Глава 3. Кино

К концу этого же дня мне всё-таки удаётся избавиться от Светкиного сопровождения – ей нужно бежать на почту – звонить домой. Я подкарауливаю Еву на выходе из универа. С ней Машка. Та самая, которая похожа на Колобка. Я буквально вырастаю перед ними. 
– А вот и я!
– Ну, мне пора, – говорит Машка, и делает вялую попытку удалиться.
– Подожди, – удерживает её Ева.
Я открываю рот, чтобы пригласить её в кино, но она неожиданно меня опережает.
– Хорошо, только мы возьмём с собой Машу!
– А … куда мы её возьмём?
– Как – куда? В кино, конечно. Ты же нас туда хочешь пригласить? Маша, Олежка нас приглашает в кино! Идём? – говорит Ева, подмигнув Маше, которая от такого неожиданного поворота событий выглядит растерянной.

Делать нечего. Мы идем в ближайший кинотеатр, смотрим какой-то серенький фильмец, причём Маша сидит между мной и Евой. Настроение моё испорчено, и всё же, после сеанса, уже на улице, я пытаюсь шутить, веселю дам, но шутки выходят плоскими, а веселью не способствует моросящий дождик, плавно переходящий в ливень. Прохожие раскрывают зонтики, Машка уезжает на трамвае, а мы прячемся под каким-то навесом. Оказавшись в укрытии, я снимаю с себя почти сухой пиджак и накидываю Еве на плечи. Она смотрит мне в глаза и я чувствую, что хрустальные бусинки тёплого дождика, застывшие на её щеках, перехватывают моё дыхание….
– Мне пора… надо ехать, – говорит она таким голосом, будто сама сомневается в этом. Только теперь я замечаю, что на Евиных плечах – не только мой пиджак, но и мои руки, которым там очень понравилось.
– А… далеко … ехать? – выдавливаю я, откашлявшись.
– Кому?
– Тебе…, наверное. Ты же говорила, что тебе нужно уезжать….

Ева ничего не отвечает, и мы долго стоим, изучая друг друга взглядами. Чтобы достать сигарету, я снимаю свои руки с её плечей, и она будто просыпается. Но пиджак не снимает.
К моему сожалению, дождь заканчивается. Мы спускаемся в метро. Подходящий поезд напоминает мне Деда Бабая, который прямо сейчас заберёт у меня самую любимую игрушку и больше никогда не отдаст. В вагоне на нас давят чьи-то мокрые спины, и мы вынуждены прижаться друг к другу. Так близко, что я слышу, как стучит её сердце. Ева не смотрит мне в глаза и отгораживается от меня ладонями. Я тоже поворачиваю голову в сторону. Такое ощущение, что мы не знакомы, просто ищем кого-то. Может быть, нужно что-то сказать, но мыслей нет. И что говорить, если и так хорошо? Мне сказочно хорошо просто стоять с ней в этом душном вагоне. 

Выходим на улицу. Теплый августовский вечер, но ещё светло. Идём неторопливо, обходя зеркальные лужи на асфальте. Странно. Я не хочу, чтобы она уезжала. Я вообще не хочу расставаться с ней.
– Не грусти. Мы увидимся завтра, – говорит Ева, и берёт меня под руку. – Ты же придешь на пары?
– Приду, конечно. А ты … телепат?
– С чего ты взял?
– Ну,… ты же как-то узнала, что я собираюсь пригласить тебя в кино?

Она рассмеялась.
– Скажи мне. Эта девушка, которая сегодня была с тобой, – это твоя жена?
– Да нет. Так.… Познакомились в очереди в приёмной комиссии. И потом, если бы мы были женаты, разве я пригласил бы тебя в кино?
– Ну, не знаю…. А вы так классно смотритесь вместе! Идеальная пара.
– Да уж.

Южный вокзал. Выходим на перрон. Ева садится в электричку и уезжает. Я стою…. Я ещё долго стою. Смотрю вслед уходящему поезду и копаюсь в себе. Со мной что-то не то. Со мной что-то не так….
…Поздно вечером того же дня я, пытаясь уснуть на балконе своей квартиры, воюю с наглючими комарами. Время от времени хлопаю ладонями себя по щекам, надеясь прикончить очередного мерзавца. Но не только комары мешают мне спать. Я думаю о Еве. Как-то странно, что она – вся  такая невзрачная – не выходит у меня из головы. И потом, это имя – Ева, первобытное, что ли. А фамилия – вообще чокнуться можно – Адамова. Вот ведь – Ева, жена Адама, и потому – Адамова… Что-то библейское… Боже, что я несу…

Нет, ну всё-таки. Эти высоченные каблуки на туфлях. Это клетчатое платье, как шахматная доска. Всё врезается в голову, захочешь забыть и не забудешь. Что же, она – специально так вырядилась? Чтобы все обращали на неё внимание?
А этот нос картошкой?
А «Эти глаза напротив». Да, точно как в песне. И смотрел бы в них, и смотрел… Плюшевые глаза. Смешно. Но ведь само вырвалось, спонтанно. Интересно, как бы она отреагировала, если бы там, в метро, я её поцеловал? Например, в шею. Нежная, белая кожа. И моя страшная рожа. Ух ты! Стишок, однако.

– Да ты задолбал! – грозно шепчу я, то ли комару, то ли сам себе, и поворачиваюсь на правый бок. Спать нужно именно на правом боку. Где-то я читал об этом. А почему на правом? А потому, что у человека слева находится сердце, которое у меня ноет до сих пор…. Наверное, от духоты на улице.
А фильм этот – тоска зелёная, выброшенные деньги. На фига она с нами потащила этого Колобка в длинной черной юбке? Никакой романтики… Нет, всё-таки что-то в ней есть такое загадочное и странное. Ева – Королева… Ух ты! Ещё один стишок…. Надо будет попробовать себя в поэзии. А что? Вдруг во мне таится огромный потенциал. Вдруг я – гений? Вот родители обрадуются, гордиться будут….
Так, всё! Спать! Спокойной ночи, комары!