Почти по Шварцу Сказка об украденном времени

Предисловие

Уже давно ко мне не походило желание писать, но свои пути и времена у промышления, и оно не спрашивает, ни чьих желаний.
Возможно, некоторые из вас помнят фильм - «Сказку о потерянном времени». И хорошо бы сказке оставаться сказкой, но на наших глазах разворачиваются известные всем события и сказка становиться былью.
Для тех, кто не знаком с этой сказкой или забыл её за давностью лет, напомню основную канву событий: Бесы, в сказке это злые волшебники, похищают у нерадивых школьников главную ценность земной человеческой жизни – их время. Но, до срока, они не имеют полной власти над этим временем, а срок этот наступает в полночь. Школьники, до этого сорившие направо налево своим временем, опомнились, объединились, нашли дорогу в затерянный лес и, преодолев сопротивление черных магов, сумели добраться до часов и вернуть себе время.

Почти по Шварцу "Сказка об украденном времени"

Плохо советский народ учился в школе - в августе 1991 года он завалил выпускной экзамен ГКЧП, а 26 декабря того же года, он плюнул на надоевшие стариковские Советы, развалил СССР и стал российским народом. Но жить только своим умом получалось не очень хорошо – то денежная реформа, то мятеж на Кавказе, то кризис за кризисом, то санкции откуда-то из-за океана, ну, в общем, все не так. Так народ думал и шагал, шагал и думал, и сам не заметил, как вышел на четвертый президентский срок Владимира Владимировича и попал в ж…, простите в задницу. И шел он ней, пока не стемнело.
«Хорошо бы на пенсии отдохнуть»,– подумал народ и вдруг увидел, что в стороне, за елками, белеет какой-то домик видом похожий на московский кремль, только очень мрачный. Вошел народ в домик – хозяев нет. Стоит посреди комнаты стол. Над ним висит керосиновая лампа. Вокруг стола – четыре табуретки. Ходики тикают на стене. А в углу горою навалено бабло.
Лег народ в бабло, зарылся в него поглубже, согрелся, поплакал тихонько, утер слезы бородой и уснул.
Просыпается народ – в комнате светло, керосиновая лампа горит под стеклом. А вокруг стола сидят господа, накаченные ботоксом, скажем так – два мальчика и две девочки. Большие окованные медью счеты лежат перед ними. Ребята считают и бормочут.
Что это за люди? Почему они такие хмурые? Почему кряхтят они, и охают, и вздыхают, как настоящие старики? Почему называют друг друга по имени-отчеству? Зачем собрались они ночью здесь, в Кремле?
Замер народ, не дышит, ловит каждое слово. И страшно ему стало от того, что услышал он.
– Господа бесы, скоро мы проведем над нашим народом пенсионную реформу и окончательно превратим их в холопов. Два года, да еще пять, да еще семь, да еще три… Это мне, Владимиру Владимировичу, а это ваши, Татьяна Алексеевна, а это вам, Эльвира Сахипзадовна, а это ваши, Дмитрий Анатольевич.

Как быть?
Что делать?
Да неужели же не вернуть народу потерянных лет?
Подсчитали господа время, хотели уже спрятать счеты в стол, но Владимир Владимирович, главный из них, – не позволил. Взял он счеты и подошел к ходикам. Покрутил стрелки, подергал гири, послушал, как тикает маятник, и опять защелкал на счетах. Считал, считал он, шептал, шептал, пока не показали ходики полночь. Тогда смешал Владимир Владимирович костяшки и еще раз проверил, сколько получилось у него. Потом подозвал он господ к себе и заговорил негромко:
– Господа волшебники! Знайте – люди, у которых мы украли сегодня пенсию и сделали их крепостными рабами до смерти, еще могут её вернуть.
– Как?– воскликнули господа.
– Сейчас скажу, – ответил Владимир Владимирович.
Он вышел на цыпочках из домика, обошел его кругом, вернулся, запер дверь на задвижку и поворошил сено палкой.
Народ замер, как мышка.
Но керосиновая лампа светила тускло, и злой господин не увидел народа. Подозвал он остальных господ к себе поближе и заговорил негромко:
– К сожалению, так устроено на свете: от любого несчастья может спастись человек. Если народ, у которых мы украли годы, разыщут завтра друг друга, выйдут все ровно в двенадцать часов на площади и потребуют референдум, то повернется стрелка ходиков на семьдесят семь кругов обратно, и крепостной народ снова станет свободным, а мы погибнем.
Помолчали волшебники. Потом Татьяна Алексеевна сказала:
– Откуда им все это узнать, когда все телевидение под нашим контролем?
А Дмитрий Анатольевич проворчал:
– Не выйдут они все на площади к двенадцати часам. Хоть некоторые, да не придут.
…
Послесловие

Вот только сказка моя ещё не окончена, и какой у неё будет конец решать вам.

P.S. Но сегодня старший бес, уже явно, повеселел, выставил нам своё теле-мурло, и всё сыплет присказками и прибаутками, да приговаривает: «Мы, жертвы нашего неблагодарного народа, мы как мученики на галерах попадем в рай, а те кто дожил до пенсии – они просто сдохнут, потому что даже раскаяться не успеют».

Автор Евгений Шварц
Обработка Александр Желудков