Чудны дела Твои, Господи

 Данила смотрел через оконное стекло в Лётную улицу Подмосковного города Мытищи. Даниле за тридцать пять, городу за шесть сотен лет. Последние четыре года, Данила платил дань, в виде квартирной платы хозяйке, за то, что он мог жить и работать в этом городе.  Мытищи… Зловеще звучит.  Но всё банально, якобы из исторической справки. Мыто- дань за услугу. В первоначальном понимании.

 Унизительное это дело, - покорять чужие города. Чужие города врут, а приезжающие в них особи, пытаясь выжить, платят им тем же, именно – враньём.

 Местные жители, имея свободный угол, сдают жильё внаём тем, кто может заплатить. А те, кто могут заплатить, имеют желание быть в этом городе. Именно быть, а не казаться.  Исподволь зреет конфликт. Аборигены сами сдают свой город. Постепенно изменяется уклад жизни в сторону приезжих. Дети ходят в школу, после в институт.   А вместе с коллизией и переворот в укладе данного города.

 Наблюдаю с лоджии на ватагу детворы, гоняющие мяч по футбольной площадке. Мальчишки до 12 лет, большей степени кавказцы. Среди них парочка ребят славянской внешности. Играют с азартом, спортивной злостью, эмоциональными возгласами, как восторга, так и обиды. Странность была в том, что славянские дети общались со своими сверстниками на языке одного из народов Кавказа.
 
 Заинтересовавшись этим фактом, я поинтересовался, как-то у одного из родителей что сие значит. Он мне поведал, что одно из условий, играющих на поле, именно выкрикивание «Пас!», на языке Дагестанского народа.
 
« Детские шалости…», так определил родитель ситуацию.

 Наверное…  Хочется верить, что «детская шалость», без участия в ней взрослых мужчин.

 Дом новый. Построен за пару-тройку лет. Заселение прошло настолько стремительно, что диву давались. Будто по команде сверху.
 
 По роду своей лекарской деятельности, приходилось бывать в этом доме. Национальная принадлежность, к физиологии и анатомии человеческого организма, почти не имеет противоречий, ну может какие-то особенности, не более того. Болеют и страдают от хвори все равно одинаково.

 Разговорившись по душам, с одним дагестанцем, жену которого я врачевал на предмет дисфункции позвоночника, расспрашивал его, как это удалось приобрести роскошную квартиру «трёшку» на 109 квадратных метров. Думал, что бизнес, но парень уж больно молод, всего-то 22 года, да и студент ещё.
 
-У меня папа в Дагестане председатель сельсовета!- поведал мне знакомый.
Так как сидели мы с бокалами внутри которых плескался коньяк, я в удивлении поднял брови.

 Георгий улыбнулся.
 
 - Отец принимает деньги на сельсовет, где их и «расписывает»: 20% -отдаёт на нужды поселения. 40% делятся в районе и республике…
 
- А ещё 40? – «ступил»  я.
 
- Они из   Москвы вообще не уходят.

 В задумчивости и с какой-то обречённостью сказал Георгий. Возникла неловкая пауза.

 - Может в нарды сыграем? –предложил гостеприимный хозяин.

 - Охотно! Весьма охотно! – с поспешностью согласился я. Мне было неловко за вопрос, а Георгий, вероятно, уже пожалел о том, что откровенно на него ответил.

  В течении часа мы вальяжно сыграли шесть партий, и закончили на ничьей. Я посмотрел в мобильный телефон и стал рассыпаться в благодарностях Георгию, за прекрасный вечер в кругу семьи, за оказанную честь быть принятым в доме. Это было искренним порывом, да и признаться честно, не ожидал приглашения в дом.
 
 Москва совсем выбивает из людей доброту, искреннее желание помочь.
 
 Это случилось не вчера, и даже не в прошлом столетии. В университете, который я так и не закончил, были великолепные преподаватели. Один из них Евгений Акимович Князев. Преподавал историю. На его лекции приходили студенты из других вузов.
 Поток в 150 человек, огромная аудитория. Он приходил и вставал за кафедру. 150 пар глаз смотрели на него. А ведь это университет Натальи Нестеровой.
 Студентов принимали за просто так, без вступительных экзаменов. Плати ежемесячно 50 американских «рублей», и посещай лекции по субботам. Очно-заочная форма обучения. Факультет психологии. Кто-то после школьной скамьи, а кто уже и в 30 лет пришёл учиться. Контингент ещё тот, на мякине не проведёшь. И вот она, первая лекция по истории.

 Евгений Акимович прошёл за кафедру и посмотрел в аудиторию. Тяжело вздохнул, и повёл неспешный разговор о суетном, мнимом, настоящем. О тлене исторических событий, неизбежности бытия над сознанием. О том, что историческая наука, очень часто пишется победителями, и в достоверность предложенного повествования проще поверить, чем разбираться в перипетиях исторических свершений.
 
 Аудитория «вздохнула», что «исторический нудняк», не станет преградой в получении диплома. Но за два академических часа, Евгений Акимович наговорил такого, на преподаваемый предмет, что во мне закралась мысль, о таящемся подвохе. Так и вышло. В конце «пары», глядя на циферблат хронометра, преподаватель выдал в «расслабленную» публику.

- Кто не знает прошлого, тому неведомо, ни будущее, ни настоящее! По сему, господа студенты! Прошу относится к преподаваемому мною предмету с определённой серьёзностью, а не то, станете ходить ко мне на пересдачи, до получения диплома. Прецеденты были и есть. Всего доброго! До встречи!

 Начинал лекции с  приветствия!
 
 - Добрый день! Господа Студенты! Сегодня я Вам расскажу о Русском Иисусе Христе. Записываем тему – Сергий Радонежский!
Или к примеру…
 
 " Господа Студенты! Хотите знать почему так не любят Москву и москвичей в провинции, в частности на Тверской земле? Охотно с Вами поделюсь! Записываем тему – Михаил Князь Тверской!"

 И неслась речь из уст Профессора. В аудитории тишина. Иногда, Евгений Акимович замолкает, будто готовится к штурму.

  Это театр! Это представление! Образы несутся перед глазами.
 
 Вот Князь Тверской Михаил разбивает войско своего двоюродного племянника Юрия Даниловича Князя Московского. Берёт в плен его жену Кончаку, которая была ещё и дочерью Хана Узбека.

 Слышны звуки с улицы, в аудитории же, - гробовая тишина.

 Заканчивается рассказ убиением в ставке Хана, Князя Тверского Михаила. Ярлык получил Юрий. Московское Княжество выиграло политическую схватку. Бесчестно, с помощью интриг, убийств. Но, победителей не судят! ( А надо бы!). Через семь лет, там же в ставке Хана погибнет и Юрий Данилович, от Князя Тверского Дмитрия Михайловича, имевшего прозвище «Грозные Очи». Сын ответил за убийство отца, там же в Орде. Через 11 месяцев, Дмитрия казнили по велению Хана…

 Всё это я вспомнил, пока шёл из гостей к своему дому. Грустные мысли об откровении Георгия, о несправедливости бытия терзали мой мозг.

 Переступив через порог съемной квартиры, включил электричество и присел на стул стоявший у стены.
 
 Глядя в недостаточно рассеянную светом темноту комнаты, я почувствовал усталость. Не физическую, скорее моральное опустошение.
 
 Город выжимал из меня то, чем силён провинциал. Я становился равнодушным циником. От этого было не страшно, совсем нет. Становилось горько и пусто.
 Хотелось пить алкоголь и смотреть в темноту пустыря, что маячил за окном.

 Хотя, пустырь уже и не был пустырём.  Во всю велись работы геодезистами, бельмом торчало двухэтажное здание офиса продаж.

 «Через четыре года! Здесь будет город-сад!».
 
 Воспоминание стихотворения В.В. Маяковского  резануло сознание.Выпив из стакана водки, я принялся набивать табаком трубку. Раскурив её и утонув в клубах дыма, я наслаждался тишиной и покоем. Завтра выходной день. За руль автомобиля садится не придётся, а посему алкоголь станет моим путеводителем по узким тропам моих воспоминаний.

 Гасан всплыл из ниоткуда. Память, - огромный океан прошлого. Затопленные баржи со скарбом, разбитые вдребезги шхуны. Боевые крейсеры с выбитыми бортами, а в каютах уже рыбы да крабы, доедают несбывшиеся надежды.

 С Гасаном свела судьба по  красной линии «Ноль три». Это был 2003 год. Продавцу стало плохо прямо на рабочем месте. Вот и случилось наше с ним знакомство. Он оказался честным работодателем, и не вышвырнул не к месту заболевшую «хохлушку», а наоборот. Всячески проявил участие в лечении хронического заболевания женщины.
 Попервах, у меня «грязные» мысли появились, но так как после, мы с Гасаном стали дружны, то все мои домыслы, очень скоро развеялись. 
 
 Хороший мужик. Цельный такой. Тоже кавказец. В спальном районе у метро держит пять палаток. Или держал…
 
 Торговля фруктами дело хлопотное и обременительное. Товар специфический, скоропортящийся. Ездит Гасан на оптовую базу за товаром чуть ли не каждое утро, ну может, через день. Много не возьмёшь, испортится или товарный вид потеряет, а это убыток. Что страшнее может быть? А у него семья здесь же, в мегаполисе.

 Ютятся в однушке, на двухкомнатную, никак не выкраивается из бюджета семьи.    Старшая дочь в институте учится, опять Гасан плати. Вторая дочь школьница. Сын в третий класс пошёл, и самой младшей дочери, всего то два с половиной года.
 
 Трудится Гасан. Спать ложится в 21-00, подниматься в 2-30, чтобы на базу оптовую прибыть к 4-00. Соответственно дети на «цыпочках» по квартире ходят. Телевизор в наушниках смотрят. Вот такой быт у держателя пяти палаток.
 Он мне и поведал схему своих доходов-расходов.

 - Знаешь доктор, -он меня так величал, - Не поверишь! Желание  бизнес сворачивать и уезжать. Только не могу… Детей учить нужно! В люди выводить. Дома совсем беда! То что здесь тяжело,но там совсем не возможно!

 "Вот смотри! У меня пять палаток. Каждая приносит мне доход в месяц, где-то 1300 долларов. Из этих денег нужно платить милиции, это раз! Санэпидемстанция – тоже давай, ещё и фрукты на исследования. Мы им говорим, мол все, кто здесь фруктами и овощами торгует, с одной базы берём, вот сертификаты, документов пакет. Все с одной партии, мол зачем с каждого торговца брать материал на исследование? А они смеются, и говорят, что инструкция! Ну фиг с этими, тоже дети у них. Тоже фрукты хочет кушать. Пожарники приходят, тоже дай! Взяли моду на экипировку деньги собирать. Бандиты тоже идут, мол наш кусок для братвы. Следом за ними налоговая идёт. И вот ещё, управа местная просит свой шмат. Так мне же ещё и продавцу платить! Вот и посчитай, много я зарабатываю? Семь человек кормлю! И они не за пятью рублями ко мне идут. И так на преступление идти не хочу. Все мои братья на рынке продавцам давно не платят. Мол что и как обвесишь покупателя, то и твоё. Но тут управа совсем с ума сбрендила. Мол что ты нам деньги даёшь, это так. Давай 25 % от бизнеса. Я совсем офигел. Как дальше жить? Что придумать?".

 Для меня, откровения Гасана, были не просто шоком. Страшным сном.  Тяжкие мысли о жизни в 2003 году, и то! Люди вздохнули от беспредела 90-х, когда совсем была беда.

 Смотрю в окно автомобиля. Еду по Мытищам. Это не совсем тот город, в котором я когда-то жил. Современные дома, на застроенном пустыре.
 Новые кварталы Подмосковья превращаются в спальные районы Москвы. Гасана не видел лет 15. Наверное он уехал, не выдержав жестокой жизни, в мегаполисе. Только сдаётся мне, что мы здесь совсем не сильные. Просто находимся в плену своих иллюзорных фантазий. Растрачиваем себя на мнимое столичное благополучие.
 
 Да и сам я, уже давно не работаю в «ноль три».

Март Химки 2018 г.