дядя Валера

Валерий Михайлович или просто деда Валера.

Валерий Михайлович был отцом моей подруги Юли. Это был замечательный человек, просто необыкновенный, таких сейчас нет, если бы он был помоложе, я бы в него влюбилась, ну я вообще ворона влюбчивая, но вот сами посудите. Он родился в деревне, а следовательно был не избалован с детства, умел работать руками, сам построил дом, от и до, всё умел, по старинке, по-деревенски рубил избу, прокладывал брёвна мхом, но я что-то не про то немного. Он был гармонично, всесторонне развитым человеком, сейчас ведь как, или работяга, но тупой алкаш, или умник какой в очках неприспособленный к жизни. А тут! Как я любила наши творческие вечера, когда мы попивая чаёк или что покрепче разговаривали о литературе, читали стихи по памяти, обсуждали писателей, их творчество. А ещё он работал в метео-техникуме, преподавал, то есть у него было высшее образование, заслуженный педагог, дети его любили! И умел чинить телевизоры, он всё умел: мог и полочку сколотить, и проводку починить, и грядки вскопать на огороде у него ни соринки, идеальный порядок, строго, но чисто, и два ведра брусники из лесу вынести запросто. Ходил в лес он тоже не как нынешняя молодёжь, никаких гортексов. кирзовые сапоги, кусок полиэтилена вместо палатки, топор обязательно, сделает шалаш, костёр рядышком, лапника нарубит, вот и готов домик, но деревьев без надобности не рубил, кодекс леса знал, относился к тайге с должным уважением.

Я с ним раз ходила по бруснику. Было это ещё до моего замужества, да и до его тоже:) Он в третий раз женился аккурат после этого похода. А чего? Он не бабник был, Валерий Михайлыч, но женщины его любили, шибко любили, а как такого бравого, добра молодца не любить? Так вот пошли мы по бруснику, Валерий Михайлович, Наталья, я и Глеб (его внук). А путь долгий, ведь вблизи всю бруснику выкосили давно. Идём мы болотом, болото большое, пребольшое, конца-края не видно и топкое, от каждого шага колышется, идём, аки по воде, так и есть, по воде, зелёное такое, яркое, а жара страшная, голову печёт, но не остановиться, нельзя, затянет иначе, погибнешь. Я раньше такие болота только в кино видала, вот идём мы с Наташей и вспоминаем "А зори здесь тихие" идём тропкой, бродом, ну там, где пройти можно, и на середине примерно я провалилась, и стало меня засасывать, испужалась я страшно, пытаюсь вырваться, а оно ещё сильнее меня затягивает, не справиться одной, вот и кричу я в отчаянии, ни мама, ни папа, а Валерий Михайлович!!!! - кричу я. Обернулся наш деда Валера, подбежал, вытянул меня играючи, сильный был, очень сильный. И пошли мы дальше, но я теперь всё больше по кочкам прыгала, очень мне не понравилось в болоте тонуть. Пришли на место, ягоды полным полно, стали собирать, собирали, собирали, я треть горбовика набрала и перестала, ведь главное ягоду не собрать - главное её из тайги вынести! Всю ночь мне потом та брусника снилась, перед глазами бордовые, спелые ягоды, аж лопаются от сока. А Валерий Михайлыч нас с Наташей похвалил, молодцы мол, девушки, не убоялись, вроде как он много кого звал, но никто не соглашался никогда с ним так далеко да через болото идти. А мы ответ, не смелые мы, а дуры просто, сами не знали, куда идём. Но вспоминать сейчас этот поход приятно, как будто из другой жизни он. Назад на другой день шли споро, хоть и тяжело, давит горбовик на плечи, на спину. Иду, как каторжанка какая, руки за спиной, горбовик придерживают и радуюсь я, что не пожадничала, вовремя остановилась ягоду брать. Искупались в Олхе, холодная речка, быстрая, но как хорошо освежает, силы даёт летом жарким. Ещё и грибов набрали на обратном пути на жарёху. Ну а вернувшись домой стали мы наш сей славный поход отмечать бутылочкой самогона коньячного. Да... тогда вот и случился у Натальи с Валерием Михайлычем роман, а что? я её понимаю, будь он помоложе раза в два, так я бы и сама... уж шибко хороший мужчина. тот самый принц, пусть и без коня, но ведь не в конях счастье, не это главное, золотой человек был, добрый, сильный, смелый, умный, порядочный, душевный, наш человек - настоящий!

А умер он недавно, полгода как, я как раз в Питере была. Умер у себя дома, хорошо умер, если можно так говорить. Ведь, ну давайте говорить начистоту, все мы умрем, и важно как умереть, важно как жил, смерть у него была лёгкой и красивой, насколько это возможно. Я даже думаю, что он чувствовал, что умирает и пошёл умирать, пешком пошёл, к себе на дачу, на Иркут, в дом, который построил сам, своими руками, там и умер, в тишине и спокойствии, без лишних свидетелей, это много лучше, чем умереть в больнице, среди чужих людей. И не мучился, ведь тоже важно, умер сильным и красивым (сердце). Я на похороны не попала, будучи в Москве и на дачу к нему не ходила, вдову Наташу не видела, вот не идут ноги. Я же вроде, раз не видела трупа, так он для меня и не умер вовсе, так, уехал в далёкую Новую Зеландию, и просто я его никогда не увижу, обманываю себя, но так не хочется верить, что его больше нет. И я не знаю, какие слова говорить Наташе, ведь вот ей то точно тяжело... вот я и поступаю трусливо, отрицаю эту потерю. Но я всегда очень любила Валерия Михайлыча, и всегда ещё при жизни говорила ему, какой он хороший и замечательный, и как мы его все ценим, и всегда буду помнить его, всегда.

18 сентября 2012