Яблоки для Ирины

 Встал в пять утра, морозно, минус двадцать четыре градуса.
Надо успеть протопить плиты до работы, сегодня едим сдавать ежегодные экзамены.
Дрова в плитах потрескивают, по комнатам разливается тепло, становиться уютно. Подкидываю дрова в плиты, дверцы не спешу закрывать, смотрю на огонь, мне нравиться смотреть на огонь, языки пламени облизывают дрова, играют, переплетаются, танцуют. Задумался… Из поддувала выкатывается уголёк, подхватываю его пальцами, кидаю в плиту, закрываю двёрку. Кошка трётся о ноги, показывает, вот я, дай поесть. Достаю из холодильника рыбу, ложу в плошку. Поела, хвост трубой, важно пошла в другую комнату.

 Сажусь за стол, достаю заветную тетрадь. Есть у меня такая привычка, записывать то, что мне кажется интересным. Листаю, смотрю старые записи. Интересно как меняется моё мировоззрение из года в год. Вот, попался 1998 год. Интересное свойство моей памяти, да впрочем на это способна память любого человека, стоит мне найти мельчайшую зацепку, как тут же она переносит меня в то время, воспоминания возникают красочными насыщенными картинами оставляя ощущения полного погружения, постепенно уходят оставляя за собой светящийся, медленно затухающий след, заменяющийся новыми картинами.

 А память переносит уже в осень восемьдесят четвёртого, в разгул студенческого «веселья», в двухэтажном здании посередине посёлка живут студентки, прибывшие на помощь в уборке урожая. Парни штурмуют здание каждый вечер. Разгул веселья, смех, из динамиков магнитофона звучит « а тва….» Джо Дассена. Подвыпившая студентка, узнав, что Джо умер ещё в восьмидесятом бежит вешаться, все думают, что шутит. Не шутит, пыталась…, вытащили, теперь караулят. Иду по коридору, из комнаты выходит ещё один будущий педагог, по пояс голая, не стесняется, тонкая талия, упругие груди в такт шагам подрагивают, мне становиться не по себе. Я принёс по просьбе яблок- «Хранечь». Сочные, крупные, сладкие яблоки. Ищу Ирину, собственно она и просила яблок, когда проходила нашей улицей. Спрашиваю вышедшую студентку, она не знает. Прохожу дальше по коридору, заглядываю в комнату, целуется парочка. Вздыхаю. Выхожу на высокое крыльцо, магнитофон выдаёт уже «ай ё винес…», отдаю яблоки парням, прощаюсь, ухожу.

 Иду, а на сердце муторно, становиться почему-то больно за студенток, за их поведение, не понимаю почему, но сами собой сжимаются кулаки, к горлу подкатывает ярость, в голове пульсирует мысль, неужели это будущие матери, разве можно так себя вести. Бегом пытаюсь сбить вспыхнувшую волну, ветер свистит в ушах, останавливаюсь, выравниваю дыхание. Обидно и больно, словно вывалили в грязи, что-то сломалось, разбилось внутри ощущение чистоты девушки, женщины. Образ, который жил в моём сознании до сих пор, померк, потускнел.

Подумалось, неужели гормональный удар может вот так просто из человека сделать скотину, бездумную, безнравственную. Наверное, может. Подумалось ещё и о том, что настоящие парни, мужчины, берегут своих девушек – женщин. Боятся их обидеть, долго ухаживают, приглядываются, а не спешат, как зверьки, запрыгнуть в постель. Вот они то, как правило, и остаются не у дел, потому, как редкая девушка, когда гормоны бурлят, и тело горит, способна подавить, контролировать себя.
Вот поэтому зверье и вьётся у таких мест, пользуются. Сплюнул.
 
 Иду  на луга, там жгут костёр, играют в «картошку», те, кого нет около общаги. Волна схлынула, становиться легко, приходит мысль, а собственно, что я там видел – мусор. Мусор, он лёгкий, он всегда на верху, его и уносит любым ветерком. Костёр большой, и молодёжи много, шумно, весело. Подхожу, здороваюсь. Тебя ждут, показывают в сторону костра. Иду к костру. Ирина. "А я искала тебя" – говорит и смотрит внимательно. Я благодарен ей, за то, что она оказалась другой, не такой как те, кого я видел там, там, совершенно в другом мире, мире который вызывает во мне чувство отторжения. Мы долго сидим возле костра, разговариваем ни о чём, я ворошу угли, от жара наши лица горят. Все расходятся, уже за полночь. Провожаю новую знакомую, спешу домой, завтра в колхоз, копать картошку…

 Закипевший чайник на плите вернул чувство реальности. Собираюсь. Завариваю в термосе капорского чая, ложу в сумку билеты, в этом году сдаём по Ростехнадзоровским билетам. Сую книгу, это на обратную дорогу. Стараюсь придерживаться правила – читать не менее пяти книг в месяц. Дома всё завалено книгами. Ну, вот, наверное, и всё. Я готов.