Про Иванова

Русская классическая литература жизнь, конечно, усложнила значительно. Мне. И не только мне, подозреваю. Все прочитанное и наслоенное после так и не смогло перебить "вишневый сад продан", "красота спасет мир", а "спокойствие - душевная подлость". Три кита, в кровь впитавшиеся, неискоренимые, неизменные.
Иногда вроде и ходишь на свободу, где все можно, никто никому ничего не должен и морали нет, но до определенной границы все равно. А определяется она легко - разъедающей сердце кислотой, которая впрыскивается, если где-то поступил, скажем, не по совести, не благородно, слабину дал. И вроде бы оправдания и причины-следствия всегда находятся, и объективно суд присяжных выносит оправдательный приговор, но чего лукавить и перед кем, когда три кита внутренние отчетливо сигнализируют - нет, милостивый государь, оплошал ты, плохо поступил, духом оказался слаб, признавай.
Завидовать тем, кому они не сигнализируют, после перестаешь, ибо чего зря расстраиваться, так уж получилось, им можно, тебе - нет.
Слушайте, жить так сложновато-то, конечно. Сложновато, ну а чего поделать, и "вечный бой, покой нам только снится".
Есть подозрение, что "в этом городе знать три иностранных языка ненужная роскошь". А разве роскошь бывает "нужная"? Роскошь - это то, что образуется самостоятельно от избытка. И что с этим делать? Ничего, вероятно. Наслаждаться. Когда это никому не нужно и пользы от этого никакой? Да. Не от всего в жизни должна быть польза, что-то существует для эстетического удовольствия, не для использования, не для выгоды, прекрасно само по себе, как явление.

Почему чеховский Иванов впал в депрессию и пустил себе пулю в голову? Наверно, не только потому что стал стареть, уставать, жена заболела и образовались долги. А, может, и не поэтому вовсе. "Не понимаю я тебя, что ты за человек, чего тебе не хватает?" - недоумевает его милый, добрый друг, денег предлагая и красавицу-дочку вместо больной жены. Зрение испортилось, испортился художественный аппарат - перестал видеть красоту мира, замечать гармонию происходящего, все равно стало на все. Мучительнее для творческого человека, наверно, нет ничего - это смерти почти равносильно. Потерялось самое ценное - "роскошь".

Три иностранных языка. Тонкость. Неравнодушие к чувствам и нуждам других. Умение впасть в счастье от талантливо сыгранной на фортепиано импровизации. Радость встать ранним утром, идти босиком по траве и вдыхать солнце и рассвет.
Умение почувствовать, почему вишневый сад, переделанный под дачи - пошлость, принять которую нельзя, невозможно, не испортив себе кровь и легкие.
Хотя объективно полезно и денег бы приносило.
И это не объяснишь.

А усталость, конечно, накапливается. Она так безмерно и безвременно накапливается, что тонкое внутри постепенно исчезает в "карте будня", иногда на время, иногда насовсем. Как повезет. Насколько вовремя три кита успеют заиграть тревожную рапсодию, и насколько вовремя она будет услышана и распознана.