Славный город Эверик. Подглавие IV

      Ми­ру от аг­рессив­ной мас­сы лю­дей от­де­ляла нем­но­гочис­ленная стра­жа. Ла­зур­ные лат­ни­ки сте­ной из щи­тов, в один ряд, вста­ли пе­ред мас­сой разъ­ярен­ных обор­ванцев — в сол­дат ле­тели прок­ля­тия и тух­лые ово­щи. Од­но­му из бой­цов про­пав­ший по­мидор при­летел точ­но в заб­ра­ло шле­ма, на мгно­вение за­ливая его гла­за зло­вон­ной жи­жей гни­юще­го пло­да. Страж ре­шил, что с не­го хва­тит и уже со­бирал­ся ри­нуть­ся на тол­пу, ого­лив кли­нок, но тут его за пле­чо схва­тил офи­цер и вык­рикнул:
      — Дер­жать строй!
      Сол­дат тя­жело вздох­нул и от­ра­пор­то­вал:
      — Есть, сэр!
      — До­лой ведь­му! На кос­тёр! Сжечь её! Убить! — из тол­пы, всё это вре­мя, до­носи­лись слег­ка не­одоб­ри­тель­ные воз­гла­сы.
      Жри­це мед­ленно и валь­яж­но вы­шаги­вала по мос­то­вой око­ло хра­ма — её бе­лос­нежная ко­жа све­тилась ут­ренним све­том, пря­мо, как её улыб­ка — доб­ро­той. Ка­залось, что она бук­валь­но сма­кова­ла каж­дое своё дви­жение — нас­толь­ко са­мов­люблён­ной ви­делась она в тот мо­мент. Она, не спе­ша, ог­ля­делась, об­во­дя взгля­дом кор­дон из ла­зур­ных лат и гнев­ли­вую би­омас­су, чтя­щую се­бя на­родом. През­ре­ние — единс­твен­ное ре­аль­ное чувс­тво, ко­торое она ис­пы­тыва­ла в тот мо­мент. У неё воз­никло ес­тес­твен­ное же­лание: ра­зоб­рать всех этих на­секо­мых на сос­тавные, од­на­ко по­лити­ка Гос­по­дина ог­ра­ничи­вала её в при­нятии по­доб­ных рез­ких ре­шений. При све­те дня и на пуб­ли­ке она дол­жна иг­рать «свя­тую и сос­тра­да­ющую». Ни­како­го на­силия. Ни­какой бо­евой ма­гии.
      Нуж­но вы­пол­нять по­руче­ние.
      Ми­ра за­мети­ла блик на кры­ше од­но­го из бли­жай­ших до­мов.
      Ку­сок стек­ла? Нет. Что-то бо­лее изыс­канное.
      Жри­ца при­щури­лась, а за­тем её доб­рая улыб­ка на мгно­вение из­ло­малась, об­ра­ща­ясь ос­ка­лом хищ­ни­ка, ко­торый заг­нал свою жер­тву в угол. Ве­ро­ят­но, се­год­ня при­каз бу­дет вы­пол­нить лег­че, чем она ду­мала.
      У са­мой сте­ны из щи­тов и лат сто­ял муж­чи­на в бе­лой цер­ковной ря­се слу­жите­ля — су­дя по все­му, вождь этой груп­пки. К сво­ей гру­ди тот при­жимал свя­щен­ный текст — мас­сивный том в ко­жаном пе­реп­лё­те, на об­ложке ко­торо­го бы­ло зо­лотом выг­ра­виро­вано жен­ское ли­цо. Та­кие кни­ги но­сили с со­бой цер­ковные от­ще­пен­цы, куль­тис­ты, проз­вавшие се­бя «ис­ти­новер­цы». Они не при­нима­ли об­щих цер­ковных догм, не приз­на­вая ни­каких про­роков, кро­ме Свя­той де­вы Еле­ны. Ста­рик при­читал, кри­чал и брыз­гал слю­ной в бли­жай­ших стра­жей:
      — Да как сме­ет цер­ковь при­нимать по­мощь от этой ведь­мы! Её при­сутс­твие гу­битель­но для тел на­ших и душ на­ших! По­ганые слу­жите­ли до­пус­ти­ли её к са­мым у­яз­ви­мым бра­ти­ям на­шим — к боль­ным и ра­неным! Да­же к де­тям! Свя­тотатс­тво это, бо­гохуль­ство это! Бес все­лил­ся в них, я го­ворю вам, бра­тия мои! Бес! И эта ведь­ма алая ар­мию ве­дёт де­монов по сто­пам сво­им, да­бы рас­простра­нять от­ра­ву тём­ную, от­ра­ву мер­зкую! Её прок­ля­тия уже кос­ну­лися на­ших боль­ных и ра­неных! До­берёт­ся ско­ро она до от­ро­ков на­ших, до жён на­ших и до ста­риков на­ших! Нуж­но ос­ве­тить ог­нём бе­лым ведь­му эту, да­бы очис­тить зем­лю эту от по­гани тём­ной!
      Тол­па ре­вела и бе­силась. Си­рые, убо­гие и боль­ные эхом от­зы­вались на сло­ва фа­нати­ка — их го­лоса сли­вались в еди­ную ка­кофо­нию не­навис­ти и злос­ти:
      — Свя­тотатс­тво! Бо­гохуль­ство! Сжечь! Очис­тить!
      Вер­ховная жри­ца ре­шила сде­лать шаг. Она нап­ра­вилась к тол­пе. Сза­ди за ру­ку её схва­тил Ай­ген.
      — Ты это к ним соб­ра­лась? Не со­об­ра­жа­ешь?
      Па­рень был взвол­но­ван. Он по­нимал, что та­кие ре­чи ни­чем хо­рошим не кон­ча­ют­ся. Мо­лодой гер­цог знал ис­ти­новер­цев — это бы­ли фа­натич­ные и неп­реклон­ные уп­рямцы, склон­ность к на­силию ко­торых бы­ла не раз про­вере­на вре­менем. Нес­мотря на ра­дика­лизм, у куль­та бы­ло очень мно­го пос­ле­дова­телей — по раз­личным оцен­кам, око­ло пя­ти-се­ми про­цен­тов от всех жи­телей стра­ны. С ис­ти­новер­ца­ми, в дан­ный мо­мент, цер­ковь дер­жа­ла хруп­кое пе­реми­рие, все­ми си­лами из­бе­гая по­водов для на­чала кро­воп­ро­лития. То, что про­изой­дёт у этих две­рей, мо­жет стать как раз та­ким по­водом. А по­тому Ай­ген ре­шил, что нуж­но сроч­но от­сту­пать:
      — Да­вай об­ратно в храм — вско­ре тут бу­дет вся го­род­ская стра­жа.
      Ми­ра снис­хо­дитель­но пос­мотре­ла на не­го и лас­ко­во уб­ра­ла ру­ку со сво­его за­пястья. Плав­ным жес­том она про­сиг­на­лизи­рова­ла, что­бы он ос­та­вал­ся на мес­те. Вер­ховная жри­цана пра­вилась к кор­до­ну лат­ни­ков всё той же мед­ленной и валь­яж­ной по­ход­кой. По­дой­дя сза­ди к двум лат­ни­кам, она по­ложи­ла ру­ки им на пле­чи — сол­да­ты син­хрон­но обер­ну­лись. Од­ним из ры­царей был офи­цер ла­зур­ной стра­жи, лей­те­нант Вил­мот. Он на­чал не­замед­ли­тель­но ра­пор­то­вать — из пол­но­го шле­ма заз­ву­чал приг­лу­шён­ный гул:
      — Ле­ди жри­ца, я ре­комен­дую не­мед­ленно от­хо­дить, мы…
      Док­лад о ста­тусе прер­вал па­лец у заб­ра­ла его шле­ма.
      — Тс-с-с.
      — Я…
      Жри­ца чуть слыш­но, шё­потом, про­из­несла.
      — Дай­те прой­ти. По­жалуй­ста.
      — Но…
      Офи­цер соб­рался воз­му­тить­ся, но тут пос­мотрел Ми­ре в гла­за. Этим взгля­дом мож­но убить — хо­лод­ные, пол­ные не­навис­ти и зло­бы два изум­ру­да. И улыб­ка. Улыб­ка че­лове­ка, ко­торый вот-вот вы­режет из те­бя ка­кой-ни­будь ор­ган и по­лучит от это­го не­быва­лое нас­лажде­ние. Лей­те­нант от та­кого взгля­да опе­шил.
      — Х-хо­рошо, ле­ди жри­ца. Рас­сту­пись!
      Бли­жай­шие сол­да­ты ра­зом­кну­ли сте­ну щи­тов и да­ли де­вуш­ке до­рогу. Прой­дя че­рез кор­дон взвол­но­ван­ной стра­жи, она пред­ста­ла пред тол­пой. Во­ины ози­рались на сво­его гос­по­дина, ожи­дая ко­манд. Им бы­ло при­каза­но ох­ра­нять лишь мо­лодо­го лор­да, и без до­пол­ни­тель­ных ука­заний ры­цари не го­рели же­лани­ем свя­зывать­ся с разъ­ярён­ной тол­пой. Она в нес­коль­ко де­сят­ков раз пре­вос­хо­дила их чис­лом. Ла­ты и ме­чи в та­ком слу­чае не силь­но по­могут.
      Ми­ра мед­ленно по­дош­ла к глав­но­му за­води­ле тол­пы на дис­танцию пол­то­ра-двух мет­ров. За­тем она ши­роко рас­ки­нула ру­ки, буд­то при­зывая к объ­яти­ям, и с про­ник­но­вен­ным го­лосом свя­той и доб­ро­душ­ной улыб­кой ска­зала.
      — До­рогие граж­да­не Эве­река! Я с чис­тым сер­дцем и глу­бочай­шей ис­крен­ностью за­яв­ляю вам, что не не­су ни­какой уг­ро­зы! Здесь я что­бы унять боль ран ва­ших и что­бы при­нес­ти по­кой в ду­ши ва­ши! Как до­каза­тель­ство мо­ей ис­крен­ности: се­год­ня я под­ня­ла со смер­тно­го од­ра не один де­ся…
      В ви­сок при­летел ка­мень. Тон­кой струй­кой по ле­вой ску­ле по­бежа­ла алая кровь. По­лете­ли ещё кам­ни. Ми­ра про­дол­жа­ла сто­ять пе­ред тол­пой с рас­ки­нуты­ми ру­ками и ло­вить кам­ни.
      Ко­лено. Жи­вот. Лоб. Пра­вый Глаз. Жи­вот. Грудь. Нос. Лоб. Они ле­тели без ос­та­нов­ки. Стра­жа без­дей­ство­вала. Ай­ген бо­ял­ся от­дать при­каз. Си­ту­ация ху­же не­куда. Ли­бо кресть­яне за­топ­чут и их то­же, ли­бо бу­дет рез­ня и это ра­зож­жёт вя­лое вос­ста­ние про­тив им­пер­ской влас­ти или ещё ху­же — нач­нёт но­вое. Вы­бор был не из при­ят­ных, но и мед­лить он боль­ше не мог. Ког­да Ай­ген уже бы­ло от­дал при­каза­ние по­тес­нить тол­пу, на всю пло­щадь взре­вел го­лос, от­ли­ва­ющий ме­тал­лом.