Однажды в СССР... -5

начало
http://www.proza.ru/2018/09/02/692
http://www.proza.ru/2018/09/02/699
http://www.proza.ru/2018/09/02/705
http://www.proza.ru/2018/09/02/715
(По воспоминаниям моего благородного товарища из Нагорного Карабаха...)

 А случилось то, что настал его черёд ответить на вопросы Анны Николаевны. Благо, мама стояла тут же рядом. Только тогда, когда мама, как бы ей хотелось, незаметно, подсказала сыну, что надо встать, к нему пришло осознание того, что настал его черёд ответить на вопросы учительницы. Впрочем, можно было только догадаться, что это были какие-то вопросы. Ибо, из тех слов,  с которыми обратилась Анна Николаевна к нему, он не понял смысла ни одного. Это потом выяснится, какие вопросы задавала Анна Николаевна? Конечно же, перво-наперво она спрашивала про имя, фамилию и отчество, про возраст, про предпочтения, красоту и т.п.. Тишину класса, которую нарушали только совершенно непонятные и незнакомые слова учительницы, на этот раз нарушили не громкое хихиканье детишек и недоуменный шёпот родителей. Казалось, как-то сочувственно они подглядывали в сторону мамы мальчика, само нахождение которого в классе привело всех, по крайней мере, в недоумение. Те родители, которые, еще не были знакомы с четой Оганджанян, стали быстро удовлетворять своё любопытство у сведущих. После некоторого прояснения сложившейся ситуации, которой, во многом, способствовала мама Альберта, тетя Лена, многие мамы принялись немедленно уговаривать маму и сына об ошибочности принятого ими решения. Все это время, в особом недоумении находилась учительница, Анна Николаевна. Не понимая в точности всех армянских слов, тем не менее, она уловила смысл дискуссий. Дабы, взять в руки бразды правления, она достаточно строго объявила о невозможности учебы нашего героя в её классе. Мотивация её отказа, в силу абсолютной  не подготовленности мальчика, не требовала особого объяснения и для всех была очевидной. Впрочем, Анна Николаевна  и  предположить не могла, что может оказаться в подобной ситуации. Конечно же, она давала себе отчет в том, что, далеко от родной брянщины, на совершенно новом месте, где основное население вовсе не говорит на русском языке и плохо его понимает, у неё должны были возникнуть определенные объективные сложности в работе. Наличие «русских» групп в детсаду, где детки проходили, хоть какую-то, подготовку, в начале, позволяло ей, с некоторым, оптимизмом относиться к своей будущей трудовой деятельности. Во многом, она доверялась своему мужу, в которого влюбилась, сразу, при первой встрече в г. Брянске. Она, скромная красивая советская девчонка, уже оканчивала учёбу в педагогическом институте, а он, молодой офицер, после окончания училища Внутренних дел, получил направление на работу в милицию родного Мардакерта.  Времени на раздумье было не так много, да и тянуть особого смысла не было. Как и тысячи других советских молодых людей, они сыграли комсомольскую свадьбу, и в присутствии друзей, родных и близких, поклялись в любви до самого конца. В 1959 году у них родилась дочка Нина, с которой впоследствии должен был учиться наш герой. К тому времени в браке они уже были девятый год. Уже пятый год они жили в трехкомнатной квартире  в новом типовом двухэтажном восьми-квартирном «жилдоме» в квартале райцентра  Мардакерт, прозванном в народе «посёлок». В 1964 году у них родилась вторая дочь Марина. Немалую уверенность молодой учительнице придавали близкие и многочисленные родственники мужа, род которого в Мардакерте пользовался особым уважением. Сама чета Бадунц, за годы проживания в Мардакерте, стала одной  из уважаемых семьей в Мардакерте. Опыт работы прошлых пяти лет, успешный выпуск младшей школы первого ее набора с 1961 года, заработанный личный авторитет, конечно, же, придавали Анне Николаевне определённую уверенность  при общении с родителями детишек своего класса. Следует отметить, что она пользовалась особым уважением у родителей не только детишек своего класса, но и у всех без исключения, кому приходилось, хоть сколько, общаться с ней. К тому, же слухи и молва в этих местах имеют особое значение. Воистину, нет в обществе ничего объективнее народной молвы. Так вот, к 1966 году про Анну Николаевну в обществе объективно сложилось реноме неподражаемой и великолепной учительницы начальных классов. Откуда и следовало особое абсолютно уважительное отношение к ней всех и вся, как к Педагогу с большой буквы, так и, просто, к Человеку, с большой буквы. Многие родители считали за большую удачу и честь, получив возможность «попадания» своего ребенка в класс Думовой. Вот и в этом классе, двоих ребятишек привели мамы на год раньше в школу, лишь бы попасть к Думовой. Как выяснилось, даже эти двое мальчиков, которым еще не исполнилось шести лет, уже имели «за спиной» пару лет подготовки в русской группе детсада, и, достаточно удачно прошли свою долю испытания вопросами Анны Николаевны. Тем не менее, ввиду перебора количества учеников в классе, как выяснилось позже, уже к концу учебного года, этих ребят оставили в школе с условием их отчисления при недостаточной успеваемости. Конечно, же, подобное условие предполагало приложение больших усилий не только детьми, но и их родителями. К большему сожалению для всех заинтересованных лиц, ставших свидетелями и участвующих в, практически, драматических событиях в первом «русском» классе в 1966 году, даже такой вариант, условного обучения в этом классе нашего героя, не представлялся возможным. Возможно, и в случае с нашим героем, Анна Николаевна изначально могла допустить наличие желания со стороны родителей, чтобы их сын учился именно у нее. Но какого же было её удивление, когда она поняла, что родители мальчика тут вообще ни при чем. Более того, оказалось, что они сами не горят желанием, чтобы их сын учился в русском классе. В искренности слов мамы ребенка, она не сомневалась, памятуя недавнюю их встречу по дороге в книжный магазин. Но она с некоторой долей вины просила маму понять её решение и постараться повлиять на сына… .         

 Звонок об окончании первого урока в «русском» первом классе 1966 года застал всех в врасплох. Очевидно, Анна Николаевна поспешила удалиться, дабы сообщить руководству школы о казусе в её классе. Родители продолжали свое, уже громкоголосое, общение друг с другом. Некоторые подходили к нашему герою и, всячески подбадривая его, уговаривали перейти в соседний класс, где расположился первый «армянский» класс- первый «а». Вот и учительница с этого класса,  приятельница мамы, включилась в процесс уговоров нашего героя, по переходу в её класс.  Первая перемена прошла очень быстро и незаметно. Каково же было удивление Анны Николаевны, когда по возвращение, она не заметила в классе никаких перемен. Родители так же стояли вдоль стены, детки все сидели на своих местах, сидел третьим на последней пятой парте, - первого, со входа в помещение, ряда, наш герой и, отрешенно, смотрел на классную доску. По его розовым щекам, опытной учительнице несложно было понять, что мальчик за перемену подвергся массированной «атаке» со стороны «доброжелателей» по уговору перейти в «армянский» класс. Она осознала, что раз   никто не смог уговорить ребенка, значит и в самом деле этого будет не так просто добиться. Чтобы не терять драгоценное время, она решила пока оставить все так, как есть. До конца второго урока она больше говорила сама, объясняла детишкам, что и как должно происходить в первом классе, практически, не замечала нашего героя. Это, как показалось маме. К середине урока, по команде учителя, детки начали доставать из портфелей книги, тетради и карандаши. Здесь, уже наш герой не растерялся и, следуя действиям Альберта, в точности повторил за ним и достал свои книги, тетради и карандаши. Именно наставление матери о внимательном следовании действий остальных детей, в наибольшей степени засело в голове у нашего героя. Ему даже показалось, что строгая учительница заметила его усердие в том, с какой спешкой он старался опередить остальных детей при выполнении требования учительницы, дабы завоевать ее строгое сердце. Вероятно, это заметили и остальные участники учебного процесса. По окончанию второго урока, немного спал интерес к нашему герою со стороны родителей и многих детей. На второй перемене дети начали сгруппировываться, отдельно девочки, мальчики, по двое, трое и более. Наш герой не вставал с места, - боялся, что, потом ему не разрешат его занять, а может и не способен был и двинуться с места, в силу усталости от морального и эмоционального напряжения. За его партой сидели две девочки, которые, при общении с учительницей сильно волновались и смущались. Даже ему было заметно их волнение и смущение. Как-то незаметно он начал общаться с ними, сравнивать свои карандаши с ихними. Уверенность и раскованность в его поведении появились после того, как к нему подошли Альберт, Артур Саркисян и Лаврент Асрян. Отныне с этими ребятами  сложились доверительные отношения и взаимная симпатия. После знакомства, они общались до самого звонка на третий урок. По окончанию третьего урока, маме нашего героя надо было спешить на работу в свою школу, школу-интернат. Скорее, она, просто, не решилась поговорить с Анной Николаевной по поводу дальнейшей судьбы сына, и поспешила просто уйти с надеждой на чудо. Впрочем, она осознавала, что для успокоения особых оснований к тому времени не было. Даже, если и допустят сына в «русский» класс, то в успешности его освоения русского языка у неё были очень большие сомнения. К четвертому уроку заметно уменьшилось количество родителей в классе. За четвертый урок ничего примечательного не произошло, впрочем, для такого дня слово» ничего» было не совсем уместно. Каждая минута дня была наполнена примечательностями и новостями. Все в этот день было в новинку. Дети с большим интересом вовлекались в учебный процесс. Как то незаметно и постепенно Анна Николаевна взяла управление учебным процессом в свою власть. Если в начале дня дети могли позволить себе всякие высказывания и выкрики с места, могли,  не стесняясь, общаться друг с другом во время урока, то, уже, с первого и второго уроков они всецело были во власти учительницы и с большим рвением и удовольствием соблюдали все нормы поведения ученика. Они уже понимали, что для ответа на вопрос непременно необходимо поднимать руку, а отвечать на вопросы можно только после того, как учительница позволит и, непременно, вставая с места. И при этом в классе должна была царить абсолютная тишина и сосредоточенность. Очевидно, в этом и заключается профессионализм первого учителя. Убедившись в этом, многие мамы удалились из класса, дабы не мешать установлению взаимопонимания их детей с учительницей. Именно первой учительнице Анне Николаевне, волей судьбы, предстояло выполнять главную составляющую их работы по воспитанию своих детей и предрешению их дальнейшей судьбы. Правда обстоятельств  заключалась в том, что отныне эта хрупкая и красивая женщина должна была стать главным человеком в жизни их детей. Что касается детей, то вряд ли они тогда так глубоко все это воспринимали. Для них в этот день случилась сказка и, абсолютно, все для них в этот день была в радость. Что касается нашего героя, то возможно все эти эмоции были присуще и ему, но в глубине души витала некоторая тревога, связанная с тем, что многое из сказанного на уроках, он так и не понял. Ему оставалась восхищаться теми мальчиками и девочками, которые могли понимать и говорить на русском языке….

Продолжение следует ...