Ночь

Осень. Сентябрь.

Слова "сентябрь", "студент" и "колхоз" в те времена были почти синонимами. Дипломников, правда, не трогали. Остальные занимались "шефской помощью" весь месяц, а то и полтора. Учеба в сентябре даже не предусматривалась.

Размещали нас в пустующих не в сезон пионерлагерях - в пустых холодных корпусах. Из мебели там были только кровати с панцирной сеткой, стол и несколько стульев. Занавесок на окна не полагалось. Воды и отопления не было, "удобства" - на улице.

Автобусами возили только утром на поле, назад, уже по темноте, шли пешком через бесконечные колхозные поля, оросительные канавы, заросли боярышника. На пальцах кидали, кому в этот раз нести ведра - колхоз обеспечивал только контейнеры, ведра под картошку были свои. В них собирали, на них сидели, их караулили и их все равно не хватало и все воровали ведра друг у друга.

Ира была с другого факультета, и наши лагеря оказались на разных концах большой усадьбы, рядом были только поля. Но было не до встреч. Утром группу высаживали на краю бесконечной, уходящей за горизонт картофельной борозды, проезжал трактор с тележкой, раскидывая пустые контейнеры и первые подобранные картофелины начинали греметь в пустых еще ведрах. Проходил по второму разу культиватор, в обед можно было недолго поваляться в копне сена где-нибудь на краю поля, а больше ничего и нет. Нужду приходилось справлять пригнувшись в оросительных канавах. Другого укрытия не было.

К концу месяца, совершенно озверев от картошки, неустроенного быта и томления духа, я придумал способ увидеть Иру: пойду прямо с поля. Десять километров экономии. План у меня был такой: вечером с поля к ним в лагерь. Там где-нибудь заночую. Утром до поля автобусом. Если повезет, удастся там же поужинать и позавтракать. Нет - потерплю до обеда.

Сильно не дойдя еще до их лагеря, наткнулся на знакомого парня. - А ты чего здесь? - удивился он. Выслушав меня он сказал: - Так ты опоздал. ПГС-ников сегодня днем уже отправили. Завтра наша очередь.

Почему-то я сразу ему поверил. До лагеря было еще полдороги и идти туда было незачем. Все планы были сломаны. Я повернул назад. Дороги получалось километров пятнадцать. Плюс к тем, что уже прошел. Не меньше трех часов и, конечно, без ужина. Ладно, что сухо.

Сапоги размеренно давили мягкий грунт. Шум трактора за спиной. Я посторонился. Шагнул назад с обочины. Мимо виска зловеще пронесся решетчатый угол тракторной тележки. О прицепе я не подумал. Едва не попал под него.

Пустая дорога казалась бесконечной. Наконец, я дошел назад до поля, пересек его и начал спускаться к деревне. Хотя и вниз, идти было тяжело. Ни попутки, ни чего еще. Я шел и шел, шел и шел, шел и шел... Внезапно, сзади свет фар. Автобус. Откуда он здесь, ночью? Поворачиваюсь ему навстречу, раскидываю руки крестом - пусть давит, мне уже все равно.

Автобус останавливается, подбирает меня. До деревни я еду с комфортом, один в пустом салоне.

Последние несколько километров от деревни вверх до лагеря оказались самыми тяжелыми. Ноги совсем не шли. Когда я ввалился в корпус, ребята еще играли в преферанс. Под столом стояли пустые бутылки лимонного ликера. Я рухнул на кровать не раздеваясь.

И потом уже, в городе только узнал от Иры, что в тот день их так никуда и не отправили. Уехали они на следующий день.