По следам Рождества теория вероятности

... в конце концов любой роман должен быть окончен, а если так, то пусть окончится романом и непременно перетечет в любовь. Иначе сколько же страниц можно испачкать о днях и годах, что прошли в ее отсутствии. Они вырабатывают терпение, но душат веселье и смех.
Заскребыш не то, чтобы отчаялась. Она смирилась. В конце концов категория Времени самая великая из всех сил и смерть, с которой ведет диалог любой из художников, будь то ведантист под деревом кармы, грек голышом, трубадур вместе с экзистенциалистом вкупе с представителем магического реализма - всему этому на свете непременно приходит конец. Строчки стихов Суинберна про то, что "все вольются реки когда нибудь в морскую гладь" она повторяла уже слишком долго, чтобы оставить хоть малейшую лазейку для проникновение в сушь ее жизни чьей-то, пусть даже необыкновенной души.

Однако, тут она просчиталась, ибо не знала о цене, которую и он заплатил за свое одиночество. У каждой жизни и любой вещи на свете есть только своя цена и свой срок. Всякому отмерено, сколько он может вместить, взрастить, отдать и она удивилась тому факту, что ее бедная жизнь богата поступками, которые она совершала ради других. Они были дурные или хорошие, но были, а он, проживающий такую бурную и богатую на события жизнь, всего лишь мечтает об этом. 
 
Заскребыш вглядывалась в  свое сердце и недоумевала, как же это она так решилась нахально заявить ему прямо в лоб: "Эй, я пришла за тобой". Смерть, что ли, научила ее  такой безапелляционности, но Заскребыш узнала о себе, что не причинит ему зла. Она не смерть, с которой он дотоле имел дело, а самая что ни на есть жизнь, но жизни противны расчеты и страхи. Там, внутри, где обычно помещался страх, сейчас впервые не живет ничего кроме покоя и воли. Какая во всем том  неправда, что мужчины выбирают женщин. Это женская воля примеряет их на себя. И Заскребыш удивилась природе жизни той самой яйцеклетке из образовательного ролика и малышке сперматозоиду, что несется  одержимый велением жизни среди миллиардов других. В конце концов что такое ее тело? Это созидание и процессы распада. Вся она состоит из того же, из того получилась, произросла и выросла, чтобы из земного червя превратиться в нечто имеющее возможность перспективы процесса полета.
Так недавно бабочка махаона возникла просто неоткуда, из пространства, уселась, как полагается на абажур ночника. Заскребыш открыла балконную дверь, чтобы прогнать запоздалого гостя, но бабочка прицелилась и спикировала ей прямо в ладони. Ничего себе нежность - подумала Заскребыш, но сколько не пыталась убедить себя в плохом предчувствии, что бабочка ночью да еще карего цвета не к добру, что это по приметам чья-то душа, сколько не  пугала себя россказнями из сонника народного интернета, в котором почти все, как известно - бабушка надвое сказала - ничего не получалось.

Она бережно выпустила кареглазого в окно (слишком уж бархатистое создание было велико, чтобы потянуть на размах крыльев женского пола). Махаон вернулся. Он и не собирался отправляться в ночную тьму. Тогда Заскребыш уважительно попросила  его восвояси, он послушался, но завис на месте в прямоугольнике балконного окна, затем понял, что это пугает, если ощущение нежности сильных крыльев не отпускает человеческие ладони.
Так любой человек знает точное время и место, когда приходит к нему любовь и вся прошлая жизнь видится сверху только как репетиция. Поразмыслив над тем, что она получила и над тем, что еще предстоит - Заскребыш удивилась невероятностям  вероятности, ее безукоризненному, точному расчету и ей не оставалось ничего, как в очередной раз снова начать с начала, чтобы соответствовать ей.