за очки не засчитываются!
    А мне очень хотелось, чтобы эта бессовестная стерва раз и навсегда закрыла свой поганый рот. Вышла в реальный мир и метнула в эту тупицу и курицу заряд
    Силы.
    Оборотень схватилась за горло и упала на одно колено. Я тут же ударила «Серым молебном». Но не имела права так делать, потому что в Братске я просто наблюдатель. Но вот пресекать непристойное поведение Иных в обязанности входит. Посмотрела на поверженного врага и скисла: у нее была лицензия. Начала болеть грудная клетка, потому что Тьма наползала со всех сторон. И моя питерская печать начинает разогреваться…если треснет – сгину навсегда в Сумраке. Пришлось поставить вокруг себя барьер, и полегчало.
    Волчица продолжала с криками корчиться на земле. Швыранула в мою сторону сгусток Тьмы – срикошетило и ударило по хозяину. Спустя двадцать минут несостоявшийся командир стала подниматься на ноги, личико которой было перекошено от страшной злобы. На ее плечо тут же легла рука принца Амрода.  Не подошел к несчастной только один парнишка, который тихо сидел у дерева и выстругивал меч, высунув язык.
     Берегонд.
     - Кто здесь? Ночной Дозор, всем выйти из Сумрака! – вполголоса скомандовал он.
     - Я не в Сумраке, коллега, - я вышла из – за ближайшего дерева. Парнишка тут же просиял от радости.
     - Свету слава: еще один Иной! Вернее, Иная! Хорошо, что кроме меня хоть кто – то есть! Девушка, и как я понял, Великая Волшебница! Так как на Зов не отвечала, а когда, дорогая, я на нижних слоях тебя пытался прощупать – мгновенно щитом закрылась. Надо же – Великая! Великая в такой плохой компании.
Юноша поцеловал мне руку и прижал ее к щеке.
     - Будет хоть кому эту шваль разгонять!  - радовался Светоч, улыбаясь во весь рот. – Для Светлых Иных сегодня не очень приятный день выдался, верно? Эх, Тильсирвэ, зачем ты только пришла сюда? Ведь видишь и понимаешь, что Темные к нам как к козлам отпущения относятся… Зачем унижаться тогда своим присутствием, дорогая?
     Я улыбнулась, взяв в руки меч.
     - Если так рассудил, то тогда что сам тут делаешь, раз не нравится?
     - Это же надо такому случиться: Волшебницу занесло чуть ли не из столицы в глушь! То, что вы делаете среди волков и медведей, по – своему круто, хотя слова вовсе и не те. Надо при этом, конечно, понимать, что секреты других городов не нужно всем поголовно открывать, раз уж эти головы могут не то что соображать, а плеваться… - мой друг указал пальцем на Волчицу и прочих Темных.
     - Даже если я и открою, никто ничего не поймет. – улыбнулась я.
     - Ты будешь сегодня тренироваться, Тильсирвэ?
     - Не буду.
     - А ты справишься с тем, что тебе предстоит здесь пройти? Ну в смысле испытания и терзания вдали от своих?
     - Справлюсь. – тихо сказала я, косясь на компанию Темных, пивших пиво почти уже двадцать минут, при этом орущих похабные песни и пошло шутящих. Несколько девиц, выгнувшись неподобающим образом и выпячив задницу с грудью в сторону, все накрашенные и в каблуках, стояли с парнями и целовались.
     - Милая, вот что тебя ждет, если надолго останешься здесь. – вздохнул работник Ночного Дозора.


     - О чем же ты задумалась, Великая? – Берегонд положил мне руку на плечо. – Расскажи.
     Я описала свои мысли.
     Закончив эту речь, я вдруг заметила в толпе одно знакомое, но неприятное лицо.
     Высокий красивый парень с прекрасно уложенными русыми волосами клеился к Волчице, обнимал ее и чуть не целовался. Она вдруг неожиданно сняла с себя футболку и осталась в лифчике. Меня передернуло от омерзения.
     Шлюха! Самая настоящая шлюха в свои восемнадцать лет!
     И вот только тогда девица – оборотень заметила меня, все поняла и ее лик исказился от ярости.
     - Ты… Ты…
     Строго и весело я глядела на нее. Амрод и длинный тип отошли назад.
     - Я. И прежде чем командовать, сперва научись хорошим манерам, тварь! – очень не хотелось произносить последнее слово, но оно вылетело само собой.
     - Ты чуть не убила меня! Погоди, вот узнаю, кто ты – Темная или Светлая, - обо всем пожалеешь! Иная Тильсирвэ – Маэглин! Теперь, подчиненная, сделай вокруг поляны тридцать кругов…
     Один круг для приличия пришлось сделать.
     - Этого хватит, Темная? Не смей меня называть Маэглин!
     - Ах вот как… Ладно, войду сейчас в Сумрак – узнаю, на чьей стороне стоишь… - что и сделала, но ничего не поняла: увидела только очень слабую ауру, потому что я поставила вокруг себя барьер. Я могла без проблем развоплотить тварь, но этого не позволял Договор. Вину же надо сначала доказать…
Свидетель – Берегонд.
     Больше никого.
     Сопя от обиды, девушка – оборотень вернулась в нормальный мир.
     - Ну что? – хищно ухмыльнулась я, перевязывая бандану на голове. – Увидела что – нибудь? Оденься пожалуйста для приличия, парни кругом! Скажи мне на будущее вот что: что ты чувствуешь, когда спишь с мужчиной? Мне интересно.
     Стоящая у дерева Темная сползла на траву от неожиданности. Она ждала чего угодно, но только не такого! Разоблачили…
     Свет и Тьма…
     Долго ли мне еще таких малолеток видеть и терпеть их выходки?!
     Длинный вдруг спросил:
     - Кто тебя сюда звал? Ты Иная, но не наша. Слишком правильная. – с издевкой. – Где тут Кваггер?
     - Что на девочку напали?! – красавец – вампир подал мне катану. Молодой вампир лет двадцати. Если он и дальше будет так жестко со своими разговаривать – то станет Великим и сместит Гломена.
     - Заткнись, Илльо! Не твое дело, пусть тренируется!
     Илльо возмущенно фыркнул и достал пачку сигарет. Вытащил одну, чиркнул спичку и закурил. Волчица тем временем сидела на траве и плакала  от стыда.
     Парень – вампир приобнял меня за плечи и тихо сказал:
     - Даже если ты Светлая – я тебя не трону. И другим не позволю обижать невинную девушку… - красивый темноволосый парень со светящимися глазами. Добрый вампир.
     - Спасибо, Темный. Хорошо бы тебе ими командовать!
     Кваггер улыбнулся в ответ, показав острые блестящие клыки.

                -  4  -
 

     … Что – то плохо мне нынче думается… А! Я же давно не курил!
     Итак…
     Достаю сигареты «МАКСИМ»,  гляжу вниз с крыши Эдема, сидя на самом краю, и закуриваю.
     Открывается красивый вид перед тобой – горы, город за спиной, лес, кругом море…
     А я один…
     Один на крыше Эдема, волосы треплет ветер, и уши время от времени закладывает, улыбаюсь, наблюдая за людьми на пляже…
     Они не могут меня увидеть – я в Сумраке,  а еще сегодня сюда явятся Светлые, чтобы с кем – то из наших разобраться. Подумаешь, беда: гопоту кликнем!
     Светочи! Краем уха я слышал, что некоторые на Илльо, то есть на меня, давно зуб точат. Можете сколь угодно быть мною недовольны, но я все равно буду говорить то, что и сейчас! И не только о вас, но и о многом другом…
     Что такое Темные Иные Братска? Что такое хорошо здесь, а что такое плохо? Слышали все?! Я свободен, нет на меня главы Темных! Вы все – вампиры, оборотни, ведьмы, колдуны и Светлые тоже – просто вырожденцы! Косите под Иных, обвешиваясь без какой – либо цели амулетами, лезете на рожон, вы орете, орете на каждом углу: «Мы – Иные!», даже не задумываясь над значением этой фразы, вы орете, что вам пофиг на всех и все – но вы только косите!
     А вообще – знаете, что отличает настоящего Иного от человека –деградата? Нет… А это такая простая и сложная вещь, как свобода. Свобода не в том, чтобы гадить и блевать где попало, а свобода внутренняя… Так что вы – жалкое подобие нелюдей…
     Вы этого пока не понимаете, а поймете примерно лет через сорок, может и раньше. Сижу так, по – турецки почти, и думаю, черпая Тьму отовсюду, что движется, сидя на крыше.
     Я – Темный, но ум есть. Интересно, может ли гопник полюбить Светлую Волшебницу? Если здесь это когда – нибудь произойдет, то мир перевернется с ног на голову, Тьма станет Светом, и наоборот.

     Неотъемлемая часть Дневного Дозора – гоповатые чуваки: руки в карманах, взгляд исподлобья, ведут реальный базар, причем в « истинное» значение слов я не всегда врубаюсь.
     Ты спросишь – что такое Эдем?
     Я сюда прихожу довольно часто, и часто наблюдаю за вибрациями в здешнем Сумраке. В наших краях Сумрак странный – в нем можно зависать о бесконечности, и он при этом ни капли Силы из тебя не выпьет. Разве что при инициации высосет. Да еще над городом ТАКАЯ аура висит – мама дорогая! Может, потому мне и нравится это мистическое место, где собираются Темные: гопота, новички и маги со стажем…
Читай, Светоч…


                -  5  -
 
     Это было как вчера…
     «Раннее утро.
     По Дому Пионеров разносится трель проснувшихся птиц. Оранжевый свет пробивается через окна, освещая комнаты. Эдем просыпается. Ты стоишь на первом этаже, рядом с черной лестницей, ведущей под актовый зал, наслаждаешься приятным сырым ветерком, свежим дыханием заброшенного здания. Утром он кажется безобидным, по нему не грех пройтись, что я и сделал.
     Спортзал напоминал о том, что здесь любят собираться любители братского андеграунда. Остатки от диванов, куча пепла и надписи на стенах, говорящие о многом.
     Актовый зал был, как всегда, мрачен. Сидения завалены пылью и кирпичами. На сцене, с левой стороны, висит веревка с петлей, тихо качаясь из стороны в сторону. Если прислушаться, то можно услышать голоса, хотя здесь кроме тебя и дохлой собаки нет никого.
     Бассейн чем – то напоминает спортзал: здесь невыносимая тишина, стены покрываются мхом и такое чувство, что ты в старинном замке. Еще возникает ощущение того, что из дырок в полу за тобой кто – то следит, хотя ты знаешь, что там никого нет.
     Треуголка и музыкальная комната – светлые места, где ты чувствуешь, что неведомое осталось ждать в темноте.
     Крыша – место, где можно забыть обо всем, погрузившись в безгранично прекрасную природу, наблюдая за близлежащими лесами.

                ДЕНЬ.
     В Эдем приходят какие – то люди, но ты не хочешь их видеть, и спускаешься в подвал.  Это еще одно место, где постоянно темно. Ты чувствуешь, что здесь никого нет и можно, расслабившись, спокойно погулять здесь. Сырость и холод, тьма и покой. Ты решил немного посидеть. Садишься на холодный бетон в проходе одной из комнат подвала. Сидишь, смотришь в темноту  и вспоминаешь о темной лестнице. Неведомый! Ты опять чувствуешь его присутствие. Ты продолжаешь сидеть, хотя у тебя возникает желание встать и уйти. Но тебя что – то удерживает. Ты ЗАСЫПАЕШЬ.

                ВЕЧЕР.
     Просыпаешься оттого, что слышишь голоса: в Эдеме много народу. Тебя тянет наверх, посидеть среди людей, пообщаться. Отряхиваешься, идешь к людям.

                НОЧЬ.
     Все разошлись.
     Ты остался один в ночном Эдеме. И чувствуешь, что страх нарастает. Он опять следит за тобой. Только намерения у него другие  и на темную лестницу не стоит ходить. Ты решаешь повторить свою утреннюю пробежку по Эдему. А за окном поднялась яркая луна.
     Она немного освещает заброшенное здание, но от этого света становится еще страшнее.  Спортзал покрыт тьмой. Луна пробивается сквозь окна и освещает только балкон. Ты стоишь и прислушиваешься. Тишина. Она сильно давит на уши. И вдруг ты слышишь шаги: кто – то ступает по кирпичам. Сердце сильно бьется. Это он. Все прекращается – опять тишина. Но ее нарушает надрывный детский крик. «Этого не может быть!» – думаешь ты, и только через некоторое время начинаешь понимать, что это лает собака. Облегченно вздохнув, ты продолжаешь путь.
Актовый зал полностью поглощен мраком.  Привыкнув к темноте, твои глаза начинают различать очертания зала. Ты поднимаешься на сцену, осматриваешься и видишь, что в петле висит человеческая фигура: видишь руки, ноги, голову, склоненную набок, и понимаешь, что это не галлюцинация. Но как он туда попал? Кто это сделал?

     Ты чувствуешь взгляд на себе, осматриваешься и видишь, что кое -–кто стоит в проеме, ведущем на темную лестницу. Он смотрит на тебя, хотя его глаз не видно. Он что – то шепчет, но слов ты не понимаешь. Он поднимает руку и зовет тебя к себе, но ты не идешь. Закрываешь глаза на миг и шепчешь, что это неправда, что это игра света. Открываешь глаза – петля висит одиноко, тихо качаясь. В проеме никого нет.
     Ты решаешь здесь больше не задерживаться, пятишься назад, собираясь потихоньку уйти, но сзади оркестровая яма, и ты падаешь…
Неведомый стоит рядом и что – то тихо шепчет. Во всем теле боль, ты не в силах подняться. Шепот начинает нарастать. Неведомый стоит рядом с тобой, ты видишь его черные одеяния. Его рука касается твоего лба и тебя уносит вечность.
     Ты ослеп… ты оглох… и ты умер.

     Трепещи, Светлый! Может быть, поначалу мой рассказ покажется Вам бредом наркомана, который в том же Эдеме наглотался колес…


                -  6  -


     Внезапно я почувствовал чью – то Силу. Глянул в Сумрак – точно: Темные.  А с другой стороны – Светлые.
     Хорошо – о…
     Очень хорошо – сейчас тут начнется побоище. Только пусть никто не думает, что кашу ко всему этому заварил я!
     Светочи в Сумраке сияли как прожекторы. С ними был и кельт, кторый потрепал на Костре начальство Темных . вот что случается, если совершенно случайно Свет помянешь! Даже та байка про Эдем! Бредить меньше надо, вотъ.
     Я вышел из Сумрака и помахал рукой своим. Те принялись от радости прыгать, я в ответ только покрутил пальцем у виска. А сам подумал, что делать: ведь сейчас от Дворца Пионеров останутся одни руины!

     - Чего вам надо? – спросил я, когда Светлые поднялись на крышу.
     -   А это не твое дело, Темный. – спокойно ответил кельт. – Убирайся отсюда, пока не поздно: молод еще!
     - Светочи, прекратите за всеми нами гоняться наконец! – рявкнул кто – то из гопоты. – Не ваше дело, чем мы занимаемся! Изнасиловали девчонку, - значит изнасиловали, все… ЧТО так об этом печетесь?!
     Кельт хмыкнул и бросил белый пиджак в сторону.
     - Зато, в отличие от вас, мы никогда ни под каким предлогом никого не насилуем, следуя Кодексу Чести… У Темных с тринадцати, а то и с одиннадцати лет все…
     Не в силах больше выносить эту бредятину, я вышел вперед.
     - И что? – а сам пристально гляжу на кельта, в его прекрасные большие глаза, а тот внезапно подошел и резко схватил за плечо, приставив к стене. Вечно юное, с печатью интеллекта лицо смотрело строго и спокойно, золотые волосы горели, как казалось, рассветным пламенем. Кельтский юноша впился взглядом в мои бесстыжие очи и вывернул наизнанку память…
     - Так – так… Да ты хуже всех на Костре, сопляк! А ведь раньше занимался танцами, искусством, разводил гусениц в зоологическом кружке, а потом по комнате порхали бабочки. Из тебя, темный юноша, мог бы получиться великолепный Светлый! И кто же тебя так изгадил в тринадцать лет или в пятнадцать!? Родители любят, родня тоже, шансы встретить настоящую любовь есть, если присмотреться, учеба тоже есть, - чего тебе еще надо, Темный?! Какого… ты полез в то место, где царит непроглядная Тьма?!
     Ох силен…
     Мысли читает!
     А ведь давным – давно я и вправду был хорошим ребенком, очень послушным, правда друзей не было. Всей душой тянулся к творчеству, читал Достоевского и Блока, слушая классику, а не рок. И случилось так, что я подружился с дворовой гопотой, которая бродила вечерами возле бабушкиного дома на улице Кирова. Эти скользкие типы и стали моими первыми друзьями, и что бы о них ни говорили, я этому не верил. Бритоголовые на деле были сволочами, и началось…. Наконец самое дикое свершилось: я стал таким же, как они, в результате в тринадцать лет потерял девственность: в Новый Год все сильно напились, позвали девочек по вызову, и совершили акт Посвящения в мужчины. Потом я очень гордился этим, а в голове родилась простая теория: не бывает на свете настоящей любви, а бывает только физическая близость, которая вполне приносит удовлетворение  и дает гарантию, что ты можешь развивать свои способности и дальше ( в плане Кама – Сутры. Прим. Авт. ). Такой принцип с тех пор работал безотказно, в четырнадцать лет появилась первая постоянная девочка, просто подруга, которая ко мне как к брату относилась, доверяла… А когда Илльо понял, что зря эту девчонку «запачкал», - то бросил.  Так продолжалось до  тех пор ( я каждую неделю менял сексуальных партнеров), пока не влюбился в девушку, которая меня не любила. Она на самом деле была далеко не красавица, встречались так себе, и вот на ролевой игре в августе на схватке Темных и Светлых она меня кинула. Кинула, ничего не сказав.  После этого события я был очень расстроен и обижен на весь мир, первого сентября сходил в Гимназию, а на следующий день напился как свинья. Мать сказала: «Сиди дома, еще не хватало, чтобы вся школа твоим перегаром дышала!» Вот так Темного мага наказала жизнь  за то, что он нагло использовал девушек, обманывая их самым наглым образом.  А использовали на сей раз меня! Обидно!
     Вот и пошел на тренировки к Гломену, чтобы меньше горевать. В его команде было много Темных, и все они стали для меня второй семьей, и еще там нашлось трое Светлых.
     Светлое Дитя Тысячелетий,  зачем тебе все это знать? Ты видел тысячи подобных, уничтожая самых злостных, передавил их как клопов, давай… Давай, нанеси удар! Зачем ты выворачиваешь мою память, схватив за плечо и прижав к стене, буравя своими чистыми, Светлыми помыслами, и большими, как у ребенка, глазами? Голова моя горела, в тело словно вонзились тысячи иголок, позвоночник натянут как струна, ведь Светлая Сила тщательно ощупывала каждую клеточку, натыкаясь на Тьму… Которую никто и никогда не сможет изгнать из души и подсознания…
     НИКТО!
     Я никого не люблю – зато свободен как ветер, на всех и на все плевать. 
     Поэтому убирайся, проклятый кельт! Отпусти, Светлый! Хватит пытать!
     Тут же рука Энерика разжалась, и я сполз на бетон, не в силах даже пошевелиться. Крест на щеке пылал огнем.
     - Сволочь ты, мальчик… Красивый мальчик, что тебе очень вредит. Лучше бы был уродом, тогда и мозгов хватит! – Кто – то из врагов довольно сильно пнул  меня сапогом в грудь. Тут же изо рта хлынула кровь, раздался хрип.
     - Не бей его. – остановил товарища Пресветлый. – У него еще есть шанс исправиться и стать Светлым, отринуть Тьму. Если этот тип будет позволять и дальше собой манипулировать, то это очень плохо кончится. Потому что сама по себе Тьма очень коварна. Как и влюбленность – никогда ничего хорошего не приносит, кроме ложной радости.
     Я, простонав что – то непонятное, выплюнув кровавые ошметки, попросил воды, не надеясь, что она вообще есть у кого – то.
     Сила…
     Сила…
     Сила…


     Тьма, сделай пожалуйста так, чтобы Светлые убрались отсюда побыстрее!
     Тут же на грудь упало что – то тяжелое и холодное. Амулет в виде круга Инь – Янь. Приподнимаю голову, которая стала тяжелой, словно котел, - и вижу: гопота уходит в Сумрак. Затем кое – как поднимаюсь на ноги и ударяю первым заклинанием, что пришло в голову, по кому – то из врагов.
     Светлые глянули на меня как на психа, а заклинание срикошетило, едва не ударив по хозяину.
     - Идиот… С таким слабым заклинанием на Энерика и его свиту лезть, - все равно что с автоматом переть против танка.
     Энерик тем временем положил всех, к монахам так сказать, в том числе и виновника всего сыр – бора – Короля Нежити. Моего самого близкого друга.
Отловить его и всех ихний Инквизитор с Москвы приказал – его кажется Макс зовут.  Когда – то этот тип был простым Светлым – бродил по Москве и пырял Темных деревянным кинжалом. Везде убивал, где только встретит.  А изнасилованная девица оказалась правой рукой шефа Ночного Дозора!!!
     Оправившись от Света, я стоял на дороге возле Эдема, забравшись в Сумрак. На первом слое Эдем выглядел как гора ломаного кирпича, а между кирпичиками метались Темные и Светлые вихри. И тут же как во сне я услыхал Зов – красивый, завораживающий голос молодого мужчины, мужчины  с золотыми волосами  большими очами. И рек Энерик речь...
     - Черное станет белым, а белое – черным, или все сольется в глазах. Если сможешь выбрать Добро и понять, в чем твои ошибки, - то станешь Светлым. Выберешь Зло – останешься таким, как сейчас. Но может случиться и такое, что и черного, и белого будет поровну, и ты сам это почувствуешь всей душой, да поздно будет. Ну надо же – испортили такого мальчишку! Тьма, сама того не замечая, не подозревая толкнет тебя на верный путь! И тогда вспомнишь этот день, тогда поймешь и заучишь наизусть то, что я тебе сказал. Все так и будет, слово мое крепко. Я очень хорошо вижу, как дальше после сегодняшней сходки вести себя будешь. Твоя жизнь и судьба ходит вокруг Эдема в белой куртке… Прощай, Темный… - и голос затих на довольно долгое время.

     А я сам, уже через час все забыв, пустился на сейшен. Посвященный Дню Учителя, несмотря на то, что день этот еще не настал в школе. До него оставалось всего два дня, но организаторы плюнули на эту мелочь. И погрузился в мир безграничного веселья, криков и пива. А ведь правду рекли Светлые: я не всегда был таким, как сейчас. Но все равно нисколько не жалею, что встал на сторону Тьмы и потерял невинность с проституткой.
     Это еще одна заморочка Темного мага средней руки.


                -  7  -


     После тренировки, где я в пух и в прах поругалась с Волчицей, прошло много времени. Эта дура оправилась, как говорят в кругах, и теперь хочет отомстить. Еще Иные рассказывали, что Гломен ее выставил за самоуправство из команды.
И не только эта Темная меня насторожила…



     В самом начале июля я, Гломен и Амрод пошли на рынок покупать подарок – серьги из серебра одному парнишке. Гломен почему – то тогда с деньгами расщедрился и подарил мне кулон в виде шарика из лунного камня в серебристых ладонях.
     Выходя на дорогу с рынка, - там, где начинался овраг и шла трасса на аэропорт, Темный маг вдруг рванулся вперед.  И кого я увидела? Группу Темных Иных: два вампира, один оборотень, до нельзя похожий на Гарри Поттера, двух девиц с черными душами ( Паталогоанатом и Крутая Тетка. С них списаны внешность и прототипы, они реальны. Не советую с ними связываться – всю жизнь протравят. Прим. Автора. ) – одна была толстая и уродливая в очках и косухе, а вторая с косой черного цвета, также в очках и с ухмылкой на лице, такой ухмылкой, что удавиться приятно будет в петле! Все ее юное личико сияло непереносимыми завистью и злобой. В зубах дымится сигарета. Еще между ними стоял высокий юноша.
     Что еще за юноша?
     Высокий, голубоглазый, рост – примерно  два метра. Летящая походка, на ногах синие потертые джинсы, давно не стиранные, на груди футболка с Мерлином Мэнсоном, русые волосы до шеи прядями спадают на большой лоб. Глаза голубые, большие и красивые. Лицо серое, как у курильщика, зато губы розовые, сжимающие сигарету. На лбу покоится позорная лента алого цвета, связанная спицами, очень похожая скорее всего на обрывок от свитера.
     Не знаю, почему…  но что – то тогда во мне шевельнулось…
     Шевельнулось так, как собака срывается с поводка, но не дружески шевельнулось, а зверски и как от врага, с которым вражда идет уже много лет. Душа спряталась в самом дальнем уголке сердца, ледяного сердца, которое разбивалось уже много раз и порядком отболело. Парень, улыбнувшись, протянул руку для рукопожатия и поздоровался. Потом Гломен начал о чем – то с ним болтать, а у меня, Светлой Иной, было такое чувство, словно вокруг собралась бесчисленная свита свиней, которые заполонили все, они в рюшечках и в бантиках, и апельсины жрут. Хотелось убежать далеко – далеко, лишь бы не видеть Тьму, не видеть этого незнакомца – Иного, но деться некуда.
     Позади овраг, и хочется кубарем скатиться туда, а на грудь словно легло что – то холодное и тяжелое.
     Боль…
     Что – то противоестественное Свету проникает внутрь, и чихать на то, что стоит жара, что усталость валит с ног…
     Этот парень…
     От него веет такими холодом и наплевательством, которые редко кто вынесет. Наглец! Очень наглый и подлый тип, он очень любит много гулять, и потому его нельзя брать в команду! Но Гломену на это плевать. Темный – новичок будет только мешать. Любит выпить, постоянно развлекаться и беситься. Ловелас вдобавок и пижон! Твои слова о добродетели говорят совершенно обратное, уж я не ошибусь! Истинное поведение выдают гордые, но с крупицей совести серые глаза. Ты весь прокурен и тащишься от того, от чего Светлые шарахаются: глядишь порнушку, любишь пошлые шутки, неопрятность в людях и неаккуратность.
     Посмотрела на незнакомца сквозь Сумрак. Темный. Темный маг средней руки, утонченный эгоист. В нем сердце каменное, вместо крови – ртуть. Ну что, что ты топчешься  на месте, ведь достаточно Зла совершил! Что изумленно смотришь в глаза?!
     Просто он чувствует…
     Чувствует Светлую Силу, зараза!
     Красивый парень! Жгучий красавец! Это у Темных самая настоящая визитная карточка и козырь для притяжения жертв. Они как вампиры, и большинство ими и являются. Интересно, смогла бы Светлая Иная такого полюбить? Очень, очень сомневаюсь!
     Наконец мы пошли дальше, и уже на улице Космонавтов Гломен глянул на меня с тревогой и спросил: «Ты чего – то испугалась, Тильсирвэ. Что с тобой?» «Кто это был? Парень с Мэнсоном на футболке?» «ИЛЛЬО.» – был ответ. «Не бери его в команду – он очень опасен!» В этот день все пошли тренироваться, и на сей раз оскорблений не было, что очень успокоило. А первая мысль, когда в глаза бросился тот самый Илльо, была из одного простого и понятного слова:
     « С В И Н Ь Я»…



     ТОТ  день на рынке я надолго запомнил.
     Он ничем не отличался от остальных: я спокойно бродил по рынку со своей компанией, глядя на товары и смеясь. Мы подшучивали друг над другом, пили пиво и курили.Весело живем!
     Вдруг откуда ни возьмись повеяло Светлой Силой. Интересно, а что Светлые здесь забыли? Тем более днем. Наверное, пришли за амулетами. Амулеты вообще – то надо не покупать, а самим делать!
Светлая Сила не давала покоя, она уперлась в спину, как ствол автомата. Я изо всех сил старался на это не обращать внимания, но все было тщетно.
     Ох…
     Второй раз такое!
     Как же надоело терпеть Светочей, которые следят за каждым шагом своих врагов! И вообще, почему они сегодня на улицах ДНЕМ появились, обмолвлюсь еще раз… Им бы больше отсыпаться, чтобы потом ворон не считать. Так нет – ходят!
     Интересно, а сколько их?
     Наверное, пять или шесть. Потому что всплеск ТАКОЙ мощности один Иной дать просто не в состоянии. Ну не может он это сделать в одиночку!
     Хотя до того, как я сам стал Иным, раньше приобщался к источникам Света – буддизму, учениям Тибета, легендам и мифам Древней Греции… Потом надоело: жизнь дается только один раз, а тратить ее на всякую ерунду не стоит.
     Вот если бы кто – то в Братске тибетский монастырь или храм Афродиты построил, я бы еще подумал, отрекаться от Тьмы или нет. Хотя тут тьма кришнатиов, которые совокупляются у себя в квартирах с теми, кого ловят на улицах и читают индийские учения, например Шри Ауробиндо, от которых крыша здорово едет, как от наркотического дыма. Кастанеда по сравнению с ним отдыхает. Тьма баптистов, у которых крыша тоже сдвинута, одна библиотека на улице Кирова или Ленина чего стоит! Детская, где со сказками стоит книга по магии для профессионалов! Там просто начальство очень склонное к несуществующему – списали всю фэнтэзи, всю фантастику, посчитав, что это грехи смертные. Всех неформалов за сатанистов и наркоманов, и за маньяков, которые всех е…т, считают. Убить бы за такое, блин!
     Больные люди…
     Что тут скажешь? Их из наших краев фик вывезешь: упрутся рогами: «Не поеду!» и будут дрожать от страха. Светлые таких просто ненавидят, особенно приезжие.
     А теперь я хочу погрузиться в мир бесконечного веселья и ни с кем его не делить. Как и положено настоящему Темному, потому что Илльо – прожженный ловелас и эгоист.

     Не люблю пытаться жить так, как Светлые – они слишком правильные! СЛИШКОМ! Следовательно, им нельзя делать то, что нам доставляет радость и удовольствие. Ну не глупо ли? Вот у нас например можно веселиться ровно столько, сколько душа пожелает. Стоит только захотеть…
     Светочи тем временем приближались, мы уходили от них в самый конец рынка, но тщетно: прилепились к нашему следу как банный лист! Я глянул на главный рынок, который был похож на перевернутую супницу или на кулич, и решил переместиться туда, чтобы затеряться.
     Только разве эта стратегия поможет?!
     Сейчас враги заявятся, передавят всех Темных как клопов и исчезнут.
     Чтобы хоть как – то разобраться в опасной ситуации, глянул в Сумрак, и тут же моя челюсть упала на асфальт: Светлых нигде не было поблизости, а навстречу шли ТЕМНЫЕ!!! А Света – то от них было с избытком!
     ОТКУДА ОН ТОЛЬКО ВЗЯЛСЯ?! КАК ЭТО ПОНИМАТЬ?! Что за диво посреди бела дня –
     Темные Иные ни с того ни с сего выделяют белую энергию?!
     Все, бросаю пить! Глючит! Перепил видать. Водочку не надо было лакать час назад!
     Никогда ничего подобного не видел!

     Их оказалось четверо: Гломен, Амрод, Кваггер и совершенно незнакомая девушка. Так – так, стоп! Это еще кто такая? Никогда ее раньше не видел! Надо приглядеться…  Она очень сильный маг: едва стал ее мысленно прощупывать – мгновенно закрылась. А так по виду обычная Иная третьего уровня. Темная. Вот что удалось определить. Все они служат Тьме, только Свет идет непонятно откуда. Вокруг нас люди, нечисти нет совсем. Так откуда же тогда идет этот чертов Свет?!
И почему красавица вдруг начала так подозрительно меня рассматривать? Или она щурит глаза от солнышка? Нет… От солнышка не щурятся настолько злобно! Неужели Илльо настолько испорчен, что уже снаружи все качества видны? Нет, Иная рассматривает надпись на футболке.  Или мой хайратник (повязка, бандана, лента) на голове, потому что я связал его паршиво.
     Нет, нет и еще раз нет, прекрасная незнакомка! Ты глядишь изучающе, глядишь своими умными большими глазами, от которых идут лучи добра. Странно, ведь Вы,
Леди, Темная!
     Вдруг в грудной клетке вспыхнула резкая обжигающая боль, причем такой силы, что я выронил сигарету. Свет…
     Это происходит как раз тогда, когда Сила, противоположная твоей по окраске, проникает внутрь биополя и начинает все по крупицам изучать. Кажется, болят легкие… Нет – просто ощущение такое, словно в груди прожгли дыру, а обугленные края сморщились и пошли складочками – складочками… натягивая живое мясо.
     Интересно, а зачем тебе это ощупывание? Гляжу на девушку через Сумрак и на этот раз налетаю на барьер из мощной магии.
     Ага…
     Кажется, именно ее я видел на сходке у Костра, когда пришел Энерик. Но зачем ей Энерик понадобился?! Шпионка значит.
     Между этими двумя девушками много общего. Вы, незнакомка в зеленой рубашке и зеленых брюках, посильнее меня будете, Великая Темная, ведьма со столетним стажем!
     Тогда отчего на прекрасном лице появляется бледность?
     Интересная особа, надо будет пообщаться и узнать получше, а если что не совпадет, - переделать на свой лад. Если увижу ведьму еще когда – нибудь. А от боли, которую уже невыносимо терпеть, скуриваю сигареты одну за другой, а лик зеленеет…
     Второй раз на Великих нарываюсь! Один Светлый, другой Темный.  Мои товарищи глядят на это с удивлением, и потому уже не понимаю, что рекет Гломен Илльо. Глаза его спутницы распахнулись во всю ширь, едва шеф сказал о команде.  Почему так? Почему бы моим коллегам не принять в свои ряды еще добрый десяток сородичей? Чтобы не выглядеть идиотом, я понес какую – то ересь, иногда стискивая зубы, чтобы не закричать. Рассказал о том, как на одном сражении разнес крепость Светлых. Гломен и девица ржут.
     Нырнуть в Сумрак нельзя.

     … Эта таинственная красавица… В ней есть нечто такое, чего нет у других. Я раз за разом пытался сквозь сумеречную сторону посмотреть, кто она такая, но тщетно. Стена.
     Спас Гломен – метнул в мою сторону заряд Тьмы, и это быо лучшим лекарством. Темный Илльо рухнул на одно колено, задыхаясь, кашляя и вытирая кровь, хлынувшую струей из носа.
     Действительно, ситуация похожа на налет в зону Великих!  Потому что Светлая Сила по прежнему непонятно откуда струилась, и враг на самом деле может стоять в глубоких слоях Сумрака и там бить, пытаясь прикончить исподтишка. Выкачать жизнь начисто, рассеивая Тьму в пространстве.

     Найти бы этот источник да шарахнуть по нему Тьмой как следует!

     Гломен тем временем отправился к себе домой со всей компанией. У меня спустя десять минут прошла обжигающая боль.  Пропала, зато тело и энергетика были опустошены напрочь. Вот если бы этот гад Светлый ударил всерьез – то я был бы уже мертв. А вдруг это тот самый Инквизитор Максим, про которого все Иные Братска говорят?
 
                ДВЕ НЕДЕЛИ СПУСТЯ.


     Наконец нашел время, чтобы прийти тренироваться в овраг. Первое, что мне поручил Гломен, - это нарубить веток для мечей и луков в виде березок. Подчинился и уныло  побрел в чащу, сжимая в руке топор. Срубил пару березок и приволок на поляну, и то кое – как.
     - Илльо, ты чего весь такой зеленый?! Гопота обидела или вновь налетел на Светлых?
     КАКАЯ ГОПОТА?!
     Я сам гопник!
     - Нет… Это Темные Светлой Силой шарахнули… - уныло промямлил я, становясь в строй.
     - ЧЕГО?! Эй, Гломен, кто его так отделал Светлой Силой: он еле на ногах стоит! – подал голос Оборотень.
     - Да вот… встретились мы с ним на рынке две недели назад. А в рядах Дозоров уже прошел слух, будто я Светлым заделался! – раздраженно фыркнул Гломен. – Если бы мы не ушли, этот парнишка бы помер от энергетического истощения. Из него кто – то неведомый Тьму выкачивал, рассеивая Силу в пространстве в никуда! Я всех потом проверил – никто, ну никто не мог это сделать!!! – и сел по – турецки, подстелив черный плащ.
     - Илльо, у тебя был с собой защитный амулет?
     - Какой еще амулет? – состояние было такое, как после двухнедельной пьянки: я не мог врубиться в ситуацию, меня шатало из стороны в сторону.
     - Который тебе в Эдеме Светочи подбросили! Ты уже два раза нарывался на Великих, второй раз и не понял ничего! – рявкнул Берегонд, поднял палку с травы и встал рядом. Я поглядел на него не то что с неприязнью, а как на психа: Светоч он и есть Светоч!
     - Это было один раз, а не два! А то, что мне ни с того ни с сего стало плохо, - не могу до сих пор понять! Все началось с того, что я попытался Силой прощупать девицу, которая была с командиром, да не смог: она мгновенно закрылась.
     - Потому – то и закрылась, чтобы постепенно не сойти с ума от твоей внешней красоты! Уж мы – то все знаем, что твое нутро гниль, Илльо… И потому очень не рекомендуем эмоционально к кому – нибудь привязываться: растлишь жертву и кинешь.
     - Э – э… - начал злиться я.
     - А то несчастная жертва на стены полезет! – продолжал Берегонд.
     - Потому что гопота, - особый вид Темных Иных, хотя и очень редко среди них встречаются Светлые. – рявкнул Кваггер с каменным лицом и взял в руки катану, выйдя вперед. – Итак! Замолчали все! Началась тренировка! Эй, Оборотень, кончай разговаривать! За болтовню отжался пятнадцать раз! Давай, давай… Илльо, а ты что там бормочешь? Тоже отжался!
     - Не буду! – уперся я.
     - Будешь, а то сюда больше никогда не придешь!
     Пришлось подчиниться: отжался на кулаках.
     Звери… Своих мучить и издеваться – вот что надо пресекать в первую очердь! Кваггера и Гломена гнать в шею. Терпеть не могу, когда меня поучают как ребенка! Хочется крепко выматериться, да нельзя – иначе разорвут в клочки, в том смысле, что палками побьют.
     Костяшки пальцев ныли.
     Видя, с какой неохотой я отжимаюсь, Светоч решил поиздеваться или же похвалить:
     - Темная ты личность, Илльо!
     - Да… Темная, темнее не бывает! – с наслаждением произнес я, хищно ухмыльнувшись. Парень только головой покачал.


     - Встали в строй! Взяли палки в руки и подняли над головой! Потом опустили на вытянутых руках так, чтобы кончик касался подбородка противника! Молодцы, молодцы… Теперь развели локти и подняли меч над головой! Илльо, раз – ве – дя руки в стороны! И вообще, как ты стоишь?! – надрывался Гломен, его лицо сделалось пунцовым, как помидор. – Правую ногу вперед, а не назад! Вот так. А теперь – руки вверх – вниз, вверх – вниз… Отлично!
     Звери…
     Но зато энергетическая подзарядка Тьмой шла полным ходом. Я впитывал ее кожей, ощущая легкое возбуждение. Внезапно Гломен схватил лук, наложил стрелу на тетиву и что – то крикнул, собираясь стрелять куда – то в чащу.  В этот самый момент я опять ощутил знакомую боль в груди, а точнее покалывание.
     Кто – то очень быстро взбирался на холмик и шел прямо к нам. Оборотень тут же прямо в одежде начал трансформироваться в гигантского волка, готовясь прыгнуть. Вдруг пронеслась команда:
     - Не стрелять! Это же свои!
     Гломену пришлось опустить лук: голос оказался женским. Леди.
     - А, это ты…
     Из – за кустов вышла высокая русоволосая красавица с торбой на плече и со средневековым лицом. Глазки у нее казались глазами с иконы «Ангел Золотые Власы». Опустилась на корточки и всем тепло улыбнулась. Оборотень тут же подошел и обнял ее. Глаза Берегонда радостно заблестели, он также бросился к девушке и пожал ей руку со словами и приветливым голосом:
     - Приветствую Вас, Тильсирвэ…
     Я посмотрел на них осуждающе: им вот – вот влетит. Шеф Темных также подошел к новичку с улыбкой и также обменялся рукопожатием.
     - Здравствуй, Тильсирвэ. Очень хорошо, что ты пришла. Надеюсь, я не слишком настаивал?
     Строго поглядев на главаря и сменив тон, новенькая Иная ответила:
     - Я пришла по своей воле, также по своей воле могу и уйти. Но больше я не потерплю лжи и оскорблений в свой адрес. Хорошо? – а сама смотрит с презрением прямо в глаза, сидя на корточках. – пойми ты наконец: меня совсем по – другому учили драться! Так что никто не имеет права насильно меня и мои навыки переделывать!
     Сильна… Очень сильна… Отличный первый уровень или Высший. Теперь перед Гломеном она не закрывалась барьером. Чистые, Светлые глаза глядели на Темного мага таким взором, словно сам ангел спустился с Небес, и будто девице было на самом деле не восемнадцать лет. А где – то тридцать с небольшим.
     Единственное, что я пока смог разглядеть в Сумраке – чистая, девственно чистая аура, иногда в ней мелькали молнии различных цветов. Дальше – стена.
Ее глаза были глазами ВЗРОСЛОЙ ЖЕНЩИНЫ. Очень красивое сочетание: совсем еще юное личико, и лишь глаза выделяются взрослостью на превосходном ангельском лице. Так, как разнятся черное и белое. Горят умом и интеллектом. Странное сочетание свежести тела и зеркала души, молодость плюс ранняя зрелость. Душа, повидавшая многое за свою короткую жизнь. Это можно сравнить с тем, что пятилетний ребенок вдруг ни с того ни с сего начал решать задачи по физике.
     Расхохотавшись и издеваясь над гостьей, Гломен полез в Сумрак. Тильсирвэ тоже.
     И вышел Темный маг навстречу врагу, Волшебнице первого уровня, Светлой Иной, сотруднику Ночного Дозора Питера! Он ранее оскорблял ее, унижал и ставил ниже всех, видя что – то отличное от всех. Аура красавицы сияла ярче солнца, испуская от себя лучи любви и заботы. В сравнение к этому аура Гломена была чернее ночи.



                - 8  -


     - Ты… ты… - захлебывался от гнева и изумления Гломен.
     Сумрак бушевал. Казалось, что еще чуть – чуть – и он вырвется в наш мир.
     Под ногами был ковер синего мха, который уже превращался в высокие травы и оплетал ноги: ему на этой злосчастной полянке, где вырубили почти все молодые березки, есть чем питаться – все крикуны и друг – другом командуют. Из затылка Гломена потянулся столб пламени – страх и ненависть.
     Мне было совершенно плевать на это. Сам меня просил раскрыться – раскрылась, и нечего обижаться!
     Вот позор на Дневной Дозор: Темный маг в свои ряды принял Волшебницу! Смех!
Хохот Берегонда отдавался длинным растянутым эхом в Сумраке, потому что парень на самом деле остался в реальном мире. Темные глядели на него, вертя пальцем у виска.
     Две ауры поглощали из пространства Свет и Тьму, увеличивая или уменьшая свою мощь. Они выглядели как яйцевидные сосуды золото – радужного и черно – коричневого цветов, от одной веяло теплом, от другой – леденящим холодом.
Моя энергетика питалась светлыми Силами – такими, как Дружба, Радость, Любовь, Сострадание, Забота…
     Тьма как правило Света не выносит, и Гломен закрыл глаза ладонью. Потому что увидел Интеллект, а не пивную философию и пошлость. Интересно, а кого он хотел видеть, прыгнув в Сумрак? Ясно кого: ведьму или вампиршу.
     Черта с два!
     Аура – ни что иное, как Высший Разум, Интеллектуальное тело и самая тонкая астральная материя. И для Высшего Темного мое вторжение в его владения и в Сумрак было сравнимо со светом в конце тоннеля.
     Маг попытался напасть, но не смог: я поставила барьер. Так что Гломена попросту отшвырнуло. Я тем временем достала жезл из торбы.
     - Ты… Ты… Ты Светлая Волшебница! Вот почему на рынке Илльо едва не умер!  И как это тебе вообще угораздило ко мне попасть?! Ах да, есть заклинание «Хрустальный Щит» – но им закрываться не каждый сможет! Но никакой Свет не спасет тебе от того, чтобы отвертеться от имени Маэглин и отвергнуть его!  - он, несмотря на шок и крик, с трудом подбирал слова. – А я думал, - ведьма! А я явился к тебе домой с мешком печенья… Только не надо меня развоплощать, Светлая. – Гломен сложил руки лодочкой и со страдальческим лицом рухнул на колени. – Ты самая сильная среди всех в команде! Не убивай меня и моих Темных, не лишай Силы! Хорошо, я не стану хамить… Но только при одном условии: убирайся отсюда, из моих рядов, взяв с собой Берегонда! Потому что я не желаю позориться перед всем Дозором тем, что взял в команду меченосцев Волшебницу!
     Я рассмеялась врагу в лицо:
     - Позорься на здоровье, так тебе и надо, Тьма! Позорься, позорься! Потому что при мне ты выгнал столько неинициированных и инициированных Иных только потому, что они имели право голоса!  Светлых там было много, вот… теперь погляди на меня, Гломен! Ну давай, не прячь глаза!
     Гломен медленно вытянул из пиджака жезл и направил на меня:
     - Убирайся отсюда немедленно со своими философствованиями, или я убъю тебя!
     - Да? Ну давай! Убей, ну же! – выкрикнула я и шагнула вперед. Мне было интересно.
     Гломен вначале послал в меня заклинание «Марево Трансильвании», а затем и «Серый Молебен». Оба срикошетили, обрушившись на автора. Тогда маг, надеясь на скорую победу, с перекошенным от злобы лицом пустил огненный смерч. И снова неудача. Он едва увернулся, чтобы не погибнуть, также он увернулся и от первых двух заклятий, и они усвистели куда – то в сторону порта. Жезл ему я заморозила. Тогда командир стал превращаться в ужасного ящера, который на меня все – таки смог наброситься и повалить на землю. Повалил, потому что я убрала барьер, чтобы биться на равных. Раздвоенный мерзкий и толстый язык лизнул ухо, а зубы с ядовитыми железами на деснах угрожающе клацали. Хвостом ящерица больно била девушку по ногам, разрывая джинсы.
     Так нельзя!
     Волшебница ударила в пасть монстру Светлой Силой, его скорежило и растянуло, раздался хруст. На боку у Гломена появилась рваная рана. Хрустнула одна кость.
А когда я выкрикнула «Обращаю тебя к Свету!», ящерица отпрыгнула от Тильсирвэ как ошпаренная. Я нанесла контрудар «Серым Молебном» и стерла Великому Темному память. Не всю, конечно, а только воспоминание о нашей встрече в Сумраке.


                -  9  -


     Сегодня я довольно поздно пришел домой. Причем ровно в одиннадцать, потирая ушибленную руку. Крутая вышла тренировочка: в команде Темных Иных ни с того ни с сего появилась Светлая Волшебница! Я представляю уже сейчас, какая поднимется вонь, если об этом гопы узнают!
     Голова страшно болела, рук и ноги отяжелели так, словно это вовсе не плоть, а свинец. Но спать мне совершенно не хотелось. Я молча ходил по комнате, читая надписи на стенах, которые мистически светились в Сумраке, и выглядело это довольно - таки красиво. Так что из команды Гломена пора убегать с первой же тренировки: никогда еще не было ТАКОГО, чтобы шеф Темных Иных держал у себя в команде врага! И не зря на Костре народ был серьезный и взвинченный: почуяли неладное.
     Теперь в комнату постучали, и мне пришлось вернуться в нормальный мир.
     - Илльо, ты чая хочешь?
     - Нет! – отрезал я довольно грубо. – спать хочу!
     - Ох, Творогов Илльо, какой же ты стал грубый в последнее время! Раньше нигде ни с кем не гулял и не ночевал у кого попало, а теперь дома почти не появляешься и слова доброго от тебя не услышишь! Ох, за что мне дался внук-Темный?! (моя бабушка – Светлая Иная) Дождешься, я сдеру все плакаты с Максимом Покровским и Мэрлином Мэнсоном  со стенки, поклею новые обои, дождешься! Матери все расскажу!
     В ответ я что – то буркнул и врубил группу «Ногу Свело!», при этом поглядывая из окна в ночь через Сумрак.
     Несмотря на то, что Светлая Иная совершенно случайно попала  к Темным, эта странная девушка вызвала у меня симпатию. Она могла оказаться просто – напросто наблюдателем, потому и терпела оскорбления на тренировках. До того, как красавицу разоблачили, я там появлялся три раза. Хорошая девушка без вредных привычек, ни к кому не вешается на шею, - и это даже у Темных вызвало восхищение и поклонение, как я успел заметить мимоходом.
     У всех, кроме Гломена.
     Конечно, до этой западной красавицы мне самому еще расти и расти, мне очень далеко до нее… Ведь Илльо по сути является Злом, а она – Добром. Добро всегда побеждает Зло. Красавица из Северной Столицы, каким ветром тебя сюда занесло, в Братск?! Зачем?! Причем не в такое место, где есть мораль и интеллегентность, а в самую настоящую ДЫРУ! В дыру, где в прошлом жили одни зэки, где говна хватает с лихвой… где порою творится такое, что мне самому тошно становится! Но от этой тошноты спасают веселье, сейшена, флэты с шабашами. Классно!
     Магнитофон поет...


     Я открыл окно, влез на подоконник, потом в первый слой Сумрака, затем трансформировался в огромную летучую мышь и унесся прочь.



     Что такое сейшен? Сейшен города Братска ( в основном для Темных ) вообще, - это море драйва и море «Клинского», вдобавок это еще и рев, от которого закладывает уши, цветомузыка плюс визг электрогитар.
     Наркотики и бесконечная пьянка…
     Наркота наша слабая, в основном это знаменитое «масло» ( вызывает галлюцинации  и немного мутит рассудок – из наблюдений со стороны – авт. ) … Тьма, вечная Тьма, которая дарит чувство блаженства.
Вот на сцену выходят знаменитые братские группы: «Роза Ветров», «Ассекс», « В. О. Р. О. Н», «Ангар – 18», «ДНК», «Негатив» и другие, и уже вот семь часов как играют. Жара стоит поистине невыносимая, и все вокруг пьяные, дикие, я также навеселе. Эх… хочется вылить на голову ведро со льдом! И хочется курить!
Нельзя!
     Так что из зала в тот вечер я выполз едва живой, потом перелез на второй слой Сумрака и начал черпать оттуда Силу, потому что от веселья психика и душа выжаты как лимон. Тело в таком же состоянии.

     На следующий день я успел заскочить на Костер.
     К моему изумлению, там была красавица – Светлая, которую Гломен выгнал из команды. Она стояла рядом с Оборотнем, еще там были Лестат, Егор по кличке Псих ( тоже Светлый ), какой – то изрядно поддатый Темный Иной и еще несколько Темных. Энерика, к счастью, не было. И Великая Светлая Иная, естественно, ото всех закрылась магией, и теперь народ никак не понимает, на какой она стороне. А так тянет на пятый уровень, если верить наведенной иллюзии. Но девушка посильнее всех, кто нынче собрался на Костре.
     Девушка моя одета в черную новую косуху, на голове бандана, за спиной на плече торба, и джинсы на ногах, и вот что я слышу:
     - Таких, как вы, в городе П, разогнали и развоплотили бы автоматически! Потому что ТАК никто себя не ведет! Надо в конце концов рамки приличий соблюдать или нет?! Вы орете на каждом углу, что самые Великие и самые крутые, что на всех и на все необходимо плевать свысока, носите амулеты, с которыми совершенно не умеете обращаться, не просыхая изо дня в день пьете всякую гадость, гадость, которую печень переварить не в силах, срете и блюете где попало, и кульминацией этого является то, что вы насилуете и гоните от себя тех, кто не похож на вас! Знаете, а со стороны это выглядит дико и страшно! Даже Темные с других городов ваш сброд бы осудили по всем статьям!
     Рожи костровых Иных после этих слов удивленно вытянулись, даже пьяные маги и вампиры – малолетки после такой грозной речи слегка протрезвели. Было видно, что еще никто их так не осуждал и все их хвалили. До этого вечера. Даже я после двух литров пива! Но несмотря на грозный вид, Великая была добра, и я понял, что она глаголет истину. А на кисти руки у девушки была рваная рана – осталась после схватки с Гломеном. А Оборотень, похожий на Гарри Поттера, тепло улыбался и приобнял Великую, чтобы согреть, - как ни странно, она оказалась его названной сестрой.
     - Что… А ТОГДА КАК НАМ ЖИТЬ БЕЗ ВСЕГО ЭТОГО?! БЕЗ ЭТОГО НЕЛЬЗЯ! – вскричал кто – то полупьяным голосом. – Расскажи нам, как живут Иные в больших городах, научи!
     - Научить? – Великая рассмеялась. – Пока вы сами не поймете, что творите, - учить БЕСПОЛЕЗНО!
     И она начала рассказывать, а Темные и Светлые, собравшиеся вокруг, слушали, разинув рты. Я также подошел поближе и начал узнавать для себя много нового и неизвестного.
     Видно было, что Тильсирвэ многое знает, я мысленно сравнил ее с Волчицей и понял наконец, что Волчица на самом деле редкая тварь: позади были три (!) аборта, постоянные оргии в Эдеме и сексуальные игрища, и прочее, и прочее, и прочее…
     Тильсирвэ, закончив говорить, накинула на плечи черный плащ и поглядела на язычки пламени. Ее темные русые волосы при свете костра стали отливать медью, а в глазах заплясали искорки.  Вообще все ее средневековое лицо казалось таинственной маской, и я с удивлением обнаружил, что этот истинный облк удивительным образом сочетается с характером Иной.
     Светоч Егор тоже тихо, осторожно, чуть ли не на цыпочках, подошел к девушке и положил ей руку на плечо, улыбнувшись по – детски.
     - А когда ты сюда еще придешь, Тильсирвэ? – спросил он почти шепотом, потупив взор. – Расскажешь, о том, что волнует меня самого и других? А? – глаза мальчишки озорно блеснули. Очень, очень хороший парень из него вырастет! Тут подошел его брат Саша, или просто Дум ( тоже Светлый ), ухмыльнулся, ( чего это наших врагов на Костер столько понабежало?! ) прося девушку о том же.
     - Ты Светлая… - и чмокнул в щеку. Честь!
     - Да, она и вправду Светлая… - согласился еще один парень в косухе, шляпе и в очках, изумленно глядя на Великую. – Одна из Избранных. Сегодня интересный день – здесь собрались и Темные, и Светлые. Так что бояться никого и ничего не надо. Хотя братские Иные о Договоре ничего не слышали, и потому по незнанию творят порой такое, что тошно становится! Детка, держись от Костра подальше… Ночной Дозор боится за тебя, и не говори всем поголовно, что ты иногородняя…
     И тут я подумал то же самое:
     «Боюсь я за тебя! Не открывай всем свои тайны, красавица моя…»
     Подумал, после шарахнувшись от собственных мыслей: как такое возможно, как посмел?! Я, гопник с четырехлетним стажем, с черной, как смоль, душой?! Ведь я – Т Е М Н Ы Й !!! ТЕМНЫЙ ИНОЙ!
     И потому быть такого не может, чтобы я когда – нибудь кого – то жалел! А уж Светлого пожалеть, врага – смерти подобно!
     - Пожалуйста, дай мне плащик померить, Тильсирвэ. – тихо попросил я. Так что со мной стали твориться странные вещи: на тренировках и при первой встрече я чувствовал непомерное раздражение  и то, что душа вот – вот вырвется из тела и улетит прочь от Света, но теперь все в корне поменялось, и как ни странно, - я чувствую ТЕПЛО! ТЕПЛО! Тепло, что растекается по всему телу, лаская каждую клеточку, даря радость и даже легкое возбуждение…
     ЧТО ПРОИСХОДИТ?!

     Очень хорошо, очень хорошо помню, как подшучивал над тобой, Тильсирвэ, на сходке у Гломена, а ты дала подзатыльник, рассердившись. Тебе я показался настоящим чертенком, гадом и свиньей, мыслей не скрывала и желала моего изгнания из команды. Также тебе очень не понравилось, как, повернувшись к городу с палкой, я послал пару проклятий в его адрес. В шутку, конечно… Что позже в тот же день потрясло всех – Сила Тьмы отозвалась: неподалеку от поляны нашли труп молодой девушки, рядом красную сумочку с паспортом, записной книжкой, телефонами, косметичку, напугались не на шутку и потому рванули в милицию.
     Так что если шуточное проклятие сбылось, значит у меня есть шансы стать Великим Темным Иным – но для этого надо еще пить кровь невинных девушек или спать с ними. Первое я делать не решусь, а вот второе как раз подойдет, потому что я в сексе ас. Пока я очень слабый маг.
     Взвесив все «за» и «против», я гляжу на тебя и думаю, сможем ли мы подружиться. И когда Светлая стала кому – то давать свой телефон, я обиделся и истошно завопил:
     - А ПОЧЕМУ Я НЕ УДОСТОИЛСЯ ТАКОЙ ЧЕСТИ!?
     Дурак!
     Ты же Светлая, дорогая! Зачем я тебе нужен?! Кто я такой, чтобы гулять со Светлыми?! И вот враг сворачивает плащ и кладет в торбу, записывая имя…


     На следующий день все снова повторилось. Светлые нещадно чистили мозги Темным, те в ответ поглощали кириешки и пиво. Тильсирвэ общалась с Егором, тот впитывал слова как губка.
     Не могу не признать, что ты красива…
     Очень красивая девушка… Очень умная.
     Итак, что же дальше будет?
     Взбудоражен Сумрак в последнее время: его прямо – таки наизнанку выворачивает, причем такое происходит, когда  случается из ряда вон выходящее. В самом деле, зачем со Светлыми контактировать?! И что это за чушь!?
     Дурак всегда так скажет и будет биться о те же углы…


                -  10  -



     На душе скребутся кошки, и потому выискиваю Свет, бродя в Сумраке по четырем слоям… Скучно, голова страшно болит, а за окном осень предъявляет свои права. Шестое сентября на календаре. Листья уже желтые, сильные порывы ветра срывают их с веток и разносят по дорогам, которые похожи на непонятно что: ни травинки, ни былинки, - асфальт, все мертвое, искусственное, даже люди в доме такие же, как роботы, как куклы – марионетки… душа стынет от атмосферы с выхлопами под окном. Тут мало Иных и нет сильных и Великих. Черной Зоной звали Братск в определенных кругах. И вовсе не Град Братов – Черная Зона. Никому не завидую, кто сюда приезжает. Тошно тут, вот и все. Много черни собралось нынче в этом захолустье. Не в одних зэках, которые строили город, дело: издавна сюда ссылали миссионеров и царских врагов, Аввакума и например декабристов. Тайга вообще по себе страшное и довольно мрачное место. Причем идеально подходит для жертвоприношений. Кто бы знал, сколько Силы этот край пьет, сколько жизней загублено… Братск ненавидит всех – иначе просто не может, вот так. Милует он только народ деревенский. Какая – то невероятная « раковая опухоль» Иркутской области.
     Например тут вовсю цветет коммерция, причем все делается на халяву – можно травануться простым пирожным, которое в печи почти сгорело, и тому подобное.
Народ со всей страны едет сюда, чтобы заработать кучу денег, и почти все жестоко обламываются, потому что денег – то и нет! Потом все плачут горькими слезами, а вырваться не могут!
     Мне лично до слез жалко старшее поколение – если они и видят, что город вымирает и при том деградирует, то ничего не могут сделать, чтобы вернуть прошлое, но, несмотря на это, продолжают любить Братск иллюзорный, прошлый, когда тут все цвело и пахло… ведь тогда атмосфера была Иной… Добрее и человечнее.
     Это сейчас все иначе.
     Самая ближайшая зона склонила его к Тьме, и это началось задолго до основания Иркутской области. Началось в 1580 году – казаки начали осваивать Сибирь, хотя в те дремучие времена города не существовало. Тогда, давным – давно, страдающие от купцов Строгановых казаки рванули в Сибирь, рассчитывая на то, что земли эти сказочно богаты и подчинятся захватчикам, которых, как пишет летопись, было очень мало, и то все они перемерли от голода.
     Очень ошибся Ермак… Не учел он одного: народ там жестокий и злой, и очень далек от высокой цивилизации – язычники. Надеясь на легкую добычу, Ермак принялся устраивать сражения, а потом понеслось… морозы ударили. Дальше все пошло как по писаному – поражение за поражением, и отряд был в итоге полностью изрублен на Иртыше. Хотя, видимо предполагая, чем кончится тот злосчастный поход, Ермак бахвалился: « Есть за Камнем ( Уралом ) такая неизвестная и большая земля, до которой и царева рука не дотянется! Пошли, разбогатеем!» Разбогател, да…
С той поры русские и начали ездить в Сибирь, строить там первые поселения, такие, как Брацкий острожек, Иркутский острог…  Эти места очень даже приглянулись царю и его приближенным, и позже было решено ссылать в глушь, в страшный климат и такие же условия заключенных и революционеров… Там например умер Меньшиков, Светлейший князь Петра Первого, оставив своих дочерей без отца и матери: жена от горя и слез ослепла и умерла по дороге в Сибирь. Дочь Мария также скончалась спустя два года, остальных вернули в Петербург. Так и начала Тьма в Сибири копиться, особенно в районе будущей Иркутской области.
     Наступил двадцатый век. В конце пятидесятых годов сюда свезли тысячи зэков, чтобы построить легендарный Братск, понаехала зеленая молодежь со всей России. Зэков разместили позже в поселке Чекановском, Тайшете и близлежайших городках, и не было там ни одного нормального человека: только заключенные, тысячи заключенных со всей страны, в основном это были Темные, и баланс рухнул… Например на стройке ГЭС могли просто убить за паек еды, потом бросить в яму и залить бетоном – типа ничего такого не случилось, типа никто о человеке не вспомнит. Их потомки и сейчас живут в городе, по – прежнему формируя его ауру, которая вращается над Братском как гигантский рой из туч и комаров… В основном это колпак. И я, наверное, не ошибусь, если предположу, что Темные не зря выбрали место для стройки. Казалось бы, им в этом краю должно быть раздолье, разве нет?
Тот, кто изначально тут жил всю жизнь, однозначно не обращает внимания на Тьму и впитывает ее душой и телом. Лично я здесь никакого раздолья не чувствую, третий раз возвращаюсь в этот город, и все три раза давило что – то… И давило так, словно ты попал под пресс. Какое – то предчувствие беды что ли… Что – то непонятное постоянно тебя держит, слишком крепко держит и не дает сделать то, что планируешь.
     Знаете, почему? Потому что здесь на каждом миллиметре царит Тьма, но стоит выехать за город, например в лес, как на душе заметно легчает. Здесь, повторюсь, слишком мало Света. Да, да, не удивляйтесь! Водка на вкус не водка, а техническая дрянь, хотя алкоголя в ней намного больше, чем в вине, потому – то и спиваются горожане: идешь по городу вечером, а под ногами стекло блестит и хрустит.
     Вот так!
     Приезжим там становится не по себе.


     А на тренировках тем временем атмосфера накалилась до предела: там пока вместо Гломена заправляет Волчица, несмотря на то, что ее выгнали. Естественно, что это дало негативные результаты: ушли Берегонд и Оборотень, причем незадолго до этого Оборотень пытался за мной ухаживать. Все закончилось поцелуем – оказывается, у этого парня есть девушка – для Иного седьмого уровня очень слабая, беспомощная, и потому пускать ее в команду никак нельзя. Так нет, полезла и ушла: не выдержала.
     Оказывается, стажировалась!!!
     Дура!
     На сходках аура Волчицы на первом слое Сумрака принимала вид ядерного взрыва: эта сумасшедшая сексуально озабоченная Темная постоянно орала, если с ней не соглашались, выла и визжала, как сирена. И я лично больше не в состоянии это терпеть…
     А тем временем, пока я пишу эти строки, перед глазами плыло видение:


     «Он умер. Такова была официальная версия. Меня, как ближайшего врага, уже трижды приглашали на опознание тела, но каждый раз это был не он.
Его найти не могли, зато постоянно находили похожие на него мертвые тела. И все равно официальная версия гласила, что он мертв.
     Я в это не верила. Я бы почувствовала его смерть.
     Оставалось одно – найти его. Иначе мне еще тридцать четыре дня придется носить траур. Я не люблю черный цвет.
     …Искать нужно было здесь. Здесь был его дом, здесь он пропал. Уже неплохо. Для начала я объездила все кладбища и свалки, но тела не нашла. Значит, И.  ушел не по своей воле.
     Ближе.
     Еще ближе…
     Оставались парки и бедный квартал. Показалось разумным начать поиск с парков. Во – первых, И.  прекрасно знал эту территорию и мог прятаться там довольно долго. Во – вторых, там  он мог использовать Силу.
     … Он ненавидел бедняков, убогость и грязь. Больше искать было негде.

     Очередной мотоцикл пронесся мимо меня, окатив грязью, проехал еще немного и резко затормозил. Мотоциклист легко спрыгнул, повернулся ко мне и стянул маску.
     Это был он.

     - Здравствуй, Тильсир… - сказал он, слегка улыбнувшись.
     - Здравствуй, Илльо, - я тоже улыбнулась для разнообразия.
     - Я знал, что ты найдешь меня, - сказал Илльо.
     - Мне пришлось постараться, я не ожидала найти тебя здесь. И почему ты спрятался именно тут?
     - А где ты искала в первую очередь?
     - Костер, парки, Эдем…
     - Вот и ответ на твой вопрос. Понимаешь?
     - Да. Не хотел быть предсказуемым?
     - Именно.
     - Илльо, скажи, что я тебе такого сделала, что?!
     - Потому что я едва не умер из – за тебя, Тильсирвэ! Когда – нибудь ты меня точно убъешь, если я останусь с Вами, Великая! Тебе нужно убить меня, вот чего ты добиваешься своими встречами, Светлая!
Эти слова пронзили мое сердце словно нож. Я побледнела, выпучив глаза. ПРЕДАТЕЛЬ!
     - Я не верю в это, Илльо! Я никогда не помышляла этого! Я ни за что не убью тебя, никогда! Других Темных – пожалуйста, но не тебя! Пойми!
     - Теперь у меня другие планы. – жестко ответил парень. – Ты… я перейду на тот уровень, где буду двигаться дальше. А ты, Великая… тянешь меня постоянно ВНИЗ, ЗАДЕРЖИВАЕШЬ, МЕШАЕШЬ…
     ЧЕГО?!

     - Так ты хочешь, чтобы я отпустила тебя? Отпущу. Но потом сам будешь жалеть. Без меня тебе точно скучно не станет, зато ТВОЙ РЕЙТИНГ УПАДЕТ.
     - Может быть ты и права, к тому же сама уже четыре с половиной месяца не можешь противостоять Тьме из – за любви ко мне. Тьме, которая всегда меня окружала и будет окружать. И надеюсь, что все те, кто со мною общался раньше, пойдут ПО МОИМ следам.
     И добавил:
     - КРОМЕ ТЕБЯ. ТЫ СЛИШКОМ СВЕТЛАЯ, и я не смогу быть с тобой.
     - Думаю, да. – Тьма со страшной силой давила на мою грудь, и сопротивляться ей уже было непосильно.
     - Тогда я вернусь назад, во Тьму, и буду жить так, как раньше. Ты же без меня вполне проживешь. – глаза Илльо дико блеснули. Причем настолько дико, что мне пришлось смотреть в небо, потому что я больше не могу выносить этот взгляд. Но увидела – еще есть шанс спасти Иного, аура которого наполовину сместилась к Свету, причем настолько, что Темный Илльо вполне может стать Светлым магом третьего уровня! Но несмотря на это, Тьма всегда будет с ним в течение всей жизни!!!
     - Я тебя НЕДОСТОИН, оставь меня в покое! Ты СЛИШКОМ СВЕТЛАЯ, и как это мне ни противно говорить, желаю встретить достойного Светлого Иного. А я буду по – прежнему тусить с Темными, чтобы все забыть и встретить девушку, которую смогу полюбить… А сейчас я никого не люблю! Давай будем просто друзьями, и все.
     - Я не буду тебе НИКЕМ, я давно от тебя ушла, надеясь, что одумаешься и поймешь, что нельзя постоянно гулять и веселиться! Я отказываюсь от твоей помощи, потому что ты Темный! А я не якшаюсь с Темными, которые только и делают, что предают доверившихся им, как ты меня предавал… Прощай, будущий Светоч!
Я повернулась к Темному магу спиной, чтобы погрузиться в Сумрак, но тут подонок окликнул меня:
     - Тильсирвэ?
     - Что надо? – сказала я злобно.
     - У тебя есть сигарета?
     Ничего не отвечаю и ухожу в Сумрак в глубокие слои, куда Илльо хода нет…»


     И во время таких дум и видений голова просто готова была расколоться на части. Пресс Тьмы, висящий над городом, давил на настроение и психику. Белое и Черное боролись, поглощая друг – друга, и мне было страшно. Я очень боюсь деградировать, как большинство местных, угодивших в лапы Тьмы, и забыть то, чему меня учили…
Сегодня в восемь вечера сходка, я посмотрела через Сумрак ход событий, и мне  показалось, что среди темного пространства мелькнуло что – то светлое и чистое.
Но почему, почему после видения в голову забралась мысль, что я буду любить какого – то там Илльо, причем Темного мага?!


     А тем же вечером на улице Металлургов обнаружилась пара скамеек ( где и должна была состояться сходка участников тренировок ), выкрашенных в ярко – зеленый цвет.
     Вот открылся с мягким шипением портал, и я села на свободную скамеечку, с наслаждением вдыхая свежий осенний воздух и с интересом рассматривая тополя, которые были почти голые.
     - Привет, Тильсирвэ. Чего это тебя вечно к Темным заносит? – рядом на соседней скамейке расположился Берегонд.
     - Привет, коллега Светлый. Давно тут сидишь?
     - Пришел всего пять минут назад. – а сам улыбается во весь рот. И тут же откуда – то повеяла Тьмой, - началось…


     Я увидела юношу, который курил у фонарного столба, и едва не вскрикнула от изумления: он как две капли воды был похож на одного Иного из аристократической семьи, с которым я недавно рассталась! Он, этот бывший питерец, князь, оказался Темным и нагло бросил меня, ничего так толком и не объяснив. А сейчас, на братской сходке, у меня возникло такое чувство, что этот тип возник прямо из воздуха и своим присутствием мешает мне сосредоточиться, издевается… Ведь и куртка, и сумка, и лицо, и волосы ТАКОГО ЖЕ ЦВЕТА!!! Только глаза серые, а не голубые. Даже манеры одинаковые, ухмылка тоже, рост одинаков, даже двигается так же! Издевается, издевается паренек, так что шел бы ты куда подальше отсюда, чтобы не мучить меня на данный момент дурными воспоминаниями, и не только:  слезы к горлу подступают, подонок! И только крест на правой щеке подсказывает, что  парень, стоящий у столба, совершенно другой тип, но как он похож на Г.! Так что тут пахнет нехорошим. Непонятно почему я вдруг начала представлять, что бы было, если бы мы гуляли вместе по городу. Одновременно просекла – парень по имени Илльо ( не забыла имя, однако! ) хитер, как лис,  но все равно у него есть что – то особенное – Светлое, томящееся в холодном плену, причем пока в зачаточном состоянии…
     Я сидела, наблюдая, и глотала слезы от обиды: зачем, зачем, зачем ты ТАК похож на того, кто разбил мне сердце?! И как ты посмел явиться сюда, Темный маг?!
     Но ты красив, Илльо, Иной…
     Маг, которого я на рынке мысленно назвала свиньей…
     Ты… ты отступил на несколько шагов от столба, протянул мне руку и поздоровался.
Легче от этого не стало. Холодно. Ну что – ж, сидим. Время идет, народ подходит, и вдруг произошло то, чего я не ожидала:
     - Тильсирвэ, ты чего ёжишься? Замерзла? Иди ко мне. – довольно ласково ляпнул Илльо, Дубль – Г.
     Ты… как ты смеешь, Темная гадость, мне, Великой Светлой, говорить такое?! Не можешь распознавать Темных и Светлых – вот почему с языка сорвалось такое. Но делать нечего, я тоже хороша – как во сне сажусь к Темному Иному на колени…
     Что я делаю?! Ну и ну… НО зато вторая синяя куртка согревает плечи…


     Я шел, держа за руку Великую Светлую, и с горечью думал: «Зачем я ей вообще нужен?! Ведь она на два года старше меня, а я Темный, испорченный… Зачем…» Но, едва на сходке краем глаза взглянув на девушку, я почувствовал Силу. Силу, которая на тот момент дала мне покой и блаженство, и потому очень не хотелось уходить от этой прелестной пери, такой хрупкой, слабой и беспомощной на вид! Но это оказалось самообманом: Тильсирвэ могла превосходно драться на мечах, ну прямо как в фильме «Убить Билла», только Гломен постоянно пресекал ее действия, но никто же не виноват, что Великую учили драться иначе!!!
     Странное, очень странное ощущение, и, похоже, я крепко вляпался в ситуацию: ведь будь я на втором – третьем уровне Силы – никогда, НИКОГДА бы мне не понравилась эта Великая питерская Светлая! А на данный момент над головой светит луна, шумят еще не облетевшей листвой деревья, а двое Иных – врагов – Темный и Светлый, - идут по улице Подбельского, держась за руки.
     Красивая, очень красива собой Великая…
     Я остановился, приобнял красавицу и тихо, нежно чмокнул в лоб. Короче, в последующие три месяца мне словно башню сорвало: вел себя как полный дурак… И теперь все Темное, начиная с того самого дня, куда – то ушло, уступив место благодатной Силе, исходящей от моей знакомой. Каждый раз, когда я брал Светлую за руку, то получал заряд Света такой мощи, что совершенно не чувствовал, как внутри отчаянно борется Тьма, как она растворяется в ослепительных лучах, исчезая навсегда. Но Тьма сама по себе коварна, ее капелька все равно останется внутри меня и примется вытеснять Свет, если я расстанусь с Великой Иной.
     Шли дни, недели… Тьма все уходила и уходила, я и сам иногда удивлялся, как это мое низкое прошлое пало насовсем, потому что еще НИКТО не смог изжить Тьму из моей души, которая была испорчена так, что замучаешься чинить. А эта милая Иная сделала поистине невозможное: день за днем превращает парня – гопника в равного себе.
     Я наконец – то взглянул на мир ДРУГИМИ, незамутненными пивом и дерьмом глазами и увидел: на самом деле вокруг все прекрасно, все и всё доброе и в лучах радуги.
     Я забросил друзей – гопов и Темных Иных, а приходя домой изнывал от тоски по Тильсирвэ. Даже думал, что через три года, достигнув совершеннолетия по человеческим меркам, женюсь на девушке и она родит мне сына. В ПРЯМОМ СМЫСЛЕ!
Но моя красавица страдала, и как она ни пыталась это скрыть, я все видел. Как ей тяжко в нашем загазованном городке! Я сказал Иной, чтобы она никому не говорила, что явилась из Северной Пальмиры, а то народ подумает совсем не то что надо. Когда я в первый раз проводил девушку до дома, то просто спросил в шутку:
     - Тебя поцеловать в щечку?
     И вот тогда, под звездами, мы впервые очень крепко поцеловались. Моя и ЕЕ энергии слились воедино, как тела в любви, и получилось нечто серое и сумеречное. Я стал звонить поцеловавшей меня девушке каждый день, и это для нас двоих было неземным счастьем. Я впитывал Светлую Силу всей душой и скоро получил ответы на все вопросы, на которые раньше не мог найти ответа. Гулял и никак не мог нагуляться, целовал Великую так, будто это было впервые в жизни. Мы стояли возле квартиры Светлой и целовались как ненормальные, от Ее поцелуев срывало крышу, а по телу разливалась огненная волна. Непорочны и невинны были наши объятия. Темные Иные злились на Костре, когда я приходил туда: ведь никогда такого не бывало, чтобы Темный Гопник полюбил Светлую Волшебницу! Наверное, такое случается раз в сто лет.
     Осень шла вперед. Я млел и таял…

     «Тебя любить, тебя желать,
     Дождями лить, огнем пылать,
     Не отдавать себя – дарить,
     Плести сверкающую нить,
     Чтобы сердца навек связать,
     С тобой дневать и ночевать
     На звездах. Гнезда счастью вить,
     Вгрызаться в жизнь и радость пить.
     Душой душе твоей шептать
     Так нежно, как младенцу мать…
     В слезах проснуться, вновь забыть,
     Что мне – желать тебя любить.»


                $$$


     …Я почти не появлялась дома, и потому забыла, что значит страх. Целыми днями вглядывалась в Сумрак, дожидаясь звонка. А Сумрак тем временем выдавал мне таблицы, в которых говорилось, что влюбленность отличается от настоящей любви как день от ночи. Теперь – то, спустя почти год, я понимаю, что это была простая влюбленность в образ, который был безвозвратно утерян еще в Питере. Влюбленность в Темного мага, и тогда можно говорить, что если бы это была настоящая любовь, тогда бы Илльо меня не кинул самым неподобающим образом спустя три месяца, унижая перед другими Темными Иными, и даже перед Светлыми! Он сам себя сгубил, Энерик, связавшись со мной, потому что едва не развоплотился – в нем Свет почти вытеснил Тьму, а во мне наоборот.
     Но тут я что – то слишком забежала вперед, Пресветлый Энерик. Слушай дальше, и прости меня за эту чудовищную ошибку…
     Все, что я рассказываю тебе, происходило независимо от моей воли, ведь тогда меня Тьма очаровала – Зло иногда прикидывается Добром. Сейчас сижу и понимаю, что жизнь моя, жизнь Иной, идет дальше… И если бы я дальше продержалась с Темным (теперь бывшим Темным ) Илльо – то погибла бы как физически, так и духовно… И вот как это выглядело, Энерик:

     «Сколько… сколько еще осталось
     Эту боль мне в душе терпеть?
     Для тебя это просто малость,
     А мне хочется умереть.
     Не могу я сказать и слова,
     О том чувстве,
     Что родилось во мне,
     А улыбка моя готова
     Тихо выдать его тебе.
     Я стараюсь смотреть равнодушно,
     Ухожу, на тебя не глядя,
     Ты не знаешь, как же мне сложно
     Прятать чувства, нежно любя.
     Ты судьбою моей не станешь,
     Даже след не оставишь в ней,
     Потому что ты не узнаешь,
     Что хотела я быть твоей!
     Не узнаешь, насколько важен
     Для меня случайный взгляд,
     Все, что ты ненароком скажешь,
     Или шутка твоя невпопад.
     Я не видеть тебя не в силах,
     И не слышать совсем не могу,
     Но себя я уже просила
     ОБХОДИТЬ ТЕБЯ ЗА ВЕРСТУ.
     Может, как – то ты и узнаешь,
     Что я думаю о тебе,
     В мыслях случайно моих прочитаешь,
     Что сошелся СВЕТ на тебе.
     Без любви я твоей умираю,
     А сознаться во всем не могу,
     Даже если ты пожелаешь,
     Я ТЕБЕ НИЧЕГО НЕ
     СКАЖУ.»

     А деревья тем временем все также шумят, и меняются времена года…


                -  11  -



     Время идет дальше, я стал появляться на Костре почти каждый день. Вот и сейчас, сижу на бетонной скамье и жду возлюбленную, затаив дыхание. Я понял, что моей прежней жизни пришел конец, и я стану Светлым. Потому что мир вдруг окрасился во все цвета радуги, утратив черно – белую полосатость. Теперь я и сам не понимал, КАК снес все то, что раньше было в жизни, и теперь Тьма мне безразлична и неинтересна! Вот так! На дворе стоит ласковая золотая осень, дует ветерок, а неподалеку стоящие пьющие Темные косятся на меня с омерзением, глядя через Сумрак на ауру, которая окрашивается в серый цвет и с хохотом жгут листья у забора, который исписан непристойностями, рядом бывший детский садик. И сейчас из детского сада делают суд, и потому очень скоро излюбленное место придется покинуть и перебраться в Эдем.
     Надо сказать, Энерик, что кроме Тильсирвэ я познакомился еще с несколькими Светлыми из Ночного Дозора – Валей и Мраком. Оказывается, на самом деле Светочи не такие уж плохие, как казалось раньше – с ними например можно загуливать по – дружески, построить нормальные отношения, хотя одно «но» присутствует – они СЛИШКОМ ПРАВИЛЬНЫЕ. Ладно, этот недостаток опустим, а остальное оставим.
И сегодня Мрак меня пригласил на репетицию в гараж – я же хочу взять с собой Великую. Дождался, достал из сумки пару пряников с маком и шоколадной помадкой – люблю их очень. А по дороге Тильсирвэ рассказывала о себе и своих увлечениях.
Эта девушка была очаровательна. С каждой минутой моя душа готова была запеть от радости. Я больше не глядел на Темных Иных – они вызывали своим видом лишь отвращение. А когда на горизонте этой швали появлялась Великая – то забывал обо всем на свете, иногда ночами перевоплощался в летучую мышь и летел на улицу М., чтобы полюбоваться на перкрасную леди, которая спала в своей комнатке у окна. И понял наконец: каким был лохом и лопухом в тринадцать лет, связавшись с гопами! Теперь хотелось просто попросить прощения у всех людей, которых когда – то по собственной глупости обидел нагло и незаслуженно. У Светлых тоже хотелось вымолить каплю прощения. Да разве у них этого допросишься!? Больше всего я боялся сделать неверный шаг и потерять возлюбленную Светлую.
     Моим друзьям это очень не нравилось.
     Потому – то я потом разрывался надвое: с кем гулять? С ними только или с Великой? Или со всеми вместе? Выбрать надо третий путь – что я и сделал.
С Мраком и Валентиной репетировали часами: играли на гитаре и пели мои песни, которые я старался делать похожими на творения Макса Покровского. Тильсирвэ даже свои песни принесла, но мы жестко и холодно их отвергли: они были по себе слишком взрослые и непонятные для нас. Не знаю почему, но меня это насторожило и к тому же не понравилось.
     В Великой мне также не понравились такие качества, что она вместо того, чтобы веселиться сутками  и жить также, как я, тщательно изучала все паранормальное, читала книги про белую и черную магию и постоянно вспоминала о друзьях, которые в Северной Пальмире остались. Меня это очень раздражало.
Также раздражали музыкальные пристрастия Тильсирвэ: она слушала такую музыку, от которой просто клонило в сон: «Enigma», «Vangelles», «Кельтские тайны» и тому подобное. Правда, мне нравилась группа «Кremberiz», а в основном я тащился от таких групп, которые нормальные люди и Светлые запрещают слушать и заносят в черный список, так как ихние песни разлагают мораль. Странная девушка – занимается чем попало, нет чтобы слушать «Ногу Свело!» «Deep Perple», где мат перекликается с сексуальной темой и прочим. Я в основном раскрепощенный тип и не могу отрицать естественность во всех ее проявлениях.
     Тильсирвэ это терпеть не могла, но переделывать меня не пыталась – из уважения, зато я… Я пытался сделать ее такой же, как я сам, но ничего не вышло: в питерке не было ни капли Тьмы.
     Это случилось тогда, когда Тьма начала вытеснять из моей ауры Свет, вот тогда – то я стал резко с любимой разговаривать, грубить и хамить. Но об этом позже.
     В отличие от Тильсирвэ, я врубал музыку так, что стены тряслись, независимо от того, спит кто дома или нет. Просто было на все плевать. Читал журналы под одеялом и звонил друзьям – вампирам, боясь предать свое прошлое.
     Поздно! Свет остался в душе навеки, да и Тьма тоже.
     Может, именно это меня потом и сломало, и я расстался с Великой…
     Не знаю, Энерик… Но сейчас мое предназначение – служение Свету, а не Тьме, как раньше. И хотя ходят слухи, что я работаю на два фронта, - прости, но Тьма во мне осталась, и потому я иногда позволяю себе такое, отчего Светлые развоплотить грозятся. А что касается Тильсирвэ, то она покинула Братский Ночной Дозор, и неизвестно, что делает сейчас и с кем общается. Знаю одно: она меня теперь видеть не может… Ведь моя Тьма едва не убила ее! А ее Свет – меня. И если бы не расстались, то погибли бы и морально, и в прямом смысле, или поубивали бы друг – друга, так как любовь, так ярко вспыхнувшая в сердце Темного мага, угасла сразу же после того, как он узнал, с кем связался и тем самым совершил роковую ошибку, едва не стоящую жизни: связался с врагами, с элитой Питера…
     Случилось это в ноябре. Я провалил все планы и всю жизнь, которая была веселой и красивой, вольготной, наполненной флэтами и тусовками с пивом и сигаретами. Ведь благодаря Великой я наконец – то перестал пить и курить!
     Чувствовал вину, и это сломало отношения.
     Да и Тильсирвэ почувствовала, что если не уйдет прочь от Тьмы, которую я ей силу частично навязал ( она пару раз ночевала у моей бабушки, а не дома, наблюдала за моими выкрутасами, а я, бесясь от ее непохожести на Темного Иного, орал на прекрасное существо чуть ли не матом, отчаянно пытаясь переделать ее вкусы на свой лад, понимая, что это конец: Свет Тьмой не сделать никогда, и хотя говорят, что легче потушить его – я обломался на этом: Тильсирвэ была непрошибаема.
     Потом с ней случилась разительная перемена: больше не могла общаться со мной так, как раньше, ревновала к Темным и Костру, к тому, что я порой вообще дома не ночевал и грубил, пил вечное пиво и заставлял делать то же самое, но моя бывшая любимая не могла предать свое питерское прошлое и встать на путь Тьмы.), то погибнет, развоплотится… Мне было очень жалко Светлую, очень поздно я понял, что ты, Энерик, был прав, предсказав мне такое… Я в итоге из – за всей этой истории стал очень слабым Светлым магом третьего или же второго уровня, так что мне сейчас приходится насльно отказывать себе в удовольствиях, которые на деле разлагают душу. Это очень тяжело, но такова цена за то, чтобы меня оставили в живых… Если когда – нибудь встану на путь, на который ступил в тринадцать лет – расплата будет страшна. Я служу Свету и теперь не предам его. Я не хожу на Костер, на флэты, не пью, не обижаю никого, а развоплощаю гопов и Темных. Спасибо тебе за это, кельт Энерик! Ты спас меня от позора, от смерти в болоте Тьмы и от краха жизни. Тогда я это не понимал, но сейчас я знаю, что Тильсирвэ победила, проиграв. Сохранила душу…

     Я звонил ночью приятелям – вампирам, а те, как следствие, на все лады материли Великую, и потом я задумался над этим: они вообще – то правы – не стоит Темными якшаться со Светочами. «Ты стал слишком Светлым, чтобы общаться с нами! Ты ПРЕДАЛ НАС И ТЬМУ! ВЫБИРАЙ – ОНА ИЛИ ТЬМА И ВЕСЕЛЬЕ!»


                ;;;

     Куда это ты на сей раз меня повел, Илльо? В гараж на репетицию? Киваешь головой. А я что там буду делать?
     Подходим к месту назначения. Я смотрю на бесконечные гаражи, щурясь от сентябрьского ветра.
     Илльо повернул голову и спросил:
     - У меня есть для тебя предложение, Тильсирвэ, - а самого тебя от волнения трясет. Конечно, раз я Светлая Иная и вижу, чего ты опасаешься больше всего. Слежу, как меняется твоя аура, как Свет вытесняет Тьму, но Тьмы я в себе не чувствую… Она рассеивается в пространстве, исчезая навсегда. Аура медленно, очень медленно светлеет. Не перестараться бы, а то сгинешь в Сумраке! Оттого ты и перестал пить и гулять, и спать со всеми… Меня лично это радует, но тебе это, Темный, не по вкусу. Одно смущает – у вас всех есть совершенно идиотская традиция: по субботам постоянно тащитесь к кому – то ночевать со всеми вытекающими последствиями. Илльо, Вы, сударь, каждую субботу ночуете у Вальки – малолетки. Мне лично плевать на то, что она Светлая Иная пятого уровня, кто она вообще такая?! Какими взглядами вы обмениваетесь, как сладко разговариваете! Когда я позвонила Энерику, не выдержав, и обо всем рассказала – то тот заявил, стараясь защитить меня от неприятностей:
     «Брось их всех, ПОКА НЕ ПОЗДНО!  БРОСЬ! Ты меня очень удивила, что Валька с Темными якшается! Удивила… Она будет лишена работы  в дозоре, так как с братом Мраком предали Свет! А ты беги от Илльо, ведь на его руках кровь многих Светлых, это на самом деле редкостный ублюдок! Глупенькая девочка, куда ты залезла?! Когда – нибудь я все равно опрошу этого Темного и составлю хорошее образцовое досье для новеньких Иных, чтобы не поступали также, как этот гопник… Даже Оборотень по сравнению с Илльо паинька! Так что именно тебя привлекло в Темном Ином, во враге? Его внешность, говоришь, и предчувствие, что в душе этого испорченного типа есть капля Света? Плохо это, очень плохо… Учти: уничтожив Тьму, влив в его душу Свет, ты умрешь, развоплотишься, потому что ваши энергетики поменяются местами – ему – Свет, а тебе, Тиль, - Тьму подложат на тарелочке. Не выдержишь и погибнешь, да и он тоже. Берегонд в шоке… Влюбиться во врага, причем с таким твоим рангом – это надо суметь! Слышала о случае в московских Дозорах? Там один Светлый Иной также полюбил ведьму, убил ее согласно уставу Договора, а потом и сам умер от тоски. Хочешь также? Посмотри тогда в Сумрак на линии реальности вашего объединения и ты увидишь, насколько я прав: они рано или поздно разойдутся!»
     Я тогда и представить не могла, НАСКОЛЬКО Пресветлый Энерик был прав! Я тогда ему не поверила… Не верила… и свое наказание за это уже получила – над головой зависла воронка Инферно, сформировавшаяся из Тьмы, перешедшей на меня и уничтожающей Свет, заполняя мою энергетику… Я почувствовала это в середине ноября, тяжело заболев ангиной, и поняла – все, предел…
     Молила Светлые Силы, чтобы они сохранили мне жизнь для одного благородного Светлого Иного, оставшегося в Питере. Тогда я просто оказалась на грани развоплощения…
     Вовремя остановилась.

     Каждую ночь до встречи с Темным магом я работала в Ночном Дозоре, ловя оборотней и вампиров, охотящихся без лицензии, развоплощая самых злостных. Энерик нарадоваться не мог. Пару раз сходила на шабаши, и в первый раз это едва не закончилось трагедией.
     Вот как это было…

     Я была совершенно одна возле Эдема, а тем временем на крыше стояло около двадцати Темных Иных, и они злобно скалились, высасывая при помощи заклятий мою Силу, приняв Великую за обычного человека. Что скажешь – это Иные седьмого уровня… У братских подростков – вампиров еще есть пятый уровень Силы, так что они мне такого серьезного сделать не могли! Тихо бранясь, существа пытались прощупать меня через Сумрак. Куда там! Бились – бились, и вот один спрыгнул с высоты десяти метров на землю, потом второй…
     Я, не раздумывая, тут же шарахнула по ним « серым молебном» – и кокон серых нитей обвил малолеток, лишая их Силы и развоплощая, отправляя на нижние слои Сумрака в мир мертвых. А Светлая Сила тем временем просочилась и к остальным.
Неожиданно рядом открылся портал, из него появился Энерик и взялся за дело сам:
     - Глупенькая девочка, зачем же ты в одиночку на Темных – то пошла?! Хоть они и слабы – седьмой уровень Силы, но опасны, очень опасны… Они черпают Силу из ауры города, которая черна как ночь, а купол Тьмы над Братском – мама дорогая!
     - Энерик, у меня же…
     - Я знаю, но можно мне здесь соображать? С первым серьезным заданием, Великая!
     После этих слой я быстро нырнула на третий слой Сумрака. Дом Пионеров, похожий до дрожи на гробницу племени индейцев майя, там выглядел как груда ломаного кирпича, а на верхушке туда – сюда метались черные вихри. Видала также, как Энерик молнией взлетел вверх, на крышу, цапнул кого – то из оставшихся Темных и принялся со всей тщательностью ауру прощупывать. Как следствие пленник, парнишка довольно красивый и светловолосый, рухнул как подкошенный к ногам моего шефа, а тот его лишил Силы, бросив юноше на грудь какой – то амулет, а развоплотить не хотел! Юноша, стиснув зубы, корчился на крыше ( я перешла на второй слой, видя, что бой стихает ), умоляя подать воды. Вместо этого он получил силовой заряд, дернулся и затих. Потом как бешеный вылетел из Эдема и кинулся бежать… Единственное, что мне в нем удалось запомнить – крест на щеке в виде шрама.
     Было двадцатое июля.
     Потом я на время ушла из Дозора, так как решила все «обнюхать» и «прощупать», и только потом решить, что делать дальше.


     И вот только сейчас, спустя два с половиной месяца после схватки я узнала в Илльо того самого Темного, которого Энерик пытал на крыше Эдема. Узнала по кресту на щеке… Поняла, почему Энерик ТАК ругал Илльо, когда сообщила ему, есть у меня друг или нет.
     Нет, Илльо был довольно – таки внимательным, и безостановочно твердил, что я самая лучшая и сильная, что рассказал обо всем своим родителям ( Светлым ), и они теперь очень хотят взглянуть на девушку. Так и случилось.


     На гараже крупными буквами буквами написано: «Цой», но дверь не заперта.
     Заходим. Пусто.
     На стене висит плакат с детским диснеевским рисунком. Голова тут же заболела: отовсюду разило Тьмой, и тут, как будто в Сумраке, из подвала донесся визг электрогитар. На полу лежат большой моток проводов, насос, картонные листы… Илльо тем временем подошел к люку и сиганул вниз. Потому что там была лестница.
Кого там, в грязном подвале, только не было: двое Светлых пятого – шестого уровня, два вампира и Оборотень. Светочи – два Вали: парень и девушка, а Лестат и Энерг какой – то – Темные. Оборотню было вообще все равно: стоит под лампочкой и на бас – гитаре играет.
     Вампиры мгновенно почувствовали, что магическая защита рухнула, и среагировали вполне обычно: например Лестат прыгнул на потолок, выпуская длинные клыки и шипя.
     - Ты кого сюда привел, Илльо?! Чего она тут забыла?! – опешил второй нелюдь и забился в угол, также злобно скалясь и сверкая глазами. В ответ Илльо просто приобнял меня и улыбнулся.
     Поведение вампиров еще можно было понять, но меня окончательно добило то, что в логове Темных были Светлые из Ночного Дозора!!! Или они подневольно служат, или просто не понимают, что эта затея до добра не доведет. Особенно Валька – она – то точно переметнулась на сторону Темных! А ее тезка защищает. Что – то здесь нечисто! И холодно к тому же!
     В следующую минуту я изумилась еще больше: Я ЖЕ ТОЖЕ ЗДЕСЬ, И НЕ ПРОСТАЯ СВЕТЛАЯ, А ВЕЛИКАЯ! Парадоксально звучит, правда: СВЕТЛАЯ САМА(!) пришла к врагам! Вернее, ее враг сюда пригласил… Наверное, это впервые случилось. Впервые за всю историю Дозоров. Неслыханним делом было у Иных, чтобы Светлые якшались с Темными! И если в Ночном Дозоре об этом кто, кроме шефа и всех присутствующих, узнает – меня выкинут оттуда… Но мне было безумно интересно, ЧТО Темные будут делать.
     Светочи держали в руках по гитаре: девушка пела – парень играл. Рядом, в помещении всего три на три метра, стояли две громадные колонки, и оттуда к музыкальным инструментам тянулось два провода, которые постоянно отключались, причем только тогда, когда звучало слово «тишина». Отключалось все, зато подвал наполняли дикий хохот и запах канифоли: это Илльо там что – то паял, так как вся техника была, что сказать, на соплях. Да и он тоже пел, только настолько неумело и без смысла, что я едва сдерживала смех: рваться на сцену, причем ничего не умеючи – это и во сне не приснится! А безграмотные Иные буквально из кожи лезли, чтобы хоть что – то ( им казалось, что все идет отлично ) спеть.
     Я сидела, и мне казалось, что если они еще чуть – чуть повыпендриваются – точно настанет конец света.
     Визг гитар, надрывающиеся голоса, запах дыма и канифоли – одним словом, бардак на ура. Позже оказалось, что Темных тут не трое, а четверо: в полумраке кто – то играл на тарелках и барабанах, малолетний пацан, как определилось по печати – питерец. Его тоже каким – то ветром в эту глушь занесло!
     Уши закладывало постоянно, так как помещение было чуть больше кухни. Звук отражался от стен довольно – таки круто, и барабанная установка, казалось, вот – вот рухнет и развалится, потому что стоял страшный грохот, и лампочка еще горела. По – прежнему Илльо, присев на корточки, что – то подключал, Оборотень настраивал свою гитару, и потому было очень интересно: В ТАКОМ ПОЛУМРАКЕ ОНИ ХОТЬ ЧТО – НИБУДЬ ВИДЯТ?! Очень, очень сомневаюсь, но если и видят, то только глядя сквозь Сумрак на инструменты. Тогда даже в кромешной тьме можно все видеть как днем.
Валька, заметив меня, дернулась, но ничего не сказала. Испугалась, что разоблачат! Потом все поднялись наверх курить, а я осталась, сканируя энергетику и изучая все, что тут есть.
     Тьма вокруг, ни капельки Света! А сама группа была организована абы как, народ репетировал хуже некуда, при этом команда «музыкантов» орала, что они самые крутые на свете и самые лучшие. Что сказать – это мания величия. На гитаре очень хорошо играли только Оборотень и Валька. Классный дуэт – Свет и Тьма…

     Но это еще фигня – тексты песен: позорище!и если кто дочитал досюда – не злитесь: я не обсираю никого, а просто говорю то, что вижу. Песни пишет Илльо, а что он там воспевает  - не буду говорить, потому что стыдно. Темные они и есть Темные. Даже он пытается петь, а голоса нет! Нету – у!!!
     Он тем временем спустился в подвал, изрядно накурившись, взял в руки гитару и запел следующее:

     «Глянул в зеркало – и умер!
     Глянул в зеркало – и умер!
     Глянул в зеркало – и умер!
     УМЕР, В ЗЕРКАЛО ВЗГЛЯНУВ!

     ВЫПИЛ – ПОЧКИ ОТКАЗАЛИ,
     Выпил – почки отказали,
     Выпил – почки отказали –
     Умер, в зеркало взглянув!

     Жопа (!) слиплась от конфет,
     Жопа слиплась от конфет,
     Жопа слиплась от конфет –
     Умер, в зеркало взглянув!

     Тараканы – макароны,
     Тараканы – макароны,
     Тараканы – макароны –
     Ну умер, в зеркало взглянув!»

     Открыл глаза и спросил:
     - Ну как, понравилось?
     Еще спрашивает! Эта бредятина похожа на пародию Максима Галкина на рекламу «Тайд».


     Песенка меня добила окончательно…
     Да… Гаже некуда… При этом еще Илльо мечтает стать великим певцом!
     Тут кто – то склонился над моим ухом и тихонечко прошептал:
     - Тильсирвэ, а над хитом «Умер, в зеркало взглянув,» весь Братск склонился! Великая песня получилась!
     Да уж… Например братская группа «Мазь» – еще хуже, но как – то Темные Иные эту пошлость и дрянь слушают! Как их от этого не рвет?!
     Еще не рвет… Потом, когда опыта наберутся – проблюются…
     После песенки «Умер» мне хотелось проблеваться. Но если скажу правду – то в мой адрес посыпятся проклятия.
     - Как тебе моя песня? – вновь спросил Илльо.
     - Хорошо. – соврала я.

     Время шло… И наконец – то Оборотень начал петь, и это было как глоток воды в жару…

     «Знаешь ты, что любовь прошла –
     Знаю я, что жизнь умерла…
     Как же могло так получиться,
     Что с тобою разбежимся –
     Ты – туда,
     А я – сюда,
     Ночь нам больше не нужна…»

     И вдруг красивым голосом запела Светлая Иная:

                «Но – о – очь нам бо – ольше не нужна – а – а…»

     И следом тихий шепот Оборотня – Темного:
                «Ночь
                нам
                не
                нужна…
                Не нужна – а – а…
                Ночь нам не нужна…»

     И – проигрыш…
     Мне лично очень понравилось! Хоть Темный – но умница!

     Очень, очень красивая песня! Одна – единственная нормальная! Голоса – как зов вампира. Гораздо лучше той композиции, которую спел Илльо!
     - Еще два раза отрепетируем песню и разойдемся. Уже семь часов вечера.
     Мне очень хотелось выбраться из этого грязного подвала! Нет, чтобы где – то нормально порепетировать! Нет – лезем в грязь…
     Кое – кому нравится быть в грязи – НО ТОЛЬКО НЕ МНЕ!


     К сведению в досье хочу добавить, что половина команды любит репетировать у Мрака. Я ходила туда пять раз вместе с Илльо – сойдет. Вот только домой возвращалась очень поздно: в десять, и то двадцать минут меня не выпускал из своих объятий Темный маг, страстно целуя. Так что я приходила домой полодиннадцатого…
     И только сейчас, взглянув на ситуацию со стороны, все продумав после расставания, я понимаю, что тогда сделала неправильный выбор. Зло в Илльо на самом деле не исчезло, а только затаилось где – то в глубине души, прикрывшись маской. И теперь сама, Энерик, не понимаю я, как не смогла на ранней стадии распознать обман, КАК?!
     Ты ведь сам знаешь, какие здесь Иные – большинство из них несмышленыши, и не могут даже самого простейшего – распознать в жертве Иного! Потому – то иногда вампиры кусают оборотней, и наоборот. А Гломен потом с ног сбивается.
     Кстати, из команды Гломена я ушла окончательно.
     Ты сидишь напротив меня, Пресветлый, и читаешь мои мысли, в том числе и потаенные… Знаешь, то, что знаю я – почти все Темные здесь – сплошные наркоманы. Над Братском просто занесен Дамоклов меч. Они, жители, этого никогда не почувствуют. До тех пор, пока кого – то за шею не цапнут в подворотне.
«В Братске пока что не на кого опереться, разве что на тебя, Великая. Тебя выгнали из Костра потому, что ты запросто могла всех передавить и удалиться восвояси. Иные здесь сильных не ценят и пытаются выгнать противника… Тебе уготовано ощущать добро, но мне кажется, что и силы Зла ты воспринимаешь, иначе не стала бы им себя противопоставлять. Просто такое предчувствие. По – моему, СЛИШКОМ СВЕТЛЫХ боятся оттого, что бессильны защитить свое мнение, которого на самом деле нет, - если ни о чем особенно не думалось. Опасения из – за того, что недоступно. В отношении с девушкой, если она заявляет погулять с ней, а он не выдерживает и бросает – проявляется комплекс нехватки власти. Легче подчинить слабое существо, и это принимает самые жуткие формы. Но и чтобы идти напролом, нужно высчитывать силу удара и куда бить. Ты ударила по больному месту Темного, и тот не выдержал. Правильно сделала. А Валька пока удалена из Дозора вместе с Мраком.
     Кроме того, ты сама понимаешь, что за эти годы родились и выросли другие Иные. Есть предположение, что проклюнулась некая секта, которая принялась инициировать кого попало. Таких полным – полно, и Дозоры справиться с этими больными не сумели. Короче, здесь с 1997 года теперь целая нора новых Иных, зеленых. Знаю – знаю, старички разбежались! Новенькие и слыхом не слыхали о Договоре и его уставах, и называют себя Великими Потомками Братска. Ты сама убедилась, что эти твари порой творят из ряда вон выходящее. Мне становилось плохо, когда ты мне все докладывала по телефону. Вспомни Новый Год! Макс тогда грозился их всех передавить как тараканов – наш Инквизитор. Светлые с Москвы и Иркутска грозятся казнями и расправами. НО Темные – малолетки – глупые и безжалостные. Мне плевать, что Потомки Братска творят с людьми, но ты должна остаться со мной и просто жить так, как раньше. Инквизитор готов помочь. Что творится в Эдеме и Костре – ты знаешь. И сейчас за стенкой весь твой разговор заносят в базу данных. Илльо я опросил неделю назад. При помощи тебя он стал Светлым магом третьего уровня, что очень хорошо, мы все заполучили нового сотрудника, только он опасен. А теперь передохни – чая попей с рулетом.»

( Я, Инквизитор Максим, немного вперед прокрутил запись, и потому не стоит обижаться, что в тексте я иногда повторяю одно и то же… )

     На мою свободу слова льют козлы свободу лжи…
     Так – то!


                - 12 -
 
     Даже после того, что Илльо рассказал о себе, я смогла найти в себе силы простить его. Тогда думалось, что это просто раскаяние, и что он больше не станет творить то, что и раньше. Целый день мы бродили под носом Светлых – Горисполкома в центре города, по улице Кирова, и нам обоим показалось, что мы когда – то давным – давно уже встречались. Наверное, в прошлой жизни. Илльо твердил об этом каждую минуту, а я тем временем сканировала ауру парня, улыбаясь: Тьма отступала, только медленно, уступая место Свету.
     И вот, снова:
     - Между нами есть какая – то связь, Тильсирвэ…
     - Да. Я надеюсь, что ты меня не предашь, несмотря на то, что Темный.
     - Нет такой силы в мире, чтобы я предал тебя! Что – то мне мешает это сделать… Я потому всегда буду с моей Леди, ты у меня САМАЯ ЛУЧШАЯ! Из тебя льется Свет невинности и чистоты, и мне это очень нравится.
     Он что, заболел?! Он ведь Темный ( пока ), и, как полагается, служит Тьме!
     Не знаю…


     На сей раз мы встретились для того, чтобы обсудить концерт в Гимназии №1, где в первый раз в сентябре выступила группа «Терра» ( та самая, на репетиции которой я была ), как следствие, она отыграла перед всеми хуже некуда, если оценит профессионал, над ней ржал не умолкая весь зал, в том числе и я… Илльо, например, совсем петь не умеет, как говорилось выше, его тексты хуже некуда, и потому группа вскоре начала мало – помалу разваливаться. Сначала ушел Оборотень, потом Темный – Питерец, потом еще кто – то… Разрушение началось и раньше – на гитаре великолепно играют только Обер да Светлая Валя.
     Илльо, так ничего и не поняв на выступлении, был рад – радехонек, что вызвало у меня взрыв неудержимого смеха. Пел – то он сам! Чему радуешься, Темный?! Тому, что тебя на самом деле обсмеяли, а Вы ничего не заметили!
Такова природа гопников. Ты на каждом углу орешь, что самый крутой, да и группа ваша лучше всех. Открой глаза! И что это у вас за традиция – не ночевать дома по субботам?! Тупейшая – претупейшая! И почему там, на ночевках, ОБЯЗАТЕЛЬНО должны присутствовать пиво до потолка и презервативы? Я посмотрю, что будет дальше,  буду просить прекратить, а коли не выйдет – ударю всерьез. Да, тупо ночевать вне дома со всеми вытекающими последствиями!
     В тот вечер после Гимназии ты, как всегда, пошел меня провожать, и тогда я почувствовала, что все скоро неузнаваемо изменится… Ты всю дорогу болтал с Оборотнем, словно меня рядом нет…
     А на небе сияли звезды…
     Потому что Тьма не хотела так просто сдаваться! К сожалению, это закон жизни. Аура Братска висит надо мной, и очень похожа на крышу, которая вот – вот обвалится.
     Моя мать – с виду обычный человек, способный жить в таких местах, радоваться такой жизни, как тут. В местах, где царят пиво, вино и веселье. И самое основное, стержень, вокруг которого вертится вся эта радость, имеет одно название –
     ДЕГРАДАЦИЯ.
     Ведь находятся же такие личности, которые любят эту дрянь, любят этот город – поганец ( в то, во что он за сорок лет превратился ), где вовсю процветают коммерция, пошлость и грязь. Кругом – простые люди, наркоманы, проститутки, голубых вовсе не счесть, гопоты больше всех, по грязным улочкам шатается какая – то малолетняя и взрослая пьянь, орущая такое, что волосы дыбом встают.
Придется повторить еще раз для непонятливых – а таких много будет, читая эти строки, - самое страшное, что мне удалось здесь увидеть, - люди и Иные ( в основном Темные ) не замечают, во что превращается их когда – то великолепный «Город Юности!». Может быть, старшее поколение и видит, понимая то же, что и я, но нас никто не слушает.
     Если тут можно круто травануться простой водой или пивом, в которое добавляют чистую химию, коли здесь в подвалах коптят протухшую рыбу и продают просроченные продукты – ЧТО МОЖНО ГОВОРИТЬ О КУЛЬТУРЕ?! Темные Иные потому – то тут цветут и пахнут, это для них райский уголок. Потому Светлых здесь очень мало, а если и побольше, чем сотрудников Ночного Дозора ( сотрудников двадцать ), то это неинициированные Иные. Они стонут, плачут и… жалеют город.
     Как я ранее говорила, первым уколом Тьмы было само строительство города. Здесь энергетика была черной – кругом зэки да ссыльные из Москвы и других городов. Прошу прощения за повторы – больше повторяться не буду. В те времена в Чекановском кишмя кишели зэки ( это была тюрьма, да и город Тайшет тоже ), и только потом туда стали селиться нормальные люди. Здесь есть и настоящие Иные, и те, кто ими притворяется. Несмотря на то, мать говорит: «Заткнись и перестань хаять Братск, ведь это ТВОЯ РОДИНА (!), город молодой и маленький, пойми наконец! Они ничего не знают!», но это для меня пустые слова. Она просто пытается оправдаться. То, что для матери хорошо, для меня очень плохо. Потому что она на самом деле неинициированная Темная Иная, недавно это обнаружила.
     Что значит слова «молодой город»? Ничего! По – моему, молодые города должны быть чистыми и красивыми… А не такими, как Братск!
     Идем дальше…
     Заглянем в меню – что тут едят. После ихней еды либо заработаешь кишечное заболевание, либо понос, либо тебя будет рвать неделю ( тошнить ). В первую неделю меня тошнило каждый час. Конечно, по себе людей не судят, я просто говорю правду – правду такую, какова она есть. Говорю, ничего не отбрасывая.
     Дома здесь пекутся пироги. И, поверь, домашняя хорошо приготовленная еда гораздо лучше и вкуснее, чем в магазине ( вот что значит действовать согласно совести! ), и полезнее, и без гадости какой – нибудь. Может, потому – то я очень люблю пироги, кулебяки и торты, которые пекут дома.
     А то ни попить, ни поесть… Потому я уходила в Сумрак и питалась Светлой Силой.
     А за окном никто не замечает, в каком болоте завяз город, что ему самостоятельно вылезти не удастся… Правду здесь воспринимают в штыки.
     То же самое мне говорят и другие Иные – и Темные, и Светлые ( такие же, как я ), только они не в состоянии распознавать, кто перед ним – свой или враг. Порой приходилось натыкаться на таких, кто вообще не мог распознавать личину Иного и сначала обрушивал на меня трехэтажный мат, но когда я произносила: «Тильсирвэ, Светлая Иная, Питер, Волшебница.», наоравшиеся вдоволь сородичи вытягивали лица от удивления и начинали говорить вежливо. Так – то! В чужом глазу видим соринку, а в своем бревна не замечаем… Могу еще о многом рассказать, но потом.
     Иные из Северной Пальмиры, звонящие и пишущие каждый месяц, говорят в голос: «Это похоже на беспросветный ужас… Вот уроды! Беги от них и уезжай оттуда!!! Скажи своим родным, чтобы они перестали обсирать Северную Пальмиру и открыли глаза на правду! Пусть Братск не восхваляют! Все, что ты делаешь, - хорошо и правильно. Ты не ребенок, но сумела сохранить в себе то, что необходимо в жизни – свою душу!»
     Конечно, я могу открыть портал до СПБ, только потом это очень дорого будет стоить… Да и силы придется годами копить. Даже имена у братских Иных жуткие: Мрак, Тьма, Оборотень, Волчица, Нежить, Чувак, Вампир, Наркоманка и другие. О рок – группах можно промолчать. Там названия покруче. Все это отражает характер и быт города. Потому – то здесь тяжело жить, очень тяжело…
     И вообще, сибиряки из этого города – как толкиеновские хоббиты: те как находят себе нору – не вылезут оттуда! Тут точно также… Хоббиты!
     И вдобавок они все очень злые и непомерно гордые.


                :::
     Смотрю я на тебя, Великая, и совершенно не понимаю, почему некоторые вроде тебя не могут жить в этом великолепном городе?! Правда, это хороший город, только культуры маловато. Лично меня все устраивает, а вот мою любимую почему – то Братск, как бы выразиться коротко и ясно… ломает. Ломает морально и психологически, и когда это начинается, - к Тильсирвэ лучше не лезть… Она тогда пошлет так, что мало не покажется.
     Несмотря на это, я каждый день брал Великую на репетицию, пытаясь успокоить девушку, но все было тщетно. Она была очаровательна, только мне очень хотелось переделать ее на свой вкус. Как – то сдуру взял да рассказал ей про свое прошлое – как ни странно, ПРОСТИЛА!
     В итоге мы появлялись на Костре все реже и реже, мне стали безразличны друзья, я перестал пить, только покуривал иногда, по – прежнему получая Светлую Силу от Великой, чувствуя, что выздоравливаю. На Тьму я тоже наплевал, потому что нам орали вслед: «ЧТО ты с ним сделала?! Он не пьет и не курит! Не флэтует и не тусуется! Верни нам того Илльо, который был раньше!»
     Мы пропускали эти слова мимо ушей и шли дальше.
     Репетировали теперь с семи до полдесятого, но Тильсирвэ вдруг начала меня ревновать к Вальке! Почему?! Ведь Валька – такая же Светлая, как и ты, только рангом пониже. Несмотря на это, Тильсирвэ она очень не нравится. Почему моя Великая так себя ведет?! Ведь она выше всех нас, и должна терпеть наши выходки… Терпеть и прощать, Свет такое требует! Чего же ты тогда не прощаешь?!
Мне вообще – то нет разницы в том, с кем общаться. Одно выяснилось – Великая наивная Иная.
     Наивная, словно ребенок! А я уже не ребенок!
     Или эти мысли возникают оттого, что Тьма просыпается в моей душе?

     Но Тиль одновременно со своим неправильным ( как я считаю ) образом жизни чиста, и невинна, как слеза, иногда это нравится, иногда нет. И потому я сделаю для Великой все, что душе угодно. Если она меня после всего кинет – то я с разбегу кинусь под поезд. Услышав о возможном самоубийстве, Светлая ужаснулась.
А в голове крутилась только одна мысль: любит ли она меня? Хотя она старше меня на два года.
     Каждый день чувствую, КАКАЯ Сила идет от красавицы, Свет меня одновременно и притягивает, и отталкивает. Потом наступил такой момент, когда я начал разрываться между Светом и Тьмой, не зная, что выбрать. Но сопротивляться чистоте я был не в силах.
     Так сбывалось предсказание Энерика.
     Потому, приходя домой в одиннадцать вечера, я лез на стены оттого, что растался с невестой всего – то на одну ночь, на день. В такие моменты просто хотелось на стены залезть. Я понимал, что таким образом Тьма покидает душу, и потому так ломает… Перед глазами плыл образ Великой, и ничего с этим поделать было нельзя – Я НЕ МОГУ ЖИТЬ БЕЗ НЕЕ!!!
     Потом родители спросили, в кого это я угораздил влюбиться. Я ответил, что это очень хорошая девушка и протянул матери и бабушке кусок пирога, испеченный Тильсирвэ. Не прошло и пяти минут, как родители полюбили Великую как родную дочь и стали требовать, чтобы я привел ее домой.
     - Ты очень переменился, Илльо! Мы рады, мы так рады! Стал хорошо с нами разговаривать и куришь мало!
     Так продолжалось каждый день. Каждый день душа наполнялась чистым Светом, изгоняя Тьму, от которой ломало по ночам, словно наркомана, которому не вкололи дозу. Но все равно чувствовал – от Тьмы остался след, маленький и почти незаметный, понимал, что это продлится недолго, и Зло очень скоро себя покажет. Знал, что рано или поздно изголодаюсь по веселью, по шабашам, оргиям и прочим искушениям, и даже Великая не сможет этому противостоять! Она просто этого не снесет и уйдет прочь. Потому – то я решил переделать девушку, что называется, «под себя». Но чтобы это получилось, надо было заставить ее отречься от своих привычек и взглядов. Изгнать прочь живительный Свет и вместо него поместить Тьму…
Вообще – то Тильсирвэ мне признавалась, что мучается, когда меня нет, и думал, куда же девается Тьма, которая иногда не рассеивается в пространстве. Когда с горем пополам дошло – мне стало страшно… И может именно потому у Тиль стал меняться характер…
     Характер ее разительно поменялся. И она не могла в декабре со мной уже нормально разговаривать, срывалась, да и я тоже. Я глядел на красавицу через Сумрак и видел, что над ее головой вращается воронка Инферно… но тут я слишком забежал вперед, Энерик, потому буду рассказывать дальше… Хорошо?
     Хочу добавить, что Великая обладала особым даром – чувствовать события на расстоянии и различать Добро и Зло. Зло она чувствует моментально, а вот когда Добро узнает в тебе – она хорошо относится к собеседнику. Стоит обмануть прелестную девушку – берегись!
     А сейчас, в сентябре – октябре, я был счастливейшим существом на свете, два первых месяца встреч стали самыми лучшими ы жизни за все годы на земле…
     Ох, Энерик, если бы мы знали, что играем с огнем! Если бы только знали…
Тьма очень коварна, и вот тогда, Энерик, я вспомнил твои слова… Ты прав: я – Зло, а моя любимая – воин Света. И я рассказывал этому Воину все, она слушала, причем очень внимательно, взвешивая все за и против. Иногда голова разрывалась от мыслей типа: «На что я ей нужен?! Светлая на два года старше!»
     Затем – другое… Как – то раз я решил, что все, застрял. И никогда не выберусь из любовных сетей, хорошо застрял. Сел на перемене за парту, и рука побежала по бумаге, пишет следующее:

      «15. 10. 2004
                ЭТО ЛЮБОВЬ.

     Через стенку сомнений
     Нам предстоит перестукиваться.
     Через соре на двух берегах
     Перемигиваться.
     Через щель в потолке
     Нам друг к другу придется просачиваться.
     Прозевать свое счастье, не дождаться –
     Уйти и обидеться.

     Через пять проводов звук летит до тебя –
     Перезваниваться.
     Через окна ночные в бинокль
     С тобой переглядываться…
     Через осколок бумаги и ручку
     С тобой переписываться.
     И о будущих встречах на неделю вперед
     Договариваться.

     Через клетки грудные сокращеньями мышц
     Перемениваться.
     Через горы проблем и забот
     С тобой перекатываться.
     Через губы друг с другом любовью
     Мы будем расплачиваться.
     Все, что сердце давило, душило, -
     Уйдет, позабудется…
     Через реку несчастия на хрупком плоту
     Переправиться…
     Прозевать свое счастье, не дождаться,
     Уйти и обидеться.
     Ухватить свое счастье, дождаться,
     И сильно обрадоваться.

     Так, сжигая каждый день,
     Так, ожидая время,
     Мы взлетаем в небеса,
     Разбив о землю свое бремя…
     Нету лжи, нету фальши,
     Нету боли, нету слов…
     Есть лишь только, что нам нужно:
     ОБОЮДНАЯ ЛЮБОВЬ…»


     Естественно, что после этого стихотворения я не мог потом спать всю ночь… А затем и Тильсирвэ пришла в гости.  Какое счастье!!! Всю дорогу накануне гостей я спрашивал, как дурак, как именно ко мне относится Светлая.  Может быть, сели бы молчал, то все бы прошло просто отлично. Но нет. Дурак!
Девушка молчала, потупив взор, и сказала потом только:
     - Послезавтра узнаешь.
     - Просто… - я замялся. – ты мне очень нравишься, Тильсирвэ… И мои родители умирают от нетерпения Вас увидеть!
     В те минуты я просто таял от неземного наслаждения. Уши страшно горели, огонь пробежал по телу. Все это похоже на жгучую жажду близости, слиться с объектом любви в единое целое, почувствовать себя внутри нежного облака роз и чувств, а потом просто выгнуться дугой и утонуть в объятиях обнаженности тел… Ах, как же это красиво и неописуемо… Экстаз, оргазм…
     Весь сентябрь  и до пятнадцатого октября я гадал, добьюсь взаимности или нет. Никто никогда мне так не нравился, как эта тихая, скромная Иная, из которой так и била целебная Сила, излечившая от алкоголизма и депрессии. Теперь у меня словно открылись глаза, и я теперь и сам не понимал, КАК жил раньше в дерьме и грязи! Эта красавица совершила невозможное – вытащила со дна Жизни на солнышко, на травку за такой короткий срок… Просто невероятно! Я стоял возле Великой, каждой клеточкой впитывая Силу, исцеляющую душевные раны.
     Да – а… Вот это подпитка так подпитка! Даже слов не надо… Надо просто обнять красавицу и так сидеть часами, ничего не видя и не слыша.
     Каким, еще раз повторю, лохом был: «Настоящей любви нет, настоящей любви нет…» ЕСТЬ! Та самая подпитка и есть любовь! Но все равно сладостное и опасное чувство застилало разум, не позволяя разглядеть, кто перед тобой – друг или враг. Да, не спорю, что Тильсирвэ была врагом, но ведь и Темные, и Светлые одинаково хороши! Есть среди них и достойные личности, и никудышные экземпляры… Чем я отличаюсь от Иного – Светоча? Только аурой и поступками. А сама любовь стоит и над Тьмой, и над Светом, потому что она сильнее всего на свете!
     Вот что мне открылось, когда я стал Светлым магом, очень слабым магом, я корил и казнил себя за прошлое. Когда до беспамятства влюбился в Великую – было плевать, кто она на самом деле. Поднял глаза к потолку в подъезде, хмыкнул и затем снова посмотрел на юное хрупкое создание, которому надо было давно стучать в дверь. Крепко обнял дорогое мне существо, благодаря Судьбу за такое счастье, и ее губы слились с моими. По венам пронесся Свет, а потом шторм адреналина и страха.
     Ее тело обмякло, так что я тихо и легко расстегнул дубленку возлюбленной, чтобы Тильсирвэ легче было дышать. Нет, не думайте ничего плохого! Мои руки сомкнулись плотным кольцом вокруг ее талии, тоненькой, как у античной Афродиты.
Тьма и Свет слились в поцелуе, и если бы кто из Иных глянул в тот момент сквозь Сумрак, то обнаружил бы нечто интересное: два тела пронзали насквозь черные и белые иглы – я вбирал в себя Свет, а она – несущую истощение и печаль Тьму. Тогда ни я, ни она не знали, ЧТО это значило для обоих! А значило следующее – РАЗВОПЛОЩЕНИЕ.
     Как Тиль целуется… Невероятно! Никогда до этого еще ни одна девушка меня, Темного, так не пленила! Я хотел ее, я хотел слиться с Леди, я ласкал алые губы Великой, целовал шею, щеки: был в такой эйфории, что хотел стоять у квартиры Светлой хоть всю ночь и целоваться до тех пор, пока губы не посинеют… Пока пол под ногами не рухнет, пока все не завянет и не умрет, пока Солнце не взорвется и не сожжет все живое.
     Прикрыв красные глаза, я прошептал, точнее простонал:
     - Я люблю тебя, милая!
     Вот. Сказал. И этим вынес себе окончательный приговор, едва не стоивший жизни. Ладно, слушай дальше, Пресветлый…


                - 13 -


     Предчувствие у меня дурное, а влипла я крепко. Не знаю, чем это кончится, но мне вдруг ни с того ни с сего стало плохо. С самого утра на работе я переживала, думая, что я Илльо рано или поздно разонравлюсь, понимая, что его влюбленность долго не протянет: угаснет, пропадет, сгинет в небытии… навсегда.
Он же Темный!
     Истинная будет наша разлука. Беда в том, что он Темный, а я Светлая, и Великая Волшебница вдобавок! Я лишусь Силы, а потом буду восстанавливаться лет пятьдесят.
     Или лишу Илльо – гопника Силы, выпив ее начисто, влив Свет. Нет, нельзя – ее аура не выдержит такого давления! Он просто развоплотится от гигантского напряжения!  Развоплотится, сгинет в Сумраке… из – за того, что я заклятый враг.
Вот Гломена например я могу развоплотить, но на Илльо рука не подымется! И за это могут лишить права присутствия в Ночном дозоре. Буду жить как человек, а вот этого ни один Иной не потерпит! Да еще московский Инквизитор под рукой Пресветлого! Тот сразу вынесет приговор…
     Любить не хочется, так как не помню случая, чтобы это была ИСТИННАЯ взаимность со стороны партнера! Да пропади эта чертова влюбленность пропадом! Терпеть ее не могу! И потому прекрасно понимаю, что Добро Злу не товарищ, что нет худа без добра. Но одно без другого просто не может существовать… Это ЗАКОН.
А работа, куда меня устроила мать, каждый день выпивает силы и кровь… Зато обеспечена аллергия на табак, духи, дезодоранты, косметику, лак и канифоль с краской, обеспечена! Потому что от курток несет именно этим. А потом провалюсь в черный омут с головой – и все…
     Мне безумно стыдно, что я связалась с Темным… А он сам будто втайне шепчет...
               
     Но ради денег буду работать – подавать и принимать одежды и мечтать со слезами о том, что когда – нибудь настанет светлое будущее. На самом деле у меня юности как таковой не было совсем – с пятнадцати лет началась взрослая жизнь.
Так бывает с теми, кого довольно часто жизнь кидает из города в город. Иногда по ночам плачу, иногда неделями идет морально – психологическая ломка – очень страшная вещь для Светлых Иных. Это когда от давления психики  душа пытается взломать грудную клетку и вырваться на волю. Тебе в такие моменты не нужно тело, ты готов его кинуть, а сам свалить и больше не видеть этот мир. Однажды это едва не случилось, когда воронка Инферно укрепилась над головой. Я едва не погибла. И учиться пока не могу – что – то непонятное держит. Ощущение такое, будто в моем Свете что – то черное пролил, и оно впиталось, разлагая все вокруг. Глянула дома через Сумрак на себя в зеркало – точно: над головой вращается что – то серое…
Ничего, уберем!
     Темный маг Илльо, ты черпаешь из меня Свет такими дозами, словно ты энергетически усох! Как наркоман увеличивает дозу, так и ты, а я слабею…

                - 14 - 

     Илльо зашел ко мне в квартиру, разделся, снял ботинки и пошел мыть руки. Я пошла чай греть и достать банку с малиновым вареньем. Спустя десять минут заиграла музыка «Kremberiz», причем Иной Илльо врубил ее так, что стекла звенели. Этим временем мы сели на диван, дожидаясь, когда зашумит чайник, и стали тихо разговаривать. Дома не было ни бабушки, ни матери…
     Только мы.

     - Милая, мы уже месяц с половиной встречаемся, и потому я больше не могу молчать. Потому и напросился в гости. Я думаю о тебе каждую минуту, Великая Волшебница, ты такая хорошая и умная… Никто еще никогда не увлекал меня так, как ВЫ, Леди Света! Я выздоровел от недугов и одиночества, и если бы не ты, то я бы сгинул во Тьме и погиб. Спасибо, большое спасибо! Я возвращаюсь домой и не могу, не могу вытерпеть тех минут, когда Вас нет рядом, едва возвращаясь из Гимназии, звоню, лишь бы увидеть мою красавицу… Я не могу без тебя жить, дорогая! Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, ТИЛЬСИРВЭ!
     Я молчала. Затем пошла на кухню воды выпить, вернулась, поманив Темного к себе. Мы обнялись, наши губы встретились. Потом парень довольно крепко сжал мне плечо и принялся жадно целовать щеки, лоб, нос… Стояла тишина, музыку мы выключили. Лежали на диване, обнимая друг – друга. Потом одновременно вошли в Сумрак и первое, что услышали – это барабанный бой, такт в такт… И вдруг поняли, что это бьются наши сердца… Я видела Тьму, а Илльо – Свет. От паренька уже шла не черная энергия, а какая – то серая, что мне очень понравилось.
     Тогда я думала, что все складывается просто идеально и что Судьба наконец – то послала мне взаимность. Перед глазами плыла дымка, а стены были на первом слое в коврах. Иной мир пил наши силы, а внутри все горело…
     Илльо вернулся в нормальный мир, встал и улыбнулся, по – доброму так,  затем появилась я. Большие глаза гостя светились безумной влюбленностью, а на алых от страсти губах плыла улыбка. Черпанув Силы из воздуха, я почувствовала себя лучше.
Если бы родители это увидели…
     Видела бы это моя мать!!!
     Не пугайтесь – в хорошем смысле. Мы просто вначале сидели на диване и смеялись, дерясь подушками.
     - Я люблю тебя, дорогая… - шептал Темный маг мне в ухо. – Ты не представляешь, КАК я боюсь тебя потерять… Вот пролетит два года, мне будет восемнадцать, потом я разберусь с работой и учебой, ты выйдешь за меня замуж и все у нас будет замечательно! Вот увидишь! – и рухнул на диван, с наслаждением закрыв глаза. Я поглядела на него с сочувствием и покачала головой, чувствуя подвох. Что – то ты слишком быстро выводы делаешь, мальчик! Плохой признак! Либо нагло врешь, либо хочешь секса, и больше ничего. И очень скоро начнешь говорить обратное, потому что меня очень плохо знаешь, разочаруешься и поймешь, что Тьма Свету не товарищ. Но тогда я была просто неуправляема от счастья. Глупого ложного счастья.
     Будешь говорить обратное через три – четыре месяца, а то и раньше… Нисколько этому не удивлюсь! Не завидую тем Темным, которые пытаются связаться со Светлыми магами. Ни первые, ни вторые не могут никогда при таком союзе жить нормально, в полную силу своих возможностей… Хотя в Братске подобная фигня сплошь и рядом, Иные тут словно слепые, не разбираются, кто перед ними: друг или враг.
     А на данный момент ты просто с цепи сорвался!
     Потом сам будешь обрывки цепи искать и скреплять, чтобы не видеть никого и ничего. Будешь как миленький сидеть! Это будет в том случае, если, узнав меня как следует, разочаруешься, да поздно будет – станешь Светлым.

     - Свет… Светлая… Ты меня из такой ямы вытащила! Я чувствую взаимность без слов, из тебя льется живое серебро души, Свет, который вмиг исцеляет раны! Я купаюсь в излучении и получаю сумасшедшую подпитку для души и всего организма в целом.
     Ясно – перезагрузился и от избытка Силы опьянел. Я тоже люблю тебя, правда, и понимаю, что это ненадолго. Или ты от Света траванулся – ты же Тьме служишь!
     Странно!
     Вот так симбиоз Света и Тьмы…
     Представляю, что бы творилось, если бы черти полюбили ангелов. Мир бы рухнул в пропасть под названием Пустыня Реальности.
     Но мы дополняли друг – друга, так было, да…

     И как сейчас… НИКАК. Мы стали заклятыми врагами на всю жизнь.

     Шепчи, шепчи, что ты меня любишь – ведь это временно! Мы целовались, не обращая внимания на то, сколько времени на часах.

     - Тильсирвэ, теперь ты мне можешь все говорить.
     - Все?
     - Все, что хочешь. Я же самое близкое тебе существо!
     Ты заблуждаешься, Темный! Слишком заблуждаешься, так как ослеп от чувств начисто! А в Сумраке перед глазами проносились видения.
     Вновь играет музыка «Kremberiz». На душе скребутся кошки.
               
     И "Алиса"...
     Маленькая девочка Алиса, которая глянула на мир во сне сквозь зеркало. Почти как я.


     В начале ноября после языческого праздника Хэллоуина Илльо начал все больше и больше проводить время с друзьями, начисто не замечая меня при них. Это особенно остро чувствовалось, особенно когда мы бывали у Мрака. Тогда там начиналось Нечто – все моральное переворачивалось с ног на голову. В те минуты невидимый мир бушевал, сигналя:
     «БРОСЬ его! Брось его! Потому что ИНОЙ НЕ МОЖЕТ ДОДЕЛАТЬ ЧТО – ЛИБО ИЗ _ ЗА НЕДОСТАТКА СИЛ, А ВИНИТ В ЭТОМ СЛУЧАЙ.»
     Даже Иные иногда ошибаются, но умеют надеяться на лучшее…

   
                - 15 -


     Настал ноябрь. Тут – то и начались приключения!
     Так что пусть тот, кто сунет нос в это досье, не удивляется, узнав себя в ком – то… И пусть читатель досье говорит, что я иногда сбиваюсь и повторяю частенько одно и то же – пусть.
     Двенадцатое ноября:
     Что – то нехорошо мне сегодня, заплохело… Хотя вчера болело горло.

     И сегодня Иные меня морально наповал убили, заодно вместе с Илльо – на квартире у бывшего сотрудника Ночного Дозора устроили вначале сходку, а потом чуть ли не шабаш. Сотрудника зовут Андрей. Его Энерик выгнал из команды за плохое поведение и еще за что – то…
     Итак…
     Пришли к Илльо к Андрюхе вместо простой встречи, там Илльо мгновенно снял телефонную трубку и принялся кому – то названивать, - кому надо и кому не надо. Этим временем,чувствуя себя никем, я влезла на третий слой Сумрака и принялась черпать Светлую Силу, чтобы восстановиться. Получалось на редкость плохо, так как Свет почти не присутствовал с квартире. Крохи…
     Мне этого было мало, причем в последнюю неделю я ясно стала чувствовать – моя Сила стремительно убывает! Но зато в душе закрепилось что – то Темное, чего раньше не было.
     Кто – то говорит, что Иные никогда не болеют. Ошибаетесь! Чтобы узнать, так это или нет – гляньте в Сибирь! Если Светлые там себя Светом не пополняют – они слабеют, чахнут день ото дня и наконец развоплощаются. В Братске такие случаи происходят постоянно… И кажется, я совершила чудовищную ошибку.
     Да, Илльо мне нравится, но в последнее время он начал меняться прямо на глазах. Видать, началась наконец – то энергетическая ломка – и теперь придется ждать, что в нем ИМЕННО пересилит: Тьма или Свет. Началась энергетическая нехватка Тьмы – вот и начал возвращаться к старому образу жизни. Темный голод короче.
     Вначале, как и ожидалось, он начал водить меня к своим друзьям, которые, как следствие, оказались Темными. Клялся, что я выйду за него замуж через три года, но чтобы это произошло, меня необходимо полностью переделать.
     Слушая все эти разговоры, я чувствовала себя разбитой и униженной, идиоткой, видя, что все светлые помыслы идут прахом в этом проклятом городе…
     Я видела очень отчетливо – Илльо отчаянно сопротивляется Свету, который вытеснил Тьму почти полностью, и потому она начала вновь набирать Силу, вытесняя лекарство – Свет. У меня пошла обратная реакция – сопротивляюсь Тьме… которая во мне заполняет пустоты.
     Итак…

     Его Тьма стала сопротивляться Свету, а я этим временем начала с каждым днем гаснуть и чахнуть. Часто, находясь дома, мне хотелось заплакать, но слезы куда – то делись, и только комок был в горле. Внутри все рвали и метали две противоположные друг – другу энергии, сцепившись насмерть. Я от такого в прямом смысле лезла на стены, не зная, куда голову засунуть. Я ОСЛАБЕЛА…
     А Илльо соскучился по бывшей жизни и потому решил начать все сначала. НО ПОЗДНО! Света в его душе стало гораздо больше, чем Тьмы, так что чем больше он будет пытаться вернуться в свое прошлое, тем сильнее будет мучиться и страдать. Сорри, ничего с этим не могу поделать – такова цена стать Светлым Иным: отказаться от всего низменного и гадкого. Для Темного делать гадость – символ существования.
     Так что или сдохнет, или переступит через себя.
Несомненно, он станет Светлым, но и капли Тьмы останутся у него, и коли этот переродившийся Иной будет гадить Свету – умрет в мучениях или будет развоплощен лично моим шефом.
     Потому Илльо на днях мне напрямую заявил:
     - Давай гулять теперь по отдельности, а? у тебя что, кроме меня больше никого нет? Я с друзьями, и ты с друзьями… Будем теперь встречаться не так, как раньше, не так часто! Моим друзьям наши встречи очень не нравятся, они думают, что я их предаю. И я не могу никак бросить своих приятелей, бросить ради тебя! Будем гулять по отдельности – я со своими, а ты – со своими. Понимаешь?
     Молчу.
     - Поэтому не обижайся, если я при тебе буду целовать и обнимать других девушек. Я их также люблю и уважаю.
     Я поглядела на парня сквозь Сумрак – Тьма набирает Силу, но никогда не наберет.
     ВОТ ПОЧЕМУ У МЕНЯ ПОСТОЯННО БОЛИТ ГОЛОВА!
     ВОТ ПОЧЕМУ!
     Еще чуть – чуть – и Илльо станет Светлым магом второго или третьего уровня! Светлым, который сейчас вызывает сомнения…

     Кухня Андрея.
     За окном темно и кружится метель. Андрей сидит на стуле с тупым или озабоченным лицом, а на его коленях полусидит – полулежит вразвалку девушка, улыбается довольно – таки погано, вся накрашенная, и, как это ни гадко осознавать, Илльо строит ей глазки. Мне тошно…
     И все трое пытают меня, отчего я такая чистая.

     - Тильсирвэ, какая у тебя вообще в жизни цель и есть ли мечта? Просто я хочу понять, почему ты воспринимаешь наше поведение  и жизнь, и увлечения совсем не так как мы, ты странная... Очень. -–тихо сказал Андрей.
     - У меня есть цель, но о ней я говорить не стану. – сказала я сухо, а голова готова была вот – вот разорваться от боли!  Внутри все горит и мечется, и так хочется убежать и не видеть эту троицу!!!
     Дьявольскую троицу.
     Смешная компания: два Светлых ( один – маг шестого уровня, а второй – Великая Волшебница. ) и два Темных  - какая – то девушка Машка да Илльо.
Этим временем Илльо зачем – то насыпает соль на стол, затем отрезает гигантский шмот сыра, трет о стол – СОЛИТ, наливает на кусок хлеба сгущенку, закрывает сыром и кусает, хрюкая.
     ТАКОЕ я никогда жрать не стану! Он бы еще всю солонку высыпал в жестянку с молоком!
     На столе стоят три кружки, в которых пять дней подряд киснет чай, рядом грязный чайник, сгущенка, солонка и пачка парацетамола.
     Тут Илльо вдруг ни с того ни с сего начинает шутить и дико ржать, запрокинув голову и иногда кусая костяшки пальцев.
     - Вы с Тильсирвэ будете жить вместе, и у вас все будет хорошо. – сказал сухо Андрей, я гляжу на его ауру – Света там нет: серая аура, местами даже черная. И больше я не могу сидеть и начинаю бродить по кухне. Подошла к умывальнику и напилась холодной воды. Вроде полегчало, помогло.
     - У меня ничего нет, что бы заставило остаться с вами и вести себя точно также! Я не могу сидеть на ваших флэтах, пить ваше пиво, не ночевать дома и спать с парнями или девчонками, которых совсем не знаю! Темные пусть делают что хотят, да и Светлые тоже, вы всю жизнь провели в этой загаженной дыре с ядовитой атмосферой, не зная ничего честного, доброго и прекрасного. На самом деле душа и тело должны быть чисты, как слеза, как роза, которая вот – вот распустилась. Распущенные и гулящие с детства личности редко бывают счастливы! Редко! Остановитесь, раскройте глаза! Вы перемрете все в молодости, или вас развоплотят более сильные Иные – такие, как я например. Я живу правдой и честью, я не имею права вести разгульную и развратную жизнь, где в вашем городе теряют невинность в десять лет, а то и раньше, в двенадцать или шестнадцать лет, но никак не в девятнадцать и после свадьбы! Деградируем, да? Животные и то умнее… Вы все орете, что вы круче московских и питерских  Иных, все твердят, что я хуже вас, что я ребенок, и что у меня поехала крыша… - вскричала я со слезами и села на стул. Сразу стало легче. – Вот моя цель!
     - Глупая цель, ты еще маленькая, ребенок…
     - Это вы дети… Тебе семнадцать, Андрей, но ты еще на самом деле дитя пятилетнее, и в двадцать таким будешь, и раньше… пока жизнь не повернет куда надо, как меня в семь лет… Илльо вообще шестнадцать, а  уже орет, что он взрослый.
     Илльо сморщился. Ему стало неприятно – еще бы: репутация рухнула!
     - Может, это так и есть… Ты просто еще не научилась жить также, как мы… Отрекись от всего и СДЕЛАЙ ТО ЖЕ САМОЕ! ТЫ ВЕДЕШЬ СЕБЯ КАК РЕБЕНОК! – Андрей говорил так, словно его загипнотизировали, голос у него такой безразличный ко всему, наплевательский и эгоистичный, и тихий вдобавок. – Иногда мы все просто поражаемся… ты взгляни на себя со стороны, на всех и пойми наконец, что нельзя так в штыки воспринимать поступки Темных. И то, что ты делаешь сейчас, - фигня полная, и мы будем вас, девушка, переделывать. Жестко переделывать, хочешь того или нет. Забудь свой Питер и отрекись от всего, ЧЕМ ЗАНИМАЕШЬСЯ! Займись тем, что делают наши братские Иные… и всем тут же понравишься!а питерские друзья со своими идиотскими законами о Чести, Кодексе и запретами опускаются все ниже и ниже, в грязь, застревая в конце концов на одном уровне. Отрекись от них и забудь! ЗАБУДЬ! – он уже почти орал, вытаращив на меня глаза. Шлюха на его коленях вульгарно улыбалась. – Я например два года назад встречался с девушкой, которую очень сильно любил. Но Судьба распорядилась так, что она уехала в Москву, и я возлюбленную больше никогда не видел. Затем решил почти сразу: раз уехала – пускай валит! Пару раз перезвонились, и все. Сейчас, как я слышал, она вышла замуж, так что пускай живет как хочет. Мне лично пофик, что да как там у нее, точно также должно быть и у тебя, Тильсирвэ! – Андрей кончил речь и закурил, пуская к потолку колечки.
     К моему изумлению, Илльо утвердительно кивнул:
     - СОГЛАСЕН!
     - Итак, если близкий тебе человек куда – то уезжает – наплюй на него! Живи весельем и умиленьем… Плюй на родителей, на запреты, и если скажут «НЕ ХОДИ» – иди. Иди куда захочешь! Друзья гораздо важнее, чем любовь! Любовь – это дрянь, она пройдет, и ты ничего не будешь помнить.
     Черт тебя дери! Ты Темный! Да как у тебя язык повернулся такое сказать?! Про народ, который совсем не знаешь! Я – это я, а ты кто вообще такой, чтобы мне, Великой Волшебнице, сказать уродские речи?! Кто?! Тварь, простая тварь… Это, ребята, смахивает на секту: не смей, отрекись и прочее…
     После, через семь месяцев Энерик развоплотил Андрюху.
     Машка улыбается во весь рот, вызывая отвращение: так жидкую грязь пальцами с себя стираешь, и она еще пахнет и блестит!  Во сравнение в точку!  Ей нравятся речи парня, который из себя ничего не представляет. Илльо также понравились монологи друга: Темный в последнее время забил на учебу, потому что его бабушка ( Светлая ) просила помочь.
     Бесполезно.
     Бесполезно, потому что на самом деле Илльо выбирает не любовь, а друзей, к которым опасно приближаться!

     Встречаться мы стали реже, чем раньше: Илльо постоянно пропадал у приятелей и дошло до того, что он даже стал дружить с девахой, которая его бросила. У него довольно странные принципы – если расстался с девушкой, то она пусть другом будет и ходит вместе с ним и с новой пассией!!! Дурь!
     А у меня другое: если рвать отношения, то навсегда.
     Так я и сделала в январе, а то и раньше…
     Но именно с ноября я стала всерьез показывать Темному магу свое истинное лицо и просила прекратить бесконечно тусоваться с Темными и вспомнить в конце концов, что на свете есть еще и родители, и родственники, и любимая, которая пытается помочь.
     В ответ на это следовали вспышки ярости и обид, я просила довольно долго, и только потом ударила Светом всерьез, положив всему конец и превратив Илльо в Светоча, отомстив  этим и ему, и его дружкам.

     Илльо на самом деле желал сделать из меня ведьму, Темную, как и он сам. Он злился и говорил, что я живу неправильно и что я слишком правильная, обижался также, когда давала советы. 
     Сочинил себе идеал Женщины, а шаблон не подошел!
     И никогда не подойдет.
     Думал, что ревную его ко всем… А в январе он заявил на пятиминутной встрече, что МЕШАЮ ЕМУ ГУЛЯТЬ!
     Тогда я стала резко при встречах разговаривать, стараясь хоть так сломать его упертость и тупость. Тот удивлялся и спрашивал, почему Великая начала отдаляться от него.  Постоянно унижал или хотел унизить, совершенно игнорировал при посторонних, что – ж: с Темными водиться – все равно что в крапиву садиться…
Так наши отношения стали охлаждаться. Он не хотел понять меня, мое желание познать Истину и радость жизни – истинную Радость, а не такую, которую получают при пивном кайфе и глюках.
     Я резко, очень резко поменяла отношение к Темному магу, которому место только в аду или в психушке. Охладела и к Иным вообще. Несмотря на то, что парень называл возлюбленную лучшей из всех ( бывших ): « Ты выше их, потому сильно не открывайся.» Пару раз я даже ночевала у его бабушки, которой очень понравилась.
Теперь ситуация коренным образом поменялась: потому что Илльо манипулируют Тьма и Андрей.
     Парень, плюя на всех, постоянно пропадает на репетициях или вместе с бывшим Светочем делает ремонт в гараже.
     Странная каша заварилась: Илльо шестнадцать лет, Андрюхе семнадцать, а мне почти девятнадцать!!! Неудивительно теперь, что «Светлого» выперли из Дозора!
     НАСТОЯЩИЙ СВЕТЛЫЙ ИНОЙ  Н И К О Г Д А  НЕ БУДЕТ ОБСИРАТЬ СЕБЕ ПОДОБНЫХ И ПОДЧИНЕННЫХ!


     Далее я не стала ничего слушать и просто пропускала информацию мимо ушей.
Одно было ясно изначально: чтобы остаться среди братских Иных – я должна отречься от всего святого и дорогого для себя!
     И никак иначе.

     Это было настоящей катастрофой.

     А голова трещит, жарко… По спине течет капелька пота.
     - Вы с Илльо будете жить вместе ( Илльо довольно улыбается ), и все будет хорошо… - и обратился ко мне:
     - А если ты и дальше будешь такой, как сейчас, то ВСЕ, ВСЕ пойдет прахом…
     Стало ясно: Илльо поставили условия или просто предъявили ультиматум:  или друзья, потому что их много и они Темные, или я. Он выбрал второе… Но все это случилось не так быстро, как кажется. Кто из нас по – настоящему наивен и псих на всю голову, да и ребенок к тому же – видно сразу.


     Потихоньку я влезла в Сумрак, выйдя в туалет, взяв с собой пальто и шапку. Из последних сил черпнула Силы и открыла портал до дома. Пускай эти дети – Иные всю ночь занимаются чем угодно и имеют эту суку – я не стану пачкаться о Тьму. И много раз  слышала в свой адрес такие слова, полные презрения и ненависти: «Ты СЛИШКОМ ПРАВИЛЬНАЯ, ТАК НЕЛЬЗЯ! Нельзя! Если видишь вокруг себя дерьмо – то, чтобы ничем не отличаться от других, надо просто ВЫМАЗАТЬСЯ (!) в нем и делать это постоянно. (!) Иначе не выживешь, Тильсирвэ… Пойми это наконец!!! Я устал каждый день повторять это, моя хорошая… Я парень веселый, и ты должна поступать так же! И я буду переделывать тебя до тех пор, пока не станешь такой же, как я, иначе трудно с тобой будет! Радуйся жизни, все отлично. Я например радуюсь и пробую все подряд. Почему? Вот ответ: что естественно, то надо сделать немедленно!»
     После таких речей мне становилось тошно. Деградаты, самые настоящие психи, блин! Хуже зверей!

     Именно с этих самых разговоров у Илльо и началась ломка, ломка психики, что привело к Светлому будущему… благодаря мне.


                - 16 -


     Вечер того же дня
 
     Захожу в комнату, не раздеваясь кулем валюсь на кровать. Закрываю глаза и чувствую, как горят огнем щеки, как глазные яблоки отяжелели как свинец или как будто на них повесили мешки с песком весом в пятьдесят килограммов.
     Сходила, шатаясь и держась за стены, на кухню, попила холодной воды. Затем поглядела в туалете через Сумрак на свое отражение в зеркале – точно: над головой вращается воронка Инферно, большая к тому же!
     Нащупала в кармане джинсов амулет из черного камня, вытащила и ударила Силой… Ударила по воронке… Ее отнесло в сторону, но эта дрянь вернулась обратно!
     Воронка…
     А спустя час распухло горло, причем настолько, что глотать стало практически невозможно. Увидев мое состояние, мать пощупала мне лоб:
     - Ну – ка ставь градусник!
     Спустя тридцать секунд я посмотрела на медицинский инструмент и охнула:
     - ТРИДЦАТЬ ВОСЕМЬ И ДЕВЯТЬ!
     Предки, особенно бабушка, вытаращила глаза:
     - Иди пить горячий чай со смородиной! Срочно!
     Напоили и затем поставили диагноз:
     - У тебя АНГИНА, детка… На работу завтра не пойдешь. – сказала бабушка.
     Реакция матери – Темной была совсем иной:
     - Это обычная простуда, и мне наплевать, болеет она или нет! Завтра и в понедельник пойдет на работу с температурой, все так ходят! И больными трудятся!
     - Никуда она не пойдет! Ты что, рехнулась?! У нее кровь вот – вот вскипит! Конечно, тебе легко сидеть в библиотеке и книжечки почитывать! А И. тяжело!
     Дальше пошла какая – то ругань. Больше влезть в Сумрак я не могла – Сила упала до нуля, а что касается тела – то оно было готово к развоплощению.
     Началось… Вот она, смерть!
     Я смотрела молча в потолок, думая о своем тайном возлюбленном К. М,  легкие и нос горели, а сердце бешено колотилось: оно вот – вот проломит грудную клетку, красной вспышкой разольется кровь, брызнув и взлетев кверху фонтаном, и упокоюсь навсегда на нижних слоях Сумрака – седьмых – восьмых.
     Все уйдет, все пройдет, разольется, впитается в ковер, всех прощу и отпущу…
     Н  А  В  С  Е  Г  Д  А.  .  .


     Изо рта то и дело вырывается раскаленный воздух, а на лбу быстро нагревается холодная примочка.
     Сила…
     Сила…
     Сила…
     Нет ее… Выкачали до нуля, поместив внутрь вместо Света Тьму, которая начала убивать…

     Я поняла, почему заболела таким страшным недугом, чем раньше не болела: ВСЕ, ПРЕДЕЛ! Надо срочно рубить отношения! Если воронка не стабилизируется – я умру, а от Братска останется одна большая дырка…

     Я лежу, закрыв глаза, и чувствую, как периодически жар ударяет в мозг… голос бабушки слышу как будто издалека, эхо:
     - ТЕМПЕРАТУРУ НЕ СБИВАТЬ! Пусть прогреется!

     На следующий день начались глюки, настолько яркие, что было непонятно, где нахожусь вообще: в этом мире или в другом. Во сне ты можешь оказаться хоть в Америке, но данное состояние сном никак нельзя было назвать. Я в бреду видела ангелов, которые говорили о чем – то великом и светлом, а я слушаю.
     Слушаю, а после отрубаюсь на пять часов. Утром температура понизилась до тридцати восьми с половиной, но это никак не означало, что стало легче. Стало гораздо хуже, во рту скопилась спекшаяся и свернувшаяся кровь, этот металлический железистый сладковато – соленый привкус я не забуду никогда. Лизнула руку – снова кровь на коже – след слюны. Встала в туалет, но закачалась, как маятник, ноги ватные и одновременно тяжелые, как свинец.
     Взяла стакан воды со столика, попила, но это не принесло никакого облегчения: вода мгновенно нагрелась.
     Иду в туалет зубы чистить, не дохожу и падаю, встаю и шатаюсь словно пьяная. Наполовину влезла в Сумрак, но Силу не могла черпать. Вернее, нащупала жалкие крохи, они никак не могли исправить положение. Вылезла на карачках из мира теней и рухнула на пол в коридоре. Потом попыталась позвать бабушку. ( за все время болезни мать даже не подошла ко мне и не спросила, как чувствую себя. Бабушка с самого детства меня растила и всегда переживала, если болела, а хворала я часто. А мать, совсем недавно показавшая свое истинное нутро, просто плевала и заботилась о малолетнем сыне – как я смогла выяснить, неинициированном Темном. Из него вырастет отличный Темный Маг, так как его отец и дед были Иными, дед – колдун. Колдун страшной силы, который делал привороты, порчи, сглаз и прочее. Я представляю, какая поднимется вонь, когда братец вырастет! )
     Рубашка от пота промокла насквозь, очень хочется помыться, да нельзя. Глаза ввалились и стали красными, губы потрескались, и каждый вдох и выдох приносит боль.
     Самое кошмарное – ангина ударяет по ВСЕМ органам тела, больше всего по сердцу и почкам.
     Аппетита нет.

     Вызвали врача, тот выписал лекарства и запретил куда – либо ходить. Сказал, что это и правда ангина, в тяжелой форме только. Пыталась из врача зачерпнуть хоть каплю Света, но не смогла. А потом только и делала, что пила настой ромашки, мяты, мазала горло люголем – не помогало. Не спас даже парацетамол, съеденный за два дня.
     В первую неделю температура с каждым часом увеличивалась и наконец остановилась – 39, 9! Если прибавится на деление – наступит неминуемая смерть, и я боялась засыпать, потому что боялась умереть во сне.
     Умереть…
     А наутро предки будут трясти и трясти мертвое тело, или не будут, так как оно упокоится в Сумраке.
     Матери на дочь плевать во всех смыслах этого слова: «Заболела? Ее дело – девочка уже выросла и пускай сама царапается! Шляться по городу надо меньше!»
Хитрая, однако! А брат тем временм сидит в соседней комнате и хихикает.

     Я просила каждый вечер Светлые Силы, чтобы меня оставили в живых. А сквозь Сумрак, сквозь полуприкрытые глаза были видны заросли синего мха, такого густого и пушистого…
     Сердце просто не сможет выдержать огромного напряжения из – за крови, раскаленной крови, которая со страшной скоростью несется по воспаленным сосудам, по сухим ниточкам, по венам, иссохшим и неживым, нечеловечески непонятных, как нервная система насекомого. Раскаляясь все больше и больше, нет, это не кровь, а лава!!! Воспалилось все: от горла до жидких клеток и органов, кипит кровь и готова свернуться в любую минуту.


                - 17 -


                «Венами по лезвию –
                Струйка крови.
                Что же я делаю?
                Просто не помню.
                Бог отвернулся.
                Зубы в скрежет.
                Нож, улыбнувшись,
                Меня режет.
                Капает краска
                Соленого цвета.
                С запахом красным,
                С привкусом лета…

Питерский самиздат «Поганая Молодежь», 2004 год.»


     На шестой день меня начало глючить по – крутому. Чтобы отвлечься, в перерывы между скачками температуры и насильственным принятием пищи я читала какой – то журнал и вдруг наткнулась на точные, очень точные слова о морали и психологии, иллюстрируя современную молодежь бывшего ГОРОДА ЮНОСТИ!
     Я умирала…
     Умирала со странной радостью в душе.
     А в журнале пишут так…

     «Спрячем наши дневники, никому их не покажем. Или сожжем. Расковыряем, безжалостно расковыряем те куски измерений, куда утекают наши мысли. Зачем что – то придумывать, ведь все уже создано до нас, и будет жить без врачей, богов, и всех остальных, кто издевается над нами.
А может не надо? Может, не надо полированной жизни? Вседь слышать как поворачивается ключ в двери палаты будем уже потом. И зачистки небесных сил, и восстание героев наших сказок, - все это будет потом. Нас найдут, придавят и бросят под батарею за все то, что мы создали руками.
Мы оставим друзьям наши талисманы, а если таковых нет – выкинем. Но это будет потом. Так может сейчас встать! И что – нибудь сделать?
     Сделать своими руками…
     Нет.
     Не надо.
     Я понял, что не надо. Расплата жестока. Последствия вековые. И все, что я сейчас насоздаю, разрушат.
     Одни будут мстить, другие ЗАХОТЯТ СОЗДАТЬ СВОЕ, ИЗМЕНИТЬ ТВОЕ. НИЧЕГО НЕ ОСТАНЕТСЯ, А Я БУДУ ВАЛЯТЬСЯ ПОД БАТАРЕЕЙ ЗА ТО, ЧТО СДЕЛАЛ В ПРОТЕРТОМ ПРОШЛОМ, ЗА ТО, ОТ ЧЕГО ТЕПЕРЬ НИЧЕГО НЕ ОСТАЛОСЬ. Не придаю особого значения тому, что вернулся к себе. И ОРАТЬ «ДОМОЙ!» Я В ОКНО НЕ БУДУ. ЖИЛ НА ОСТРОВЕ, ТЕПЕРЬ СНОВА НА ЗЕМЛЕ. «Красота» - то вовсе не в острове, не в земле, а в том, что их разделяет лишь уродство.»

     …Вечером с неба начал падать пепел. Он падал медленно и величественно, но не колеблемый ветром; он заглушил звуки и застопорил движения. Люди выходили на улицы и удивленно ловили его ладонями. Он не обжигал, но и не таял.
     Полночь люди встретили на коленях. Восхода солнца никто не увидел.»

     А губы шепчут что – то несуразное под эти глюки:

                «ЧЕРНЫЙ ЦВЕТ СВОБОДЫ.

     Черной ночью чьи – то следы
     Найдут на белой дороге.
     Но я буду уже далеко –
     Нет повода для тревоги.

     Поутру – праздник, вечером – траур
     И мой любимый черный цвет.
     Странным словом меня помянут
     Там, где меня давно нет.

     Прольются и кровь, и слезы,
     Наступят серые годы,
     А я останусь стоять под ним –
     Под черным знаменем свободы.

     Черные кошки научат
     Тех, кто хочет, как надо жить.
     Но мы должны уничтожить
     То, что не в силах хранить.

     Босиком по океанам
     Или пешком до Плутона –
     Все нарушая запреты,
     Опровергая законы.

     Да, я не верю законам,
     Я не из тех, кто долго ждет.
     Мне нужна одна лишь свобода –
     Мне не нужно десять свобод.

     Черная земля нам покажет
     То, о чем мы только мечтали.
     Безумный хаос напомнит,
     Как мы когда – то летали.

     Мы все превратимся в трупы,
     Черной дырой станет звезда,
     Сожмется до точки космос –
     Лишь свобода будет всегда.

     Красный, белый, синий и желтый –
     Все пройдет, все выйдет из моды.
     Но никогда не исчезнет
     Ясный черный цвет свободы.

     Я все сказал, что хотел;
     Я все спросил, что нужно было.
     Среди безмолвных, глупых тел
     Мне место жизнь определила.»



                - 18 -


     Вы когда – нибудь теряли много крови или впадали в кому? Вам знакомо это состояние?
     Если да, то можете читать дальше мое досье, если не надоело.


     Я снова закрываю глаза и думаю, умру в сегодняшнюю ночь или нет. Температура не спадала, и именно в этот момент у меня возникло странное состояние: веселое и приятное, довольно – таки интересное и страшное для простых смертных. В те два – три часа я лежала пластом и глядела в потолок полуугасшим взором, на потолок, освещенный тусклым светом из коридора. И на нем я увидела в те минуты фантастические картины,состоящие из точечек, трещинок и углов. Они казались простыми, но одновременно такими сложными по своей структуре, и вдобавок самыми прекраснейшими творениями на свете…
     Ничего и никого не слышу, мне очень хорошо, я улыбаюсь и медленно закрываю глаза, не обращая внимания на то, что жар не спадает и изо рта вырывается раскаленный воздух. Голос исчез и превратился в хрип и едва слышный шепот, никому не слышный и непонятный.
     Я хочу попросить попить, так как не могу встать, пытаюсь закричать, но из горла не вылетает ни звука, потому что ни горло, ни голосовые связки НЕ РАБОТАЮТ! А может быть, все из – за того, что лимфатические узлы на шее увеличены?
Нет, не потому. Ведь прекрасные образы и ангелы во сне стали являться не просто так!
     Я умираю.
     Просто умираю.
     Я умираю красиво – без боли, без сожалений и с радостью в душе, безграничной радостью… Да, неописуемая радость, пришедшая непонятно откуда. Какое – то поистине божественное чувство – его нельзя испытать здесь, на Земле, никак нельзя!
     Смеялась беззвучно и улыбалась, а в голове осталась единственная мысль: НАДО!
     Хорошо…
     Господи, как же хорошо!!! Это состояние поистине невозможно описать. И я словно вижу голубую мозаику из миллионов оттенков, из которой и состоит небо с облаками, белыми, легкими, как паутинка, которая сияет в лучах утреннего солнца золотом с алмазами.
     И в эту минуту я легко и быстро встала, и неожиданно потолок разделился на две части, словно тесто, которое рвут руками при разделке, он начинает менять форму и значение, превращаясь в две стены и лестницу между ними из мрамора. Но вначале я оказываюсь на какой – то грязной улочке и иду по ней, а вокруг полуразложившиеся, но живые тела, у которых мясо частично отделено от костей, тело прикрывает полуразложившаяся одежда, у некоторых нет глаз или носа, а кровь из ран тяжелыми блестящими каплями падает на дорогу, это почему – то красиво… Непонятно. Иногда трупы невидимы, но я их чувствую и даже слышу голоса, нет, это бешеные крики: «Что ты сделал, с – а?! Иди сюда, куда идешь!?» Или маты, или добрые слова…
     Вот наконец я подхожу к белой лестнице со ржавыми поручнями, как прямо в подъезде, местами они обломаны и торчат в разные стороны. И начинаю подниматься вверх… На мне белая одежда, хитон или простое платье, но оно не закрывает тело полностью: например обнажена правая грудь.
     Поднимаюсь к голубому чистому небу, от которого глаз не оторвать…
Радость растет…

     Это чувство обнимает тебя, гладит, жалеет, ласкает, вмиг исцеляя душевные раны и заставляет забыть все плохое. Чудные приятные голоса разных возрастов зовут за собой:
     - Иди сюда, иди к нам! Ну же, быстрее!
     Еще играет тихая музыка, но такая неземная, что никакому земному композитору ее не сыграть, а я ее вроде бы не слышу, а ЧУВСТВУЮ. И Ангел берет меня за руку, ангел с золотыми кудрями, но тут же останавливает мягко:
     - Стой: мне надо с тобой поговорить! О том, чего хорошего и плохого ты сделала. Да, ты много добра совершила, и потому, несмотря на погрешности, придешь к нам сейчас. Заслужила благодать. Пойдем за мной, бедная девушка, скорее!
     Совершенно не помню, что за разговор пошел дальше. А лестница, по которой я поднималась, окружена двумя белыми мраморными стенами, на них высечены колонны и сюжеты из древних мифов Греции и Рима. Греческие войска со щитами и мечами штурмуют стены, а вот еще кто – то… а сзади нас идет с плачем седая женщина в одеждах древних евреев. Она была очень похожа на мою мать и кричала, спотыкаясь, прижимая руки к груди или протягивая их с воплями:
     - Оставьте ее! Не забирайте ее! Останься! Ты не можешь уйти!
     - Я ухожу. Видишь – меня зовут, зовут на небо, там хорошо, а в ваш мир грязи и мучений я не желаю возвращаться!
     Я попробовала спуститься – не получается: будто сзади поставили стеклянную стену. А сзади долетают крики:
     - Почему ты так обращалась с… ( точно не помню, о чем кричали голоса, но помню – плохое, неприятное…) .
     - Я пыталась сказать ей важное, но меня не хотели слушать! Не понимали! И в школе обижали, били, и потому я не хочу ТАМ, на Земле, оставаться! Не трогайте меня, я хочу уйти! Только мне жаль Илльо…
     - Илльо? Нет, пошли с нами, на небо, там хорошо и привольно, взгляни в небесную синеву и еще раз почувствуй радость… И ты будешь жить в добре и свете, твое время ПРИШЛО! ПОШЛИ!
     Я иду дальше, и впереди все улыбаются, везде Свет, до конца лестницы осталось совсем немного…И тут останавливаюсь, а кто – то из ангелов сообщает:
     - Выбирай: или пускать ее сюда, или еще нет.
     - Как?! – я очень удивилась, а мой проводник начинает возражать:
     - Почему? Почему так? Она ведь почти дошла…
     - Да дошла, - гремит голос, - но ей надо отправиться назад.
     - Я не хочу! Не хочу! – сопротивляясь, делаю еще два шага. Но больше идти не могу: стою как вкопанная. – Не могу…
     - Ты остаешься здесь или вернешься? – спрашивают. – А ведь мы такие радостные!
     - Я бы осталась, но будет грустно без Илльо.
     - Не надо. Он плохой человек! Он будет вилять зигзагами, а ты, милая, останешься ни с чем. Но тебя родители будут чрезмерно опекать и упрекать, и снова будешь мучиться!
     - Что – то я не могу и вернуться, и остаться тут.
     Голоса снизу тем временем взревели еще громче: это было поле, поле, кишмя кишащее полумертвыми или полуразложившимися бешеными телами без одежды, без костей и грязные, вонючие, и лишь в некоторых местах стояли личности с белыми одеяниями и нимбом над головой. Сказали что – то плохое и начали смеяться… До конца лестницы осталось двадцать метров…
     - Пошли за нами! Пошли, скорее! – говорили ангелы чудными голосами. – Времени осталось мало, если не успеешь – не попадешь к нам! А мы хотим!
     - Нет, ей там, дома, надо еще кое – что сделать. И потому мы должны отпустить девушку…
     - Вернись! Вернись! – кричали внизу, в черноте. Лица людей были в слезах и перекошены от ярости и отчаяния. Мне стало жаль живых.
     - Ты упустила шанс покинуть ИХ. Спускайся вниз, и пусть все у тебя будет хорошо.
     После с криком я стремительно лечу вниз, и резко открываю глаза.


     Не могу поверить, что все это было на самом деле. В душе играла невиданная доселе радость, и стало не так плохо.
     За окном утро.
     Клиническая смерть уже была наполовину стерта из памяти, но кое – какие образы остались. Я была безумно счастлива тому, что осталась жива! Жизнь прекрасна!
     Потрогала лоб: ХОЛОДНЫЙ!
     Померила градусник: надо же – температура упала до 37, 5! ВОРОНКА СТАБИЛИЗИРОВАЛАСЬ! Стабилизировалась, раз я почувствовала себя лучше. Но выходить из дома пока нельзя.
     Помню, как едва не полетела с лестницы, когда пошла в больницу на прием. Там быстро выписали еще парочку лекарств. Сопли и голос не стабилизировались еще три недели после выхода на работу. гОловная боль не проходила, на работе я на говорила, а только сипела, хрипела и шептала. Через месяц прорезался голосок, да и состояние улучшилось. Светлая Сила, которую Илльо выпил до дна, стала понемногу накапливаться из – за жажды жить. Ведь жизнь – очень дорогая вещь!
     Очень!


                - 20 -


     Даже Илльо позвонил пару раз, говоря, что соскучился, как зверь: «Я больше тебе не разрешу болеть!», и при встрече добавил, что еще никогда не видел меня такой счастливой. И в тот же день начал читать мне лекцию у себя дома, что мол я слишком правильная и так нельзя жить, и.т.п, … и.т.п. Ну это уже писалось выше. ( Разговор Андрея ) и еще добавились упреки – читайте ниже.
     Но…
     В этот же день при мне Илльо убежал к друзьям, и я поняла окончательно: НИЧЕГО У НАС НЕ ВЫЙДЕТ, ЕСЛИ ОН БУДЕТ ОБОРАЧИВАТЬСЯ НА КАЖДЫЙ ВЯК И БЕЖАТЬ К ДРУЗЬЯМ ИЗ – ЗА ВСЯКОЙ ЕРУНДЫ… Я пыталась ему сказать это – бесполезно!
Может потому, что я старше, а он младше на два года и пока не понимает…
Не понимает, потому что на самом деле МЫ СЛИШКОМ РАЗНЫЕ.
     НОВЫЙ ГОД… Это был самый поганый праздник в моей жизни в то время, испортивший мне все впечатления! Это надо было видеть, надо было видеть это сборище уродов, которые высосали восемь ящиков пива и ящик водки, потом надули презервативы и повесили на потолок.
     На этом празднике, куда я пошла в качестве наблюдателя, была для самого Илльо и его друзей пустым местом – нету будто. Лишь мать Илльо обратила на меня внимание, ведь мы вначале сидели у нее дома, а потом отправились к Андрею праздновать – Илльо не терпелось этого психа увидеть, который постоянно на все дулся. Темные они все, а я ВОЛШЕБНИЦА.
     Было море пива и вина, была и еда, но я даже не прикоснулась к ней – противно потому что. Отовсюду веяло Тьмой, и Темным было весело, очень весело. И юная красавица боялась подцепить еще одну воронку Инферно, и я ушла в пустую комнату и легла спать ( всем приготовили поспать – мать Андрея позаботилась ), но едва уснула ( было семь утра ), как в комнату ворвалась уже известная выше парочка – Андрей с Машкой, разделись, оставшись в чем мать родила, и принялись заниматься сексом! Они разделись на полу возле меня, и сна не было до десяти утра… От злости и обиды хотелось от души развоплотить обоих, да пожалела.
     Зря!
     Валюк той ночью траванулся и съел все таблетки, что были в доме: зефир с красной рыбой смешал. Он больше не был сотрудником Ночного Дозора: едва узнав о том, что парень якшается на Костре с Темными, Энерик его просто выгнал с работы и пригрозил развоплотить, если хотя бы раз среди врагов увидит. Меня шеф ценил на вес золота, потому что было алиби – Питер… И не выгнал из своего окружения, узнав о любви к Темному. Вальку, Мрака и других также погнал за измену.
     Веселье стояло страшное, и потому все, кроме меня, в стельку упились.
Потому никто и не заметил исчезновения Волшебницы, которая давно уяснила, что все кончено, и решила окончательно порвать отношения с Темным магом.
     Окончательно и бесповоротно.

     Я понимала: всеми этими тусовками, пьянками, своим безнравственным поведением, гулянками и спячками со всеми пытается затушить в себе Свет. Пытается из него сделать Тьму.
     Поздно!
     СЛИШКОМ ПОЗДНО!
     И его теперешнее состояние было похоже на чесотку особого типа, от которой нет лекарства.

     После мы стали ругаться, так как Илльо старался изо всех сил переделать меня на свой вкус.  Теперь он очень жалел, что связался с Волшебницей, понимая наконец: НИЧЕГО ХОРОШЕГО ИЗ ЭТОГО НЕ ВЫЙДЕТ! НЕЛЬЗЯ СВЕТЛОГО ЗАСТАВИТЬ ДЕЛАТЬ ГРЯЗНОЕ И НЕЛЬЗЯ ТЕМНОГО ЗАСТАВИТЬ ДЕЛАТЬ ДОБРО. НЕЛЬЗЯ ЗМЕЮ ПОДНЯТЬ В НЕБО И НЕЛЬЗЯ ГОЛУБКУ СПУСТИТЬ НА ЗЕМЛЮ. Я просила изо всех сил Темного Иного на каждой встрече прекратить ночевать вне дома  и сутками гулять, просила подумать о других. Но он и слушать не желал, по – прежнему унижая меня при всех, удивляясь при этом, почему это я обижаюсь и исчезаю. Злобные взгляды бросал, если я пыталась сделать  замечание мелочи – Темным Иным шестого – седьмого уровня. Те, как это всегда бывает, округляли в глазах нули и твердили, что Тильсирвэ слишком правильная и это неправильно.
     Все должно было получиться так: Я ДОЛЖНА БЫЛА ОТРЕЧЬСЯ ОТ ВСЕГО СВЕТЛОГО И ЖИТЬ ТАКЖЕ, КАК КОСТРОВЫЕ ТЕМНЫЕ И, КАК СЛЕДСТВИЕ, НЕ БЫТЬ БОЛЬШЕ ВЕЛИКОЙ. Я наотрез отказалась от таких условий.

     Все они, эдемовские твари, говорили мне порой такое, что я ужасалась.
Например:
     «Пойми наконец: если ты живешь в ДЕРЬМЕ – то надо этим дерьмом себя все время поливать, чтобы выжить (!), а не вести себя так, как сейчас! Тогда будут веселье и уважение со стороны окружающих.
     Посмотри – все мы беспечные и веселые, пробуем все, что предложит нам жизнь. Искушение – это такая вещь, которой нельзя отказывать: жизнь ведь короткая и дается только один раз. А ты, Тильсирвэ, по уши завязла в своей духовности дурацкой, в религии и в Белой Магии! Отрекись от всего этого и стань свободной! Видишь – мы друг друга не ревнуем, а ты ребенок! Не ревнуем, как ты Илльо, и, как  видишь, все, что мы делаем, естественно и безопасно! Даже тот Новый Год, откуда Вы, Тильсирвэ, сбежали! То, что тебе не давали спать Машка с Андреем – на это они имели полное право : их квартира, что хотят, то и делают. Не твое это дело! Мы радостные и свободные, нам пофиг на все и мы плюем на то, что нам не соответствует! И мы будем тебя морально бить и жестоко перевоспитывать быстрыми темпами до тех пор, пока не станешь такой как Илльо и как мы. Еще послушай хорошего совета: полечи свою психику. Нам твои правильные Светлые взгляды на жизнь НАДОЕЛИ!»
     Как это вам?  Аргументируйте свой ответ.

     С тех пор я окончательно перестала Илльо верить. Он выбрал Тьму, но суть – то в другом: через месяц этот парень станет Светлым магом, а ведь для всех Светлых существует неписаный закон: НЕ ПОДДАВАТЬСЯ ИСКУШЕНИЮ НИ ПОД КАКИМ ПРЕДЛОГОМ! Если поддаются – их развоплощают. Теперь после встреч с Илльо у меня дома от моральной боли буквально кидало на стены, и чтобы успокоиться, приходилось лезть в Сумрак. Внутри все болело от противодействия Сил, я знала, как положить этому конец, но не знала, КАК порвать с Илльо отношения, который постоянно твердил о своей идиотской теории, гласившей о том, что надо быть как все, а иначе в общество не впишешься. При этом топча мое мнение, говоря, что оно неправильно. Итак, бывший гопник стал возвращаться к своей бывшей жизни ( видимо, от мучений, который приносил Свет, свихнулся, а залечить рану не может. ), и больше я не могла его «лечить».
     Ангина, которую я заработала в результате разложения Света Тьмой, многому меня научила и убедила раз и навсегда со всем покончить. Нет, у нас ничего серъезного не было! Я бы не позволила к себе прикоснуться и не разрешила. Иначе покоя не будет ни днем, ни ночью.
     Другого выбора не было, и наконец я ударила всеръез по поведению Илльо. Устав повторять одно и то же. Мы не слышали и не могли слышать друг – друга.
Потому что быть взрослым – это еще не значит профессионально заниматься сексом, это еще не значит, что ты взрослый оттого, что гуляешь ночами напролет, пьешь, куришь, тебе все пофиг, ложишься на кого надо и на кого не надо, споришь с родителями и прочее, отметая все авторитеты – быть Им, Взрослым – это значит уважать права и свободу других, думать головой и держаться подальше от опасных экземпляров.
     ДЛЯ НАЧАЛА НАДО МОРАЛЬНО И ПСИХИЧЕСКИ СОЗРЕТЬ, ЧТОБЫ ПОТОМ НЕ ПЛАКАТЬ, СЛЕДОВАТЕЛЬНО, НАДО ВИДЕТЬ НЕВИДИМОЕ.


     Другого выбора не было.
     Песни ведь слагаются именно для поучительства личности… Группа «ПИКНИК» например об этом поет, как природное дыхание, как сама седая древность…

     Играй, играй, ЖИВАЯ МУЗЫКА, - я от тебя не отрекусь…
     Если бы ты понял истину, Илльо, то не оставил бы меня…


     Ты бы, любя меня больше всего на свете, гордился и радовался… Если бы не встал на сторону Тьмы в детстве. И вечерами, приходя домой, шептал бы мне, стоя за спиной в коридоре или комнате, а я у окна в костюме какой – нибудь восточной девушки типа Жади из «Клона».



                -  20 -


     СЕКТА…
     Секта…
     В самом Братске существует множество тоталитарных сект, следовательно, сектанта можно встретить в различных группировках, особенно среди Темных Иных.

     Сижу и думаю, влез Илльо в секту или нет, раз сам за себя не отвечает? Родные сказали то же самое не только про него, но и про Гломена. И вот какая картинка выходит…
     Если Иные в больших и средних городах ведут себя вполне пристойно, то тут секты рассеяны по городу как дым от БРАЗА. Чувствуешь запах, но прогнать его не можешь. И сект тут предостаточно…
     Секта в основном является своеобразной финансовой пирамидой, где вкладом являются жизнь и финансовые средства жертвы, а дивидендами - избавление от необходимости самостоятельно принимать решения и обретение чувства ложной безопасности. Крах надежд на быстрое и легкое исполнение своих желаний ставит человека перед выбором из четырех возможностей:
1. Самоубийство, либо прямое, либо через алкоголь, наркотики, уход в виртуальную реальность.
2. Изоляция от общества вместе с другими отчаявшимися.
3. Избавление от людей, виноватых в крахе надежд.
4. Излечение от иллюзий, осознание неправления своего личностного роста и своих классовых интересов и способов их реализации самостоятельно или в группе.
     Уход в такие секты совмещают вторую и третью возможности. Потому что на первые два не хватает мужества и из – за того, что вредоносности много. Так что в секты уходят люди и Иные нескольких типов: либо психически нездоровые, либо страдающие от недостатка внимания, любви близких, или духовно развитые личности, стремления которых к высшим моральным и этическим ценностям остались невостребованными или незамеченными.
     Представители таких групп думают, что лишены возможности обрести общественное признание, что их не любят и не ценят.
     При этом они часто добры, отзывчивы.
     Стремясь ликвидировать несправедливости системы, они видят один путь – искоренить все зло и быть приобщенными к самому главному.
     Секта создает у жертв иллюзию, иллюзию приветливости, что они улучшают себя через причастность к идеям секты, через дружбу с лидером секты.
     Главная задача секты – перестроить модель мира. Ложное внимание терпимости, уважения, внимания к проблемам новичка, а иногда его избранности… сравнение с другими ПЕРЕСТАЕТ БЫТЬ БОЛЕЗНЕННЫМ, И БЛАГОДАРНАЯ ЖЕРТВА БРОСАЕТ УЧЕБУ, СЕМЬЮ, И ОТДАЕТ ВСЕ СВОЕ ВРЕМЯ СЕКТЕ. КОГДА ДОВЕРИЕ ДОСТИГНУТО, НОВИЧКА ПРИУЧАЮТ К НОВЫМ ПРАВИЛАМ ОБЩЕЖИТИЯ. ДЛЯ СЕКТ ХАРАКТЕРНО ТАКЖЕ СОВМЕСТНОЕ ПРОЖИВАНИЕ, ОБЕСПЕЧИВАЮЩЕЕ ПОСТОЯННЫЙ КОНТРОЛЬ. ТРЕБОВАНИЕ ПОВИНОВЕНИЯ И СЛЕПОЙ ВЕРЫ ФОРМИРУЮТ САМОУВЕРЕННОСТЬ. Проживание в информационно обедненной среде СНИЖАЕТ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ЛИЧНОСТИ, ведет к примитивности эмоционального реагирования. Нарушение связей сектанта с его пержним окружением ведет к деиндивидуализации, происходящей на фоне умственной и эмоциональной ДЕГРАДАЦИИ.
Для порабощения новеньких секта использует несколько приемов, и вот они, налицо:
1. Контроль над временем человека ( особенно над временем для размышления ).
2. Содержание новичков в состоянии неведения о методах перестройки их сознания.
3. Создание ЖЕСТКО КОНТРОЛИРУЕМОЙ СИСТЕМЫ, заставляющей отступника чувствовать себя плохо, считать себя неполноценным в нормальном мире.
4. Подавление прежних социальных связей, активный подрыв авторитета семьи и родственников, ЧТОБЫ ОНИ НЕ СМОГЛИ В ДАЛЬНЕЙШЕМ ПОВЛИЯТЬ НА СЕКТАНТА. Критика секты со стороны родственников НЕ ДОХОДИТ  до сектанта, так как они заранее лишены доверия.
5. Использование методик, тормозящих процесс мышления. Использование нового состояния сознания для переосмысления жизненного опыта нужным секте образом, выработка психологии «пешки», уничтожение прежней системы ценностей.
Именно это я увидела, когда пришла на Костер в первый раз, да и в дальнейшем  убедилась, что Илльо втянут в это по самые уши.
     Секта…
     Очень на это похоже: все хорошее низко и подло, все плохое возвышенно и естетсвенно. И не зря Илльо, едва ему позвонят, срывается с места и бежит к друзьям.
     Пешка… ТО, ВО ЧТО ПРЕВРАТИЛСЯ ИЛЛЬО ЗА ТРИ ГОДА, и потому на него никакие родительские уговоры на него не действовали. Я могу эти строки писать до бесконечности: совместное проживание и постоянный контроль здесь вовсю цветет пышным ядовитым и ужасным цветком.
     Сходки, флэты, ночевки…
     Секта…
     Секта без лидера, мораль скотного двора ( один принадлежит всем, все принадлежат каждому ), и снова там Илльо: на каждый вяк малолетки оборачивается! Его готовы в толпе просто от счастья порвать, когда он придет…
     Оттого костровые и эдемовские Иные – полные эгоисты, для них существует свой мир, и они ни с кем его не делят. Вот почему они ТАК рассвирепели, когда Илльо начал встречаться со мной, и Илльо также купился на их уговоры.
     Я рассуждаю, говоря не гипотезы, под которые потом можно подогнать что угодно, а правду, которая ЕСТЬ. Правда, горькая, как ягоды незрелой клюквы…

     Я заставила себя успокоиться.
     Гнев, угрозы, обиды… хватит. Теперь пришло время хололного разума. Я пока сама не сошла с ума, не свихнулась и не перешла на сторону Тьмы.
     Как из разрозненных камушков или линий разного цвета составляется рисунок, так и сейчас я собирала события, случившаяся за три года с Илльо, заново пытаясь понять, что именно происходит.
     Илльо видел, как я противостою Тьме и не желаю становиться на его сторону.  Думал, что раз я его любила, то могу без колебаний соглашаться на все условия, чтоб не унижаться перед его друзьями. На деле оказалось, что это далеко не так.
Нет, я не боялась унижения. Вернее, не насмешек.
     Я нужна Илльо на самом деле не такой, какая есть на самом деле. Я нужна ему сломленной.
     Как и остальные Иные с Эдема и Костра.
     И если бы там были нормальные Иные – то давно ушли бы оттуда. Как и я.
     Важно другое: я видела, как Илльо МОЖЕТ противостоять Тьме, и он противостоял! Темные это знали. Знали, и дожидались момента, когда он будет стоять перед выбором. Знали, и поспешили ему наобещать в три короба всего – всего, снабдив парня созданием сейшенов, чтоб ему постоянно некогда было, так он и проводил время с Темными… «Ага, а давай встретимся там – то и там – то, хорошо? И найдем пять тысяч на инструменты, и это займет месяц, и репетиции в гараже… Согласен!»
     Так… Этот кавдратик на листе бумаги закрашен. Рисуем картинку дальше.
Перед ним, первым квадратиком, рисуется еще несколько фигур – кружки, замкнутость, слушание предков… А затем – встреча с гопами во дворе, замутившими парню мозги. Так, рисуем квадратик здесь… Так… Рисуем узор дальше…
     У Илльо не было друзей, и, как следствие, он ПОВЕРИЛ гопам, посчитав, что они и есть его настоящие друзья и зла не желают, и внушили: что естественно, то полезно.
     ПОВЕРИЛ. И шагнул в пропасть.
     Беспросветный черный квадратик в ряду белых и серых.
     А вот и место для следующей части квадратов: встреча с Ведьмой. С Ведьмой, которую Илльо полюбил и боготворил как не знаю кого. Но я стерла резинкой квадрат: Илльо понял наконец, что жил неправильно.. и потому она его кинула. Устоял. Беру карандаш красного цвета и готовлюсь пририсовать что – нибудь в ряде последних геометрических фигур.
     Вот еще: встреча со мной. Светлый треугольник.
     А что бы было, если бы парень не принял гопов в друзей?
     Я улыбнулась.
     А вот еще: репетиции, сходки…
     Хм…
     Далее – незаметная попытка меня переделать. Я не оправдала желаний Темного, и тот отомстил: стал врать.
     Следующий белый кружок через цепочку: просвет в сознании. Ура! Странно. Если бы он понял это раньше… Создается довольно щекотливая ситуация: если этот Илльо все понял и раскаялся, тогда почему он вернулся к Темным сейчас? Этот черный кружок я пририсовала рядом с нашей встречей.
     Рисуем дальше.
     Потому что интересно.
     Итак, в сентябре Илльо смог стряхнуть наваждение Тьмы и не стать орудием в ее руках: меня встретил и раскаялся. Раскаялся во всем, простив своих врагов… Он прозрел наконец – пусть ценой изоляции от Тьмы и отстранением от гадкого. Сделал то, чего Иные с Костра боялись больше всего: ушел от них. Но только частично.
     Могли ли эти отверженные отстранить его?
     Не знаю.
     Его сегодняшние слова о «неправильности Света» – бред собачий.
     Милая, да ты хоть полагаешь на миг,что эта сволочь скажет правду?!
     Итак, Темный маг из интереса вернулся к Темным – проверить, забыли они его или нет. Друзья очень обрадовались, так как увидели, что Илльо стал другой, увидели его обиду на то, что он давно не гулял, и… И…
     Правильно: стали возвращать то, что им было надо. Лишь бы не быть униженным, Илльо стал слушать… и деградировать.
     Да, большая мозаика из квадратиков, треугольников и кружков!
     Стал… ПЕШКОЙ в их увлечениях и планах.
     Это пририсовываем туда, где я «слишком правильная».
     Правильно: друг выхаживал друга. Аккуратно, грамотно, «простив» предательство.
     Как красиво, как трогательно! Сейчас слезка капнет!
     Друзьям не понравилось, что Илльо их якобы бросил, что их в ряды влезла Светлая Иная.
     Они поставили условия: или я, или они.
     Вытянулась еще одна цепочка…
     И еще одна ветвь: Илльо встал и там, и тут – Свет и Тьма. Темные буквально из кожи лезут, чтобы погасить Свет в его душе. И теперь, боясь меня потерять и с надеждой меня переделать на свой лад Илльо выбирает Тьму. Что ему одна – единственная Волшебница, и чего это она Светлая?! Раз мы все тут Темные, то и девушка пускай «закоптится»! потому что поняли – я их разгоню и раздавлю морально.
     Но Темные относятся ко мне с уважением, говоря: «Да ведь ты встречаешься с ним – и хорошо!»
     Подобрели.
     Только одно в этой внезапной доброте меня настораживает: ЧТО наговорили на меня Темные, пока я болела?! Пока я работала, не видя Темного?!
     И я отстраняюсь… Черно – белое сердечко. А следом – черный квадрат.
     ВОТ ОН, ПОСЛЕДНИЙ КВАДРАТИК. ГЛАВНЫЙ.
     ЧТО Темные сделали с сознанием Илльо, пока он репетировал, работая на них со своей черно – белой энергетикой?! Раз у него Света гораздо больше, чем Тьмы?!
     КАК он мог с таким балансом Света полезть на Темную сторону?!
     Меня проверял, боялся «друзей» потерять!
     Блин, как красиво все должно было получиться! – я отрекаюсь от Света («Ты слишком правильная, нельзя так! Отрекись от всего и живи как мы – легче станет!»), а затем Илльо начинает меня испытывать на прочность – таскать по флэтам, где я бесконечно тусуюсь, пью, курю, становясь распущенной, плюю на родню, не ночую дома, посчитав свои прошлые занятия философией белибердой. ( «Что естественно, то полезно и не страшно! Мы уважаем естественность во всех ее проявлениях!»), становлюсь в конце концов Темной, и полные заботы обо мне Илльо и его Темные Иные начинают делать то, что я хочу, мы ни в чем не отказывая гуляем, начинаю оборачиваться на каждый вяк и считать, что так надо, а то жизнь пройдет. Исполняю ВСЕ просьбы «друзей», и, сожалея о былом неразумии, начинаю…
     Да – да – да, именно это!
     Я, затем и мои бывшие друзья – Светлые, начинаем… страшно писать и произносить!
     СЛУШАТЬСЯ Илльо и его дружков, пропадая как личности. Исполнять их «просьбы», как Валька, Мрак, Энзо, Андрей и Валюк… Ну этих можно не считать.
     МЫ ВСЕ ПРЕВРАЩАЕМСЯ В РАБОВ.
     БЛАГОДАРНЫХ, НАКОЛОТЫХ, ПЬЯНЫХ, ВЕСЕЛЫХ И СЫТЫХ РАБОВ. ИЛЛЬО ТЕМ ВРЕМЕНЕМ ПОЙДЕТ ЕЩЕ ДАЛЬШЕ, ПО КРИВОЙ, ПО НАКЛОННОЙ!
     РАБОВ, ИСКРЕННЕ ВЕРЯЩИХ В ТО, ЧТО Светлые слабы и глупы, и надо все использовать… Рабов, искренне верящих в слова Темных.
     В ТО, ВО ЧТО ПРЕВРАТИЛСЯ ИЛЛЬО.

     Красивый рисуночек, ничего не скажешь.
     Вражий, страшный, хитрый, запутанный…

     Илльо, прости меня. Ты уже ослеп, но я еще нет. Ты назовешь меня ребенком, дурой, неправильной, но, клянусь тебе, Энерик,  - я не предатель! Я верна тебе, Энерик, Светлому, никак не одурманенном врагами.
     И пусть лучше я буду униженной, униженной Темными, мучаться, оставаться в одиночестве в сибирском диком городе Братске, без любви и дружбы, - но я не стану счастливой слепой дурой в руках Илльо!
     Потому что втайне я люблю другого Иного, Светлого питерца К. М, вот вам!
     Я отказалась от флэтов и тусовок, отказалась взять плохое из рук Илльо – как бесплатную подачку, а ведь среди Темных подачки и барыши так просто не дают! За них надо отработать, доказать, что ты не такой, как все Светлые! Что ты независимый и поливаешь себя дерьмом, чтоб ничего не пропустить.
     Я не отрекаюсь от себя. И не отреклась. И презрение всех Темных, в том числе и Илльо – мой удел.
     Что – ж…
     Но я, Тильсирвэ, говорю: я не стану той, кем хотят меня видеть Илльо и Тьма. Что бы он со мной ни делал, как бы ни ломал мою волю – Я ОСТАНУСЬ СОБОЙ!

               
                -  21  -


     Так что Илльо больше не был привязан ко мне так, как раньше: для него теперь существовали лишь музыка, пьяный бред на тусовках, шумные компании, которые были мне также чужды, как сигарета или секс, Тьма, в которых и в помине не было ничего хорошего. Это ему заменило любовь, родных и тех, кто верил в него раньше. Его также продолжали обожать, уважать и хвалить.
     Да, я давно разочаровалась, но что я с этим могу поделать?
     Опять тусовки, несбыточные мечты, для Темных там всегда было и будет море драйва, водки и пива, пива, смешанного с техническим спиртом под названием «ТРОЯ», или коктейль с ним же. (Адский наркотик, после которого лицо твое мгновенно обвисает, пузырится со временем и синеет, и от этого можно либо умереть, либо месяцев на шесть угодить в психушку в тех краях. Прим. Из наблюдений автора за братскими неформалами. О них в тексте и идет речь. )
     Море бесконечного веселья и драйва, черного и ложного веселья…
    

     Такие вещи мне потом рассказывали в Ночном Дозоре, и после таких яруих повествований волосы на голове шевелились, и из всех лишь Энерик был спокоен: ему такие штуки были не в диковинку – не такого повидался за жизнь в Братске, Городе Юности!

     Гулянки, гулянки и еще раз гулянки… со всеми вытекающими оттуда последствиями. Бесконечные сходки регулярностью до трех раз в день, где Темные хихикали над Светлыми, - такая жизнь меня ждала с Илльо, даже если ему удастся стать слабеньким Светлым магом.
     В такие времена мне казалось, что моя теперешняя жизнь, которая доселе была спокойной, - заржавевшая карусель. Жизнь Темных – это колесо, которое стоит в казино или мельница, перемалывающая зерно. Оно вертится и никак не может остановиться, потому что внутри сломалась какая – то деталь.
     Парень был похож на сову. И если удавалось – он днем спал, а вечером просыпался, уходил, и всю ночь тусовал с друзьями…
     Хм…
     Крепко, крепко Свет его жжет…
     Мучает…
     Да только вот беда какая – его свет рассеивает Тьму, когда Илльо оказывается в среде Темных. Беда извечная для него!
     Что касается меня, то я из – за потери значительной части Силы едва не сползла в первое время после болезни на третий уровень! Ну и ну… Правда, каким – то чудом удалось этого избежать – наверное, из – за Энерика.
     Он, Дитя Тысячелетий, кельтский чародей, уж он – то не позволит, чтобы я пропала!
     Но все равно из – за роста Тьмы я не могла нормально есть, спать, при этом отдаляясь от братских Темных все дальше и дальше… А бабушка Илльо, к которой я все чаще и чаще стала заходить, рассказывала, что парень почти не спал, и ему редко удавалось проспать нормальные семь – восемь часов. Обычно он ложился, но через два – три часа его будили звонками, и он уносился как бешеный: трансформировался в гигантскую летучую мышь и со свистом уносился в ночь.
Да, был такой случай:  пришла к нему в гости зимой, через пять минут зазвенел телефон, он вскочил как ненормальный и унесся на квартирник, отправив меня домой на полпути, всучив в руку семь рублей на проезд! Ему звонила Валька – гитаристка, он и свалил – потому что она ему как сестра. А на следующий день пришел ко мне на работу и заявил, что квартирник был плохой и было там тридцать (!) человек, и ему не понравилось. По – моему, чтобы устраивать такие сборища, надо сначала найти подходящее помещение, а не двухкомнатную квартирку, куда, кстати, пускали совершенно «левый» народ, то есть посторонних Иных… ВО КАК! Читайте и думайте, как тут жить…
     Иногда он заявлялся ко мне на работу со своей бывшей, и она смеялась надо мной…

     Конечно, он меня на тусу с собой и не собирался брать, потому что я Светлая и буду шокирована, если приду. Я же МЕШАЮ ТЕПЕРЬ!
     Ничего – вот узнает об этом Вейдер – шеф НОЧНОГО ДОЗОРА САНКТ – ПЕТЕРБУРГА, И МОСКОВСКАЯ ИНКВИЗИЦИЯ -  тут – то и придет всему конец: Светлые начнут вызывать Темных на трибуналы и развоплощать самых заядлых гуляк, передавят всех как клопов. В первую очередь половину Эдема и Костер. А уж потом возьмутся и за гопоту. Ой, что тут будет…
     Я давно поняла – все кончено.
     Несмотря на то, что Инквизиция  передавит теперешних Иных, нарушающих Договор – это даст положительные результаты на пятнадцать или десять лет: но затем все начнется сначала, потому что подрастет очередное поколение скотов. Видели ли вы, СКОЛЬКО  брошенных детей в детских домах и в больницах?! Вырастут, кто – то станет Темным, кто – то Светлым, люди тоже найдутся…
     Город вырождается и вымирает, но никто не замечает этого! Очень скоро и Эдема не станет: миллионер Хачатрян сделает из него крупнейший торговый центр. Может, Темные поутихнут или Оборотней разведется? Вот последнего не надо! Пусть все будет хорошо!
     Ну ладно: не хочешь по – хорошему – будем по – плохому действовать, раз так. Не раз я видела, как бывший гопник орал на бабушку матом. Знала, что и раньше Илльо был такой, что вел этот образ жизни и потому не винила его.
     Темным – Темное.
     Светлым – Светлое.
     Тем и удивляя меня, как его из Гимназии еще не исключили.
     Итак, придется поохотиться на кое – кого… нравится мне это или нет. И пофиг, что я не понравилась его дружкам!!! «Красота» жизни братских Темынх вовсе не в их криках о том, что им все пофиг, не в воспитании, а в том, что в основе этой деградации лежит моральное уродство. И правильно когда – то заметил Джеральд Даррелл: «Даже в самом уродливом и нескладном существе не может не быть хорошеньких и привлекательных черт.»
     Про большинство одичавших Иных в Братске можно выразиться именно так.  Это Иные, отрезанные от высшей цепи развития, потерявшиеся в жизни, спутали низменное с возвышенным, все личностные качества и одичали. Хотя есть в их душах капелька Света, которую они скрывают очень тщательно, принимая ее за недоразвитость.  Так что в прямом смысле одичали, аборигены чертовы! Еще не привыкли к Свету… ИНАЧЕ ЧТО ИМ ДЕЛАТЬ В ЭДЕМЕ?!
     И Илльо одичал, став Темным Иным. Правда, «высветился» за два месяца, а затем все начало рушиться. Рушиться с треском. Да пускай хоть все рухнет, неизменным останется ОДНО, и следовательно, нерушимым – стержень, с которого все начиналось. И этот  стержень называется так просто и красиво – ДУША…
     Позже десяток диких Иных одомашнить и обратить к Свету все – таки удалось, отведя от Тьмы. Только одна девушка перескакнула во Тьму после этого, довольно глупая и куклообразная внешне – по имени Светлячок, повстречавшись весной с Илльо в Эдеме, и, что самое кошмарное – они полюбили друг – друга по – настоящему кажется, как потом говорили, и что они счастливы. А мне потом было противно и мерзко: КАКОЙ дурой надо быть, чтобы влюбиться в такое чудовище?! Я ее знала и уважала, помогала, а она, глупенькая Барби, обезьянка с веселым лицом и улыбкой до ушей, легла под него, и до сих пор лежит и радуется, что Илльо ее типа любит… любит трахать. Ведь формы ее внушительные! Идиоты! Ты пожалеешь о своем счастье, куклообразная девочка, которую полюбили читсо поверхностно! Потому просыпайся с ним в одной постели, новенькая искусительница, и зарабатывай себе карму, карму черной магии – прабабушка Илльо занималась колдовством и сводила в могилу тех, кто ее обижал. Зарабатывай себе детей – инвалидов, трахайся, радуйся… ДУРА НАБИТАЯ! Ты не Иная, ты человек, вот и соблазнилась красой мага, у которого с башней не все в порядке… Светлячок с темной кроной энергетики, малолетняя давалка, подстилка Илльо, пивная девушка, выходи за эту ****ь замуж, давай – давай… Через несколько лет ты сбежишь от него с ребенком на руках, и мне пофиг, что ты прилепилась к этому монстру только потому, что у тебя предки – алкоголики… И пусть все говорят, что ты хорошая для всех, это не так! Ты коварна и глупа, я не сужу по себе, я вижу твое мягкое и дырчатое нутро, которое так легко проткнуть и влиться в него, даже смотреть на тебя противно, на твои накрашенные губы, на этот чувственный рот и на полурыжие завитые волосы до пояса… Мясо и кукла, живая раскрашенная кукла, которая без паники соглашается со всем, что творит твой мерзавец, твой зверек… Вот когда он тебя на иглу подсадит – очнешься, но поздно будет. Мне просто страшно за тебя, девочка! И не ругай меня, прочтя эти строки – Илльо очень скользкий и скрытный, только тщательно это скрывает. Ты никогда от него не услышишь всю правду наших бывших отношений. Это правда, от которой он взвоет!
     Пускай воет. Я только обрадуюсь.
     Прочитай это, Светлячок, ты же меня знаешь в лицо, и подумай как следует!
Включи голову, а не страсть, разум, а не чувства, закрой глаза и погляди сквозь Сумрак… если сумеешь. Ведь ты человек и потому ничего не понимаешь. Потому что все Иные имеют большое обаяние, особенно Темные, и в этом твоя трагедия – ты не видишь чернь души своего любимого, а видишь лишь оболочку из кожи и мяса.
Мы еще с тобой поговорим, девочка… если ты меня найдешь.

     Пара перерожденных загремела в психушку, не выдержав Свет.

     Дикий край, нечего сказать. И Иные там дикие – предикие, не принимающие правду такой, какая она есть. Отрицающие мораль и всяческие авторитеты. Особенно родительские…
     На самом деле 85 % братчан – дети – переростки, и подростки – переростки, наркоманы ( некоторые воспитанные ), токсикоманы, умалишенные из – за вечного смертельного кайфа…
     Дети в свои девятнадцать – двадцать лет… и даже старше!  И их будет еще больше…

 
     Илльо! Время забыть то, кем ты был, но помни, кем ты стал… А на данный момент на декабрь – январь сравнялся с низшим отрепьем Иных, пытаясь всеми силами наверстать Темное упущенное! А я брошена на дно, где всем все равно, подлость огнем выжгла клеймо… душа твоя пуста, Илльо, безразлична к чувствам и переживаниям других.
     Люди на Дне рыщут во Тьме, они готовы жрать друг – друга. И надо же такому случиться – ты пополз с большой и светлой дороги обратно во Тьму, в чащу, боясь солнечных живительных лучей. Полез под нож, как лох и вор.
     Жаль…
     Очень жаль…
     Ничего – мы еще посмотрим, кто кого! Это говорит Тильсирвэ, одна из Великих Светлых… И мы еще повоюем…


     Так или иначе – Илльо не смог устоять перед искушением и постепенно с ноября начал превращаться в настоящего гуляку и игрока, и как я слышала, до пяти утра шлялся по барам рокеров и прочих, а когда я уже спала, он пытался через Сумрак говорить со мной, умоляя пойти с ним гулять, убеждая, что в барах и на флэтах процветает настоящая жизнь. Срываться наши встречи начали еще с ноября – одна за другой.
     Но он все равно твердил, что любит меня, но и друзьям никак отказать не может,  так как это для Темных будет считаться предательством. Типа они обижаются на то, что Илльо со мной встречается!
     Бред собачий!
     Про свою бабушку – Светлую он говорил, что она сошла с ума, постоянно ругался с родителями и вытягивал из них последние деньги: то по пятьсот, то по тысяче в неделю, а когда я за предков заступалась, говоря, что надо думать и о том, что матери тоже что – то хочется купить, Илльо округлял глаза и говорил, что я дура и предаю его, что родители на самом деле ничего не понимают. Вытягивал у матери последние деньги то на пиво, ( для всех ) то на аппаратуру, то на сейшена, на которых ничего хорошего не было.
     На мне парень хорошо прокололся: рассказывал о себе все самое тайное и сокровенное – причем такое, чего не говорил даже друзьям и родителям!
Весь комизм ситуации свелся к тому, что когда мы расстались, Илльо в последний день попросил меня написать обо всем в тетрадь – типа у меня классно писать получается. Я рассмеялась про себя и кивнула. Дурачок!
     Смешно…

     Но он и представить не мог, ЧТО я сделаю с этим досье: отдам его лично Энерику, а затем занесу его в черный список. Интересно, а что будет с Илльо, когда он на него наткнется? Хотя Энерик – хитрюга соединит сразу оба досье – мое и его, и тогда…
     Что шеф позже и сделал.

     Так из скромного, доброго, умного мальчишки Илльо за четыре года превратился в хладнокровного, бесчувственного эгоиста, прожигателя жизни. И лишь я смогла его остановить – во время ломки Темной ауры обратила парня к Свету. Потому – то он до этого и бесился, что не в силах был терпеть мучения, приносимые Светом. Слишком больно ему было, не говоря о второй инициации…
     В течение четырех месяцев я всеми силами пыталась поднять придурка со дна нравственности и дерьма, со дна ямы, куда он сам себя и загнал, потому тчо этот Иной мне пока что нравился, но от бывших отношений не осталось и следа. Теперь для него не существовала Гимназия, на уроки он не ходил, и часто я его видела у того же Костра или у его дома, когда шла домой, с какими – то похабными типами, - Темными Иными, морально разложившимися, курящими и пьющими.
     Я НЕ ЗНАЛА, КАК ПОРВАТЬ С ИЛЛЬО ОТНОШЕНИЯ, НО ХОТЕЛА,  потому что если и дальше буду его слушать  и попробую также гулять - меня окончательно и сразу затянет во Тьму. Если буду гулять с ним и его друзьями, если не отступить сейчас – то будет поздно. Парень семнадцати лет затянет меня в это болото по самую голову, и тогда – ВСЕ…
     Тогда принялась среди Светлых Иных искать справедливого юношу,  который бы не курил, не пил, которому в жизни надо было трудиться, успевать и добиваться поставленных целей. Таким был маг – сотрудник из Ночного Дозора – Берегонд, мы часто перезванивались и договаривались встретиться, по – дружески, чтобы попить чашечку чая. Да, мы были приятелями, и часто Берегонд ходил ко мне в гости, рассказывая поистине философские идеи и планы, при этом не шутя так гадко и пошло, как Илльо или один тип по имени Тьма, а прикалываясь просто и по – доброму. Усидчивый, умный, симпатичный, но пытаться загулять с ним было большим риском для любого, потому что у него уже была девушка, но, несмотря на это,
     Светлый маг предпочитал независимость.
     А у меня тем временем появилась хорошая компания новичков – Светлых: Анна, Кэр – Лаэда ( что переводится «ящерица» ), Артем – Снег, Юрином, Александр – Дум, Псих и еще несколько из Ночного Дозора, все мы по сути были оттуда. Это были поистине великолепные Светлые Иные, совершенно не похожие на остальных. Мы находили друг с другом общий язык, делились впечатлениями и учили друг – друга чему – нибудь. Затем присоединилось несколько Светлых – художников, в том числе и Фабер – Алексей – брат Берегонда: классная компания получилась. Мы ходили на Костер и в Эдем, разгоняя прочь Темную шваль, расчищая себе место, но толку от этого было мало. одна из девушек особенно ко мне привязалась – Светлая по имени Татьяна, пострадавшая от Кота – Темного Иного.


                -  22  -


                «Мне говорили, что не надо
                В этой жизни много слов.
                Мне говорили: «Молчи –
                Не наживешь себе врагов.»
                Но я плевать хотел на все,
                Я буду жить как хочу,
                И даже переубедить меня
                Пытаться ни к чему.
                И даже помнишь тот день,
                Когда я встретил тебя,
                Ты мне сказала, что как я
                Жить просто нельзя.
                НО Я ПЛЕВАТЬ ХОТЕЛ
                НА ВСЕ.
                Я буду жить как хочу,
                И даже переубедить меня
                Пытаться ни к чему.
                И в этом странном общении
                День за днем проходил,
                НО ВОТ В КАКОЙ – ТО
                МОМЕНТ
                Я ВДРУГ ОСТАЛСЯ ОДИН…

                Я    В А М        Н Е    В Е Р Ю…»



«Пролетела над крышами
Города ржавого цвета.
Вся в лазурную дымку
И тонкую радость одета.
Покрутилась над лесом,
Заглядывала во все норы,
Осмотрела дороги,
Поля, реки, даже заборы.
Расспросила людей, птиц и рыб,
Да и гадов ползучих.
Шевелящихся всех и живущих,
Поющих – плывущих.
Только к ночи вернулась
Без силы домой, чуть не плача…
Так искала тебя
Бесприютная птица удачи.»

Самиздат «Поганая Молодежь» , и Шамова Юля.


              ВЫСТУПЛЕНИЕ ЭНЕРИКА ПЕРЕД СОВЕТОМ ИНКВИЗИТОРОВ В МОСКВЕ.


     Несмотря на то, что столица находится на расстоянии тысячи километров от Братска – все равно слухи о беспределе в городке до нее докатились. Услыхав о том случайно, Инквизиторы пришли в праведный гнев и вызвали Максила и Пресветлого Энерика на трибунал. Не просто так, а для серъезных разбирательств, почему все так жутко. А когда услышали о влюбленности Волшебницы и Темного Мага, то вызвали и главу Ночного Дозора Питера – Вейдера Эльдареда.


     …Москва…
     Что это вообще такое?
     Это гигантский мегаполис с извилистыми ветвями метро, где под землей размещено более ста станций. Там также, как и на поверхности, царит жизнь, похожая на громадный термитник, и затихает только ночью. На белом свете люди похожи на тараканов разных народностей, на муравьев, и каждый с собой что – то тащит. Миллионы цветовых оттенков, клубы дыма, и еще больше машин, и еще больше домов и квартир, и башня Останкино, издали напоминающая парижскую вышку – уж извините, не помню, как она называется. Вечером столица превращается в неописуемый фейверк из огней и вспышек, из миллиарда лампочек рыжего цвета, из рекламных вывесок и прочей дребедени.
     Максим шел по родному городу и был в блаженстве, с восторгом рассматривая чуть ли не каждый дом: не был в столице три с половиной года!
     Энерик и Макс медленно и величественно добрались до Красной Площади и загадочно стали глядеть на кремлевские звезды.
     Они, эти два элитных парня, приехали на поезде сразу же, как получили по письму от Инквизиторов. Что удивительно: Макс о Тильсирвэ и Илльо вообще не слышал и потому очень удивился. Двоих Иных поместили в гостиницу со всеми удобствами, так что условия содержания не огорчали: столица все – таки.
А тем временем Инквизиция, взбудораженная не на шутку, решила приструнить Темных Иных, распустившихся в Братске окончательно. Как выяснилось, Гломен СОВСЕМ отдалился от дел и ничего не хочет знать!!!

     - М – да… Энерик – Энерик… - сокрушенно качал головой Инквизитор, потупив взор, - КАК попала твоя Тильсирвэ…
     - Попала она хорошо! За всю историю Братска еще никогда не было, чтобы Светлые влюблялись в Темных! За всю историю Братска НИКТО, повторяю, НИКТО не устраивал такого беспредела… Что касается Илльо, то он пошел Ва – Банк: хочет из нашей Волшебницы ведьму сделать! Она развоплотит парня – и все дела!
     - Ну?
     - Мне жалко Тиль, очень жалко… С ее шестилетним опытом развоплощения Темных тварей в СПБ и Братске ТАКОЕ  случиться не могло никак. Максим, этот мальчишка ведь еще глуп и им легко манипулировать… Тильсирвэ можно сказать, спасла глупца от окончательно превращения в Темного ведьмака! Она застала парня как раз тогда, когда он находился в депрессии после разлуки с ведьмой. Пробила брешь Светом, и началось. Когда летом я пытал Илльо на крыше Эдема, то обнаружил, что он еще может встать на сторону Света. И вот, становится… Только Тильсирвэ теперь на грани развоплощения, ведь совсем недавно она переболела ангиной, так как зацепила от Илльо воронку ИНФЕРНО. Представляешь, Макс?!
     - ИНФЕРНО… Я прекрасно представляю, ЧТО это значит для такого города, как Братск. Тут наверное не одна воронка вьется, а три – четыре! И если бы Волшебница не смогла с ней справиться – то от Братска осталась бы одна больная дырка… И ТЫ МОЛЧАЛ?!
     - Да, брат – Светлый… Не каждому дано это понять… Я молил Свет, чтобы эта девушка выжила, так как она ЕДИНСТВЕННАЯ ВОЛШЕБНИЦА В БРАТСКЕ И ПРИГОРОДАХ… Понимаешь?
     Макс вздохнул и посмотрел в темнеющее небо.
     - А чего это она не запросила у тебя помощи, а Энерик? Чего сама сюда не явилась?
     - Во – первых, не смогла, во – вторых, - не хотела неприятностей. Наша Тиль вполне может восстановиться при помощи меня. Самое странное вот что: Великая после клинической смерти, находясь на грани развоплощения, как – то смогла набрать Силу для расправы над Темными. Чем больше красавица на Илльо смотрела, тем больше думала, как все остановить.
     - Скажи мне, Энерик, а почему ты просто не выгнал Илльо с братской территории?
     - Не имел права. А вот присутствие в моем Дозоре Темного я бы не потерпел: хватит нам Айрона – ручного вампира!
     - Знаешь, если бы Илльо любил – он бы думал над своим поведением, а не над Великой, и ушел бы сам. Вот так, брат – Светлый. Я когда – то также, как она, мочил Темных. Только Тильсирвэ, вот беда, сейчас в Дозоре почти не появляется, как ты мне сам сказал перед приездом сюда. Переживает потерю, которая и яйца выеденного не стоит. Пытается сама разобраться в ситуации. А когда нет никаких мозгов, а только любовь и адреналин, - съехать с катушек легче легкого. – Инквизитор глотнул пива «Питерское».
     Пять минут оба Светлых смотрели на реку Москву и катерок, плывущий по волнам.
     - Макс, Илльо бы не ушел: в нем промелькнула искра доброты и сочувствия, и именно это его и ее репутации сгубило. Знаешь, что самое страшное?
     - Догадываюсь.
     - Великая ДВА (!) месяца находилась среди Темных Иных в команде Гломена, закрывшись Силой и внимательно наблюдая, какое у ДИКИХ Иных слабое место. Удивляясь при этом, КАК Темные не могут определить, на какой она стороне. Тиль имела право наблюдать, но была неосторожна… Не жаль мне Илльо, нет… Мне жаль Волшебницу! И очень хочу, чтобы Тильсирвэ выдержала и не сломалась. Илльо все равно ее уже кинул, раз до пяти утра шатается по барам. Пошли, Максим, в твой ДОЗОР да и к Вейдеру заодно.

 
     Заседание трибунала началось в шесть утра, как обычно. Квадратный зал был поделен на две части: одна белая, другая черная. Посреди нее – стол с покрытием в виде шахматной доски. За него сели Инквизиторы – пять, в том числе и Максим, и вампир со стороны Темных: иностранец. Все облачены в черные балахоны. На Макса москвичи глядели с неподдельными радостью и удивлением, да с уважением, а что касается Энерика, то он чувствовал себя не в своей тарелке и сидел подавленный. Кельту было неудобно и несладко – сидеть так и ждать, понимая, что здесь он лишь подчиненный. Вейдер, заменяющий Тильсирвэ на суде, строго и подавляюще глянул на него. Энерик посмотрел на питерца и вежливо склонил голову, зная, - Вейдер на него в обиде и в бешенстве.

     Наконец главу братских Светлых вызвали к столу, и он покорно подошел, скрестив руки на груди.
     - Именем Договора… - прошептал он.
     - Мы – Иные. Мы служим разным Силам… - когда Максим прочел Договор, он продолжил говорить. – Сегодня инквизиторский трибунал должен разбирать дело Иных Братска, Иркутская область, данное разбирательство – нарушение Договора по всем статьям Темными Иными. Предмет разбирательства – невежесьвенное нарушение Устава братскими Темными Иными седьмого уровня и попытка превратить Волшебницу в Ведьму. Преступление такой тяжести, как переделывание Светлой в Темную насильственно карается безусловным развоплощением. Сделать это хотел Илльо. Любая попытка! Потому, заболев, Великая едва не умерла.  К сожалению, ни Великой, ни Илльо в зале нет, так что Энерику и Вейдеру придется отвечать на все вопросы, которые будут заданы. Есть возражения?
Молчание.
     - Слово предоставляется Энерику, Светлому Иному, шефу братского Ночного Дозора. Пресветлый Энерик, расскажите, ЧТО себя представляют братские Темные. – спросил вампир и встал.
     - Итак… Начинаем форум – передачу «В МИРЕ ЖИВОТНЫХ». ( Макс захихикал, Вейдер тоже.)

     «Эволюция движения Иных пошла вспять. То ли от недостатка йода в г. Братске их охватывает кретинизм ( кстати, грозящий всем последующим поколениям ), то ли Темные гопы всех окончательно запугали и только кретин способен стать Иным и Темные грызут Темных на охоте по ночам…
     кстати, о гопах. Именно недостаток йода ( который отвечает за полноценное умственное развитие ) отразился на третьем поколении жителей Братска, породив этот вид Темных. Сравните: первая степень умственной отсталости – дебилизм. Обостряется в подростковом возрасте. Лица с этой бедой имеют скудный словарный запас, дефекты абстрактного мышления – все понимается буквально. Мыслительные операции затруднены. 1Q=75 – 84. Ну – ка, кто это у нас отвратительно учится в школе, не понимает шуток добрых и приличных, говорит по понятиям и вообще человеческому языку не внемлет? Не узнаете?
     Но вернемся к нашим баранам. Налицо легкая дебилизация (+ алкоголизация ). Вот, к примеру, тусовки Темных или Светлых, каких мало ( Берег, Эдем ): собираются подросточки в стайку ( гопников бояться не так страшно), страдают приступами порезанных вен, порванных брюк, намоченных одежд. На контакт идут вяло – привыкли все как – то замыкаться ( а может, мыслей нет, чтобы высказать?). скорее всего у них маниакально – депрессивный психоз.
     Истинную радость им доставляет СПИРТ, но он обязательно должен быть халявным, иначе расстроятся, ведь стоит появиться съедобному кусочку и спиртному напитку – все слетаются, как чайки, раздирают добычу, как коршуны, и остаются ненасыщенными, как голуби. ЧЕМ НЕ ЗООПАРК?
     А вы посмотрите на эти цветы жизни: нажратые девочки блюют в кустах, тянут ручки и просят спирта… Ах, какое умиление…
     Идея и сплоченность у этих кур отсутствует напрочь  ( кроме как идея нажраться вскладчину ). Девиз:
«ЕСЛИ ДРУГ ПОПАЛ В БЕДУ –
Я ТОТЧАС ЖЕ УДЕРУ…»
И еще:
               
“ЕСЛИ ВЫБРИЛ ИРОКЕЗ,
ТО БЕГИ СКОРЕЕ В ЛЕС,
ВЕДЬ ПО УЛИЦЕ НЕЛЬЗЯ –
ГОПОТА ПОБЪЕТ ТЕБЯ…”


     Ради одного глотка пива они готовы пробежать двадцать километров навстречу тебе, сказать много приятного и, докончив твое пиво, повернуться спиной и убежать на поиски другой жертвы. Отсюда правило:


“Если ты пришел с пивом –
прячься сразу под кустом.”

     Следует также отметить, насколько злобны стали наши Иные, все чаще копируя поведение гопов – дебилов. Вот, к примеру, разогрев перед выступлением: ( Простите, Инквизиторы, но я сейчас ругнусь!)

“Если вышел он на сцену,
Разыграться он решил,
Дай ему ты басом в рыло,
Чтоб играть он не спешил.
Подключай гитару смело,
Не жди очередь  свою,
И ругайся очень громко:
“ДАЙТЕ ВРЕМЯ,  М А Т Ь  Т В О Ю!!!”

     Пожелания: пейте «йод – актив» и рожайте детей в других городах.»


     После такой речи у Вейдера по коже прошел крепкий мороз. Он оторопело глядел на Энерика, раскрыв рот.  Итак, выслушав на трибунале рассказ такого склада, шеф Светлых Питера обхватил голову руками и стиснул зубы от отчаяния… А уж про Тильсирвэ и говорить было не надо.
     - Поверить не могу, что наша Тиль втюрилась в Темного! В бывшего гопника! – с жаром воскликнул питерец. – Она НИКОГДА себе такого не позволяла!  Год назад уехала, пишет, сообщает…
     - Да, пишет… НО НЕ ВСЕ – ЛИШЬ БЫ ВАМ СТРАШНО НЕ СТАЛО!  - оборвал Вейдера вампир. – Если выяснится, что она нарушила Договор – то придется, к вашему сожалению, лишить ее Силы лет на пятьдесят. Будет по крохам собирать потерянное.
     В этот момент Энерику захотелось крепко выматериться.
     - Вейдер, после рассказа Энерика ЧТО ты думаешь о Братске и тамошних Иных?  - спросил Максим, чувствуя, что питерца вот – вот прорвет. Тот вначале глянул на Энерика со злобой, потом на Максима и с ненавистью прошипел:
     - ЯМА… ГНИЛАЯ ЯМА, кишмя кишащая моральными уродами… И в любом случае нашу драгоценную Тильсирвэ надо вытаскивать оттуда! Выцарапывать всеми силами! Если развоплотите эту Великую – Ночной Дозор Санкт – Петербурга предъявит Гломену и Энерику достойное обвинение! Конечно, мы все понимаем, что Братск – маленький промышленный город, вы привыкли там безвылазно сидеть и ничего не замечать!!! ВОЛШЕБНИЦ ТАМ – ОДНА НА ПЯТЬ ГОРОДОВ! Да вы олухи и сопляки, дурни набитые, вы просто не понимаете и не осознаете, КАК вам повезло! – его голос сорвался на истошный крик, из глаз текли слезы. Шеф Питера не заметил, что встал и грозит братскому кельту кулаком. Потом он закрыл лицо руками и сел, уронив голову на спинку стула.
     Энерику было очень неуютно: еще бы – задели за живое!
     - Интересно, Энерик, КОГО ты после смерти Светлой натащишь  в Дозор, а? Илльо? Она – настоящее сокровище! Влюбилась в Темного мага из дурости и горя, что уехала из Питера? Я бы не простил. Да и многие не простят. А вот то, что ты допустил, чтобы Илльо ее обманывал и при том переделывал под себя – за это прощения не жди! Будь ты хоть трижды кельт! – продолжал рыдать Вейдер.
     Тут Энерик не выдержал и вскричал обиженно:
     - Я ТОЛЬКО ОТДАВАЛ ПРИКАЗЫ, КОЛЛЕГА! Честно и до конца девушка их исполняла.  Несмотря на… свои мысли и чувства.
     - Знаем мы вас, шваль подзаборную из города Братска… - прошипел несчастный Иной и вытер глаза платком. – Вы маму родную заложите, лишь бы свою похоть удовлетворить, с – и!
     Тут, видя, что дело плохо и началась ругань, встал Инквизитор.
     - Она очень сильна, эта красавица – Волшебница. Вне категорий в Питере была, и на первом уровне стала в Сибири, так как поездка ее здорово пошатнула. Кроме Энерика, соответственно. И это несмотря на то, что в Питере у нас сотни магов и волшебниц!
     Молчание всех. Стены, казалось, впитывали разговор.
     - Круто: действующий состав Дозора Братска опозорился, позволив сотрудникам якшаться с Темными! Вот это по – сибирски, да! – хмыкнул кто – то. – А затем стал локти кусать… А уж Гломен – то, Темный, не распознал врага – дубина он последний, а не шеф после этого! Не распознать врага или друга могут лишь Иные седьмого уровня! И ес…
     Максим резко оборвал говорившего, ткнув в него пальцем:
     - Да, я знаю! И как могу поддерживаю шефа, но о Тильсирвэ  он заикнулся при мне впервые еще в поезде и на вокзале перед отъездом! Он хранит питерскую девушку! Что касается прохвоста Илльо, то парень влюбил ее в себя, воспользовавшись ее отчаянием! ВЛЮБИЛ!
     - Она сдурела… - растерянно пробормотал кто – то за столом, поправляя капюшон. – Совершеннейшим образом сдурела. Ведь Илльо – Темный! Уж это можно было понять!
     - Да, был Темным, и станет Светлым примерно черех три недели или малость попозже.
     - Он спровоцировал ее… не зачаровал, но спровоцировал и влюбил в себя. Иначе села бы Великая в сентябре парню на колени дружески в парке? Это была провокация… со стороны Гломена. Сознательная провокация Диких Иных… которым было очень любопытно, кто она такая, эта девица. Удачная. Только что наш суд меняет в отношении к Илльо? А? девочка любит его. И будет любить – вот в чем беда… - пробормотал Вейдер, беря стакан воды, не в силах успокоиться. – Тиль хоть смотрела досье гопника?
     - А мне кажется, что она любит меня, а не его… - тихий голос прозвучал в зале, и стройная фигура парня в балахоне с рыжиной прошлась по залу и исчезла, открыв дверь. Это был парень с черными длинными волосами до плеч, завязанными в хвост, который чуть завивался. Обиделся наверное. Тоже питерец, Иной, и тоже Великий. К.М…
     - Оно ей и не нужно: все ушами слышала. А досье я запрошу с обоих. – пообещал кельт.
     - Если слышала, то должна понимать, СКОЛЬКО на его руках крови! Сколько зла! – рявкнул Максим, окончательно потеряв терпение,  беря в руки перо и пергамент. – ОНА ЛЮБИТ НЕ САМОГО ИЛЛЬО, КОТОРЫЙ ЕСТЬ НА САМОМ ДЕЛЕ, А ЛЮБИТ ЕГО ИДЕАЛИЗИРОВАННЫЙ ОБРАЗ! ТОГО ИЛЛЬО, КОТОРОГО НЕ БЫЛО И НЕТ!
     - Она любила его таким, какой он стал за два месяца. – спокойно сказал вампир.
     - Плохо! Да и этот Темный тоже смухлевал как псих: выдумал себе идеал, а шаблон не подошел! Все там думают: раз личность иногородняя, то переделать ее легче легкого. А ни фига!  Это же плюс для Света! – голос Вейдера смягчился.
     - Инквизиция не возражает. Еще вопросы?
     - Что вы тогда делали, Энерик, когда Тильсирвэ попала под влияние Темных? Где вы были? – спросил судья скользко, глядя в глаза кельту. Тот снова почувствовал себя не в своей тарелке.
     - Я протестую!
     - Протест отклоняется. – сказал вампир и беря, как и Макс, перо и пергамент в руки.
     - Я недавно это узнал! Иная почти не ходила в Дозор, лишь звонила три раза в день! – Энерика хорошо прижали.
     - Господа, а получается глупость: ведь Тильсирвэ и знать не знала, что в Сибири в Братске Иные дикие, совсем не знающие Договора! – заявил Вейдер вместе с кем – то, вернее, перебив кого – то.
     - Только идиот мог затащить Волшебницу в ТАКУЮ глушь! – чертыхнулся какой – то Инквизитор. – Только идиот! Да, не знала. Она была неосторожна и боялась, а выбора не было. Только наблюдать и давить Дикарей, как клопов за нарушение Устава, терпеть душевные, моральные мучения, и молчать, чтобы себе хуже не сделать. Именно молчать. Вот и все.
     - Люди ее увезли. Что она и делает. – оживился Энерик, до этого сидящий неподвижно, как статуя. – Я помогу ей управиться с Темными. Мне и Вейдеру лишь надо знать, ЧТО СКАЖЕТЕ ВЫ, господа судьи.
     - Инквизиция не возражает и принимает ваши слова, Пресветлый, к сведению. И потому даем разрешение на карание Темных против всех статей Договора, потому что он приостановлен: до тех пор, пока все в Сибири не утрясется. Что касается Тильсирвэ, то она, если верить словам Энерика, ни разу не нарушила ни одно уложение Договора. С нее снимаются все обвинения, потому что тут никто не имеет права лгать. Провозглашается приговор: Илльо признается виновным по всем статьям вместе со своими дружками с Костра и Эдема. В ближайшее время РАЗОГНАТЬ И РАЗВОПЛОТИТЬ нарушителей и их подчиненных. До тех пор, пока не останется ни одной мрази в том городе! Давно пора в этой глуши распустившихся Темных не щадя давить: молодой или старый! Их фантастически много развелось – страшно в Интернет смотреть!  А на Вас, Пресветлый маг Братска, накладывается Печать Исполнения. Она сожжет Вас заживо, если до марта не будет выполнен приговор. Все ясно?
     Два Инквизитора окружили кельта и протянули к нему руки. К древнему реликту потянулись нити Силы, сама печать накладывалась на определенное время и жгла огнем грудь. При ослушании будет еще больнее, и следовательно, хуже. Энерик стиснул зубы и зажмурил глаза, слезы потекли по щекам… Казалось, горит само сердце. А в ушах эхом гремел приговор:
     - РАЗОГНАТЬ И РАЗВОПЛОТИТЬ ЭДЕМОВСКИХ И КОСТРОВЫХ ИНЫХ. СРОЧНО! АНГЕЛЫ ТАМ НЕ ЖИВУТ!


     Вампир дописал договор и положил его в конверт, запечатав наивысшей магией. Остальное начальство поставило на нем печати и подписи.
     - Отдашь Тильсирвэ, - пусть прочитает и наведете там порядок. Мне плевать, КАК потом Темные будут защищаться от Возмездия!
     Вейдер и Энерик расплылись в улыбках. Макс переглянулся.
     - Ты рассказал нам о тамошних нарушителях, а теперь расскажи о народе Братска, Пресветлый. Нам надо быть начеку, а Максим нам сообщит, что будет твориться в ближайший месяц. Я слушаю вместе со всеми. – попросил вампир.
     - И я тоже. – добавил Вейдер, подперев щеку кулаком.


                Второе повествование Энерика.



     «Оттаяли крыши, отогрелись воробьи, и, суетливыми гроздьями усевшись на ветку, громко справляют свои воробьиные свадьбы. Это весною у нас происходит каждый год. И вот запестрела яркими весенними красками весенняя молодежь и облепила скамейки общественных улиц. Теперь начнут справлять свои шумные молодежные «свадьбы», неизбежный атрибут которых – громкая матерщина под бульканье пива; девушки с достоинством, недоступным матерым аристократам, восседающие на коленях у брезгливо – безразличных к этому парней.
Правда, был такой слух, что пить пиво в общественных местах теперь запрещено. А как взывать к чувству стыда? К авторитету заеона или «цивилизованных стран», где такого безобразия нет? Так ведь и авторитета нет – ни закона, ни стран, - разве что для политиков. Я сразу обнаруживаю, что картинка у меня не клеится.
Милиционеров – то теперь нет – есть «менты», они и сами себя так называют. И значит, чтобы ему не быть «жалким», ему придется быть «крутым»,и, поигрывая дубинкой, указать на открытую дверь машины. Все это не содействует укреплению взаимопонимания.
     Хотя, возможно, я очень плохо себе представляю арсенал средств запретов.
И предположим, что цель будет достигнута, - пиво пить на лавочках  и на ходу перестанут. Но можно ли считать этот « шаг вперед» прогрессом нравов после сделанных «двух шагов назад?» Да и вперед ли? Может быть, это всего лишь один ловкий прием, чтобы увеличить число посетителей пив – баров, и шашлычных, расплодившихся на улицах нашего города.
И расцветет экономика… за счет неработающих, но увлеченно прожигающих время в трактирах парней и девушек. Или я опять ошибаюсь, и они работают? Рабочие места для них созданы на предприятиях, а не только в ночных клубах?... И еще будут создаваться, для чего и звучат бодрые людские голоса в пользу легализации проституции...
     Впрочем, может быть, и не легализуют… Но это тоже не будет победа высокой морали над низкой. Потому что они есть и их все больше, и их существование вызывает  все меньше и меньше возмущений. Привыкает народ. Как привык к собачьим экскрементам на улицах, к визитам «голубых звезд», к детям в канализации…
Каждый день в храме льют слезы матери, чьи дети, встав на погибельную дорожку, заскользили по ней вниз, в БЕЗДНУ… Но остальные все еще думают, что это все происходит с другими, а с их детьми не случится, потому что «моя доченька высшее образование получает, чтобы в жизни занять достойное место». Шутка ли – с десяток «вузов» в городе! Всякий может приобщиться к высшему образованию, даже если учиться не научился за одиннадцать школьных лет! А о качестве высшего образования спциалисты помалкивают… Дети после школы под видом высшего образования привыкают прожигать жизнь, теряя всякую реальную возможность стать реально полезными членами общества. Я спрошу у них ответ на выражение: «Ну – у, опять чернуху гонят!»
     У кого – то вызывает энтузиазм молодежи, кучкующейся на улице Крупской, по которой я каждый день хожу? Кто – то способен видеть в этом их времяпровождении Светлое будущее для России!
     Я потому и говорю про «два шага назад», что будущее, которое готовят для России современные политики, - это территория (не держава и даже не страна, а ТЕРРИТОРИЯ), населенная малочисленной общностью лиц, лишенных собственной промышленности, собственного высшего образования, собственной науки и собственной истории, с сонным довольством живущих на социальные пособия, поскольку рабочих мест нет. Есть только сферы услуг, оплачиваемые людьми из тех же пособий.
Это не мои кошмары, эти ужастики изображают в своих трудах грамотные аналитики. Я только хотел для тех, кто не верит их прогнозам, привести простое объяснение, почему так и будет. ВОТ В ЧЕМ Я ЕГО ВИЖУ.
     Есть такой универсальный нравственный принцип, всем известный: «Как хочешь, чтобы с тобой поступали другие, так и ты поступай с ними.» И есть такой известный психологический эффект: банальные истины и общие фразы затираются в сознании и их подлинный смысл ЗАБЫВАЕТСЯ ( например, "Здравствуйте" – это не приветствие, а пожелание здоровья, а о том, что любовь – основа жизни, знают все, но мало кто теперь согласится, что речь идет не о сексе, а о Боге, который и есть Любовь.) . И тогда становится возможным ПЕРЕСТАВИТЬ СЛОВА ТАК, ЧТО НЕ ВСЯКИЙ ПОЙМЕТ, ЧТО ПРОИЗОШЛА ПОДМЕНА. Сравните: «КАК ХОЧЕШЬ ПОСТУПАТЬ САМ, ПОЗВОЛЯЙ  П О С Т У П А Т Ь    Д Р У Г И М.»
     Похоже? Только смысл – с точностью до наоборот. Перевертыш. А ведь первая фраза – девиз жизни наших предков на протяжении тысячелетней истории нашего Отечества, а вторая – лозунг западной цивилизации. Правовой, демократический, потребительский по сути. Тот, который они ( предки ) отвергали всю эту тысячу лет. Краткие в сравнении с этим сроком периоды увлечения европейскими идеями всегда приводили и производили катастрофические потрясения в стране. Сегодня – очередное ( увлечение и потрясение ) в действии…

     Исходя от вышесказанного, ОТКУДА у нас берутся среди подростков все эти явления, со СПИДОМ, наркоманией, тунеядством в придачу? Из одной простой вещи: из желания нас, взрослых, сохранить за собой право иметь эти удовольствия: блуд, пьянство, "достойный отдых", высокооплачиваемое безделье ( чтоб поменьше работать и побольше получать ). И если мы для себя уже приняли право на такую жизнь, то «два шага назад» мы уже сделали. Наши дети делают следующие шаги…
Так что скоро весна. Слишком скоро чужая весна… С новым будущим весенним пробуждением, дорогие братчане, и с новым весенним сном разума!!! А чудовища будут независимо от моих предсказаний. И тогда никакой Ночной Дозор с ними не справится. Есть только один шанс: ПРОСЫПАЙСЯ, СТРАНА! Что мы сами не сделаем для себя, того никто не сделает для нас! Хотя бы за собачье дерьмо накажите кого – нибудь! (Маским ухмыльнулся. )А там во вкус войдете, притоны разгоните… А может, и еще чего захочется построить своими руками…»


 
     Все дружно зааплодировали в знак одобрения.
     - Неплохо сказано. Да, поистине страшная картина вырисовывается… - пробормотали Инквизиторы, а Максим только кивал в знак согласия. – Максим, коллега, ты сейчас насовсем вернулся к нам? – спросил вампир.
     - Еще нет. И как было приказано, наблюдаю за жизнью Иных в этих местах… И, хочу добавить, это и правда гнилое и гиблое место, куда заманивают как рабов. Иные там давят друг – друга, не разбираясь, КТО перед ними: друг или враг. Чем не нарушение Договора? Держите мои записи – хроники. – Макс вытащил из складок балахона пять дискет и с остервенением положил на стол. – Ахнете!
     - Спасибо, коллега. Мы почитаем. Насчет Тильсирвэ вы поняли. Будете следить за операцией. Илльо позже будем судить за все преступления против Света. Каратели – Энерик и Волшебница. Накажите как следует тех, кто нарушил Договор. Такое карается смертью. Все. Заседание окончено.


     - По – моему, брат – Светлый, суд на стороне Света и Тильсирвэ, пока она еще Силы не лишилась. Не расстраивайся, Энерик! Все будет хорошо! – улыбнулся максим, выходя из комнаты.
     - А у меня такое состояние, будто я сравнялся с костровыми Темными, - буркнул обиженно кельт.
     - Зря ты так! Просто пятьдесят лет назад ты попал в такое общество, которое тебя не оценило. И вообще, какого … тебя понесло строить Братскую ГЭС?
     - Все поехали – и я пошел… В те годы никто о другом не думал. Лишь бы выстроить самую большую гидроэлектростанцию и состряпать самое большое в мире искусственное море, загубив огромные площади леса… Все это теперь на дне моря гниет, разлагается, да еще этот БРАЗ туда свои стоки сливает! Ты сядь на автобус «Братск – Дунайка», - ахнешь!
     - А… первый шеф Дневного Дозора Братска откуда взялся?
     - Откуда? Был одним из начальников стройки ГЭС. Собирал вокруг себя Темных, а как прознал, что на строительстве появился маг вне категорий на стороне Света, мы поцапались. Да не сразу, а с разрешения Инквизиции и Дозоров Москвы.  А затем Гломен, лидер среди одной шайки, стал всем заправлять. Но не ГЭС, конечно! Я же сразу после возникновения улицы Мира засел там, где «Правду» печатали. Собрал близких друзей среди сородичей и все. Так возник Ночной Дозор. Вокруг первой улицы стоял лес, Темных тварей было до черта, так что работали отлично.  Так и возникла позже в глуши, но не в Братске, деревня «Х», где – то под Тулуном, нет, еще дальше… Туда стекались не только Темные, но и изгои – Светлые.  После бучи на стройке минуло пять месяцев, и только тогда Инквизиция стала меня опрашивать. ГЭС была почти построена, заканчивались последние подготовки, заполнялось Водохранилище… А затем я, уехав на суд ( народ чего – то не понял ), начал ездить по городам, творя добрые дела и кодируя людей от пьянства и блуда. Последним моим пунктом назначения стала деревня «Х», куда мы с тобой ездили… этим летом… стоп, прошлым летом… и ездили ли мы вообще туда? Запутался! Что – то после твоей Москвы мутить стало. Ты же… Ладно. Даже если годы перепутал – хрен с ними!
( Я, Максим – Инквизитор, привожу сводки за прошлый год. Не удивляйтесь, что во всех трех историях повторяется та же дата. Записи велись в 2003 – 2004 годах. Эта история случилась в 2003 – м. )
     - Тысяча лет дает о себе знать… - вздохнул Макс.
     - Что – то в деревушке под Тулуном нехорошее творится… И в Братске, чувствую, в следующем 2004 году начнется настоящая котовасия. Вижу будущее…
     - ТОГДА НАДО ГОВОРИТЬ « НЕ ЕЗДИЛИ», а
 ПОЕДЕМ В 2004 ГОДУ В ДЕРЕВНЮ «Х». ЕСЛИ НЕ ЗАБУДУ ОБ ЭТОМ.
     - Правильно. Я просто устал и вижу будущее… смутно, размыто… повторюсь, раз так.   ( * )



            (*) – Смотри: «История вторая: « На Оке сдохла Чупакабра.» Прим. Авт. Чтобы не запутаться в эпизодах.




                -  23  -
 
     Во дурак!
     Еще раз повторюсь: ну и балда же я! Эта Светлая красавица мне совсем не подходит! Я страдаю и мучаюсь, потому – то иногда избегакю встреч с Тильсирвэ – Светлая Сила давит на душу. Я не буду жениться на ней, так как в последние два дня до решающего разговора все обдумал и выбрал Тьму.
     Потом из – за силовой ломки ушел из дома и теперь живу у Андрея, подумывая о расставании и самоубийстве. Великая меня и тут нашла, так как искала всюду, и я до этого думал, что великолепно укрылся. Так и сказал: « Из всего этого следует, что мы с тобой никогда не поженимся. Так получилось. Я не чувствую, что мы одинаковые и все у нас само собой пойдет, как бывает у влюбленных пар. Мы слишком разные.»
     «Как? Почему?» – растерялась девица. Моя любимая, моя погибель, мой враг…
     «А вот так! Ты очень мне в последнее время стала мешать, и вообще, я никак не могу понять, ЧТО с тобой случилось!? Прекрати меня выискивать по Гимназии и ко всем ревновать!»
     Но это был только первый разговор, тогда я пока щадил девушку, не нанося ей раны в душу своей драгоценной Тьмой. Теперь я стал встречаться с Темной Ведьмой, которая меня еще в августе кинула и не любила, а я ее когда – то любил и теперь радовался почти как ребенок. Тильсирвэ меня давно подозревала в этом, и я изумленно поглядел на нее, когда она уронила:
     «Мы два месяца почти не общаемся, а ведь ты сам просишь, чтобы я звонила, общалась, но вместо исполнения обещаний шляешься неизвестно где с девчонкой, которая тебя КИНУЛА! ЗАБУДЬ ЕЕ, ОНА ТЕБЯ БРОСИЛА!  Б Р О С И Л А!»
     Наверное, глаза у меня в тот момент были с колесо – ОНА ЧИТАЛА МЫСЛИ НА РАССТОЯНИИ! А я ломал голову, ОТКУДА берутся все эти подозрения. Тильсирвэ подозревала, и видя, что все кончено, не могла простить. Она мою первую любовь на дух не переносила и ненавидела, ненавидела она и моих друзей – Темных, причем еще больше в Рождество. Ведь я тогда наврал девушке, что мы будем сидеть одни у меня дома, а сам позвал Энзо, Андрея и Валюка, те как следствие приволокли с собой ящик пива и водочки, пару косяков ( «масло» – слабый наркотик ), а я ушел на кухню и таким образом заставил девушку три часа просидеть одной в комнате, я видел, КАК в Сумраке пылает ее обида, плюс еще мощное ПРОКЛЯТИЕ ( все сюда, - Светлые проклинают! Это надо воспеть! ): «ЧТОБ ТЫ ПРОКОЛОЛСЯ НА СВОИХ ДРУЗЬЯХ! ЧТОБ ТЕБЕ ВСЕ ЭТО ВЕРНУЛОСЬ!»
     Да ты злая, Тильсирвэ! А в голову тем временем начали лезть мысли о уходе в монастырь и самоубийстве, потому что я больше не мог видеть Светлую, а уж встречаться – тем более. Она была магом вне категорий, сильнее всех нас, и потому раздавливала меня, Темного мага, Светлой чистейшей аурой, прессом, а я отчаянно пытался из – под него выбраться, да не смог…
     Хотя я видел ее мысли, обиду в ту рождественскую ночь, понимая, что Великая скрывает свое истинное поведение. Я не разрешал ей выходить, а сам веселился на полную катушку, рассказывая обнявшему меня Энзо про Светлую, что она эгоистка, слишком наивная и тупая, и что еще ребенок, и, следовательно, на это не стоит обращать внимания. Ведь Тиль задела за живое – просила встречаться не только с друзьями. Мы с Андрюхой и Энзо после разговора ушли на кухню, открыли пиво и начали пить, обсирая Свет на все лады. Да, Светлые шестого – седьмого уровня могут с легкостью перейти на Темную сторону, что сделали Мрак, Энзо, Андрей и Валька. Да и большинство моих друзей из Ночного Дозора. ВСЕ… Все, кроме Великой. Ей глаза не отведешь. Да, теперь в Ночном Дозоре тезки моих друзей работают. Но Тильсирвэ НИЧТО НЕ БРАЛО!и когда девушка попросилась посидеть вместе с нами, то я, идиотски рассмеявшись, заявил: «ПРОСТИ, но я им никак не могу отказать. Иди спать!» – и захлопнул дверь.
     Как – то даже сказал красавице, желая не травмировать ее Свет:
     - Вот именно твой характер меня и бесит! Ты ведешь себя как ребенок! Забудь все и стань такой же, как я, а иначе я уйду… Навсегда.
     - Я тебя не ревную, и мои интересы – это мои интересы, я тебя никак не переделываю, не шатаюсь непонятно где по ночам, работаю и никого не обсираю! – ответила Великая.
     Да… Тупо вышло…
     Тильсирвэ опустила голову – ей было больно и обидно.
     Любовь у нас была только первые два месяца, а затем исчезла также внезапно, как и появилась. Затем меня стало ломать Светлой Силой, далее пошли разборки с родителями, которые спрашивали, отчего я такой неуправляемый. Они твердили, что я испортился до неузнаваемости и стал хуже, чем был. Я остро страдал от недостатка Тьмы, которой в душе почти не осталось, а Великая перенимала ее на себя и в результате стала слабеть и гаснуть, так как Света не получала. Так что превратить ее в Темную Ведьму не вышло, и меня это злило. Теперь я срывал на Великой всю свою злобу, и в глазах больше не существовало огня любви и страсти. Лишь всепожирающая злоба и желание побыстрее отделаться от девушки. Я не винил Тильсирвэ, что она такая, я винил скорее себя, что затеял это все. Я окончательно забросил учебу, перестал ходить на занятия…
     И снова обрел друзей, не просто хороших, но верных и преданных. Обрел хорошую компанию, помощь, навсегда поселив у себя в душе хорошее настроение. Настроение, построенное на горе Великой. От меня теперь веяло таким холодом, что она просто не выдерживала этого и, отдаляясь все дальше и дальше, уходила прочь, говоря: «Выбирай – или я исчезаю навеки из твоей жизни, или ты и со мной общаешься, и с друзьями. Я дала тебе выбор – решай сам!»
     Каждый раз после этих слов меня охватывала злоба.
     И я понял, что гибну. И потому через неделю ушел из дома к Андрею, а жить мне осталось немного – месяц, а то и меньше. Меня выворачивало наизнанку, и причиной тому была Светлая Сила. Жгло, убивая… Тильсирвэ медленно, но уверенно меня умерщвляла, вливая в мою душу Свет. Боль была наподобие той, какая была на рынке летом, когда я впервые увидел Великую.
     Уйдя к Андрею, я решил со всем покончить, раздобыл пистолет и не раз прятался в Эдеме в подвале, но никак не мог спустить курок… Хотел раз и навсегда прекратить мучения, невыносимые мучения перерождения, но ломка проходила, а я все откладывал и откладывал…
     Нельзя вернуть прошлое, если оно ушло, если уже свершилось… И нельзя ворошить его осколки – иногда они могут больно ранить. Я пытался перед тем, как понял это, вернуть к себе бывшую любимую – Темную Ведьму, восстановить отношения, но она лишь смеялась. Я же ее по – прежнему любил и сказал это Тильсирвэ на последней встрече.
     Но моя энергетическая ломка позже показалась ерундой, потому что через три недели или позже мне пришлось увидеть ТАКОЕ,  чего я не ожидал ни от кого и не знал, и только тогда понял, что своим уходом во Тьму проиграл, потеряв ВСЕ… Понял, что потерпел поражение… меня сгубила собственная радость, построенная на чужом несчастье. ТОГДА НЕ БЫЛО МОЗГОВ – ОДИН АДРЕНАЛИН И БЕССИЛЬНАЯ ВЕСЕЛАЯ ЗЛОБА…
     После последней встречи со Светлой я дико напился от счастья… Но затем поплатился за это, получив соответствующее наказание за бессовестную ложь… За двухмесячную ложь девушке, радуясь ее уходу со сходок…
     Пойми наконец – я тебя НЕДОСТОИН – ТЫ СЛИШКОМ СВЕТЛАЯ, А Я ИСПОРЧЕННЫЙ! Я не хочу, чтобы ты со мной мучилась…

     Тильсирвэ своим уходом выиграла, выиграла проиграв. Я проиграл, выиграв, выиграв безрадостную развратную жизнь с Темными. Понял, как на самом деле жалок, ничтожен и мелок по сравнению со Светлыми. Проиграл, выиграв то, чего на самом деле нет.  Вальку и Мрака, как я позднее узнал, ревоплотила Инквизиция и стерла им всю память о прошлом. Андрея и Энзо – нет… Андреев у Ночного Дозора много…

                -  24 -



     … Да, Тильсирвэ была прелестна, добра, воспитана, но она была Светом, и если это раньше меня к ней притянуло, то теперь от бывшего восхищения не осталось и следа. А теперь, спустя почти год, став Светлым, я не понимаю следующего: прозрел я в тот момент или окончательно ослеп. Став Светлым, я потом понял, что совершил чудовищную ошибку, оттолкнув Великую от себя.  Ведь тогда меня обуяла борьба противостояния двух Стихий: когда Свет задавил Тьму, оставив лишь самую малость. И я пытался сделать себе полегче, вернувшись ко Тьме, но это, как быстро выяснилось, теперь приносило еще больше страданий. Потому что Свет рассеивал мое лекарство в пространстве, и я, как наркоман, лез все дальше и дальше во мрак, но Тьма меня теперь боялась и исчезала.
Оставался один Свет.

     Сбылось пророчество Энерика: Зло исправило меня, толкнув к Свету. Теперь я благодарен тебе, Пресветлый.
     А тогда…


     Сейчас я одинок, на меня наложили Огненную Печать, которая при измене Свету несет смерть. И я служу Свету, мечтая испытать вкус Тьмы. Теперь это невозможно. Я похож на Будду – тот тоже был испорчен, но случай вытолкнул Гаутаму Ситхартху на правильный путь. Зло без Добра не существует…
Также как и Добра без Зла нет…


     … На улице стоял страшный мороз. Вчера я звонил Тильсирвэ и говорил с ней довольно холодно, назначив встречу в последний раз. Мы встретились у памятника Ленина в центре города у Горисполкома.
     - Здравствуй, Тильсир… - сказал я, слегка улыбнувшись.
     - Здравствуй, Илльо. – был ответ.
     - Я знал, что ты найдешь меня. Знал.
     - Мне пришлось постараться, я не ожидала, что ты у Андрюхи будешь! Конечно – у лучшего друга спрятаться прекрасно! Объясни мне теперь, ЗАЧЕМ ты меня УНИЖАЕШЬ?
     - А где ты искала в первую очередь?
     - Костер, парки, Эдем…
     - Вот и ответ на твой вопрос. Понимаешь?
Мне хотелось спокойно поговорить с волшебницей, но чувствовал, что не смогу – меня вот – вот прорвет! И еле сдерживал себя.
     - Да. Не хотел быть предсказуемым?
     - Именно.
     - Илльо, объясни, ЧТО я тебе такого сделала плохого, ЧТО?!
     - Я пришел для того, чтобы поговорить вот о чем: НАМ НАДО РАССТАТЬСЯ.  БОЛЬШЕ ВСТРЕЧАТЬСЯ НЕЛЬЗЯ: я не смог полюбить тебя по – настоящему. – Хотя и сам знал: Тильсирвэ от меня давно ушла, не выдержав унижений и бесконечных гулянок. А я без тусовок жить не мог. – Пошли ко мне домой – поговорим.
     - Зря ты так, Илльо… - разачарованно молвила она, отвернувшись.
     - Нет, не зря! Нам НАДО расстаться, а иначе ты убъешь меня!
     Эти слова поставили Светлую в тупик.
     - Тебе нужно убить меня – вот чего ты добиваешься своими встречами, Великая! Если мы еще пару недель повстречаемся – я покончу с собой. Я уже пытался, потому и ушел из дома. И я очень не хотел, чтобы именно ты меня нашла…
Мне было наплевать на мороз.
     - Не верю, Илльо! – потрясенно воскликнула девушка. – Я никогда не помышляла этого! Я ни за что не развоплощу тебя. Других Темных – конечно, но не тебя!
     - Ошибаешься. Ты не представляешь, какая я мразь  на самом деле. И я не хочу, чтобы ты мучилась. Теперь у меня другие планы. Ты… я перейду на тот уровень, где буду двигаться дальше. А ты, Великая… тянешь меня ВНИЗ, ЗАДЕРЖИВАЕШЬ, МЕШАЕШЬ!!!
     Я НЕС БРЕДЯТИНУ, ЛИШЬ БЫ ОТДЕЛАТЬСЯ. Зная, что больше по Темному пути  не пройти так, как раньше: Тьма отвернулась НАВСЕГДА.


     Мы сидели в комнате, где стена была заклеена плакатами.
     - Мы поговорим, а потом помоги мне снять плакаты… - цинично попросил я.
     Такой наглости она не ожидала, но я видел, как крепко девушка сжала губы.
     - Ты хочешь, чтобы я отпустила тебя. Ладно. Отпущу. НО ПОТОМ САМ БУДЕШЬ ЖАЛЕТЬ.  Без меня тебе точно скучно не станет, зато  ТВОЙ РЕЙТИНГ УПАДЕТ.
     Я тогда не представлял, ЧТО ИМЕННО означают эти слова! Не догадывался.
     - Может быть, ты и права, к тому же уже четыре месяца не можешь противостоять Тьме из – за любви ко мне. – хотя я сам слышал о бойнях в Эдеме и о развоплощении гопоты и прочих Темных. Она их уничтожала не щадя, несмотря на то, что это были мои и ее знакомые… Великая… Волшебница… Я даже завидовал тебе… мой враг. – Тьме, которая будет всегда и Тьме, которая меня всегда окружала. Надеюсь, что все те, кто общался со мною раньше, пойдут по моим следам.
     И добавил:
     - КРОМЕ ТЕБЯ. ТЫ СЛИШКОМ СВЕТЛАЯ, и я не могу долго с тобой быть.
     - Думаю, да. – Тильсирвэ заплакала, но не оттого, что меня потеряла, а оттого, что была поражена, КАК так можно как я поступать и жить. Я же сорвался и принялся разговаривать на повышенных тонах. И до сих пор ругаю себя за это.
     - Я вернусь назад и буду жить так, как раньше. Ты же без меня вполне проживешь. – мои глаза дико блеснули, рот ощерился.
     - Ты нарушил ДОГОВОР. – сказала Тильсирвэ спокойно. – Преступление такой тяжести, как переделывание  Волшебницу в Великую Темную Ведьму карается безусловным развоплощением. Потому я тебя и жалела. Все равно кто – нибудь узнает обо всем…
     Сегодня я на нее наорал, причем так, что сам удивился. Девушка от чая отказалась, заявив, что я падла и гад, и в конце концов со своими философиями кану в пропасть. я два дня назад в Эдеме заряжал пистолет, подносил к сердцу, и потому ушел из дома, чтобы НИКТО не нашел тела Илльо, даже Великая.
     - Прекрати, Тильсирвэ! Прекрати! Если ты меня правда любишь, - я встал на колени и заорал истошным голосом, выпучив глаза, - ПОЖАЛУЙСТА, ОСТАВЬ МЕНЯ! Я ТЕБЯ НЕДОСТОИН, ТЫ СЛИШКОМ СВЕТЛАЯ, А Я ТЕМНЫЙ! ТЫ УБЬЕШЬ МЕНЯ, ЕСЛИ И ДАЛЬШЕ БУДЕМ ВИДЕТЬСЯ! ИНАЧЕ ЭТО СЛУЧИТСЯ НЕПРЕМЕННО! ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ! Ты еще найдешь себе возлюбленного, обязательно! Я недостоин твоих слез! Выпей чая… а я буду по – прежнему тусить с Темными, чтобы все забыть и встретить девушку, которую смогу полюбить… А сейчас я никого не люблю!
     - Я не буду ничего пить, Илльо! Я давно увидела, какой ты есть на самом деле. Ты сволочь. – Великая поглядела на меня со скорбью и презрением.
     - Да… Я эгоист. Поэтому уйди от меня. Прости меня за все…
     Мы переместились из кухни в комнату.
     - Простить? Тебя? – Она рассмеялась. – После всей этой фальши?! Нет уж, нет… Я не собираюсь прощать. А теперь скажи следующее: ЗАЧЕМ  ты врал?!
     - Я хотел, чтобы ты была счастлива. И ведь была счастлива, правда? Я не могу больше врать! Надеюсь – после этого не возненавидишь?
     Зря спросил: возненавидит! Я был сам не свой, сидел и говорил, глядя на плачущую Иную. А она плакала, успокаиваясь, и снова плакала – жалобно так… Наорался – теперь можно и поговорить.
     Да уж, колет Светлая правда глаза!
     - Я не хочу, чтобы меня любили! Прекрати, Тильсирвэ! Ты мне дорога как друг, и за четыре месяца стала мне лучшим другом. Если что – звони, приходи, я плюну на друзей, я плюну на все, лишь бы увидеть тебя и побыть с тобой! Если понадобятся деньги – я в лепешку расшибусь! Клянусь! Если уедешь в Питер – знай, что в Братске у тебя есть друг… Помогу, еще как помогу! А любовь твоя… пройдет. Быстро пройдет. Потому нам надо расстаться. – Я снова стал врать, мои глаза излучали злобу, и как я ни пытался ее загасить – не мог. И сегодня я принес от Мрака кучу плакатов и решил их прицепить заместо старых.
     - Ты дурак, Илльо… Я бы дала тебе такое, чего бы не дала обычная накрашенная пустышка с сигаретой в зубах! Ты не принес мне счастья, а только разочарование. Я вижу ложь за километр, ты на самом деле играешь теми, кто встречается у тебя на пути. – А сама опять плачет, голос ее стал резким и даже жестоким, злым. – Ты когда – нибудь рухнешь вниз, в пропасть, всеми брошенный, и вот тогда приползешь ко мне в слезах и в соплях, ты вспомнишь этот день и будешь умолять меня вернуться. Я плюну и уйду, как ты от меня. И я больше не хочу никого любить после того, как ты меня использовал и кинул! Тварь поганая…
     Мы молчали, Тильсирвэ достала из сумки тетрадь и написала маркером на стене едкую эпиграмму. Я улыбнулся, залез на кровать и принялся сдирать плакаты. Я втайне радовался тому, что больше не буду зависеть от Волшебницы.
     - Ты мне поможешь плакаты поснимать? – спросил я.
     - Нет!
     - Я счастлив, что все кончилось, потому что не могу исполнять какие – либо обязательства! Ты меня едва не прикончила своим Светом! Будет гораздо лучше, если ты исчезнешь из моей жизни. Я предлагаю тебе свои дружбу и помощь, а сам буду гулять, пить, курить… Нет настоящей любви и не было – для меня лично есть только секс. Ты же слишком правильная.
     Сел на кресло и добавил:
     - Я не люблю тебя, а по – прежнему люблю девушку, которая меня бросила. – и с улыбкой протянул красавице руку:
     - Будем друзьями?
     Протягивая руку, я надеялся на следующее: Великая купится и вскоре станет Темной, так как пока еще меня любит. И тогда ей не поможет Свет, и она встретит какого – нибудь ведьмака. Тогда и Гломен с Великой помирится.
     Но Тильсирвэ отвела мою руку в сторону и холодно произнесла:
     - Нет. Я не буду тебе никем, я давно от тебя ушла, надеясь, что одумаешься и поймешь – нельзя постоянно гулять и веселиться!  Я отказываюсь от твоей помощи, потому что ты Темный! А я не якшаюсь с Темными, которые только и делают, что предают доверившихся им, как ты меня. Прощай, будущий Светоч! Я не хочу от тебя ничего – ни хорошего, ни плохого.
     - Я тебя хоть чему – то научил? – спросил я.
     - Ты научил меня одному – никогда не подходить к таким, как ты. К такой же сволочи.
     Я обалдело посмотрел на Великую.
     - Как… ты… так ты ОТКАЗЫВАЕШЬСЯ от моей помощи?!
     - Именно. Именно, Илльо. И потому не хочу тебя больше видеть. – прошептала Светлая. Я вскочил и обнял девушку в последний раз.  – После моего ухода погляди на себя в зеркало через Сумрак. Погляди… я никогда не предам Свет. А ты предал самое дорогое тебе.  А над словами подумать как следует о переделывании я думать и не собираюсь! 
     Тильсирвэ раздавила своей кристальной чистотой не только меня, но и множество моих друзей – Темных. Особенно Энзо досталось: в то злополучное и мое счастливое рождество Тиль его едва не развоплотила!  МОЕГО ЛУЧШЕГО ДРУГА!
Светлая села, закрыла глаза и погрузилась в Сумрак. Я молча сдирал плакаты, радуясь ее горю и своему счастью и прикалывая новые.
     - Ты зря отказалась от всего, в том числе и от будущих встреч со Светлым Иным, что появится потом…
     - Не твое дело! – ответила она через Сумрак.
     - Этот разговор принес мне облегчение, и тебе тоже. А иначе я бы ушел, ничего не сказав.
     - Я догадывалась. Я враг, и потому не могу вести себя также, как и ты, при всем воображении! Поступай как знаешь… Твой Энзо – самый настоящий псих и деградат в квадрате, он и с психами будет контактировать и пригласит их к себе домой, а коли что стянут, даже не расстроится. Да и к ним будет в гости ходить… он позже сам развоплотится, когда осознает, КАК жил…
     Я продолжал прикалывать плакаты. Наконец – то я смогу играть спокойно в своей группе « Терра», и мне плевать, что многие о ней негативно отзываются. Представлял, КАК завтра дико напьюсь от радости!
     И свое наказание за это я уже получил…
     Страшное наказание: остался совершенно один среди Светлых и Темных! Один – одинешенек! Что касается несчастья Тильсирвэ – это ее проблема, а я от нее, от этой наивной дурочки, отделался. А теперь Великая расправится с Темным Илльо точно также, как и с моими собратьями. Великой ее называют не из – за того, что Волшебница, а потому, что явилась мол такая питерская шишка и начала всех учить… глупая дура!
     Наивная дура!
     И еще себя Великой называет!
     Блин… какой наив!
     Да, я перейду на тот уровень, где буду двигаться и развиваться, стану Великим Темным, несмотря на Свет в душе, который убивает… У Тильсирвэ все наоборот, потому она едва не упокоилась в Сумраке.
     И потому я недостоин девушки…
     Такой, как Великая.
     - Уходи, Светлая… Навсегда уходи. Потому что я тебе  враг и никто… Уходи… - прошептал я в Сумрак. Затем наклеил последние плакаты и начал с радостными криками бегать по комнате.
     Было двадцать пятое января 2004 года…


                -  25 -               


«Сегодня хоронили друга.
Я посмотреть пришел туда.
Где, видя ярость своего испуга,
Смотрели люди в гроб. Смотрели в никуда.
Я рассмеялся. Люди удивились.
Все говорили: «Как же так»?
Моим движеньям изумлялись,
А кто – то даже хохотнул в кулак.
Я бросил в них землицу влажной горстью,
Теперь они смеялись до упаду,
Когда покойник, раздраженный злостью,
Зевнул, и повернулся к небу задом.»

Питерский самиздат «Поганая Молодежь».
Февраль 2004 года.


     Мы расстались.
     Но я была обижена, унижена и даже озлоблена. С тех пор долгое время слово «друзья» начало вызывать злость и как следствие отождествлялось с плохим, грязным, рушащим удачу и любовь. Да, моя любовь прошла, и на смену ей пришла благородная ярость. Да, еще до расставания с Илльо я не жалела Темных Братска. Темных, нарушающих Договор.
     Как в сказке, на следующий день после расставания с Илльо ко мне в гости пришел сам Энерик, чем меня удивив и обрадовал, ведь это был единственный Иной, кто принимал меня такой, какая я есть на самом деле, а не любил только образ, оболочку, которая по сути очень привлекает. Не прикрытая маской, как многие делают. Как в песне, что сейчас поет по радио...

               
     На самом деле Энерику я давно нравилась, и потому шеф мне оказывал всевозможные знаки внимания. Но мы были как брат и сестра, не больше и не меньше. Но кельт заботился и берег меня как зеницу ока.
В тот день древний парень был в длинном черном бушлате, в черных сапогах и шапке – ушанке, а за спиной висела катана в ножнах, поблескивая в свете коридора, который давала раскачивающаяся лампочка.
     Энерик с улыбкой переступил порог и поздоровался.
     - Здравствуй, дорогая… - и дружески чмокнул в щеку. – Я все знаю: Илльо тебя кинул. Всем Темным это уже сказал Чувак, и они рады и удивлены. Кинул тебя как последний трус. Настоящие мужчины так не поступают! – Он был рассержен и потому хмурился, немного склонив голову. -  И если он, как сам сказал, до тебя спал со всеми, это не говорит о том, что этот полутемный хиляк стал мужчиной! Да, девственность он потерял лет в тринадцать, став в физическом смысле мужиком, а в моральном это все тот же зеленый подросток. И я очень надеюсь, что, став Светлым, парень созреет. Хотя бы наполовину. Была бы возможность – морду бы ему набил… А сейчас я зашел утешить  самого лучшего работника Ночного Дозора, и больше не смей при мне грустить! – Энерик улыбнулся, блеснув вечно молодыми зубами. – Да, этот Илльо очень скоро станет Светлым, а в Ночном Дозоре я его щадить не буду!  Он заплатит за весь обман, что причинил невинным до тебя, за все зло, уверен! – и повесил бушлат военного образца на вешалку.
     Кельт, живой реликт ушедших эпох, с интересом оглядывал вначале коридор квартиры, любуясь моими рисунками и гобеленом, потом медленно разулся и обнял меня совсем как отец. Затем прошел в кухню, сел за стол, и затем мы вдвоем долго пили чай с булочками, смеялись и просто разговаривали.
     Наконец, кельт малость притих, сделался серъезным. Допил остатки чая, поставил кружку на стол. Поправил катану за спиной, которая привлекла мое внимание своей древностью. Ручка ее была из слоновой кости, а ножны обтянуты настоящим китайским шелком с какой – то девушкой в розовом одеянии и культовой прической семнадцатого – восемнадцатого веков, а то и раньше. Он оружия веяло какой – то исторической Силой, и я ее чувствовала всем своим существом.
     - Что это за катана, Энерик?
     - Моя. Самая дорогая на свете, выкованная древними китайскими кузнецами. Тут даже есть руны на лезвии и ванильный цветок, особым способом выбитые на стали. Филигранной стали. Пришел показать, ведь ты любишь холодное оружие. Нравится?
     Я осторожно приняла клинок из женственных, белых, сильных и тонких рук, и наполовину вынула из ножен. Лезвие блеснуло в свете зимнего солнца.
     - Круто! И ты ею сейчас пользуешься?
     - Конечно! В узких кругах по ночам. – Кельт хихикнул. – А еще я пришел к тебе, чтобы сообщить нечто  важное. И задание у тебя очень серъезное…
     - Тебя давно не было в Братске – недели две. Куда ездил?
     - Дело в том, что Московский Инквизиторский Совет узнал о беспределе, который здесь творится уже пятнадцать лет. Договор нарушен, Илльо обвиняют по всем статьям, а тебя оправдали и сняли все обвинения.
     - Да пора бы…
     - Момент настал, Тильсирвэ. Инквизиторы решили карать братских Темных. Не щадя карать! Максим и я выступили на суде. За тебя отчитался Вейдер. В результате в конце заседания на меня наложили печать Исполнения на короткое время, а тебе передали письмо.
     Письмо? От Инквизиторов?! Давненько такого не было!
     - Что сказали? Дали задание?  - спросила я, видя, как кельт кладет на стол письмо, от которого разило наивысшей магией. Мысленно коснулась Силой – печать Инквизиторов спала, и можно было вскрывать. Прочитала приговор и растерянно поглядела на шефа.
     - Да. Тебе поручено карать Темных, самолично, так как ты очень сильная Светлая. Не все ведь так плохо в этом городе и для тебя, правда?
     Вот это номер!
     - П – правда… А ты мне поможешь?
     - Да. А тогда для чего мне печать влепили? Она спалит меня или снесет голову, если я не исполню приказ.
     - Ага…
     - Тебе поручено разогнать Эдем и Костер, передавив Темных как клопов. Всех! Поймала – развоплотила. Поймала – развоплотила. Я тебе помогаю, брошу тебе свою Силу – мы вас, Леди, ТАК накачаем – их всех по стенкам Эдема размажет! Лично мне малявки надоели…
     - Мне? Одной? Самой?
     - Со мной, и не бойся. Кстати, а ты хорошо владеешь мечом? А, дорогая? – спросил шеф, чмокнув меня в щеку.
     - Умею, но надеюсь на твою помощь. Научишь меня всему, что знаешь?
     - Куда я денусь! Обязательно, коллега! Потому я принес катану – намекнуть… Сейчас пойдем ко мне в кабинет – решим, чем будем заниматься в ближайшее время. Отправимся в пятую школу и будем учиться китайской борьбе на катанах. И наплюй на то, что в Братске запрещаются колющие удары! Гломен научил тебя лишь рубящим ударам, а ведь и от Питера у тебя кое – что осталось! Я научу колящим, всем приемам, какие знаю сам… Усвоишь хотя бы часть. Также научу рукопашным и восточным единоборствам. Будешь по стенам бегать и по воздуху летать, прыгая… Смотрела фильм «Убить Билла.»? Если да, то я собираюсь сделать из тебя такого же киллера, но для Светлых Сил. Но в отличие от Гломена я не стану орать и запрещать говорить, не стану бить сильно и до синяков, исподтишка, а буду обращаться с тобой как с королевой… И так во время всех тренировок.

     Я же сидела, любуясь шикарными золотыми локонами Энерика, локонами до пояса, свивающиеся на кончиках или по всей длине в толстые блестящие кольца. Драгоценное наследие исчезнувшего народа. Древнее золото, золото, которого никогда не касалась краска… его так хотелось потрогать, пощупать, даже понюхать! Очень красивая шевелюра… Даже челка, лежащая ровными прядями на широком лбу. В солнечных лучах прекрасные власы отливали глубоким золотом, а сквозняк, дующий из коридора, ласкал их. Добрая улыбка и такой же характер дополняли нрав Энерика. Эльф прямо! Или настоящий юный сакс. Вернее кельт.
     И не все поймут, что этот сногсшибательный красавец – самый старый Иной среди всех. Снаружи парень молод, но внутри стар… Или же нет, и это старик, у которого коли исчезнет молодость, будет череп с синей туго обтянутой кожей и  с седыми волосами, которых будет очень мало? Или же нет?
     - Ну что, договорились? Ты красива, как Сикстинская Мадонна Рафаэля Сабатини, сошедшая с бессмертных полотен, только младенца нет на руках, а вокруг летают ангелы Искушения с… черными крыльями. Твой лик, твои глаза, твое лицо словно списано с его картин. Век бы любовался! И рисовал бы, сидя за мольбертом… У тебя лик Средневековья, дорогая. Но я никак не сужу людей или Иных по внешности. – Энерик сполоснул кружку, затем зашел в комнату и обнял меня за плечи, а затем его длинные кисти рук заскользили по моей спине. Юноша прижал меня к себе и зарылся лицом в мои темно – русые власы. – Ты должна была родиться лет пятьсот назад, может быть и раньше, а родилась на пятьсот лет позже своего срока. Девочка моя… Кинуть такой шедевр, такую красавицу… Надо уродом быть для этого! – прошептал шеф, двумя пальцами приподнял мне голову и поцеловал в губы. Нет, романа между нами не намечалось, - просто дружеский поцелуй. Я ответила на него, запустив пальцы в локоны кельта. Ах,  это была моя мечта – обнять шефа, сказать ему, что он мне как отец, как брат, как возлюбленный наконец… А Энерик целовался просто потрясающе! Поцеловал прямо как возлюбленный, аккуратно и очень мягко. – Вот так я буду ухаживать за тобой во время тренировок. Не принимай всерьез…





     …Сегодня Темные в Эдеме собрались на шабаш. Было их довольно много, у всех за спинами висели катаны. Темные перед празднетством понатащили досок, тряпок, и все в спортзал…
     Спортзал…
     Спортзал в просевшем здании, которое готово через пару лет обрушиться. Темно, холодно, кругом все загажено, бутылки битые валяются, окурки, использованные презервативы, пара поломанных гитар. Посреди развели гигантский костер и из кирпичей сложили алтарь.
     И Илльо был там, а что касается его, то он от радости носился по всему зданию, визжал, хохотал как демон и пил пиво, смешанное с «Троей»…
     Наконец, Темные встали вокруг алтаря, и принялись читать какие – то заклинания. Не читала лишь девушка, стоящая на балконе над залом, очень слабенькая Иная, закутанная в чадру, и лишь глаза были видны – внимательные и умные. Выбилась наружу прядь темных русых волос.
     Иная наблюдала за происходящим. Сзади подошел парень и положил ей руку на плечо. В другой у него была прекрасная катана. Лишь немногие из Иных поглядывали на парочку. Просто не замечали.
     - Я прямо сейчас накинусь на них, и начнем…
     - Тильсирвэ, еще не время! Не злись! Если нападешь внезапно – все рухнет… А вот и Илльо – скачет как козел! Чему он радуется? Радуется, что вот – вот Светлым станет? Дурак! Надо же: он почти Светоч, а сам среди Тьмы якшается!
     - Слушай, может на самом деле его Тьма грызет, а не Свет?
     - Может. Только этот идиот этого не понимает, считая: чем больше Тьмы, тем быстрее загасится Свет… Дикари, блин… И сегодня Илльо в последний раз пробудет среди Темных…


     Не знали Темные, что на Черной лестнице и в подвале их ждут Инквизиторы и Великие. Затаились и ждут сигнала. Естественно, Иные шестого – седьмого уровня не могли их видеть даже через Сумрак, но чувствовали, что что – то не так. Чувствовали растущую угрозу.
     Темные Костра и Эдема собирались устроить оргию прямо здесь в честь первого дня весны. Несмотря на грязь и холод. Пахло табаком, анашой, коноплей, шашлыками и прочей дрянью. У большинства за спинами висели длинные самурайские ножи. Это были гопники, и одевалась эта шваль во все черное.
     Энерик постоял немного, а затем ушел на Черную лестницу к Максиму – сообщить о том, что малолеток собралось слишком много. Там, на лестнице, всегда царила кромешная тьма, а ступени местами обвалились. Пол в здании просел, особенно в Главном Зале.

     Напившись, Иные залезли на балконы и стали бросать оттуда бутылки, кирпичи и прочее. Одна бутылка едва не попала в голову Великой, но она успела увернуться. Наконец ее враг – Темный Энзо, - заметил девушку и попросил спуститься вниз.
Улыбнулся.
     - Ой какая ведьмочка! Иди сюда! – извращенно и пьяным голосом позвал он, скривив лицо. – Ты давно там стоишь, замерзла…
     Девушка сделала изящное движение, как в балете, спрыгнув с высоты трех метров вниз. Словно на цыпочках, подошла к Энзо, а затем прыгнула к кострищу. Резким движением открыла лицо. Темный опешил.
     - Ты… Ты… Опять ты?! Чего забыла на шабаше? Илльо, да? – у мага от изумления рот перекосило: редкий случай, однако – Волшебница явилась на шабаш Темных Иных!
     Все разом стихло.
     - Я. Пришла, чтобы выполнить поручение, пришедшее из столицы, да еще с вами расплатиться, и с тобой лично. За все зло.
     Энзо в ответ согнулся пополам, едва не выронив бутылку водки из грязных рук, затем хрюкнул, рассмеялся как конь, вытер сопли кулаком и в довершение всего икнул. Потом затянулся сигаретой, спросив:
     - Если так, то сдай оружие. Есть?
     - Нету. – Волшебница раскинула руки. – А ведь до ранга Инквизитора мне очень мало времени осталось… Это в Питере мне не позволялось прийти на шабаш, а сейчас я в Братске…
     - Убирайся отсюда! – от Энзо несло острым ароматом псины, чистого спирта и еще непонятно чем: наверное костром или тем, что Темные Иные раз в месяц моются. Но Тильсирвэ была простым наблюдателем, и ей приходилось все это терпеть. – Плевать я хотел на московское поручение. Сейчас Эдем превратился в Зону Омега: никто больше не может проникнуть на нашу территорию! Вали отсюда, пока я добрый! – Иной с этими словами вытащил из – за спины катану, думая, что девушка испугается. Она не испугалась и скосила глаза, склонив голову набок. Губы проговорили:
     - Нападаешь на безоружного? Как интересно… Ладно, я отвечу тем же! Это тебя наверное Гломен учил! – и в руке Тильсирвэ засиял самурайский клинок. – А ваш Илльо скоро станет Светлым и уйдет отсюда… Так что нечего передо мной пыжиться, изменник Света! Нечего возвращение Илльо праздновать! Вот если бы сюда явился К. М. – Светлый Великий из Питера, - от Эдема бы остались одни руины. А тебе было бы не до смеха!
     - Да?! Да я твоего К. уложу одной левой! Сопляки и лохи ваши Иные из Питера, они всех нас как огня боятся, что мне их глупые размышления о чести и любви?!
     Волшебница сияла перед Темным магом как звезда, а была она в алой рубашке с вышивкой, серебристом плаще и черных джинсах. На ногах – сапоги.  А в руке сверкал МЕЧ – ОТМЩЕНИЕ самого Энерика. И этот меч желал крови… Он так изголодался! Так что Энзо успел только крикнуть:
     - На алтарь е… - как поперхнулся собственной кровью, изумленно смотря на что – то длинное и вязкое, пародышащее; фонтан алого цвета рубинами взлетел в воздух из разрубленной артерии и осел на плече Тильсирвэ да на ее лике, как алые слезы, и начал Темный развоплощаться. У Энзо была рваная рана в области солнечного сплетения, легких, живота, вплоть до печени, которая была рассечена на две половинки. Девушка сделала ему смерть, красивую смерть, от души, можно сказать любя. В кавычках. Кишечный тракт со смачным шлепом упал на пол. Мертвое тело упало лицом вниз в собственные внутренности. На Великую налетел другой Иной, но взмах меча закончил его путь Тьмы. Лишь катана звякнула, упав из внезапно ослабевшей руки на пол. Великая взяла ее в левую руку, наблюдая за Темными.
Третий, четвертый, десятый… Началась самая настоящая кровавая схватка. Тильсирвэ была ранена в руку, но все равно как Тринити бегала по стенам, ежесекундно отражая нападение врагов. Прыгала, кричала, а пространство вокруг нее было забрызгано кровью, плюс еще жар от Костра быстро выматывал… Тильсирвэ отражала даже самые страшные удары, но зато ходила по перилам на цыпочках, разрубая сразу пятерых или шестерых, лихо крутясь на каблуках, спрыгивая… Кроме нее, Иных ликвидировал еще и Энерик, устроив для себя несколько мелких резнюшек на этажах, загоняя врагов на Темную лестницу, где всех их ждала печальная участь.
     - На алтарь ее! На алтарь!
     По всему Эдему раздавался протяжный сабельный звон, а одежды Светлой чуть ли не насквозь пропитались кровью.
     - Это вам за то, что питерских Иных лохами называли, твари! Это вам за совращение малолетних, это вам за групповухи, это вам за мое унижение, за шабаши и жертвоприношения!
     Иные озверели и пытались достать девушку всеми способами, а затем жестоко убить, но на Иную ТАКОГО ранга лезть было – все равно что с автоматом переть против танка. Потому что смерть ради жизни другого – страшная сила. Девушку почти невозможно было задеть – красивое тело было легким, изящным и вертлявым, Светлая уворачивалась от бутылок, кирпичей и досок, а также от заклятий, а на нее с катанами валили все новые и новые Дети Тьмы, падая замертво то без ног, то без рук, то без головы, а из их глаз лились алые ручейки.
     Кровь ручьями текла по полу и по лестницам, капала со стен тяжелыми черными и густыми каплями, и теперь уже никто не мог праздновать шабаш так, как планировалось.

     А сам Илльо, из – за которого весь сыр – бор и разгорелся, не на шутку испугавшись, спрятался с кем – то из своих, не зная, КАК погасить в себе Свет. Наконец, он забился в угол возле зала, вложив катану в ножны, с ужасом видя, как падают его друзья – Темные, замертво… Мертв Энзо, мертв Тьма, мертвы Лестат, Ведьма, Темная Ведьма – его первая любовь и многие другие. Многие бежали на Черную лестницу. Энерик расправлялся с врагами гораздо быстрее, чем ученица, и наконец все было закончено…

     Инквизиторы, двадцать Высших, вошли в окровавленный зал, где догорал костер. Максим подошел к сидящей на алтаре Тильсирвэ и преклонил колено:
     - Ты выполнила приказ: эти выродки не заслуживают жизни. Надеюсь, это все. Эдем – место Зла и Безнравственности, место, где царит Тьма. Ты должна побыстрее уехать отсюда. Кстати, а где Илльо? Его постигла та же участь?
     - Нет. Я оставила его на потом. Точнее, на сейчас. Насмотрелся на бойню, вот и спрятался. Наверное, с горя харакири себе сделал!
     Тут же послышались шаги. Илльо, белый как полотно от потрясения, с безразличием и злобой в глазах, весь окутанный «шахматной» аурой, вышел из – за угла на втором этаже и лихо спрыгнул с балкона, медленно подошел к Инквизиторам. Оглядел зал, и вначале затрясся, как от электротока, а затем зарыдал, преклонив колено… Запрокинув голову назад и зажмурив глаза, парень выкрикнул во всю силу легких: 
     - ЗАЧЕМ ВЫ ЭТО СДЕЛАЛИ?!  - истошно заорал он. А затем дико зарыдал, сжимая в руке меч. – Зачем?! Я же теперь ОДИН остался! ОДИН, ОДИН, ОДИИИ – ИН!!!
     - Не твое это дело, тварь! – рявкнул Максим. – Так приказала Москва, и все заварил не только ты. Шабаш отменен, а тебя пожалели, так как в тебе Света гораздо больше, чем Тьмы. Чего ты ноешь, чего ноешь, собака резаная и недобитая, тварь? Свинья! Да тебе лучше уж голубым быть, чем с нормальными Иными связываться и любить их! Теперь тебя либо развоплотят, либо лишат Силы лет на пятьдесят из – за тягчайшего преступления против Великой Волшебницы, которую ты пытался перетянуть на Темную Сторону и мешал ей развиваться! Одиночество, изоляция от всех вправят тебе мозги на все сто процентов и научат, как правильно жить. Теперь у меня к тебе такая просьба: сразись при мне с Волшебницей, которую столько обманывал, или развоплощайся, не вставая с колен!  Илльо, на твоих руках СТОЛЬКО крови, столько предательств, столько несчастных поломанных судеб, столько невинности девушек, сколько несчастных и разочарованных в радости и любви людей… Ты сломал им психику и жизнь, и получил по заслугам, потеряв ВСЕ, в том числе и уважение окружающих Иных. Даже Темные, кои такие встретятся, не будут тобой восхищаться и любить тебя, больше никто под тебя не ляжет из – за внешних данных, ты никто, ты тварь, сволочь, падла, мразь… как говно! Ты трахальщик и половой эгоист, как жаль, что Энерик не убил тебя там, на крыше, а надо бы! Что и представить страшно… Теперь ты потеряешь последнее, что у тебя осталось… Марш на первый слой Сумрака вместе с Тильсирвэ!
     И сам туда же влез – следить.
     Илльо так и сделал, стоя спиной к Тиль, а затем медленно развернулся к ней, шипя:
     - Да ты, оказывается, злая, Тильсирвэ! Слишком злая! И как это ты с таким поведением Светлой – то стала?! Теперь я буду мстить, милая! Ты отказалась от дружбы, и теперь мы враги навеки. Я владею мечом гораздо лучше, чем ты, и теперь посмотрю, хватит ли у тебя сил поднять руку на возлюбленного… - в его словах было столько злобы, столько желчи, что другая сжалась бы в комочек, но на прекрасном лице Великой не дрогнул ни один мускул. Эти штучки она уже испытывала не раз.
Сверху посыпались кирпичи, а с пола взметнулись тучи золы и пыли… Илльо подошел, поклонился, пожал девушке руку и начал демонстрировать свое искусство боев.
     Силен…
     Видать, будучи человеком в тринадцать лет, занимался Кун – Фу. Пару раз он уложил Волшебницу на обе лопатки, и трижды ранил мечом. Вертелся и извивался, уворачиваясь от ударов… Но никто не хотел уступать, потому что силы были равны.  Илльо в конце концов начал уставать, а Тильсирвэ тем временем рассеивала его оставшуюся Тьму в пространстве, отдавая ее Сумраку, а под ногами разросся синий мох. Он был везде – на потолке, на стенах, в щелях… Ему было чем здесь питаться, да.
     В конце концов у Илльо от страха и волнения стали сковываться движения. Этого и ждала Светлая. Пнув Темного в солнечное сплетение, она отшвырнула катану Илльо на порядочное расстояние и быстро сказала, положив руку парню на голову:
     - ОБРАЩАЮ ТЕБЯ К СВЕТУ. Отринь Тьму, защити Свет. Даю тебе взор отличать Добро от Зла. ДАЮ ТЕБЕ ВЕРУ ИДТИ ЗА СВЕТОМ. ДАЮ ТЕБЕ ОТВАГУ СРАЖАТЬСЯ С ТЬМОЙ.
В ЭТОТ МОМЕНТ В Сумраке творилось что – то невообразимое: здание распадалось на глазах, воздух вздрогнул, как от жара, а мир вокруг заполнила бурлящая серая метель.  Сила бурлила в Великой, не кончаясь. Тьма дергалась вокруг Илльо, уменьшаясь и исчезая. Если в Эдеме остались Темные, то им не поздоровилось: снесло и развоплотило. С самим миром творилось нечто странное: краски выцвели, а кирпичи превратились в пыль. Небо выцвело, а уши будто ватой заложило.
     Стоит только на секунду ослабить напор – Илльо нанесет ответный удар. Ударит так, что и собирать будет нечего.
     Илльо рухнул на колени, запрокинул голову назад, истошно закричал, выгнувшись дугой, и тут его аура засияла как солнце, испуская от себя живительные лучи. Парень рухнул после на пол и вырубился. Кто его вынес в нормальный мир – непонятно.

     В наказание за все Илльо был дарован Свет, а условия для существования в мире Иных были тяжелейшими: отказаться навсегда от всего Темного и низменного. При нарушении этих условий грозило развоплощение: на него поставили Огненную Печать, несущую смерть при прикосновении ко Тьме и возвращении к старому.  Теперь бывшему Темному магу – а теперь Светлому третьего уровня пришлось ловить бывших товарищей! Такое наказание за все шабаши и прочее. Илльо так стал Светлым, но втайне в душе он мечтал отдать все на свете, лишь бы повернуть время вспять. Вернуть Тьму.
     После новообращения парень два дня дома валялся под батареей, свернувшись калачиком.  Первую ночь работы в Дозоре не вынес, и забился в угол в кабинете Энерика и рыдал. Теперь Илльо всю жизнь вынужден вершить Добро, охотясь за порождениями Зла. И хотя Хамелеон Александр в то время был на стороне Тьмы, он прятался среди Иных всех рангов, не находя себе покоя, иногда звоня Великой ( тот самый парень с Энергетика, которому понравился прикид Великой на первых листах.). потом он обрушит на себя Тьму, и заснет на шестьдесят лет.
     Тем временем Гломен собирал новый дозор, давая новичкам Сумеречные имена погибших, некоторых ревоплотя впоследствии. Ревоплотил десяток, и то неумело.
Максим – Инквизитор тогда был новеньким в Ночном Дозоре, его дружба с Энериком только начиналась.
     Красавицу Тильсирвэ Илльо больше никогда не видел. Она исчезла без следа, словно ее никогда и не было. Не знал он, что спустя годы ломка пройдет, что их всех забудут или они сами исправятся… Он уходил из мира Тьмы, ничего не зная и не ожидая. Ему было больно, но делать было нечего. Не знал, что его забудут, раздавят, как таракана, не знал, что его найдет одна дура, на которой он впоследствии женится – девушка, переметнувшаяся из Света к Тьме, как и Валька. Не знал он, что его новая возлюбленная также исчезнет без следа, сгинув в снегах и лесах Сибири.
     Он уходил из мира Тьмы, навсегда и бесповоротно. Не зная, что спустя несколько лет исчезнет то, что боготворили раньше, что сменится власть, что умрет Хачатрян, что снесут Эдем и что Братск скроется под водами искусственного моря…
Тиль либо пряталась от нового сотрудника, или ушла. Говорили, что видели Великую то тут, то там, но лично для Илльо Волшебница по – прежнему оставалась непонятным существом, чужим и высасывающим Силу из любого Темного, встречающегося на пути. Она не ходит на флэты и на сейшена, не пьет и не курит… С этим новый Светлый маг примириться не смог. Два месяца спустя он стал подмастерьем Энерика и помог раскрыть дело Хамелеона. Тильсирвэ и правда видела будущее Александра, и как он обрушил на себя Тьму, вот и встретились слова: « Обрушил Тьму на себя…»
     Она видела будущее.
     Даже теперь Илльо и Тильсирвэ разделяла гигантская пропасть.


     Илльо…
     Став Темным, ты встал на погибельный путь. Я пыталась помочь и в результате едва не развоплотила тебя, выброшенная из братского общества как тряпка.
     Встретив меня на пути, ты обрел новую жизнь, заплатив за нее и за обман вдвойне.
     Я выкачала из тебя Тьму так, что ты остался лишен Силы. Будешь долгие годы жить или  как Иной, или как обычный человек, по крупицам, по частям собирать потерянное. Где – то лет пятьдесят.
     Никогда тебе больше не беситься, как раньше на флэтах и сходках, где нет ничего хорошего. Ты Светлый. Потому что я убила твою Темную энергию, едва не умерев, но влив в нее живительный Свет. Лишив Силы гопника с темным прошлым. Лишила, рассеяв…
     Привыкай.
     Но я ничего не могу сделать с тем, что даже после перевоплощения в душе ты остался таким же, как раньше. Вот так. Что в тебе пересилит – неизвестно. Но нам не надо Хамелеона – редчайшего вида Темных. Ты был им мало. их двое на весь Братск, было… Остался один. И я чувствую, что этот Хамелеон бродит среди нас. Сейчас это существо на стороне Тьмы, но совсем скоро оно начнет метаться, не зная, КУДА встать. Такие существа живут мало, так как растрачивают Силу попусту.
Я ничего не знаю. Слышишь? Реальность для нас – ничто, вы меня боитесь, вот и проиграли. Слишком боитесь… Мне теперь плевать, ЧТО Темные через двадцать лет будут делать с братчанами, но я к тому времени буду далеко… И найти меня сможет только Энерик. Сейчас я закончу говорить, выйду из этого кабинета, и покажу вам новый мир – мир без зла и насилия, мир без границ, где отсутствует деградация…
Энерик, мое досье готово, делай с ним все, что хочешь. Я знаю, что и Илльо ты вчера опросил.
     Я – Зеркало. Со мной невозможно бороться. Темные Иные Братска не могут меня поразить – слишком слабые. Я Великая Волшебница. Именно потому я больше не могу оставаться в этом городе Тьмы… Тьмы, которая висит над ним как колпак. Кое – какие бреши в ней пробить удалось.
     Мне нельзя здесь задерживаться: Тьма очень быстро растет. Сейчас я выйду, войду в Сумрак, открою портал до Питера и исчезну… надолго.
     Я живу…
     Я ухожу…
     Я живу…
     Я ухо…






                Э П И Л О Г.

     Я докуриваю последнюю сигарету, допиваю кофе и заношу все в папку…
Кошмар… Никогда такого не было – из Темного Иного сделать Светлого! Выходит, Илльо уже почти год служит Свету… С трудом, но служит. Также я был поражен его наплевательством на всех и все в начале досье.
     Каким образом Тильсирвэ попала к Темным – тоже непонятно. Да, я присутствовал на суде в Москве и сам развоплощал нарушителей Договора. О Тильсирвэ я впервые услышал от Энерика перед поездкой. Ее наивная влюбленность поуменьшила Тьму в Братске. А сама Волшебница, как я понимаю, не желала унижаться и исчезла.
     В – общем, в досье много страшных и диких фактов. Я лично, начав читать, чувствовал, что волосы на голове шевелятся. Эгоизм Илльо переходил все границы, а Тильсирвэ мне жалко.
     Правильно сделала девочка, что свалила отсюда. То, что я не видел Москву три года – правда. Правда, писать я стал позже, первые дневники потеряны. В начале работал в Дозоре как простой Иной, а затем начались « приключения».
     История, записанная в досье, случилась перед приходом Хамелеона. Вальку и Мрака и правда ревоплотили… на время. Затем Энерик забрал у них Силу лет на пятьдесят, и они теперь живут как обычные люди. Валюк вновь переметнулся на сторону Света и проблем пока не вызывает.

     Илльо!
     Ты, отдавая мне этот диск, думал хоть, КТО я, думал, ЧТО я могу про тебя настучать в пражскую Инквизицию!? Этот диск у меня долго валяется, я уже собираюсь его Энерику на вечное хранение отдать…
     Отдам. Себе я все занес в компьютер.
     За окном вечер, голова страшно болит, спать хочется… Действительно, верна истина: «Любовь зла – полюбишь и козла, а козлы этим пользуются.», или: «Любовь зла – все КОЗЛЫ!»
     Я роняю голову на клавиатуру, закрываю глаза. В общем, содержанию досье я был немало удивлен и даже поражен.
     Закрываю глаза и надеваю наушники… Играет тихая музыка. Свет немедленно вырубаю, лишь монитор светит. Кругом валяются диски и прочее. Я стучу пальцами по столу и думаю про Матрицу…
     Тук – тук, Нео…
     Вернее, «Тук – тук, Макс.»
     Действительно: стучит кто – то! Вырубаю компьютер, встаю и открываю дверь.
     Светлый.
     Илльо. Ну надо же! Не ожидал!
     Парень протянул руку и поздоровался. Выглядел он так, будто месяца ждва не выходил из запоя или словно только что вышел из бани: глаза красные и прикрытые, лицо тоже, а рот приоткрыт. Едва дышит…
     - Эй, ты чего?
     - Чего – чего… Убил друга – Темного… В Эдеме вместе тусили.
     Я пригласил Илльо в комнату. Тот бухнулся на стул и глянул в монитор.
     - Как мне все это надоело, кто бы знал… Надо же: влюбился как дурак в Великую, и первые три месяца после перевоплощения колбасило страшно… Но я правда больше не мог быть с Тильсирвэ, я умирал… Она меня запросто по стене размазала. А в Эдеме забрала самое дорогое, что было.
     Дурак… Дураком был – дураком и остался.  Я повел парня в ванную и сунул его голову под струю холодной воды. Тот вроде бы успокоился.
     - Странно: в досье ты вроде клялся, что все понял. Что осознал неправильность Тьмы…
     - Я осознал! – Илльо зажег сигарету и закурил, глотнув чая. – Я казню теперь сам себя! Мне стыдно! Вот… тебе помог. Подошло? А еще тебя в городе в сентябре не было. Я ходил к тебе, стучал – никого. Диск когда отдашь?
     - Сейчас. Ты расскажи. Расскажи, как себя чувствуешь.
     - Как собака… как паршивая собака. Мне горько, что Тильсирвэ меня покинула. Я был дураком Темным, а теперь Светлый. Я очень хочу вновь увидеть Волшебницу… Узнал, какая я сволочь?
     - Узнал. Ты специально мне это досье вместе с генеалогией сунул?
     - Да. Хотелось поделиться. Я же одиночка среди Темных и Светлых. Я – НИКТО.
Мне вдруг стало жалко это несчастное существо, которое само себя загубило. Илльо вроде повеселел, и мы сидели так и разговаривали, узнавая друг – друга. Мальчик еще, мальчишка…
     Ну…
     - С наступающим Новым Годом!
     - Тебя тоже, Илльо.
     - Спасибо за чай, спасибо за Свет. – парень прошел ко мне в комнату и взял жесткий диск. – Мое. Спасибо.
     - Не за что.
     - Мне пора, Светлый, - Илльо взял расческу и принялся чесать мокрые волосы. Тепло улыбнулся. – А еще мне стыдно, что я поднял руку на Великую. Ладно. Я пошел. Зайду как – нибудь.
     Илльо положил диск в сумку, открыл дверь и вышел. Я же поставил игру и начал расслабляться. Долго не буду в Братске торчать – уеду скоро.
     Чего Иному Илльо еще надо? Чего?
     Это же просто подросток, зеленый…
     Иные тоже умеют надеяться. Я бросаю окурок в ведро и прибираюсь.

На часах: 21 – 30.
ГОРОД: БРАТСК.
МЕСЯЦ: ДЕКАБРЬ.
ЧИСЛО: ПЯТНАДЦАТОЕ.
На столе лежит тетрадка, исписанная от корки до корки… Дневник.

      
          6.  06. 05.
                17 – 21



   В повестях использованы по просьбам тусовочных друзей вставки: стих Ляо о любви,  стихи из ролевых самиздатов, архивы о прошлом города и свои наблюдения за людьми.  рассказ Сементери о Эдеме из неформального «Сибирского подвала».
   Последняя повесть основана на реальных событиях, произошедших в 2004 – 2005 годах в городе Братске. Если кто узнал себя в ней – это результат вашего поведения. Ничего плохого ни про кого не писали - только правду.