Полоса на погонах. Глава Брат или не Брат

(для книги глава  несколько изменена, но в этой редакции -для прочтения, раскрывает тему книги)

"Вот мы по-настоящему торгуем оружием! Не то что твой муж-понарошку!"
Игорь Матюк, участник спасения группы Сергея Бодрова в Кармадонском ущелье, единственный водолаз из белорусов.

-Чёрт!- Выдрин, выбравшись  из тесной брезентовой палатки, зацепился  ногой за оставленный у входа железный трос и, растянувшись  по-пластунски на влажной от росы земле, уткнулся носом в жёсткую щетину шерсти бродячего пса.

Пёс  этот, ещё  вчера  утром прибился к их группе, и уже к обеду, откормленный  кашей с тушёнкой, решил, что нашёл себе  хозяев в лице пятерых мужиков, одетых в пятнистую военную форму без погон и знаков различия. Весь оставшийся день он пролежал у колёс  зелёного ЗИЛа, стоявшего  на опушке леса, и оттуда с удивлением наблюдал за толпой  суетливых людей.

Иногда он подбегал к незнакомцам и, путаясь  у них под ногами,  вдыхал их запахи: такие резкие, отдающие бензином, рыбой и болотной тиной, что уже мог по этим запахам  различать следы каждого из пятерых. А когда они, пропахивая высокими рыбацкими сапогами  берег мшистого пологого болота, начинали  что-то искать писклявой железной палкой или забрасывали железный трос  подальше от берега в чёрную жижу болота, распространяя по всей округе глухие удары о металл, то псу становилось совсем тоскливо и он, свернувшись калачиком, засыпал своим беспокойным собачьим сном.

К вечеру  незнакомцы поднялись чуть выше оставленного ЗИЛа-на небольшую возвышенность, прорезанную старыми траншеями, оставшимися ещё с войны, поставили палатку, разожгли костёр и поужинали.

Расслабившись после скучного тяжёлого дня, всё внимание сосредоточили на бездомной собаке. Когда пса плотно накормили  и, видя, что он  не убегает, а наоборот укладывается спать  тут же у палатки, решили дать ему имя.

Сначала остановились на кличке Шарик, которое потом по инициативе щуплого молоденького водителя трансформировалось в Булгаковского Шарикова. Но всё знающий пожилой добряк, бывший политработник Васин рассудил, что у Булгакова Шариков- "результат пересадки собаке человеческих семенников и гипофиза. Дворняга Шарик перерождается в пролетария  с наследственностью, полученной от уголовника Клима Чугункина".

Олег Выдрин тоже что-то припомнил о характере Шарикова- лицемерие, ложь, жестокость...

Кто-то неосторожно заметил, что такое описание образа пса ему кого-то напоминает и показал пальцем вверх. Все едко заулыбались. Однако Выдрин не пустил эту шутку на самотёк, потрепав пса за загривок, сказал : «Никого лучше нашего Шарика я не встречал!» Давая понять, что тему эту он обсуждать не будет. Но все его коллеги и так знали, что Олег  навряд ли разговорится.

Ведь кому- как ни  Выдрину знать личные качества того, в охране семьи которого и работал Олег Выдрин  последние 4 года. Но разговор вернулся опять в старое русло в результате неожиданного звонка из Минска, который пролил свет на ещё одну грань биографии их начальника. Выдрину сообщили новость, которой очень искренне обрадовались его коллеги.

Олега Выдрина вызывали в Москву для получения высокой награды из Кремля. Связано это было  с участием белоруса Выдрина, уже в качестве  водолаза- в спасении группы Сергея Бодрова. Поэтому, поздравив Олега, они тут же придумали и имя бездомному псу. Они назвали его коротким, но звучным именем Брат.

Этот вчерашний поздний разговор  у костра- с мужиками его небольшого отряда, вспомнился почему-то Выдрину с ощущением сильной головной боли, что он вчера перепил. Но на самом деле, в отличие от своих товарищей, он  из спиртного- глотка в рот не брал. Сейчас же, сидя у входа в палатку, и отбросив подальше трос, он с досадой вытирал краем своей же куртки лицо,  и поэтому к его вчерашним воспоминаниям прибавился  ещё и этот тошнотворный  запах псины.

Выдрин попробовал  подняться с земли, но тут же ощутил  резкую боль в позвоночнике, от которой страдал последний год. Невольно застонал от боли, отпугивая этим лохматого пса, отскочившего на всякий случай подальше на самый край опушки.

Новый день  только–только просыпался, укутываясь от холода  в клочья тумана. Было ещё темно и  Олег  достал из кармана  телефон. Посмотрел на время. Было 5 утра,и из палатки дружно доносился храп его команды.

За эту ночь он почти не сомкнул глаз. Вчерашний звонок, из которого следовало уже сегодняшним утром вылететь из Минска в Москву,  для получения высокой награды  из рук самого президента России, в отличие от членов его небольшой команды не обрадовал, а наоборот, несколько вывел из нормального состояния.

И он сам себе признавался, что это его очень взволновало. Просто Выдрин боялся даже самому себе напомнить о поездке в Кармадонское ущелье, потому что она высвечивала и причину, о которой никто не догадывался...

А та весна-  2003 года навсегда провела  черту в его жизни. То, что было  до неё. И после.

Весной 2003 года он был в Кармадонском ущелье. Единственный из белорусских водолазов, кого  пригласили родные для поиска  группы актёра и режиссёра Сергея Бодрова.

Бодров-младший  и его друзья пропали во время схода ледника  ещё в сентябре прошлого года.

Ледовая лавина, пронеслась со скоростью 150-200  км в час, сметая всё на своём пути. Даже от  попавшихся ей на пути машин она оставляла только  масляно-бензиновые пятна. Что говорить  о  живых существах, случайно оказавшихся в районе стихии. Единственное, что устояло, так это маленький деревянный  храм. Лавина обошла его, слегка коснувшись только крыльца...

Сюда и зашёл Олег Выдрин после того, как его, белорусского водолаза, исполнительного директора витебского военно-патриотического клуба «Победа»  опустили на тросах в  ледяную шахту на глубину почти с двадцатиэтажный  дом...

А перед этим, ещё в августе минувшего года,  он участвовал  в поисковых работах под Питером. Российские коллеги  обнаружили  танк на дне одного  из водоёмов, но как ни старались своими силами не смогли его поднять. Приближались заморозки. И надежда поднять железную махину-таяла с каждым днём.

Тогда кто-то и сообщил, что в Беларуси есть такой Олег Выдрин, в прошлом инженер-конструктор, который сам лично разработал тактику подъёма старой военной техники из водоёмов именно в зимний период времени.

Здесь, в поисковом отряде и понадобились его навыки водолаза, полученные когда-то ещё в советское время в секции ДОСААФ. Но во время  поднятия танка, когда Выдрин  поднырнул под него, тот  не выдержал собственной тяжести и стал медленно заваливаться на бок. Слегка задел Выдрина, чуть не прижав его, затягивая   в вязкую тину дна реки и поломав ребро.

 Его госпитализировали в Москву и благодаря стараниям военных медиков поставили на ноги. С тех пор у него сильно болела спина.

 ...Страшно ли было ему одному в той шахте? Скорее всего нет. Но мысли роем вились о том, что человек-хрупкое создание. Но какая-то сила затянула же Сергея Бодрова в этот леденящий пейзаж!

 Но если бы только о Бодрове думал в эти минуты водолаз Выдрин...

И он точно знал, какие силы толкнули в такую же пропасть другого его Брата, оставленного  в Минске...

Мысли о котором- то притуплялись, то обнажились сейчас, когда он оказался один на один здесь, где поработала природная стихия.

Что мог ответить сам себе Выдрин, у которого в его послужном списке  уже была Югославия. Отсидка в одной из камер натовских боевиков. Камера как и эта чёрная шахта, где вместо дна-бездна. Потому что не знал, выйдет ли живым ,будет ли свободен. Спасение пришло от президента Беларуси и он ощущал себя должником...

А в церквушке, среди тёмных ликов святых, глядевших почти  в упор на бывшего офицера военной контрразведки Республики Беларусь, он словно оглядывался назад и пытался исповедоваться перед ними.

Но скорее всего он просто исповедовался, оправдывался перед самим собой...Не перед Богом...потому как облегчения не было.

Может по той простой причине, что он, Выдрин, очень хорошо понимал и настоящую цель приглашения его сюда.

А лично для себя он считал -поездка эта-как  вынужденный побег от одного Брата к другому. И им обоим нужна была его помощь. Но один был жив, а другой, скорее всего уже нет. И всё-таки Выдрин  очень хорошо понимал, что  " приглашение" могло быть связано и с другой ситуацией-а именно убрать его Выдрина на некоторое время из поля зрения КГБ Беларуси...

Его поисковая группа   «Победа» обладала эксклюзивным правом на розыск и подъем военной техники на территории Беларуси.  Это право специальным решением присвоил клубу президент  страны.

Казалось, что в последнем инциденте на латвийской границе, когда он перевозил поднятый из-под Витебска танк ИС -2 все проблемы были исчерпаны. Да, напортачили они тогда.

В декларации вместо кодировки «предмет коллекционирования», как было занесено  изначально , танк был внесен в раздел «вооружение».

Таможня добро не давала, но  когда поступил звонок сверху, чтобы груз не задерживали, то напряжение было снято. Латвийская сторона этот танк пропустила быстро. Видимо там его уже ждали тоже на высоком  уровне.

Но хоть и успешно была проведена транспортировка  и продажа этой старой махины соседнему государству, но самого Выдрина  ещё долго пасли и что называется  «выворачивали руки».

Выворачиваем  рук вначале занимались из отдела военной контрразведки, потом и спецы  из комитетчиков других подразделений.

То, что эта  транспортировка  получила огласку- не понравилось и наверху. Поэтому Выдрин чувствовал себя между  молотом и наковальней. Ну, не его это дело заниматься  продажей такой техники. Его дело- поднимать её с болот. И с этим он справлялся блестяще.

Учитывая ещё тот момент, что между КГБ и военной контрразведкой  давно пробежала чёрная кошка, Выдрин ,сам того не замечая, оказался  подставленным. Отвечать за эту неразбериху с ИС-2 никто наверху не собирался. Всю вину изначально свалили на него...

То, что в последнее время на многих его друзей и знакомых сваливалась  «чья-то вина» –уже редкостью не являлось. И Выдрин хорошо понимал, чем всё это может закончиться. Но то, что произошло дальше, превзошло все его ожидания.

В  тот морозный прошлогодний декабрь его в очередной раз вызвали в Минск в некогда родной отдел военной контрразведки.

Выдрин тогда еле дождался этих морозных дней, чтобы заняться подъёмом очередного тяжёлого трофея времён второй мировой войны. По выработанной им же технологии подъёма  техники из болот, необходимым условием было полное замерзание водного пространства. Так легче было  обойтись без дорогостоящего оборудования.

И тут этот звонок, который  вырывал его из трудового графика на целый день.

Но, по большому счёту, он мог и не ехать в Минск. Но упоминание имени человека, о котором заговорили на тот конце  мобильной связи , заставило бросить все неотложные дела и помчаться в столицу. Имя этого человека, его старого друга было- майор Рыжманов...

В Минске  он ответил  на все вопросы, которые задавали ему в контрразведке  по поводу Рыжманова. Да и утаивать –то особенно было нечего. Андрей Рыжманов-офицер базы по ремонту, хранения вооружения, оружейник. К нему он всегда обращался за консультациями по стрелковому оружию, военной технике, которую они собирались поднимать или уже подняли  в его «Победе». Но самого Рыжманова он, Олег Выдрин не видел уже давно. Более двух лет. Так, иногда созванивались, но видеть не виделись. Кажется, Рыжманов ещё служит.

Но разговор вскоре получил совсем другой оборот. Ему показали запись, где Рыжманов  общался с  давним недругом  Выдрина.

Владимир  Маруськин, известный в кругах  поисковиков как коллекционирующий раритетное оружие,  участвующий в поисковых группах от КГБ ,гражданский оружейник, работающий в одном  их столичных ООО по ремонту охотничьего оружия. На этом видео  он передавал Рыжманову какой-то диск.

–Знаешь, что на этом диске? -спросили Выдрина.

Выдрин, естественно не знал.

На этом диске  то, что должно было попасть в твою президентскую «Победу». Только тебе и только тебе. Но попал он через Маруськина, а потом Рыжманова в другое ведомство-в КГБ.

На этом диске некоторые материалы по Витебской области, которые недавно были обследованы нашей группой поисковиков  и  которые  были засекречены долгое время. Но для обычных чернокопателей, которых развелось сейчас в огромной массе по всей республике, это не просто объекты, это- деньги и не малые.

Вскользь Выдрину так же  заметили, что  сделка с латвийской стороной по продаже танка была как бы  незаконной. Их интересовало, откуда  Выдрин получил разрешение  продать исторический танк за границу. Услышав от кого, они были очень удивлены. Что, в Беларуси полно танков ИС-2?!

Тем более, принимавших участие в освобождении республики!?

 По поводу продажи танка он особо не переживал- не себе же эти деньги он положил в карман. Деньги были переведены латвийской стороной на какой-то отдельный  президентский счёт…

Он ведь только выполнял задание-  перевезти этот танк через границу  до адресата. И пожаловаться по этому поводу он тоже не мог никому.

Чиновник, по приказу которого он провозил танк,  был очень раздражен оглаской перевозки танка и навряд  бы посочувствовал  Выдрину. Хорошо хоть дело до прессы не дошло. Хотя государственная пресса такое напечатать не могла бы всё равно. Но оппозиционная , хоть и запрещённая с некоторых пор, но успешно печатающая свои газеты в Смоленске, уж точно раскудахталась бы, и Выдрина  могли назначить крайним в этой ситуации.

 Худощавый особист, которого другой напарник назвал Мишей, наконец-то положил перед удивлённым Выдриным лист бумаги ,ручку и потребовал написать о Рыжманове всё то, что он только что говорил. И приписать к этому ещё и то, что сейчас он от них услышал. А именно, что ему, Выдрину доподлинно известно, что Маруськин  передавал ему диск с документами.

Выдрин сначала отказался, но когда ему пригрозили ,что "его танком" займётся отдел по коррупции, что могут завести уголовное дело по поводу продажи, то Выдрин написал и это. Думая, что  после посещения этих ребят он позвонит кое-кому из своего начальства и возможно они помогут ему выпутаться из неприятной ситуации.

Но покидая их кабинет, он вдруг увидел в глубине коридора… Маруськина. На руках у того были наручники.

Кто привёз его в отдел военной контрразведки,
оставалось только догадываться. Всё  в стране делалось не по ведомственной принадлежности, а по звонку сверху...

Обескураженный и подавленный, он хотел тут же поехать к Рыжманову, хотя и давал слово о неразглашении сегодняшней беседы. Но когда он подъехал к КПП части, оказалось, что там проходит министерская плановая проверка.  Потом он поехал в  Питер, а уж потом-в Северную Осетию.  И увидеться, а тем более поговорить с Рыжмановым он так и не смог. По телефону боялся засветиться. А другого случая пока не представлялось. Но он отчётливо понимал, что значит на самом деле был его этот отъезд...

Потом он услышал, что Маруськина развели на 4 грамма пороха. И дали ему химию. Он знал, откуда шла эта  грубая подстава. Но Выдрину не было жаль Маруськина. В памяти ещё были свежи годовалой давности  постоянные стычки именно с этим Маруськиным. Однажды Выдрин со своей группой приехал на место будущей дислокации «Победы» и, какого же было его удивление, когда он там увидел комитетчиков. С ними был и Маруськин. Вместо того, чтобы как-то объясниться, почему они здесь, Маруськин достал новенький ТТ и стал им угрожать Выдрину.

Ситуацию еле разрулили. Оказалось, что в этом квадрате военные, после развала Союза, вывода войск с территорий бывшего варшавского договора, из неучтённого оружия  делали   захоронки. Таких захоронок на территории Беларуси было много .  Они были нанесены в отдельные  секретные карты и ждали своего времени.

Поступил приказ  сверху разблокировать  именно этот квадрат и изъять то, что там находилось. Выяснив ситуацию, Выдрин со своей командой уехал в район новой дислокации. И Маруськина с тех пор он больше не видел.

Но единственное, что сейчас очень  интересовало-это судьба самого майора Рыжманова. Он знал, что Рыжманов арестован и что ему предъявили обвинение. И что тому грозит большой срок. Тот срок, который возможно ,уже никогда не вернёт Рыжманова обратно...

Так же Выдрин знал, что поневоле он тоже приложил  к этому руку.

Работа в поисковом отряде отвлекала его от этой навязчивой мысли. Но когда раздался очередной звонок из Минска, было это, как напоминание о предательстве, которое он ощущал каждой клеткой своего тела.

Единственное, что оправдывало-это инцидент, о котором он часто думал и который опять же произошёл в Кармадонском ущелье. Когда его спускали  в туннель, то вдруг один трос оборвался. Кто-то другой посчитал бы это случайностью, но он- Выдрин точно знал, что случайностью это не было. И точно знал, кто за этим стоит...

Усилием воли Олег Выдрин наконец-то поднял своё крепкое тело, подошёл к ЗИЛу и, растолкав водителя,  попросил его через несколько минут подвезти к трассе. Нужно  ещё успеть заскочить домой, чтобы привести себя в порядок и забрать  машину из гаража.

Лохматый рыжий пёс, который уже крутился юлой рядом с водителем ЗИЛа и, получив от него кусок колбасы, стал взахлёб лаять на прилетевшую большую  ворону. От этого лая  могли проснуться мужики в палатке. И Выдрин, слегка потрепав его за жёсткий загривок, сказал: «Ну что, Брат, ты со мной? Или ты мне не Брат?»  В чёрных, почти волчьих  глазах бездомного пса  ответа он не увидел.

 «Видимо, бездомные собаки понимают только звучные окрики, а не братское похлопывание по загривку» -подумал  Олег Выдрин, исполнительный  директор витебского  военно-патриотического клуба «Победа».

Тот самый Олег Выдрин, который однажды уже заглядывал в такие же чёрные глаза шахты Кармадонского ущелья в поисках другого Брата. Поездка по спасению которого, так и не дала никаких результатов. Словно в наказание ему, Выдрину, за то бегство, за то предательство, осознать которое Выдрину было сложно даже теперь, когда  вчерашний очередной звонок из Минска выдернул его из рабочей обстановки для получения награды из рук высокого начальства Кремля.