Глава 33. Если мыши заведуют сыром...

Первого декабря в штабе ДНД нам разрешили разбиться на тройки самостоятельно. Скорее всего, это было связано с тем, что кроме нашей группы, были и другие. Недолго думая, три «героя Барвенково» расписались в журнале, нацепили повязки, и вышли на улицу, где собачий холод напомнил мне о том, что у меня на голове нет шапки. Я вернулся в штабную комнатушку: начальник штаба в одной руке держал мою шапку-ушанку, а в другой прямоугольный бумажный свёрток.

– Это не твои бойцы пакет забыли? – спросил он таким тоном, будто и не сомневался, что мои. Я не хотел его разочаровывать, и уверенно соврал:
– Конечно, мои! Чьи же ещё?! И шапку тоже…
Схватил и то, и другое, и бегом к парням.

– Что это у тебя? – спросил Рюмин.
Я развернул. В бумаге был здоровенный кусок голландского сыра – целое богатство по тем временам. Я сразу же покраснел и понял, что совершил преступление. Очевидно такая же мысль посетила и «моих бойцов», но замешательство длилось пару секунд, после чего Валера вытащил из внутреннего кармана своего осеннего пальто аккуратно сложенную вчетверо легендарную зелёную сумку, а Рюмин расстегнул две верхние пуговицы своей темно-коричневой шубы из искусственного меха, молча забрал у меня пакет, завернул его в Валерину сумку, и хладнокровно засунул это вкусное счастье себе за пазуху.

– Если что – я ничего не брал, а вы ничего не видели. Не пойман – не вор, – резюмировал я, и мы быстрым шагом отправились патрулировать плохо освещённые улицы нашего маршрута №3.

– Смотрите, как забавно получается, – сказал Игорь, когда мы отошли от штаба на приличное расстояние, – Точно как в песне про Коробейникова:
«Собираю опергруппу –
Вот какой я молодец
Как поймаем мы приступника
То, считай, ему конец!»

Это был один из куплетов песни, которую мы собирались исполнить на капустнике. Я снял шапку и почесал затылок.
 – Ага, завтра Владимир Борисович споёт этот куплет мне в кабинете декана.
– Поэтому предлагаю незамедлительно приступить к уничтожению основной улики, – улыбнулся Рюмин и слегка стукнул кулаком Валеру в грудь, – Как у товарища обстоит дело с финансами?

Валера ответил куплетом из той же песни:
Коллектив – мое призвание,
Пьянства я не выношу!
Как увижу алкоголика –
Докладную напишу.

Мы дружно посмеялись, но на 0,8 л. бутылку портвейна «777» и городскую булочку (шесть копеек!) всё-таки наскребли, а в шумную прокуренную пивнуху мы зашли уже без повязок, то есть, как самые обычные люди, ещё не подозревая, что создаём прецедент своеобразного слежения за порядком в общественных местах. Там, за высоким круглым столиком, мы «давили пузырь из горла», а закусывали обалденным сыром, отламывая от него большие куски. Вот она – романтика….

– Ну, что, Валерик, ездил смотреть на дом, где живёт Таня? – спросил я, наслаждаясь тёплом, которое постепенно овладевало моим телом.
– Нет.
– Почему?
– Э-э-э…. Ты знаешь, я так подумал…не знаю, короче…

– Правильно подумал, – перебил я его, – Этим ты ничего не добьёшся. В отношениях с девушками нужно действовать и ещё раз действовать – твёрдо и решительно! Они это любят! Подойди к ней и скажи прямо, как есть…. 

– Может тогда выпьем за баб? – подмигнул мне Рюмин и протянул недопитую бутылку.
– Логично! – согласился я. – За баб!

Я сделал три больших глотка и передал бутылку Валере. Тот было поднёс горлышко бутылки ко рту и вдруг спросил:

– А помнишь – ты в «Каштане» говорил, что…
– Ой, Валера! Это было давно и неправда! Столько всего изменилось, столько воды утекло с тех пор….
– Кстати, у меня сегодня на перемене между парами Женя Пискаренко спрашивала, не знаю ли я, что у вас случилось, – сказал Валерик, вытирая рот рукавом.
– У кого – «у вас»? – спросил Рюмин, принимая бутылку как эстафетную палочку.
– У Олега с Адамовой.

– А что такое? – слегка напрягся я.
– Нет, ну…Я думаю, её бесит, что ты с встречаешься с Овчаренко…
– А я встречаюсь с Овчаренко?
– Ну да… Она вас видела…Вы в сквере на Зеркальной струе … целовались.
– А кто ещё об этом знает?
– Да все знают, мне кажется….
– Ну, ёлки-палки, – возмущённо произнёс я, – Это не Пискаренко, а Шерлок Холмс в юбке! Выследила!

– Никто вас не выслеживал, – вмешался Рюмин, – Я вас тоже видел! Там же!
– О-о-о…
Мы прикончили бутылку и закурили.

– Я надеюсь, – сказал я Кудрявченко, – У тебя хватило смекалки ответить Пискаренко, что ты не в курсе?
– Так а я действительно не в курсе. Я ей так и сказал….

Мы вышли на свежий воздух и нацепили повязки. Потом Рюмин нашёл урну и бросил в неё пустую бутылку и скомканную обёртку от сыра, избавляясь от последней улики. Глядя на это, я решил, что в этом кроется некая символика, и что мне тоже пора избавиться от чего-то лишнего.

Или от кого-то….