Встреча со знахаркой

Путь лежал не близкий. До почты пешком километра полтора не меньше, но январский мороз подгонял нас и скоро мы оказались у старенького небольшого дома.

К этой бабуле заходили с опаской. В моих детских мыслях казалось, что в доме знахарок  должно быть темно, грязно и сама хозяйка непременно обязана быть с длинными распущенными волосами и бородавкой на носу. Но вышло всё наоборот.

  Нас встретила не молодая, но и не старая женщина лет 60-ти. Приветливая, опрятно одетая, причесанная. В доме идеальная чистота. На полу самотканные пестрые дорожки. Печь огромная в полкухни, выбелена и натоплена. Мы пришли втроём: мама, брат и я.
- Деньги я не беру, - с порога заявила она.
- Мы принесли яйца и 2 курицы.
- Хорошо, садитесь.

Икона Божьей Матери висела в углу под потолком, там же горела свеча в лампадке, в комнате вкусно пахло топлёным воском свечей.
Мы пришли лечить лешай, которым наградила нас кошка. Левомеколь, рекомендованная врачом, не помогала, а зараза ползла вверх по руке, у брата по ноге.
- Последняя надежда на вас, - произнесла мама.
- Помогу, не переживай. За три дня пройдёт, завтра возьмётся коркой, а послезавтра отпадёт.

С детства я опасалась таких людей и не верила им. Протянула руку женщине. Та стала шёпотом читать молитвы, впрочем, слова можно было разобрать, но это не был всеми знакомый "Отче наш", складывалось ощущение, будто она сама придумывала текст, в который время от времени вставляла моё имя. Долго читала и будто плевала на мои язвы. В конце ритуала, она по-доброму подняла на меня взгляд. Её лицо было красным, вспотевшим, глаза усталыми...
- Надо верить, без веры не пройдет, - улыбнулась мне и подмигнула.
И так легко стало, тревога вмиг исчезла от этого неожиданного её жеста.
- А ты веришь? - с усмешкой спросила она брата.
- Верю, - бодро ответил он.
- Ну давай свою ногу.
И то же самое начала делать с ним.
Первый сеанс прошёл и мама с бабулей разговорились пока мы пили чай с огромными булками, которыми угостила нас наша новая знакомая.
- Как вы ощутили в себе такую способность? - спросила мама.
- Как-то прибежал ко мне внук и говорит, мол, баба, у меня сильно болит живот. Я положила его голову к себе на колени, сама гладила живот и читала молитвы, все подряд, какие знала. Руке моей стало горячо, а внук продолжал корчиться от боли. Сколько времени так прошло, я не помню, помню только, что, читая молитвы, задумалась и ощутила себя где-то посреди поля, небо ясное, ни жарко ни холодно, и стою я одна в белой рубахе до пят и молчу. А рука холодеет и немного немеет. Очнулась и поняла, что холодно стало руке, которой водила ребёнку по животу. А он лежит себе довольный и улыбается, говорит, что всё прошло у него.  С тех пор и поняла, что могу лечить людей.

На следующий день мы принесли ей опять яйца.
А на третий день 2 курицы.
И я все равно не верила... Хотя язвы наши уже перестали быть водяными волдырями и покрылись корочками.
- Вот не веришь, а пройдёт у первой, - улыбаясь, обратилась она ко мне.
Я побагровела и отвела взгляд в сторону. А ведь и правда не верила ей.

Вечером, с братом рыли ямы в сугробах на огороде. Я махнула рукой и ощутила резкую боль. Такая боль бывает, когда ребёнок сдирает себе почти зажившую болячку, после чего непременно течёт кровь. Задираю рукав шубы, а на месте коросты два розовых пятнышка, напоминающих шрамы и ни намёка на кровь. Вот и не веришь, а поверишь. Спасибо той доброй женщине. Давно её нет на белом свете. А я часто её вспоминаю, глядя на эти два, уже побелевших, шрамика.