Чёрный Ягуар. Часть 1. Воинская доблесть

Чёрный Ягуар проснулся от множества тревожных криков на улице. Набросив на плечи повседневный хлопковый плащ он выглянул в оконный проём своей спальни расположенной на втором этаже  каменного белёного известью дома. В пределах его двора толпились его рабы тревожно показывая вытянутыми руками на вершину пирамиды  Солнца- Суа.
В отличие от обычных дней жертвенный дым не стлался лёгким белым шлейфом над городом, а огромным чёрным столбом устремлялся в чистое голубое, чуть ещё розоватое от рассвета небо.
Великий правитель Пакаль призывал к себе своих воинов.
Чёрный Ягуар крикнул своим рабам, и те бросились выполнять свои многочисленные обязанности по дому и двору. Первым делом рабыни занялись его причёской. Являться к повелителю надлежало в строгом соответствии со сложным дворцовым этикетом. Длинные чёрные как смола дерева Тонго волосы надлежало расчесать. Заплести косицы и уложить их при помощи обрядовых шнурков и каменных заколок и бусин в высокую, со множеством свободных хвостов причёску. За тем ему принесли парадный плащ украшенный разноцветными перьями всевозможных птиц. На конец он завершил облачение надев золотые серьги. А в дырочки в щеках и крыльях носа вставил тонкие золотые трубочки по числу пленённых или убитых им врагов. Теперь можно было отправляться на площадь Воинов перед храмом Вуицлапочтли. Его роскошный плащ волочился по пыли улиц города. Как воин второго ранга он имел право носить его так, а не обернув вокруг тела, как носили одежду низшие люди. На площади у подножья пирамиды собрались ещё не все, и ему удалось встать во второй ряд, под самой лестницей, по которой при жертвоприношениях скатывались отрубленные головы.
Народу становилось всё больше и больше, из этой толпы теперь было просто не выбраться, воины толпились, сталкивались плечами, наступали на полы плащей, их сложные причёски цеплялись друг за друга. Стало тяжело дышать, солнце поднялось над городом прогнав остатки утренней прохлады, стоял тяжелый запах человеческого пота.
Наконец над площадью, на которой было более трёх тысяч человек, раздался низкий протяжный звук священных раковин и на вершине пирамиды стали появляться люди.
Разумеется никто из стоящих внизу никогда не посмел бы думать о них как о людях.
 Сначала вышли высшие воины- личная охрана Повелителя, за ними шли жрецы- чаки раскрашенные в четыре цвета сторон света, потом жрецы Солнца- Суа и Луны- Чиа,каждый со своим клиром, за ними появился служитель Кукулькана- Белого Бога, а за ним показались втроём Жрец Вуицлапочтли,на его поясе за спиной был огромный султан из длинных перьев священной птицы Лиа, жрец Смерти- Кими Ах- Пуча и сам Великий Пакаль.
Вся вершина пирамиды запестрела от ярких одежд и краски на телах, солнце отражалось от золота многочисленных украшений.
- Великий бог Суа недоволен!- провозгласил Жрец Вуицлапочтль—Слишком долго не кормили мы его сладкой кровью! Он велел Вуицлапочтли,а он нашему Повелителю- сыну Солнца Пакалю, что пора идти на войну! За свежей кровью! За пленниками и рабами! За золотом! За изумрудами! За яшмой!
- Воины! – продолжил за жрецом Пакаль- Завтра мы отправимся в поход! Пусть каждый возьмет тяжелую палицу дабы разбивать головы! Пусть каждый возьмёт с собой много дротиков! Пусть каждый возьмёт панцирь броненосца наполненный камнями что бы метать их пращой во врага! Пусть каждый возьмёт много крепкой верёвки- вязать руки пленникам! Завтра на рассвете пусть каждый приведёт всех своих низших воинов на площадь на стенами нашего Великого Города! Завтра мы отправляемся за едой для нашего любимого бога Суа!

Всю ночь горели огни и  слышалось пение жрецов на вершинах всех пирамид, даже на вершине пирамиды Кукулькана, хотя Белый Бог не велел людям воевать, но с тех пор как он покинул людей жрецы уже много лет, как они говорили восемь Бактунов- священных кругов по пятьдесят два года, кормили Суа человеческой кровью, да и всех других богов то же. Даже Кукулькану жертвовали детей не старше двенадцати лет.
Вернувшись домой он прогнал жён и в нарушение всех законов стал пить желтую сапкуа. Опьяняться позволено было только по определённым праздникам, но Чёрный Ягуар хоть и был набожен, но именно в этом он поступал по своему. На утро он пил горячий шоколад с красным перцем и от этого сочетания в крови его горел огонь войны. Когда он явился со своими воинами и рабами,которым надлежало нести продовольствие для них на площадь большинство было уже там. Пятнадцать тысяч воинов и более тридцати тысяч рабов ждали повелителя Пакаля, который поведёт их в соседний город за кровью для Суа и конечно же жрецов, которые окропят их кровью убитых тут же пленников, которых специально сохраняли с прошлой войны и окурят священным дымом.
Наконец процессия вышла из стен города, Пакаля на вызолоченных носилках вынесли воины внутреннего двора дворца,а это была большая честь,жрецы же шли пешком. Как воину второго ранга Чёрный Ягуару надлежало стоять рядом с повелителем в третьем ряду. Он оставил своих воинов и рабов на Красную Черепаху,  лучшего из тех,  кем он командовал, и протолкался к месту жертвоприношения. Алтарь, круглый камень в пол роста высотой установили специально здесь ещё вчера. Первого пленника, третьего сына повелителя ольмеков взятого в прошлом походе подвели к жертвеннику. Тело его было покрыто священной лазурью- цветом неба, на которое его отправляют. Четыре чака, Чёрный Чак Севера, Белый Чак Юга, КрасныйЧак Востока и Желтый Чак Запада растянули его за руки и ноги на алтаре так, что выгнулось дугой,открытой грудью к небу, и Жрец бога войны Вуицлапочтли занёс над ним обсидиановый нож. Никто не проронил ни слова, даже пленник молчал,мгновения растягивались в немой неподвижности, и вот жрехц выдохнул
- Тебе Владыка!
Нож погрузился в тело, жрец его чуть развернул открыв щель между рёбрами, мгновенно запустил туда куку и тут же выдернул её держа в ней бьющееся сердце. Кровь хлестнула во все стороны из раны, из артерий сердца она толчками выплёскивалась на жреца, на чаков, на тех кто стоял в первом ряду. Это была огромная честь- получить помазание именно этойкровью, шеренга воинов качнулась вперёд в жажде хоть капли этой крови, но на Чёрному Ягуару конечно лже не досталось ни капли, ведь он стоял слишком далеко. За то он во всехз подробностях видел обряд. Он видел как судорогой свело лицо пленника, как разом напряглось его тело, и потом забилось в конвульсиях, но боле всего его удивило как жрец обращается с ножом.
У него тоже был обсидиановый нож, но он им только резал, никогда не колол, так как камень ломался при малейшем ударе о что- ни будь твёрдое, например кости. Он сменил этих ножей уже великое множество, но всё равно нужного умения с ними не достиг. В бою он предпочитал нож из расщеплённой кости, которым можно было только колоть, но за то он не ломался.
Кровь первого пленника уже собрали в чаши из высушенных тыкв, двое чаков из тех, кто ещё не принимал участия в обряде пошли вдоль строя обмазывая лбы воинов горячей кровью, а на алтарь уже затащили следующего пленника. Этот громко кричал и вырывался, но это ему не помогло, на череду жертв на камне уже мало кто обращал внимание, все желали получить кровавую полоску на лбу, а откуда эта кровь берётся было уже наплевать.
Наконец все воины получили помазание и войско двинулось вперёд от белёных стен города они миновали пустоши старых полей, за тем жалкие лачуги крестьян и вдоль дороги встали зелёные стены абы- маиса.  Початки ещё не вызрели. Долгие гряды, на которых сажали абу извивались как змеи, поднимаясь по склонам гор. Выше шли каменные террасы на которых выращивали другой хлеб всего народа- йомги. Кустики зеленели мясистыми листьями, пестрели фиолетовые цветочки, но ели только его мучнистые клубни, которые скоро выйдут выкапывать крестьяне для того что бы отдать треть жрецам, треть воинам, а самим себе оставить только последнюю треть что бы были силы на следующий сезон раскорчевать новые земли от джунглей, выжечь их и вновь засадить семенами, что бы и этот урожай разделить с городом.
Поля закончились словно отрубленной топором стеной джунглей. На воинов пахнуло душной влагой тропического дождевого леса, тысячи звуков и запахов навалились на людей, идти колонной было больше нельзя и войско рассеялось по лесу десятками и двадцатками, в зависимости от того. Скольких воинов и рабов вёл каждый командир. Шли молча, отмахиваясь от москитов и прочей кусачей пакости. Лес был совершенно нехоженый и дикий, часто им встречались разные звери и птицы, но на них мало обращали внимания.
Они шли не охотится, а воевать.
Шли до тех пор, пока на джунгли не навалилась ночь. В лесу это происходит моментально. Рабы разводили  костры, готовили пищу, а воины хвастались перед друг другом своими победами, играли в кости, подсчитывали сколько можно будет взять добычи у врага. В лагере Пакаля были разбиты огромные роскошные шатры из белоснежного хлопка, явства были куда как богаче и изысканнее, даже рыбы и моллюски с океана были доставлены специальными скороходами от далёкого побережья. Жрецы и высшие воины обсуждали как напасть на соседей, вызвать ли их на бой в поле, или же скрытно напасть на окраинные селения, и не штурмовать город вовсе.
Второе было проще, но первое предпочтительнее.
Ведьь они шли что бы добыть крови для Суа, а её стоило добывать с разбором. Вряд ли богу понравиться кровь крестьянского отродья, которого можно нахватать без всякой меры. Весть о их нападении тогда быстро долетит до столицы, и чего доброго воины врага не выйдут на битву, а запрутся в стенах города, а удастся ли штурм никто, даже жрецы- предсказатели, не мог сказать на верно.
Предпочтительно было встретится с войском в безлесной долине и биться с ними. Так можно было добыть в плен много знатных воинов и вождей, а то и самого Сапу врагов- Канн- мо- Хиша.
Решено было вызвать ольмеков в открытый бой, и на рассвете к ним побежали скороходы с известием, что их  вызывает на битву Повелитель Чонталей Великий Кинич- Ханаб- Пакаль, Сын Солнца. Войску было приказано стоять на месте. Прошла ночь, вторая, третья, у многих из бедных воинов закончилась еда. На четвёртый день ожидания под вечер прибыл ответ Повелителя Калак- мула. Его воины выйдут в поле, так как и им необходимы пленники для своих богов.
Войско двинулось дальше, и к вечеру вышло из джунглей на край чашеобразной долины, на её противоположном крае виднелись штандарты врагов сияющие золотом в лучах заходящего солнца. Под сумерки вожди обменялись посольствами и битва назначена была на рассвете.
На рассвете войска выстроились друг на против друга. Врагов было даже больше чем чонталей, но это не могло остановить воинов приведших себя за ночи ожидания в боевое исступление. С дикими криками, иногда такими высокими, что резало уши, они ринулись вниз по пологому склону, также на встречу им покатилось и войско врагов.
Столкнулись передние шеренги почти ровно посередине долины и единственным звуком в этот момент стал треск деревянных палиц друг о друга. Задние воины метали дротики через сцепившихся, у кого было достаточно места раскручивали пращи. Почти сразу под ногами стали путаться трупы и просто оглушенные враги, смерть сидящая на сделанных из каменного дерева наконечниках дротиков свистела над долиной.
Чёрный Ягуар оказался не в первом ряду, но многие умерли почти сразу уже, так что его вынесло на передний край в самую гущу сражения.
Он ловко уклонился от палицы, и тот час же нанёс ответный удар. Он был хорошим воином, удав пришелся как надо, он почувствовал как хрустнули кости черепа, враг как подкошенный пал к его ногам, мимо свистнул дротик, воткнувшийся в живот одному из его воинов. Удар камня из пращи смягчила боевая причёска, обращать на это внимание было некогда. Схватка не оставляла на это времени. Вот он наотмаш ударил какого- то юношу, но попал не в голову, а в плечо, но тот всё же осел  на землю. Вот он пропустил чей- то удар, боль обожгла спину, но и на это он не обратил внимания, он даже необернулся, его глаза уже наметили следующего врага.
 Удар был отбит, стук от палиц больно отдался в ладони, второй удар, третий!
Враг повержен! Следующий!
Ярость переполняла его, он не обращал внимания на то. Что происходит вокруг, он видел лишь того, кого хотел убить.
Прошло не более, чем десять минут, а бой уже превратился в кровавую кучу- малу. Никокого строя не было, враги перемешались со своими, среди низшего отребья стали попадаться воины разных рангов, военноначальники, никто не мог себе позволить остаться в стороне от взаимного избиения, золото украшений смешивалось с кровью и пылью из под ног. Внезапно Чёрный Ягуар понял, что он совсем рядом с носилками Канн- мо- Хиша, откуда он поражал врагов метая в них дротики. Вокруг тех, что держали носилки врагов отбрасывали его лучшие воины из личной свиты, но их было еже не так и много. Взревев как свой предок- покровитель ягуар он кинулся на них.
Он пропустил несколько ударов, сам свалил двоих. Увернулся от одного дротика, другого, и вдруг оказался совсем рядом с золотым подножьем паланкина. Сапа пырнул его дротиком, но Чёрный Ягуар увернулся, перехватил его руну и стащил с носилок. Канн- мо- Хиш упал к его ногам, от удара спиной об землю он ошалел, и Чёрный Ягуар тут же приложил его палицей.
Всё это произошло в одно мгновение, спина его была открыта для палиц и дротиков. Но никто не воспользовался этим. Как только был повержен Сапа все, даже его ближние воины бросились проч. Только что они не думая о смерти яростно крушили  чинталей, но в одно мгновение они обратились в бегство. Волна этого бегства охватывало ряды сражающихся круг за кругом, как от брошенного камня. Всё больше воинов замечали, что Сапа повержен, что упал его штандарт, и бросались бежать. Лишь некоторые оставались на месте, позволяя связать себя победителям.
Чёрный Ягуар то же снял с плеча свою верёвку и умело стал связывать повелителя Калакмула. Покончив с ним он принялся за его охранителей, тех кто был ещё жив он вязал. Трупы же его не интересовали. Так же поступали и все прочие воины. Потом его рабы придут обирать мертвецов, но это занятие не подходило для победителя.
 Пакаль приблизился к нему на своём паланкине когда он заканчивал вязать четвёртого воина из свиты Канн- мо Хиша..
Правитель был ранен. Но не тяжело, его рука твёрдо сжимала палицу покрытую чужой кровью
- Так это ты принёс нам победу? Как твоё имя?
- Чёрный Ягуар, мой повелитель- он ещё был в состоянии боевого безумия, и по тому смело смог ответить тому, кого считали богом, а не онеметь от оказанной чести.
- Ты добрался до него раньше меня! Как ты посмел!?
- Я ничего не сделал сам, меня вели наши боги.
- Это решат жрецы! Кого из богов ты призовёшь в защиту?
- Кими- бога смерти и девятерых владык Шильбальбы.
- Позвать сюда Канн- Хой- Чилама!
Жрец смерти приблизился к ним ступая прямо по трупам. На нём была маска череп выкрашенная в чёрный цвет и простой белый плащ без украшений. Он поглядел на оглушенного Сапу, на Пакаля, на Чёрного Ягуара, принял из рук помощника глиняную тарелочку с тлеющими листьями табака, глубоко вдохнул священный дым,надолго задержал дыхание, выдохнул и медленно сказал:
- Это веление богов. Этот воин достойно выполнил их волю. Он честный и богобоязненный чонталь. Это его пленники, и он в виду особой чести сможет взойти с нами на самый верх пирамиды к самому Суа и своей рукой отдать ему жертвенную кровь и отпустив этих пленников к Суа.
Молча развернулся и ушел.
Пакальь был зол, но ничего не сказал Чёрному Ягуару кроме
- Сотню плащей и сотню рабов.- такова была его награда за победу в битве.


Продолжение следует


Пояснения.
В опиываемый период майа не контактировали с ацтеками и тем более муисками, но при схожести мифов этих трёх народов я позволил перемешать имена божеств и выбрал наиболее благозвучные для русского уха, а то именно майайские уж очень сложны.

Суа(муисск.)- Солнце.
Чиа(муисск.)_- Луна.
Владыки Шильбальбы(кечуа)- демоны повелитель преисподней.
Кими(майа)- Смерть.9Ах- Пуч- так же имя одного из владык Шильбальбы)
Вуицлапочтли (ацтекск.)- бог войны.
Кукулькан(майа)- белый бог, пернатый змей,(ацтекский Кецалькоатль, муисский Бочика- Виракоча) тот, кто научил людей земледелию, астрономии, даровал справедливые законы.
Пакаль- Халач- Виник- правитель майа классического периода, его гробница(есть версия, что не его, а сына) расположена под храмом ягуаров.
Канн- мо- Хиш- провитель города государства Паленке.
Сапа(муисск.)- повелитель.
чонтали- племя майа.
желтая сапкуа- нефильтрованное кукурузное индейское пиво.
По свидетельствам конкистадоров индейские воины действительно разбегались после плена или гибели их предводителя. То же подтверждает и свидетель конкисты дон Хуан де Гуатавита(муииск, наследник священного озера Гуатавита)