Освободитель часть 3 глава 8

Участок
После слов Емельянова полковник Дворжицкий отозвал в сторону капитана Коха и шепнул:
- Нужно срочно отправляться на этот адрес и произвести арест Кибальчича.
- Если он там будет… - уточнил Карл.
- Тогда оставить там засаду!
- Какими силами?
- Нужно отвести Емельянова в ближайший полицейский участок, - сказал следователь. - Я останусь оформлять его арест, а вы поедите с приставами на Лиговку.
Они вышли из его дома втроём, слились с прохожими на Невском проспекте.
- Он не убежит? - шепнул напарнику Кох, указав глазами на задержанного.
Полицмейстер отрицательно покачал головой. Он понимал, что Емельянов был полностью сломлен прошедшим допросом и не помышлял о спасении. Иван возвышался над толпой почти на голову.
- За всё нужно платить! - сказал Андриан Иванович. - За преступлением всегда идёт наказание. Если не юридическое, тогда моральное…
Он переговорил с начальником полицейского участка, который знал его лично и выделил двух приставов. Капитан умчался с ними, а Дворжицкий пояснил, кого они привели:
- Это четвёртый бомбист, участвовавший в покушении на Государя 1 марта. 
Не успели полицейские закончить оформление арестованного, как в кабинет начальника отдела, где расположился полковник, постучали.
- Входите! - разрешил он.
- Ваше Превосходительство! - заглянул в дверь городовой. - Прибыл капитан Кох с новым задержанным.
- Пускай он заходит, - велел следователь, - а задержанного доставь через пять минут.
Городовой исчез, а вместо его зашёл возбуждённый Карл, который радостно сообщил:
- Попался голубчик!
- Кибальчич?
- По описанию похож, - рассказал он. - Во всяком случае в квартире был один…
- Сопротивления не оказал?
- Нет! Тихо собрался и поехал с нами на извозчике.
- Сейчас допросим и всё выясним! - обрадовался следователь. - Прошу активно участвовать.

Ученик
Новый 1877 год шестнадцатилетний Коля Рысаков встретил в компании учащихся Череповецкого реального училища. Он окончил Вытегорское уездное училище и переехал в Череповец, обучаясь на собственные средства.   Семья Рысаковых жила на лесопильном заводе в Олонецкой губернии Вытегорского уезда, где его отец Иван Сергеевич служил управляющим.
- Живём лишь на получаемое им жалованье, - знал сын.
В последние минуты уходящего года юноши с горящими глазами держали в руках фужеры, сгрудив их в кучу, ждали, когда он откроет бутылку шампанского. Коля снял фольгу и сеточку. Бутылка была только что из ледника и пробка не выскакивала.
- Вот чёрт! - он долго пытался вытянуть её, раскачивая и ругаясь.
Собравшиеся учащиеся начали его торопить:
- Давай, давай, быстрее!
Пробка сломалась, половина осталась у него в руках, половина в горлышке и зацепиться пальцами не за что. Последовали громкие крики негодования про Рысакова и пробку. Он потряс бутылку, чтобы газу поддать.
- Эффект нулевой, - изумлённо понял Коля. - Пробка всё ещё в бутылке.
Он схватил со стола штопор, ввинтил в пробку и резким движением вырвал её из горлышка бутылки. Газы шампанского выстрелили штопор с пробкой. Им понадобилось открыть бутылку вина.
- Гм, - хмыкнул Рысаков, - а штопора-то нигде нет…
Около часа все как идиоты, лазили по комнате в поисках штопора, но не нашли. Пришлось другие бутылки открывать народными методами. К утру легли отдыхать, из-за нехватки места положили некоторые тела на пол. В полдень всех разбудил истерический хохот Николая, спавшего на полу. Сквозь дикие всхлипывания едва разобрали слова:
- Штопор!.. Штопор.
- Задницей нашёл, что ли? - спросил кто-то.
Рысаков покачал головой и показал пальцем в потолок. Товарищи подняли головы и увидели в потолке торчащий штопор.
- А может быть это новый принцип двигателя, основанный на выбрасываемых газах? - подумал он. - Расскажу потом кому-нибудь… 
Остальные молодые люди смеялись над ним так громко, что в комнату заглянула хозяйка пансиона. Вдова поручика Енько-Даровская сдавала студентам комнаты и испуганно спросила:
- Что у вас случилось?
Ей указали на Колю, как виновника шума, но она не поверила:
- Он всегда был поведения хорошего, иногда, например, услышит, что мальчики выражают вольные мысли и опровергал всё. Лаской с ним можно сделать всё, и он послушается.
Первый год Рысаков плохо учился, но потом стал развиваться хорошо. Он был набожным и с охотой ходил в церковь. Как-то хозяйка сказала ему:
- Вот когда поступишь в горный институт, то, пожалуй, переменишь свои мысли с Бога на революцию.
Николай заверил, что не пойдёт на такое никогда. Он много читал. За год и восемь месяцев он окончил курс в реальном училище, и уехал в Петербург. Чтобы поступить в горный институт, Рысаков предоставил свидетельство об удовлетворительном окончании курса в реальном училище и был допущен к поверочному экзамену, но принят вольным слушателем.
- В документах, представленных им, не доставало увольнительного свидетельства от общества! - сообщил руководству инспектор Бек
Занятия начались осенью, когда в столице России темнеет рано, а светает поздно. Николай хотел влиться в новый коллектив и активно участвовал во всех студенческих пирушках.
- Буду как все! - решил он.
Одна из пьянок началась в десять часов утра и для него закончилась после обеда глубоким и продолжительным сном в чужой комнате. Около восьми вечера более стойкие и слегка протрезвевшие участники решили поужинать. Рысаков, открыв глаза, и решив, что готовится завтрак, сообщил:
- Я не против принять участие в утренней трапезе, и если надо, могу даже в магазин сходить.
Все магазины были закрыты, у собутыльников возникла весёлая идея:
- Сгоняем человека, хрен знает куда, да и по собственной инициативе!
Он тихо поделился её с друзьями, они дали ему строгий наказ:
- Без хлеба не возвращаться!
Вся компания с нетерпением стала ожидать появления гонца, предвкушая его крики и возмущение по поводу того, как над ним злобно подшутили. Но поборник трезвости и трудолюбия вернулся с фразой:
- Вы не поверите - утреннее время, но все магазины закрыты, пьяных на улице полно и почти во всех жилых домах в окнах свет горит. Не работает, что ли, никто!.. Куда катится эта страна!
После этого случая Коля держался особняком, начал активно учиться, а свободное от занятий время проводил в библиотеке института за чтением книг. Месяца три спустя, в декабре, прошёл слух, что Рысаков находился в бедственном положении, питается одним чаем и чёрным хлебом с солью.
- Студентам первого курса не положено пособия, - знал инспектор Бек. 
От безденежья Николай устроился работать на бойню. Как говорили ему старые работники, вводя в курс дела:
- От коровы у нас остаётся только её последний выдох.
Он должен был коров в отстойнике, перед забоем кормить травкой. Но они уже не еле, только жалобно мычали.
- Чувствуют… - жалел их студент.
После первого трудового дня он выпил водки с забойщиками и заблудился на скотобойне. Попал в ледник, куда готовые туши вешали на денёк, на огромные чёрные крюки, чтобы стекла кровь. Пьяный Рысаков упал и долго бился в тушах, но никак подняться на ноги в лужах крови не мог. Вставал, уцепившись за неё, а она качалась. Он повис на неё, но ноги скользили. Силы покидали парня, и он упал на окровавленную землю.
- А ещё и по башке тушей хлоп! - успел подумать Коля.
Искали его долго. Нашли сладко спящего, в полной алкогольной отключке под тушами. Забойщики вытащили его. Они мужики добрые, недаром кровь бычью прямо горячую пили стаканами, запивая водку.
- Ну, куда его девать? - гадали они. - Видно, до дома парень не доедет…
Решили его отнести в кочегарку. Она работала круглосуточно, бойню отапливать надо. Кочегарка работала на угле. Внутри находилась топка и грязный кочегар. Он опаливал ноги свиные и говяжьи уши для холодца.
- Дабы волоски удалить… - знали забойщики.
Они положили Рысакова в тепло, на кучу угля. Кочегар за ним приглядывал, а у самого в темноте только глаза и зубы блестели.
- Угольная пыль проклятая! - ругался он.
Радость алкогольного забвения прошло. Неизбежно наступило страшное похмелье и дикая жажда. Тело Николая, битое об коровьи туши болело.
- Где я? - очнулся Рысаков и осмотрелся.
Ночь, только огонь мерцал. Рядом стоял чёрт и в топку адского котла уголь кидал. Сам он лежал измазанный в крови, натекшей от туш коров.
- И меня тоже в топку… - у него полное непонимание происходящего.
- Ну что?! - откликнулся чёрт и улыбнулся блестящими зубами, лишь глаза горели. - Друг сердешный!.. С приездом тебя! Очнулся, душа моя!
Николай в ужасе осмотрел помещение. В одном углу огромная куча ног от убиенной животины, а в другом углу уши свиные наваленные горой.
- И всё в таком полумраке, только под освещением от котла… - догадался Рысаков. - Это точно ад!
Он горько заплакал, кочегар его в сознание привёл и объяснил:
- Ты парень живой!.. Задремал слегка и был мертвецки пьяный…
Николай окончательно пришёл в себя только под утро. С тех пор его никто пьяным больше ни разу не видел. Завязал он намертво.
- Страшно подумать! - одобрили забойщики. - На том свете побывал!
Он уволился с бойни, Бек сделал представление директору, которое и поступило в совет, с предложением, чтобы Рысакову дано было пособие.
- Совет это утвердил! - сообщили студенту.
Рысаков выдержал экзамен, перешёл на второй курс и начал слушать лекции с сентября 1878 года. После рождественских каникул, он реже стал посещать институт, часто бывая на квартирах, где собирались знакомые. Однажды поговорили, а на окне бутылка пива стояла, открытая. 
- Коля, закрой бутылку, а то весь газ выйдет! - попросили его.
Он закрыл, но пиво начало пениться, обрызгав кровать. Рысаков, напуганный содеянным, поставил бутылку на стол и перевернул одеяло на другую сторону, чтобы пятен видно не было.
- Чёрт! - сделал это так, что сшиб бутылку, и остатки пива залили ковёр.
Начал спасать его и сбил свечу, которая упала на одеяло. Одеяло начало тлеть и загорелось. Коля начал сбивать огонь, по пути сбив всю посуду.
- Что тут творится? - в разгар пирушки распахнулась дверь, и появился высокого роста, прекрасно сложенный, с широкой грудью человек.
Веселье сразу оборвалось, все притихли. Было в этом человеке что-то такое особенное, что проводило между ними резкую черту.
- Налейте пива ради праздника, - он присел к столу. - Я «Тарас».
Ему было под тридцать лет, но на вид он казался значительно старше. Внешностью при первом взгляде обращал на себя внимание.
- Не может быть, - говорил он студентам, - чтобы наше общество, терпящее от гнёта самодержавия, задавленное и приниженное, не отозвалось энергично, если бы увидело, что его дети несут всё, включая жизнь, на дело освобождения России от гнёта, на дело борьбы за политическую свободу.
Слушать его было жутко и радостно. Он умел наполнять бодростью, верой и ясностью простой мысли. Рысакову импонировало в нём всё:
- Его мужественная красивая фигура, уверенные жесты, выразительная речь, меткая и образная, наконец, цельность и законченность мысли.
На устах его была добродушная, снисходительная улыбка, и он обдавал собеседников ласковым взглядом. Они не раз имели продолжительный разговор о рабочем деле, который заканчивался тем, что для успешного рабочего движения необходима охрана его от шпионов.
- Террористы враги более чем монархисты, путь террора ответственен!
- Под ударами систематического террора самодержавие даёт трещины! У правительства вне нет опоры. Долго выдерживать подобное напряжённое состояние оно не в силах, и пойдёт на уступки.   
Сын крестьянина, он унаследовал физические свойства родителей. Железная воля и сила духа чувствовались в каждом его жесте, звуке голоса, походке. Прогуливаясь по Петербургу, говорил Рысакову: 
- Крещён, но православие отрицаю, хотя Иисуса Христа признаю...
- Как так? - удивился он.
- Я верю, в истину и справедливость вероучения и признаю, что вера без дела мертва! - уточнил он. - Истинный христианин должен бороться за правду, за права угнетённых, слабых. И если нужно, то за них пострадать! 
- Открытое восстание невозможно по инициативе народа, - сказал Андрей. - Он разъединён, не восстанет пока не явится смелый предводитель.
- Я готов на всё ради великой цели! - заверил его Рысаков.
- Террор... Это средство исключительное, героическое, но за то и самое действительное, лишь бы только борьба эта велась последовательно, без перерывов. Партизанские эпизоды, растягиваемые во времени действуют лишь на воображение публики, но не устрашают правительство.
Они вышли вместе с места сходки, хотя Желябов избегал так делать, считая это неконспиративным. Был вечер, и по пустынной улице он вещал:
- Все значение борьбы и шансы на успех заключаются в непрерывности действий, направлять которые необходимо на намеченный пункт.
Рысаков выразил при удивление, каким образом поспевал он всюду:
- Почему ты уделяешь время на такие, в сущности, мелочи?
- Далеко не все мелочи, что порою кажется мелочами. Поживёшь в опасности, добавил Желябов, - на собственном опыте испытаешь всё это...
 
 
 
продолжение http://www.proza.ru/2018/09/13/371