92. Сказка о Меркуле удальце и его прозрении

                Сказка о Меркуле удальце и его своевременном прозрении.
                Глава 1.
Когда-то давным-давно, ещё во времена царя-батюшки, на Руси-матушке, во столице, в купеческой слободе, жил да был и коммерцию творил один очень смышлёный молодой удалец. Сколько ему точно лет было, никто не знал, не ведал, но только выглядел тот удалец всегда юным, опрятным и для взора приятным. Иными словами одевался он со вкусом, богато, даже изящно, и по его внешнему виду сразу можно было определить, что деньги-то у него водились, и притом немалые. 

       Рубахи он носил только заграничные, цветные и приличные, никакой обыденности и заурядности, всё лишь для помпезного шика и роскоши. Штаны у него твидовые, сапоги хромовые, а уж коли ботинки наденет, так непременно из первоклассной бычьей кожи, такие только на заказ тачали. Ну а что касаемо верхней одежды, то все его камзолы, сюртуки и даже пиджаки по особым лекалам шились, подобные лишь при царском дворе разрешались. Разумеется и все его головные уборы под стать одежде были; картузы, шляпы, береты да шапки, все первостатейные, высшего разряда, ни одной простецкой.

      Впрочем, чему тут удивляться, ведь и на лицо тот удалец был весьма пригож. Явный красавец, таких сейчас уж не найти. Волосы светлые, русые, с пшеничным отливом, глаза голубые, словно небеса. А про нос и рот уж и говорить нечего, гармонично сложенные, прямо как у античных богов. Притом его даже и звали по античному, также красиво — Меркул, что на древнеримском означает «посвящённый Меркурию», богу торговли. А потому вовсе не удивительно, что с таким именем Меркул изрядно преуспел в торговле. 

       Вот только чем именно занимался Меркул, какое дело вёл, и что продавал, тоже никто не знал, не ведал. Вроде торговой лавки не держал, тюками с товаром замечен не был, и даже на ярмарке особо не появлялся, однако денег у него водилось непомерно много. Любой свой каприз удовлетворял; хотел новую одежду — покупал, хотел к ней дорогие аксессуары — приобретал, а желал своё жилище на тогдашний модный аглицкий манер украсить — украшал. Питался только в наилучших столичных заведениях, катался на лучших колясках с рессорами, запряжённых лишь породистыми рысаками. А если надоедало, то брал напрокат диковинное на то время изобретение — машину с керосиновым движителем. В общем, жил не тужил и ни в чём себе не отказывал.
 
        Кстати о жилище, жил Меркул в очень богатом доме, такой в слободке лишь один был, хотя вокруг него тоже небедные купцы обитали, иные даже в мильёнщиках ходили, а кто и с заграничными коммерсантами-негоциантами солидные обороты имел. Но дом, богаче и выше всех, всё равно у Меркула был, ведь он, дабы среди прочих выделятся, постоянно его надстраивал и украшал. Наверное, и дня с ночью не хватит, чтоб описать его дом во всех тонкостях, уж настолько тот роскошен, и изощрён в убранстве был. Возвышался над слободкой чуть ли не выше пожарной каланчи. А уж та каланча самым высоким строением в округе считалась, выше её только колокольня Ивана Великого в государевом Кремле значилась.
                Глава 2.
И вот в таких, по-царски богато украшенных хоромах коротал свою нескучную жизнь Меркул. Утром просыпался и сразу намечал себе развлечение. 

      – Чего бы мне сегодня поделать?… пойти прогуляться по ярмарке?… или на коляске покататься?… а может, по речке на лодочке пройтись?… Ох, даже и не знаю с чего день начать… - каждое утро мучился он вопросами. Лежал блаженно в кровати, да почти до полудня всё перебирал, чем бы ему заняться. Затем наконец-то решался на что-то, вставал, шёл завтракать, и уже потом направлялся на прогулку. Точно такое же утро случилось у Меркула и сегодня.
 
     Повалявшись всласть в кровати, и наскоро позавтракав, он окончательно решил покататься загородом на привычной ему коляске-одноколке, запряжённой для таких выездов молодым и рьяно скачущим, лихим рысаком. Меркул очень любил подобные выездки. Бывало, выберется загород, и несётся себе по просёлочной дороге, поднимая клубами пыль.

      Вот и на этот раз, только он выбрался за пределы города, как от души стеганул своего рысака, придал ему прыти, вжался в сиденье и принялся наслаждаться скоростью бега. Как говаривал один великий писатель и поэт, «какой русский не любит быстрой езды». Несётся Меркул, радуется ветру, свежести, широким полям, что раскинулись вокруг, да перелескам кои встречаются на пути, а ещё речке, что серебристой змейкой вьётся невдалеке. И всё-то ему хорошо, всё-то ему весело. И тут, словно гром средь ясного неба к нему в голову нежданная мысль пришла.

        – А почему бы тебе и в лесок не свернуть?… Вон, смотри,… туда и дорожка есть,… на неё выйти да средь деревьев прокатится,… на зелень лесную полюбоваться,… ароматом леса подышать… - говорит ему мысль, а внутренний голос разума возражает ей.

       – Это что ещё за шальная мысль такая!?… откуда взялась в моей голове!?… Никогда не было, а тут появилась!… Здесь только я хозяин, сам Меркул-разумный, и не нужны мне здесь мысли вздорные!… А ну пошла прочь!… - чуть ли не криком запротестовал Меркул, а мысль всё никак не унимается.

        – Нет, я никуда не уйду!… Я мысль навязчивая, и уж коли в голову пришла, то от меня просто так не избавится!… И чтоб ты знал, я пришла к тебе из самых лучших побуждений, и плохого не посоветую!… Чую я, что там, в леске, счастье тебя ждёт!… езжай туда пока не поздно да скорей встречай его!… - убедительно настаивает на своём мысль. Ну, Меркул подумал чуток и решил, что это ему так интуиция подсказывает, как удачу найти. Тут же взял да свернул с главной дороги на лесную тропу. Едет по ней озирается, всё смотрит, где его обещанное счастье ждёт.

       Ехал он так, ехал, смотрел всё да смотрел, а в итоге проглядел, как ему навстречу из-за поворота девица с лукошком вышла. А рысак-то резво несётся, да со всего маху на девицу-то и налетел. Меркул даже остановиться не успел, уж только когда налетел, лишь тогда за вожжи схватился да во всю глотку «Тпру-у-у!» заорал. Рысак тут же и встал как вкопанный. Меркул из коляски выпрыгнул и сходу к девице кинулся. А та лежит, ни жива, ни мертва, лишь глазами в небо смотрит, и вся боль от падения в этих глазах. Кричать не кричит, а только глядит, лицо исказилось, и слёзы у неё наворачиваются. Ну, Меркул смотрит, девица жива, и сразу к ней с допросом.

        – Где болит!?… чего сломала!?… руку иль ногу!?… а может голова побилась!?… Да как же это ты девонька на дорогу-то вышла!?… Нечто не знаешь, что здесь с ног сшибить могут!?… Ладно я, человек светский, на лёгкой коляске еду,… а если вдруг мужик-лапотник на телеге, запряжённой тяжеловесом, собьёт!?… что тогда!?… Ведь он не остановится, так и поедет,… все кости переломает!… - не то с упрёком, не то с обидой, напустился он на девицу. А та дыханье перевела и тихо так отвечает.

       – Да здесь отродясь никто быстро не ездит,… все ж знают, что в лесу лошадь торопить нельзя, иначе беды не избежать,… да я с детства по это дорожке по грибы да ягоды хожу и ни один тяжеловес меня ещё не сбивал. Уж не знаю, отчего это ты барин на меня налетел,… чем же я тебе так помешала-то… - отозвалась девица, и моргать начала, уж настолько сильно слёзы проступили. Меркул сразу платочек достал, и слёзы ей утирать стал, да всё приговаривает.

       – Ты уж прости меня,… задумался я,… виноват!… И правильно ты говоришь, в лесу торопиться нельзя,… а я быстро гнал, вот тебя и не заметил!… И не называй ты меня «барином»,… ведь я обыкновенный парень с купеческой слободки,… а то, что я на богатой коляске катаюсь, так это лишь для форсу,… нравится мне на людей впечатление производить!… Впрочем, тебе сейчас верно не до этого, ведь всё болит,… скажи лучше, чем тебе помочь?… - слегка похваставшись, спросил Меркул, и тут же получил желаемый ответ.

       – Ну а чем ты мне можешь помочь?… ты уже всё сделал что мог; на меня внимание обратил,… пожалел, покручинился,… даже платочек дал слёзы утереть,… а мне от этого лучше,… твоя доброта исцелила меня. Так что ты езжай дальше, куда ехал,… а я ещё чуток полежу да тоже восвояси пойду,… главное ведь, что всё обошлось,… кости целы, не сломаны, а ушибы быстро заживут… - не желая более задерживать Меркула, отговорилась от него девица, а сама всё платочком лицо утирает, от слёз избавляется. Ну, Меркул видит такое дело, и ему уже не до девицы стало, раз он ей более не надобен, так и делать тут ему нечего, платочек ей свой оставил и говорит.

       – Ну что же,… коли отпускаешь ты меня, то поеду я,… но только уж не дальше в лес, а наоборот, назад!… Вернусь на большую дорогу да домой направлюсь, а то счастья мне здесь не видать, лишь беду приношу… - мигом отозвался он, развернул рысака, коляску, вскочил в неё да понёсся вон из лесу. А девица так лежать и осталась.

        Правда недолго она лежала, минут через пять встала, отряхнулась, платочек Меркула аккуратно сложила, в сарафан убрала, голову вскинула, косу поправила, и такой красавицей оказалась, что во всём белом свете днём с огнём не сыскать. Глаза большие, изумрудом отливают, брови дугой, уста алые, сахарные, улыбка белоснежная. Да и фигуркой удалась девица; стройная, статная, всё при ней. Вот только после падения чуть прихрамывать стала, но идёт ровно, уверенно. Подобрала своё лукошко с ягодами и дальше по своим делам пошла.         
                Глава 3.
А тем временем Меркул домой едет и ни сном, ни духом не знает, не понимает, какую он красавицу в лесу с ног сбил. Хотя это вполне объяснимо, ведь он вдел-то её лишь лежащую на земле, да с перекошенным от боли лицом, тем более глаза у неё были все в слезах, где уж тут заметить, что они изумрудного цвета. Одним словом Меркул с испугу не рассмотрел, насколько девица красива и обворожительна, а потому едет и удивляется.

       – Ну, вот что к чему я туда попёрся?… чуть на смерть девицу не задавил,… но и она простушка тоже хороша,… идёт и на дорогу не смотрит!… Небось, ещё и дурёха,… ума нет, лишь одни впечатления!… Вон, «барином» давай меня кликать,… ха-ха,… ну, явно деревенщина!… Хорошо ещё, что я от неё так ловко отделался,… ха-ха!… А навязчивая мысль подсказывала, мол, своё счастье в лесу встречу,… а встретил деревенскую дурёху!… ха-ха-ха… - едет да посмеивается над пришедшей ему в голову навязчивой мыслью. И вроде уж совсем её на смех поднял, как тут вдруг опять она к нему пришла.

      – Ты чего это хохочешь глупец?… я его верным путём послала, а он счастья своего не разглядел, и теперь смехом исходит!… Ну, я же тебе объясняла, что я мысль непростая, и пришла к тебе с добрыми намереньями,… меня ещё «голосом проведения» называют,… я заранее предупреждаю людей о разных перипетиях,  что их ждут;… о счастье и горе, о беде и радости,… в общем, обо всём!… А ты всё пропустил, ну что же ты так,… эх, Меркул-Меркул… - укорила его мысль, а он спорить с ней взялся.

      – Это что же, ты мне, деревенщину в виде счастья предрекла?… вот же подсунула,… и думала, я с ней сразу счастлив буду?… Да ты хоть на лицо-то её видела?… вся перекошенная, словно её паралич разбил,… лежит скособоченная, скрюченная,… наверняка ещё и горбатая!… А ты мне тут про счастье толкуешь,… голосом проведения себя величаешь,… хотя на самом деле ты просто вздорная мыслишка!… И больше не тревожь меня!… Мне своего внутреннего голоса хватает,… он мне указ!… - грубо отринул услуги проведения Меркул, но мысль снова к нему обращается.

      – Эх ты, Меркул, губы надул,… я же тебе добра желаю, к хорошему тебя направляю,… но ты сам от меня отказываешься,… гонишь прочь!… Что уж теперь поделать,… раз так, то не стану я тебе больше помогать,… живи, как знаешь,… покидаю я тебя… - вновь отозвалась мысль и исчезла. Всё, свободно в голове у Меркула стало, и опять он лишь о деньгах да барыше думает, никакой романтики, никакого счастливого случая.

      Так он до дома  и доехал. Вернул рысака с коляской, пришёл к себе в хоромы, и спать завалился. Видать перенервничал, устал, а сон это первое средство от нервотрёпки. И так это Меркул разоспался, что до следующего утра проспал. А утром встал и вроде как заново родился, о вчерашнем происшествии ничего и не помнит. Умылся, позавтракал, марафет навёл, лоску напустил, оделся словно франт, и на прогулку отправился.

        – Пойду-ка я по ярмарке похожу,… давно не был,… может кого интересного встречу, беседу заведу,… иль просто на людей погляжу да себя покажу… - прибывая в легкомысленном настроении, рассудил он, и едва за калитку вышел, как сразу нос задрал, плечи расправил, и прямой наводкой в торговые ряды пошагал. Кстати, там его все прекрасно знали, и даже ждали его появления, ведь он с удовольствием приобретал разные заграничные обновы, и довольно-таки щедро за них платил. А потому купцы были весьма рады его видеть и конечно предложить свой товар. И только он до первой лавки дошёл, как его сходу в оборот взяли. Торговец шёлковыми платками свой товар нахваливать стал.

      – А вот дорогой Меркул посмотри-ка, какие у меня нынче платки расписные!… Красочные, живые, восточные, привозные!… Хочешь ими нос вытирай,… хочешь пот со лба промокай,… они все на себя возьмут и тебе удовольствия принесут!… Я тебе и цену за них недорогую назначу… - мигом залепетал хозяин лавки. А Меркул с ним и спорить не стал.

       – Ну, ты прям издалека видишь, что мне платок нужен,… ведь свой-то я вчера где-то в лесу оставил,… ха-ха!… Одной деревенской дурёхе утереться дал, да так и не забрал,… ха-ха… - весело посмеиваясь, вспомнив вчерашний случай, отозвался Меркул и стал платок себе выбирать. А занятие это он любил и даже обожал. Ему нравилось товар на ощупь потрогать, на свет посмотреть, в руках покрутить, помять. В общем, поторговаться, поговорить, обсудить. Так что дело это затянулось.
                Глава 4.
А меж тем по всей ярмарке уже шепоток пошёл, мол, Меркул явился и по рядам ходит, приценивается. Естественно все купцы сразу кинулись свои заграничные товары на самое видное место выставлять. А то как же, всем хочется свой кусок урвать, ведь Меркул не скупиться, за хорошую вещь готов много платить. И такое желание купцов подзаработать на Меркуле вполне понятно, резонно и даже законно. А что тут такого, ведь он безмерно богат и с него не убудет. Так-то оно так, но вот только на чужое богатство всегда завистники найдутся. И не только они, есть ещё и такая братия как мошенники, они тоже до чужого добра падкие.

       О, это особая каста жуликов, обирал, манипуляторов и воров, с ними лучше дел не иметь. Но самые хитрые и вероломные из всех мошенников это женщины. Уж если такая дамочка вцепится в кого, то пока все запасники не выпотрошит, не отвяжется. И это у женщин очень ловко получается, ведь в их арсенале самое изощрённое оружие для выкачивания денег с простаков. Вот у грабителя, что для этого есть — кистень иль дубинка, у вора — отмычка иль фомка, а у женщины — красота и обольщение, и уж супротив этого вряд ли кто устоит. От дубинки можно отмахнуться, от фомки поставить крепкий замок, а вот от обольщения никуда не сбежать, ибо методы обольщения безграничны и разнообразны, а женская красота притягивает словно магнит.
       
        Вот и в данном случае на богатства Меркула уже был положен глаз одной из таких мошенниц-обольстительниц, и звали её не менее притягательно — Матильда, хотя имя это скорее вымышленное и взято в виде псевдонима. Но как бы там, ни было, мошенница была весьма молода, чрезвычайно привлекательна и умела ловко пользоваться своими достоинствами, а красота и молодость это, согласитесь, сильное оружие, полное превосходство над противником. В виду юного возраста мошенницы, её мало кто знал, и о роде её занятий не догадывался.

       Разумеется, Матильда была умна, хитра и проницательна. И все эти качества, а также некоторые приёмы мошенничества достались ей от её родителей, те в своей среде были весьма известными плутами, дурачили народ с особой искусностью. Но недавно Бог прибрал их к себе, они попытались обвести вокруг пальца местного священника, однако тот их быстро разоблачил и проклял, бедняги враз заболели, да и померли. А их жульническое ремесло по наследству перешло дочери. А уж у неё аппетиты до чужого добра были не менее алчны.

      Матильде хотелось купаться в роскоши и богатстве, она грезила о золоте и драгоценных камнях, все её мечты были только об этом. И тут ей случайно рассказали про Меркула, мол, сказочно богат, имеет немалый дом, лошадей, выездную коляску и ещё много чего ценного. Конечно же, Матильда сразу захотела обобрать его как липку, и сходу разработала план. О, её замысел был коварен и в высшей степени изобретателен. Впрочем, такой план уже не раз применяли её родители, и он ей был хорошо знаком. В нём задействовалась всё та же обольстительность и приятная девичья открытость всему новому, а вернее сказать имитация открытости, проще говоря, сплошное притворство. 
                Глава 5.
И вот, когда все мелкие детали плана были уточнены и учтены, Матильда взялась за его воплощение. И так уж совпало, что её охота за богатством Меркула началась именно сегодня и сейчас, и притом на ярмарке. А если быть точным, то Матильда просто дождалась, когда Меркул проснётся, выйдет из дому и направиться на прогулку. Она элементарно подкараулила и выследила его.

        А Меркул и ничего не подозревал, выбрал себе платочек у торговца платками, щедро рассчитался за него, и двинулся дальше по рядам. Идёт себе разглядывает товар на прилавках, приценивается, кидает реплики, пошучивает, прихохатывает, и вдруг ему на ногу наступает чья-то лёгкая женская ножка. Меркул естественно взвился; как так? кто посмел? что за наглость ему штиблеты портить? и уже было собрался учинить грандиозный скандал, но успел лишь выкрикнуть пару фраз.

       – Какого чёрта ты мне на ноги лезешь, глупая баба!?… Не видишь что ли, я в лаковых туфлях иду!?… - возмутился он, оглядывая свои башмаки на предмет ущерба, а на дамочку он сначала даже и не посмотрел, обувь для него важнее. Но тут его взгляд неизбежно переместился на виновницу инцидента. И у Меркула сразу аж ком в горле встал, такой невинной красоты он ещё в жизни не видел.

      Перед ним стояла тоненькая, невысокая девушка с кукольным личиком и выглядывающими из-под капора пшеничными, по-детски завитыми, кудряшками — этакий ангелочек воплоти. Притом ангелочек был ещё и соответствующе  одет; лёгкое, розовое платьице с рюшками, такая же воздушная пелеринка на плечах, и нежно-голубые ленты на перевязи. Разумеется, Меркул мигом осекся, а у девушки тут же навернулись слёзки на глазах, и она, скривив от обиды свой маленький, прелестный ротик, заговорила.

       – Зачем же вы так на меня кричите?… Я же нечаянно наступила вам на ногу, сударь,… а вы право унизили меня,… я девушка приличная, из хорошего сословия, а вы меня «бабой» называете и ещё чертыхаетесь. За что вы меня так?… - залепетала бедняжка, и прямо плачет горючими слезами. Ну, Меркул конечно растерялся от такой реакции на его ругань, и теперь уже сам залепетал.

        – Ах, простите,… не разглядел,… даже не заметил вас,… оказывается вы такая прелестница,… а я-то глупец, сдуру напустился на вас,… виноват-с, обидел!… Может, чем-то могу вам помочь?… исправить, так сказать, свою оплошность… - видя, насколько изящно одета девушка, и как она мягко произносит слова, предложил ей свои услуги Меркул. Будучи любителем заграничных нарядов, он для себя сразу определил, что девушка явно из хорошей дворянской семьи и может быть ему полезна, оттого-то и кинулся предлагать ей свои любезности. А девушка и не отказалась.   

        – Да, пожалуй, вы мне можете помочь,… у меня уже пропало всякое желание ходить по ярмарке,… выведите меня отсюда, пожалуйста,… лучше я в парке погуляю… - скромно отозвалась девушка, и Меркул мигом кинулся выполнять её просьбу. Нежно подхватил под руку и, освобождая жестами проход, повёл вон с ярмарки. 

       А уже через десять минут они вместе гуляли в парке. Слёзы у девушки махом высохли, будто их и не было, а на лице заиграла обворожительная улыбка. Хотя в данном случае скорее обольстительная, ведь не надо забывать, что хозяйкой этой улыбки являлась Матильда, наследственная мошенница, притворщица, и именно в этот момент она осуществляла свой коварный план обольщения. И кстати, первая его часть — знакомство с Меркулом, удалась ей на славу. Теперь они были уже не посторонние люди, а добрые знакомые, и казус с наступлением на ногу был забыт, как ненужный элемент.

       Сейчас они просто гуляли по парку и приятно беседовали. Меркул вовсю флиртовал; сыпал остротами, мило улыбался, делал комплименты, бравировал, и конечно хвалился своим большим домом, при этом неоднократно упоминал о своём особом положение в обществе. Матильда естественно отвечала на его флирт приветственными знаками внимания: то изящно посмеивалась, то участливо кивала головой, а то и кокетливо прикасалась к его плечу, как бы высказывая ему полное доверие. Одним словом, играла свою роль наивной прелестницы на высшем уровне.

       И Меркул купился, он полностью уверился, что перед ним пылкая юная дворянка очарованная его обходительностью. А спустя ещё полчаса прогулки он уже и сам был очарован своей спутницей. Разумеется, они представились друг другу, и теперь величали себя по именам. А ещё через полчаса они уже перешли на дружественное «ты», и стали общаться как давние друзья. Однако вскоре Матильда внезапно вспомнила о каком-то неотложном поручении родителей и заторопилась якобы домой. Меркул тут же вызвался её провожать.

       – О, моя милая Матильда, дозволь я пойду с тобой,… мне кажется, я понравлюсь твоим родителям,… познакомь нас… - попросил он, и тут же получил неожиданный ответ.

       – Ну что ты, ни в коем случае,… нам нельзя показываться моим родителям,… они у меня несколько иных понятий, и если вдруг узнают, что я встречаюсь не с дворянином, то осудят меня и запретят нам видеться!… И лучше всего будет, если мы до какой-то поры сохраним наши встречи в тайне,… ты уж извини меня за все эти условности, но я тут не виновата,… это всё из-за родителей. Так что домой я пойду одна,… не провожай меня… - быстро пояснила свой отказ Матильда, на что Меркул огорчённо заметил.

       – Ох уж эти мне старорежимные понятия,… но я согласен на все твои условия, лишь бы мне снова увидеть тебя!… По-моему я уже не смогу без тебя жить,… ты мне кажешься такой близкой, даже родной,… будто я знаю тебя уже тысячу лет!… Назначь мне свидание, и я примчусь к тебе куда угодно, хоть на край света!… - запросил он.

        – Ну, на край света допустим не надо, а вот завтра здесь же в парке, и в это же время, жди меня, я обязательно приду… - дала ему лучик надежды Матильда, мило улыбнулась и они тут же расстались. Правда Меркул ещё долго провожал Матильду взглядом, любуясь её фигуркой и походкой, ведь и то и другое были идеальны. Уж Матильда умела ходить так, чтоб мужчины ломали шеи, огладываясь на неё. Этому её мама-жеманница обучила. Иначе говоря, мошеннический приём по завлечению Меркула в любовные сети сработал безукоризненно, обольщение прошло в высшей степени удачно.

       Хотя надо заметить, что у Матильды даже и дома-то своего не было. Впрочем, а зачем он ей пока нужен, ведь ремесло плута сродни гастролям цирка шапито, постоянно в движении, словно перекати-поле. Так что жила Матильда в небольшой, но приличной гостинице, где выдавала себя за молодую вдову губернского помещика. Дескать, она в столице для оформления каких-то документов на наследство почившего мужа. Вела себя тихо и скромно, не привлекая особого внимания, прямо-таки сама чистота и непорочность.
                Глава 6.
А меж тем Меркул мчал домой с головой полной мыслями о завтрашнем свидании с милой его сердцу встреченной девицей. Да-да, Матильда для него уже была милее всех на свете, да что там говорить, он совершенно влюбился в неё, можно сказать потерял голову. Вот как могут ловкие мошенницы всего за пару часов запудрить мозги. Раз, и ты уже влюбился, и готов бросить весь мир к ногам предмета своего обожания. И что уж тут говорить о каких-то деньгах или доме, экая мелочь, да если понадобится Меркул не раздумывая, отдаст их Матильде. Чего собственно она и хотела.
 
       Правда дом-то ей не нужен был, разве что продать его, да деньги себе прибрать, ведь в планы Матильды не входило иметь пристанище здесь, в столице, в её мечтах она собиралась жить за границей, где-нибудь в Париже. А для этого ей надобны были только наличные деньги, золото и брильянты, типичный набор желаний профессионального жулика. И всё это было сейчас у Меркула, который теперь до беспамятства влюбился в Матильду. Едва он прибежал домой, как сходу начал готовиться к завтрашнему свиданию.

       Полез в свой гардероб, начал мерить костюмы, сюртуки, рубашки, манишки и даже трусишки. Любовная лихорадка захватила его. Заболел он любовью, и теперь весь трепетал, словно юный гимназист перед экзаменом. Так и промаялся он до самого позднего вечера. Заснул лишь глубокой ночью. Спал нервно, постоянно вздрагивал. Ему снилось, что он опоздал на свидание, и Матильда, не дождавшись его, ушла. В общем, сильно переживал, чуть ли не бредил, а тут ему под утро опять та навязчивая мысль в голову пришла, свербит и свербит, покоя не даёт. 

         – Эх, Меркул-Меркул!… Ну, я же тебя в лесу к счастью направила, а ты на ярмарку попёрся,… не к добру это,… не твоя эта девушка Матильда,… не зачем тебе с ней встречаться!… Не ходи к ней на свидание,… лучше опять в лес иди, там твоё спасение,… там тебя счастье ждёт… - настойчиво требует она своего. А Меркул проснулся в холодном поту и вновь прогоняет её от себя.

        – А ну пошла прочь!… не мешай мне спать!… Я должен выспаться, чтоб завтра на свидании хорошо выглядеть,… а ты мне мешаешь!… Обещала же больше не приходить, а сама явилась!… - с укором гонит он мысль. А она сопротивляется, не уходит.

       – Эх ты, Меркул,… второй раз я тебя от напасти спасаю,… предупреждаю, к счастью тебя направляю, а ты всё упрямствуешь!… Ну, смотри,… я сейчас уйду, но больше уж не приду!… - рассерженно отозвалась мысль и опять исчезла. Только после этого Меркул крепко заснул, да так, что до полудня проспал. А как проснулся, на часы взглянул и ужаснулся.

       – Ух ты, леший меня побери!… Проспал, опоздал, всё конец!… Нет мне прощенья, бросит меня Матильда, так и не полюбив!… Ах, я растяпа!… - запричитал он и давай скорей одеваться. Что вчера в гардеробе перебирал, кое-как на себя напялил, нахлобучил, и в парк кинулся, даже не помылся, не побрился, куда уж там, времени не хватает. Примчался в парк в условленное место, а там нет никого. Ох, он тут взбеленился, забегал по кругу, засеменил, заахал. 

        – Ах, как же так!?… как я не торопился, всё равно опоздал!… А ведь она наверняка уже была здесь,… не дождалась и ушла!… Эх, надо было мне тут ночевать, тогда бы не проспал,… а теперь что делать?… где её искать?… нет мне прощенья!… Буду здесь весь день стоять,… может сжалиться, да ещё раз придёт… - с придыханием заголосил он, и остался на месте стоять, решил тут Матильду ждать. А она межу прочим и не спешила на свиданье, сидела у себя в номере и чаи гоняла, свой план в жизнь воплощала, ведь по её задумке Меркул и должен был там стоять, и чуть ли ни до посинения её ждать. По её рассуждению, так в нём любовь больше взыграет.

       Впрочем, в таком рассуждении уверена не только Матильда, но и практически все женщины мира. По их глубокому убеждению, чем дольше мужчина ждёт, тем крепче потом любить и ценить будет. Кстати, именно по этой причине они постоянно и опаздывают. Однако любому ожиданию есть предел, а потому Матильда решила не испытывать судьбу и уже к двум часам по полудню при всём параде явилась на свидание.
                Глава 7.
Меркул был в восторге. Так он ещё никогда не радовался. Он словно заблудившийся щенок подле найденного хозяина, скакал и прыгал возле Матильды, выказывая ей знаки внимания. Ну, разве что ещё хвостом не вилял, хотя если бы он у него был, то точно вилял бы, да ещё и наверняка скулил. А здесь лишь прыгал и сыпал любезностями. 

       – Ах, милая Матильда!… ты сегодня особенно обворожительна!… Твой восхитительный вид отсылает меня к эпическим богиням,… лишь они могли выглядеть столь безупречно и сногсшибательно!… Мне хочется встать перед тобой на колени и молить о пощаде!… Ты сразила меня наповал,… я полностью в твоей власти… - лебезил Меркул, пытаясь удивить Матильду своим, как ему казалось изысканным красноречием. Однако она на все его эпитеты ответила более чем изумлённо.

        – Да что ты такое говоришь!?… Ты верно шутишь!?… Да ты посмотри на меня повнимательней,… видишь, платье на мне поношенное, шляпка уже не первой свежести, такие нынче не в моде!… Да и вообще, я сегодня не в настроении!… И кабы не моё к тебе дружеское расположение, я бы не пришла!… Хорошо ты вчера показал себя человеком надежным, которому можно доверять!… Вот я и решила поделиться с тобой своими переживаниями,… а ты мне всякие заурядности говоришь. Ах, милый мой Меркул, не до них мне сейчас… - слегка печально вздыхая, и даже где-то чуть сердито заявила она, на что Меркул тут же запаниковал.

       – Да что же такое случилось!?… в чём причина твоей грусти!?… Лично я не замечаю в тебе изъяна,… ты совершенна!… И наряды твои мне неважны, ведь не они тебя украшают, а ты их!… Да я готов быть простой булавкой на твоей груди, лишь бы услужить тебе!… А если кто обидел тебя, то я готов сразиться с ним насмерть!… Я убью его,… назови мне только имя!… - несколько театрально, но искренне вскричал он.

       – Ну что ты, мой храбрый рыцарь,… никого убивать не надо,… тем более, что это никакой не обидчик, а моя горничная,… я собственно из-за неё-то и опоздала на наше свидание. Всё дело в том, что она прожгла утюгом моё новое платье,… случайно конечно,… но, тем не менее, его теперь только в утиль!… А я так хотела надеть его на нашу встречу,… естественно настроение у меня сразу испортилось,… и я даже расплакалась,… видишь, вон глаза слегка припухли… - чуть жеманно, явно выдавливая из Меркула сочувствие, пожаловалась ему Матильда.

        – И только-то!… подумаешь, какое-то там платье!… пустяк!… оно не стоит твоих слёз!… да я тебе тысячу таких куплю!… Да у меня везде связи,… найдут, что запрошу!… Да я для тебя любой наряд достану,… хоть из Парижа, хоть из Лондона привезут!… Уж я расстараюсь, всё к твоим ногам брошу, лишь бы на твоём лице вновь появилась улыбка!… - опять пафосно залебезил Меркул, но Матильда вдруг резко оборвала его, хотя и была очень довольна его желанием тратить на неё деньги.
 
       – Постой-постой, мой дорогой,… ты меня ещё не дослушал!… Вот и я, как ты сейчас, сразу захотела купить себе другое платье, и, разумеется, кинулась к родителям с такой просьбой,… но, к моему сожалению, получила отказ!… Они сослались на то, что у меня уже есть новое платье, и им не по карману каждый день покупать для меня обнову!… Нет, они конечно правы,… ведь хоть мы и дворяне, и чтим свой род, но мы обедневшие дворяне,… и большие траты на наряды нам не под силу. Однако я в тот момент была на взводе, во мне было столько возмущения и злости на горничную, что я не сдержалась и выплеснула всё это на родителей,… а в результате мы разругались в пух и прах,… я хлопнула дверью и ушла из дома!… А напоследок сказала, что лучше буду спать на вокзале, чем вернусь к ним!… Так-то,… и вот я здесь, перед тобой,… в старом платье, без денег, без дома, и одинокая… - вновь лживо изображая печаль, покаялась Матильда. Тут уж Меркул от такого везения чуть с ума не сошёл, ведь этакая-то красавица сама к нему в руки сдаётся.

       – Ах, моя милая Матильда,… душенька моя!… Ну не стоит так печалится, ведь ты вовсе не одинока,… теперь у тебя есть я, твой надёжный друг,… и я не пожалею для тебя ничего; ни денег, ни дома,… я безмерно богат, а мой дом самый лучший в столице,… и всё это для тебя, лишь не печалься… - сахарным голоском залепетал он, а сам рад сверх всякой меры, расплылся, словно сайка на прилавке. Но и Матильда грустить не собирается, тоже вся разулыбалась.

       – Ох, как же мне повезло встретить такого друга,… я право не знаю, чтоб без тебя делала!… Хоть «караул» кричи,… видимо, ты мне послан самой судьбой… - нежно отозвалась она, прекрасно осознавая, что всё по её выходит, план действует безотказно. А уж Меркул скорей в комплементы кинулся.

        – Ах, Матильдушка моя,… очарование моих очей,… несравненная моя красавица!… Ну, зачем же «караул-то» кричать,… наоборот, радоваться надо!… Уж коли нас судьба свела, то так тому и быть,… вместе мыкаться станем,… ведь, в конце-то концов, в твоей печали есть и моя вина,… это же ко мне на свидание ты собиралась и платье сожгла,… а значит, мне и отвечать!… Вот прямо сейчас пойдём, я тебе любое платье куплю, какое выберешь, такое и возьму,… хоть самое дорогущее!… - вынув из портмоне пачку ассигнаций, затряс ими Меркул. А у Матильды от их вида аж глаза заблестели. Но она тут же осеклась.

       – Ты что это делаешь!?… а ну прекрати свои купеческие замашки!… Уж коли ты с дворянкой рядом стоишь, то и веди себя подобающе,… убери деньги, не тряси ими, не балуй!… Мне теперь уже и не до платья,… ведь я вижу, тебе всё одно, во что я одета,… хоть в бархаты, хоть в ситца, ты всё одно рад мне угодить,… а это надо понимать, что я тебе по нраву,… ты душой за меня радеешь,… сердце у тебя ко мне лежит!… Ну а если так, то и я тебе признаюсь,… нравишься ты мне, и притом очень,… чист ты помыслами, и душою щедр,… а это для меня главное… - изобразив на лице искреннее умиление, призналась Матильда, отчего Меркул вообще поплыл.

       – Ах, как же я люблю тебя, душенька моя,… Матильдушка ненаглядная,… ты во всём права,… уж я теперь тебя слушаться буду,… всё что скажешь, выполню!… Хочешь, деньги уберу,… хочешь, достану!… Всё по твоему будет, ты только скажи, чего желаешь!… - залепетал он, убрав портмоне.

        – Ох, мой дорогой Меркул,… устала я, чтоб сейчас за покупками ходить,… сам видишь, как у меня с утра день не задался. Мне бы теперь хоть чуток отдохнуть,… поспать бы часок-другой,… на ногах еле стою,… да и проголодалась я слегка,… испереживалась вся,… ведь шутка ли, из дома ушла… - вновь уповая на жалость, вздохнула Матильда.

       – Ну, это не проблема!… сейчас же едем ко мне!… я в полном твоём распоряжении!… У меня есть отличная гостевая комната,… большая, просторная, со свежей застеленной огромной кроватью,… для припозднившихся друзей держу!… Ну а теперь твоя будет,… живи, сколько хочешь,… а надо, так и весь дом забирай!… я в каретном сарае жить готов!… - страстно затараторил Меркул, завлекая Матильду к себе, а той только этого и надо. Она, молча, кивнула головой, да на Меркулово плечо оперлась. От сего прикосновения Меркул пришёл в неистовое вдохновение, подхватил Матильду на руки и закружил.

         – Ах, счастье-то какое,… радость великая,… согласилась ты, душенька моя!… - опять залепетал он, да так прямо на руках и понёс Матильду к себе в хоромы. Но на полпути притомился, поймал извозчика и дальше уж на нём поехали. Так что вскоре Меркул уже показывал Матильде свои владения. Водил её по дому и хвастал роскошной обстановкой. Впрочем, надо заметить, что особого интереса эти смотрины у Матильды не вызвали. По крайне мере, весь её вид говорил об этом. Она нарочито зевала, чуть прикрывая рот тыльной стороной ладони, и отстранённо кивала головой, изображая скучающий взгляд. Отчего Меркул быстро проводил её в гостевую комнату и оставил в покое.

       – Пусть поспит, потом покажу ей свой дом во всей красе. Однако это даже как-то приятно, что ей настолько безразлично моё богатство,… выходит её меньше всего интересует моё состояние,… деньги для неё не главное!… А это значит, что я ей и вправду нравлюсь,… а может и более того, она уже любит меня!… Ведь я же полюбил её за столь короткий срок,… то почему бы и ей не полюбить меня!… Ах, ну какой же я счастливый… - прибывая в плену своих эфемерных иллюзий, рассудил Меркул, и тут же кинулся в погреб за съестными припасами, ведь Матильда после отдыха намеревалась отобедать. Хотя какой уж теперь обед, время близилось к вечеру, а значит отужинать.
                Глава 8.
Меркул был в ударе. Достав из погреба все необходимые ингредиенты, он бросился на кухню готовить ужин. А надо отметить, что готовить он умел, и делал это с большой охотой. А тут ещё и для любимой девушки, притом благородного происхождения, дворянке. Вот он и задумал восхитить её невиданными блюдами. Изворачивался, как мог; тушил грибы с зайчатиной, коптил осетрину, обжаривал окорока, а на десерт умудрился испечь пирог бланманже на французский манер.

       От ароматов исходящих от блюд и специй у Меркула аж голова закружилась. Такого кулинарного подвига он ещё никогда не совершал. Столько изысканных кушаний его кухня пока не видела. А главное, всё было готово вовремя, как раз к пробуждению Матильды. И ведь она действительно поспала, это было не притворство. Притом поспала с большим удовольствием, так как ночью у себя в гостинице из-за надоедливого сверчка за окном ей это плохо удалось. Да и на завтрак, как известно, она пила только чай с бубликами, без всяких разносолов. Так что сытный ужин был ей кстати.

        К тому же на повестки дня осталось ещё немало вопросов, которые Матильда намеривалась выяснить во время трапезы. За рюмочкой наливки или за бокалом крепкого игристого вина это было проще сделать, ведь вино и аппетитная закуска, легко развязывает язык. А потому, особо не жеманясь и чувствуя себя вполне свободно, Матильда, после небольших водных процедур с удовольствием присела за любезно предложенный ей Меркулом стол, ломящийся от яств.

       – Прошу, моя милая,… испробуй деликатесов, приготовленных лично мной,… это тебе не кухарка кашеварила,… здесь приложено моё кулинарное искусство!… Для начала отведай жульенчика с шампиньоновой помадкой!… А в отношении горячительных напитков я право не знаю, что ты предпочитаешь,… и потому выставил на любой вкус,… тут и шампанское, и ликёры, и херес, и коньяк,… всё для твоего услаждения… - масляно улыбаясь, распинался Меркул, представляя блюда и разливая по бокалам вино.

      А Матильда ни отчего и не отказалась, попробовала и херес, и ликёры и даже сделала небольшой глоток коньяка. Но выбрала всё же шампанское. И вот ужин начался. Новоявленные друзья-влюблённые за обе щеки уминали отменные яства и запивали их хмельными напитками. Ну и вполне естественно у них сразу развязались языки. Тут же полились слащавым потоком признания в любви и клятвы в вечной преданности. Меркул беспрестанно сыпал комплиментами, восхищаясь очарованием Матильды, и даже целовал ей ручку.

       Кстати Матильда была подобающе для этого одета; после сна она не стала надевать на себя своё старое платье, а накинула лёгкий шёлковый пеньюар из гостевого гардероба Меркула. Он держал подобный гардероб на всякий случай, вдруг кто из друзей заночевал бы у него с женой, тут-то пеньюар и пригодился. Но как бы там ни было, ужин продолжался и весьма успешно. Особенно была довольна Матильда.

       Доведя Меркула до нужной кондиции, она стала во время беседы ловко задавать ему вопросы на интересующие её темы. Сначала легкие, незначительные, типа, у какого портного он одевается? или какие часы предпочитает, брегет либо наручные? или сколько у него друзей? Но затем пришла очередь более серьёзных вопросов, и главный из них был задан Матильдой, как бы походя, невзначай и прозвучал даже несколько обыденно.

        – Ой, всё больше убеждаюсь, что у тебя отменный вкус,… и костюмы-то ты шьёшь у порядочных портных, и друзья-то у тебя люди всё приличные, и носишь-то ты солидный брегет, а не наручную пустяковину!… И да, это всё отлично, но в то же время требует больших затрат!… И где же на это всё денег набраться!?… всё ж дорогущее!… Уж не промышляешь ли ты чем-то потайным, незаконным, порочным?… ведь я даже не знаю, чем ты занимаешься,… я так тебе доверяю, а ты вдруг на поверку окажешься нехорошим человеком… - этак витиевато спросила она, прекрасно понимая, что во всём этом её интересует только одно — сам источник богатств Меркула, откуда оно берётся. И он, Меркул, уже изрядно подпив, при этом полностью уверенный, что Матильда в него влюблена, и скрывать ему от неё нечего, взял, да и всё ей выболтал. 

         – Ах, моя милая Матильдушка,… у меня нет от тебя секретов, ведь я так люблю тебя, и надеюсь стать твоим мужем,… притом единственным и навсегда!… А, как известно, муж и жена одна сатана,… так что я тебе всё расскажу и покажу, чтоб развеять все твои сомнения,… хотя тут и рассказывать-то особо нечего,… зато показать есть чего!… Но всё же слушай,… моя коммерция, собственно говоря, проста и гениальна,… в основном я имею дело с крупными купцами-негоциантами из-за границы!…У меня есть такой дар, заранее просчитывать, что будет востребовано на рынке через месяц или два!… И вот этими расчётами я делюсь с заграничными купцами,… а уж они везут к нам товар, который наверняка сразу распродастся,… и все сделки идеальные, никто из купцов ещё не прогорал! Ну а я с этих сделок свой процент имею,… притом немаленький, ведь сделки-то все миллионные, прибыли немерено,… а за пустяковые, я и не берусь! К тому же и наши купцы-перекупщики не в накладе,… тоже барыш немалый имеют,… но только они не знают всех тонкостей дела, и про меня они тоже ничего не ведают,… да им и не надо знать, иначе моя репутация пострадает. Впрочем, я ничего плохого не делаю,… просто посредник,… и обе стороны довольны,… вот такие дела… - слегка кичась, признался о своих доходах Меркул. Однако Матильде этого мало, и она опять вопрос задаёт.

      – Ну, теперь мне понятно, ты порядочный человек, можно не боясь даже замуж за тебя выходить,… всё честно рассказал. Но вот только не показал, хотя и обещал, что есть чего показать,… и что же это такое?… - вновь как бы невзначай отозвалась она. Тут уж Меркул встал из-за стола и к комоду в углу комнаты направился. Подошёл к нему, нажал на секретную пумпочку у подсвечника, и открыл главную дверцу, а там ларец стоит. Достал Меркул его да на стол прямо к Матильде под нос принёс.

      – Вот смотри, моя милая Матильдушка,… нет у меня от тебя никаких тайн,… показал я тебе, и как дверцу открывать, и как ларец доставать, а теперь смотри, что в нём имеется… - мягонько так сказал Меркул и ларец открыл. А в нём золотых монет под самую крышку, и даже с горкой. Да все монеты-то заграничные, не наши рублёвики.

        – Вот мои барыши от сделок с иноземцами,… я с них только золотом и брал, ассигнации мне ни к чему, бумага ведь, а тут метал, надёжный!… Притом монеты здесь со всех европейских стран; и аглицкие соверены, и французские луидоры, и польские злотые, и итальянские флорины, и голландские дукаты,… да практически отовсюду!… А если это всё в наши рубли перевести, так тут поболее нескольких миллионов будет!… Жизней на пять или шесть хватит, чтоб безбедно прожить!… Так что вот, всё я тебе раскрыл, рассказал,… теперь слово за тобой,… ответь, пойдёшь ли за меня замуж?… - встав на одно колено, и как бы предлагая Матильде ларец золота, спросил её Меркул. И естественно она согласилась, а кто бы ни согласился за полный ларец золота замуж выйти. Но и это ещё не всё, её коварный план лишь силу набирал.

       – Ах, мой дорогой Меркул,… я уже от тебя без ума, и конечно пойду за тебя замуж, ведь это и без золотого ларца было делом решённым!… Но вот только есть одна небольшая заминка,… я же в ссоре с родителями,… а согласятся ли они?… А без их благословения, мне выходить замуж совершенно нельзя,… это неприемлемо в нашем сословии… - стала юлить Матильда, побуждая Меркула на самостоятельный шаг, и он его сделал, вызвался сам решить проблему с родителями.

       – Ах, моя Матильдушка, краса моя ненаглядная,… да я прямо сейчас же самолично отправлюсь к ним и всё улажу!… Уж я знаю, как сделать так, чтобы они не отказали и благословили нас!… Ты мне только адресочек скажи, а я мигом сбегаю и всё решу!… Завтра же свадебку сыграем,… устроим пир, каких ещё не было!… Гулять от души будем!… Ух, и запомнят люди наше венчание!… - весь в предвкушении свадебных хлопот радостно завосклицал Меркул.

       – Ну, хорошо,… сделай милость, уладь все мои разногласия с родными, примири нас,… а адрес мой такой, Ситников переулок 5,… там увидишь дом с белым крыльцом,… в нём-то мы и живём… - тоже радостно отозвалась Матильда и даже нежно погладила Меркула по лицу, чуть-чуть, лишь слегка провела ладонью по щеке. А уж он от такого доверительного прикосновения мигом вскочил с места и, ни слова более не говоря, молча, умчался по названному адресу, даже ларец со стола не убрал, до того торопился к родителям Матильды за благословением.

       Впрочем, вся его спешка была зазря, ведь доподлинно известно, что у Матильды нет никаких родителей, да и дома такого тоже нет, а адресок тот фальшивый, она его только что придумала, наугад сказала, но Меркул-то этого не знал и нёсся искать его быстрее пули. Тут уж и Матильда поспешила, ведь ей лишь того и надо было, чтоб Меркул из дома ушёл. Закрыла она ларчик, обмотала его широким полотенцем-рушником, да водрузила на себя так, как шарманщики свой инструмент носят, на перевязи через плечо. Ларец-то тяжёлый, золота много, в руках не удержать, а так его в самый раз нести.

        И пяти минут не прошло, как Матильда переоделась и следом за Меркулом из дома выскочила, но только не пустая, а с поклажей. Вот и весь её вероломный план выполнен, золото Меркула теперь у неё. Ну а дальше всё просто, уже спустя полчаса Матильда съехала из своего номера в гостинице и, наняв экипаж, мчалась быстрей вон из столицы, скорей заграницу, на перекладных в Париж. Её судьба теперь была ясна и безоблачна, как небо в солнечную погоду.
                Глава 9.
А вот судьба Меркула по-прежнему оставалась туманна и непонятна. Он почти до полуночи носился по городу в поисках данного ему адреса. Он уж и улицу нашёл, а вот дома на ней такого нету. И ладно бы Меркул трезвый был, а тут ведь во хмелю, вот и носится туда-сюда, дом ищет, и всё бесполезно, что говорит о колоссальном вреде пьянства. Соседи уже хотели было на него собак спустить, до того он их достал своей беспорядочной беготнёй и вопросами о богатом доме с белым крыльцом. Но, в конце-то концов, изрядно устав от всей этой маеты, Меркул засобирался домой.

      – Эх, пойду-ка я лучше с Матильдой поговорю,… может она чего перепутала да номер дома не тот назвала!… Ну, нет тут ни у кого белого крыльца… - расстроено рассудил он и поспешил обратно. До своего дома добрался относительно быстро, уж его-то он нашёл безошибочно. Однако Матильды в нём не обнаружил. Глянул на стол, а там и ларца с золотом нет. От такого открытия Меркул чуть не онемел, весь хмель с него сразу сошёл. Стоит, рот разевает, пузыри пускает, руками то вправо, то влево машет, а сказать ничего не может. Тут-то ему опять навязчивая мысль в голову и пришла.

       – Ну, что горемыка, попался,… говорила я, что не пара она тебе!… Предупреждала, чтоб ты с ней не водился,… плохая она, мошенница, воровка!… А теперь вот расхлёбывай, пожинай урожай; ни денег тебе, ни любви, и уж конечно счастья, не видать!… - вновь с укором зудит она. А до Меркула как дошло, что его возлюбленная Матильда всего лишь мошенница, так он воем зашёлся.

       – Ах, я растяпа-а-а-а-а-а-а!… расщеколда безмозглая-а-а-а-а-а-а!… растыка-а-а-а-а-а-а!… Ах, я дурында, ведь слышал же о таких девицах-плутовках,… знал ведь, что могут вокруг пальца обвести, и всё равно доверился,… попался на удочку!… Обманула, развела, словно деревенского глупца,… ну и что же теперь делать-то!?… ай-яй-яй!… - заголосил он, а навязчивая мысль ему опять своё диктует.

       – Не послушался ты меня один раз, и казну потерял,… не послушаешься во второй, головы тебе не сносить!… Так что умолкни сейчас,… не скули,… а выполняй то, что я тебе раньше говорила,… ищи своё счастье в лесу, там оно, в простоте и честности заключено!… А ты покусился на фальшивую красоту и притворство, вот и получил результат!… - вновь напомнила Меркулу про лес мысль, отчего он стал потихоньку приходить в себя.

        – Эх, права ты,… правильно подсказывала мне, а я не послушался, отступился и хитрую мошенницу полюбил!… Но теперь с меня как пелена сошла, прозрел,… увидел я её истинное лицо,… а ведь она не так уж и хороша собой,… если с неё всю краску смыть, румяны стереть, пудру сдуть, да корсет снять, так ничего от красоты и не останется!… Ах, как же ловко она меня провела,… и нет у меня уже к ней любви, только ненависть,… да и то, какая-то слабая,… и верно в народе говорят, что от любви до ненависти всего один шаг,… так и у меня вышло!… Ну её к лешему, эту Матильду,… Бог ей судья,… мне даже и золота теперь не жалко,… считай я его за науку ей заплатил,… а себе я ещё заработаю!… Вот только обидно, что любовь моя молодецкая, так нерастраченной и осталась,… а ведь очень хочется её кому-нибудь подарить,… и наконец-то счастье своё обрести… - вновь пустился в рассуждения Меркул, а навязчивая мысль опять тут как тут.

       – Так я тебе, о чём и толкую,… прямо указываю, куда тебе идти и где своё счастье искать!… Ступай, не медли, а то ведь опять упустишь его!… - настоятельно потребовала она.

       – Ну, хорошо, послушаюсь тебя,… видимо, мне так самой судьбой указано,… пойду в лес прямо сейчас, проверю, насколько ты права!… Уж коли и взаправду встречу там ту девицу, значит, так тому и быть,… она моя суженная!… А если нет, то не обессудь, выходит не судьба!… - решительно заявил Меркул и, не теряя времени даром, сразу отправился в лес, а навязчивая мысль тут же покинула его.
 
       Выбрался Меркул из города, идёт по просёлочной дороге и песенку насвистывает. Легко у него на душе вдруг сделалось, ведь избавился он от кошмарного наваждения, вовремя прозрел, нет теперь в его сердце мошенницы. Радуется, что хоть и золото потерял, но жизнь свою не положил. А надо сказать, были и такие, кто из-за порочной страсти жизни лишался. А тут жив, здоров, руки на месте, голова цела, сердце бьётся, а душа чистой любви жаждет. В небе луна светит, звёздочки мерцают, путь ему освещают. А идти-то далеко, это он в прошлый раз на коляске с рысаком быстро проскакал, а здесь пешком, времени много тратится, вот он и подсчитывать стал.

       – А ведь интересно, за сколько я до того места доберусь?… за два иль за три часа?… И что я там делать буду?… уж врядли ту девицу встречу,… что она, прямо так меня и дожидается?… Да нет, конечно,… станет она посередь ночи в лесу неизвестного «барина» ждать,… ха-ха, да это нонсенс какой-то!… Впрочем, всякое может быть,… не зря же меня навязчивая мысль постоянно туда толкает,… видать, это так моя интуиция действует,… работает чуйка!… Вот будет забавно, если я действительно ту девицу встречу,… чудо какое!… Хотя я даже и лица-то её не помню,… какое оно? как узнаю?… в памяти лишь её заплаканные глаза… - идёт, рассуждает Меркул, а вместе с ним и время идёт. Он и не заметил, как в пути уже три часа провёл и к тому месту совсем близко подошёл.
                Глава 10.
А меж тем на востоке уже забрезжил рассвет, пока лишь скромными, розовыми лучиками, но с обещанием ясного, погожего дня. И вот именно этим днём та девица, о которой сейчас думал Меркул, собиралась идти в столицу, и как раз искать его, Меркула. Она бы и раньше пошла, но не надо забывать, что у неё после столкновения с коляской Меркула, побаливала нога. Однако вчера вечером боль утихла и девица решила, что с утра непременно отправиться в город, найдёт того парня «барина» с купецкой слободы и вернёт ему его платок, ведь вещь-то дорогая, шёлковая, расписная и наверняка необходимая.
 
       Кстати, девицу звали Дашенька, и жила она со своим отцом и матерью на монастырской пасеке за лесом. С детства приучилась собирать мёд, ухаживать за пчёлами, вести хозяйство. Городскими забавами и развлечениями не избалована. Зато много знала о лесе, его обитателях, растениях и даже умела пользоваться лечебными травами, при этом понимала и светские науки; грамматику, арифметику, и многие прочие. А её батюшка по совместительству с пчеловодческим ремеслом владел ещё и знахарством. Он-то и исцелил ушиб дочери. И он же присоветовал ей скорей вернуть дорогой платок его хозяину.

       – Негоже это чужие вещи в доме держать,… ты на этот платок денег не тратила, сил не положила,… а значит, его надо хозяину отнести, и вернуть с благодарностью!… Мы с тобой доченька в городе не раз бывали, мёд отвозили,… где купеческая слобода знаешь,… а такого разудалого парня ты там мигом разыщешь, и платок отдашь!… Завтра с утра и пойдёшь,… к обеду на месте будешь,… дело сделаешь, и уже к вечеру обратно домой вернёшься… - накануне всё заранее рассчитал отец. И вот теперь с первыми лучами солнца Дашенька была уже на ногах. Взяла платок, убрала его в кармашек, и пока ещё совсем не рассвело, поспешила в город, Меркула искать.

        А он тем временем ей навстречу идёт. И надо же такому быть встретились они именно на том самом месте, где в прошлый раз столкнулись, а потом разминулись, по разным сторонам разошлись. Они и сейчас-то чуть лоб в лоб не ударились, благо солнышко уже поднялось, и в лесу светлее стало, ночь отступила. Дашенька сразу Меркула признала, а вот он её нет, ведь тогда-то она заплаканная была, да на траве лежала. А тут перед ним стоит, стройная, высокая, величавая, и своими изумрудного цвета глазами на него смотрит. От такого взгляда у Меркула аж дыхание перехватило, и он опять ничего сказать не может. Зато Дашенька заулыбалась.

       – Ну, здравствуй,… вижу, ты снова к нам в лес пожаловал,… зачем же на этот раз пришёл?… - от радости неожиданной встречи, лукаво прищурясь, спросила она. Тут уж и Меркул очнулся.

        – То есть как это зачем?… что собственно за вопросы такие? и почему ты спрашиваешь?… Мы разве знакомы?… - всё ещё не признав Дашеньку, нелепо переспросил он.

         – Ну а как же,… разумеется, знакомы,… мы же здесь уже встречались,… разве забыл!?… Эх ты, а я тебя помню… - слегка обидевшись, отозвалась Даша.

        – Ты девица-красавица, извини меня конечно, но что-то я тебя не припомню,… а если бы мы встречались, то непременно запомнил бы,… вон ты какая вся ладная,… я аж чуть не онемел!… Но со мной за последнее время наслучалось всякого такого, что я теперь уж боюсь собственным глазам верить,… обжёгся я тут намедни на одной красавице, вот и боюсь,… все вы ныне для меня одинаковы!… А может, ты мне чем-нибудь докажешь, что мы знакомы?… - вновь нелепо спросил Меркул.

      – О, как,… так тебе доказательства нужны!?… Хм, сначала сбиваешь меня с ног, чуть лошадью не переехал, а теперь доказательства требуешь!?… Ну, ты и фрукт «барин»!… А я ему ещё его платочек возвращать несу,… постирала его от своих слёз, пригладила,… чистенький, свеженький отдать собралась,… а он меня не признаёт,… боится он, видите ли… - уже совсем разобидевшись, возмутилась Дашенька, достала платочек и Меркулу его протянула.

      – Так это же мой шёлковый платок!… Я же его тогда, той плачущей девице оставил,… так выходит, это ты и была!… Вот же я раззява, такую девушку не признал!… Ой, прости ты меня, не сердись,… ведь я видел-то тебя лишь заплаканную,… вот сейчас и не поверил своим глазам,… засомневался!… А ведь я к тебе шёл,… тоже увидеться хотел,… но только не из-за платка, а по велению сердца!… Со мной и вправду много чего случилось,… но почему-то меня всё равно сюда влекло,… хоть я и не знал, что ты такая красавица, а всё одно тянуло!… А ты что же, лишь из-за платочка ко мне шла?… иль может тебе ещё что-то от меня надо?… богатство моё, например?… - вспомнив насколько хитро, обошлась с ним Матильда, чуть с подозрением переспросил Меркул.

        – Ты это о чём?… О каком ещё таком богатстве говоришь?… Да я знать тебя не знаю, кто ты там, богач или бедняк,… просто не приучена я чужие вещи себе присваивать,… вот с утра и понесла тебе платок отдавать!… Уж извини, что раньше не смогла,… лечила ушибленную твоей лошадью ногу… - дерзко и даже вызывающе ответила Дашенька, и уже было хотела обиженно уйти, как Меркул кинулся к ней с извинениями.

       – Прости-прости, меня неразумного за такие глупые вопросы!… Это я уж так, непроизвольно спросил,… знаешь, как говорят, «доверяй, но проверяй», ну я и проверил!… Ты пойми меня правильно,… я могу запросто миллионные сделки проворачивать, а вот с женщинами — профан!… Никак не угадаешь, что у них на уме,… все чего-то хитрят, мудрят, обмануть хотят!… Ну, я и на тебя подумал, что ты такая же,… а теперь вижу, ты честная, помыслами чистая,… нет у тебя злого намерения!… Вон и платочек, этакую безделицу, и то вернуть собралась!… Ты мне только дай шанс, и я докажу тебе, что парень-то я неплохой!… И раз уж мы встретились, то это наверняка неспроста,… доверься судьбе!… Давай-ка мы лучше с тобой пройдёмся, поговорим, узнаем друг друга,… познакомимся, в конце-то концов,… а то всё «ты» да «ты»,… я уже, честно говоря, «тыкать» устал,… лучше уж по имени обращаться,… меня вот, например, Меркулом зовут… - широко улыбнувшись, представился Меркул.

        – А меня Даша,… и да, ты прав,… раз уж мы встретились, то это верно неспроста,… так что я согласна, давай пройдёмся, поговорим, ты мне расскажешь о себе,… особенно о том, что с тобой случилось!… А то всё про это упоминаешь, но толком ничего не говоришь… - тоже широко улыбнувшись в ответ, попросила Дашенька, и Меркул ни минуты не медля, стал ей рассказывать всё, что с ним случилось за последние дни.

       Рассказал, и про Матильду, и про свою скоротечную страсть к ней, и про то, как он ей доверился, и как она его обманула. И даже про навязчивую мысль, которая его в лес посередь ночи привела, тоже поведал. В общем, ничего не утаил, всё как есть изложил. А Дашенька его выслушала, посочувствовала, пожалела, а затем и про себя рассказала; про отца с матерью, про пасеку, про пчёл, про лес, и ещё про много чего интересного. Так у них и завязались добрые, честные, искренние и открытые отношения, в которых не было места ни фальши, ни притворству.

      Ну а дальше всё пошло уже само собой, к ним пришла настоящая любовь, большая и всепоглощающая. Вот и получается, что порой лучше сразу поверить своей интуиции и не тратить времени на пустопорожние, никчёмные страсти с сомнительными красотками, ведь как гласит одна простая и прекрасная пословица: «не всё то золото, что блестит». Одним словом, следуйте зову сердца и не обращайте внимания на внешнюю мишуру. Ну и конечно читайте сказки, ибо сказка — ложь, да в ней намёк, добрым молодцам — урок, так что читайте, внимайте, да на ус мотайте…

                Конец.
Igorshipskih@mail.ru                Автор: Шиповских Игорь.