Горе матери

На пятьдесят первом году жизни умер мой лучший друг. Я был на его похоронах. Когда все речи были сказаны и собирались закрыть гроб крышкой, на него бросилась мать друга – женщина семидесяти пяти лет. Она накрыла гроб своим телом и закричала в истерике:
- Не дам, это мой сын единственный, моя кровинушка! Я родила его в муках и в муках растила. Он был хорошим сыном. Я осталась одна.
И начала рвать на себе одежду.
- Хороните меня с ним, мне без него не жить.
И укусила вену на своей руке. Кровь хлынула из раны.
Я подбежал к ней, оторвал её от гроба, перевязал рану платком, сильно прижал её к себе, и начал успокаивать её:
- Мария Ильинична, я буду Вам за сына. Вы же сами говорили мне, что любите меня как своего сына. Я Вас не оставлю одну, буду ходить к Вам, звонить, помогать во всём. А хотите, переезжайте ко мне жить, будете мне мамой, моя мама давно умерла.
Она перешла на всхлипывание, а затем и вовсе затихла на моей груди. Я взял её на руки и понёс к машине. Привёз её домой и остался ночевать. Поминки были в кафе, на которых Мария Ильинична не смогла присутствовать.

Весь вечер она молчала, не плакала, как будто окаменела. Сняла с комода фотографию сына, прижала её к груди, и так сидела. Накормил её, уложил на кровать, вышёл из комнаты и позвонил жене. Попросил её сообщить на работу, что не выйду три дня, попросил также приготовить еду и принести. Всю ночь мать не спала, я слышал её покашливание, да и я почти не спал, так пролежал в забытьи.

Утром она первым делом попросила отвезти её на кладбище к сыну. Там никого не было, и она дала волю рыданиям  на могиле сына. Я обнял её за плечи и терпеливо ждал, когда она выплачется. Потом она произнесла молитву и встала.

Мы с женой уговорили её пожить у нас, пока она полностью не успокоится. Три дня я возил её на кладбище, она плакала на могиле сына, обнимала её, впиваясь  пальцами в песок, как бы пытаясь высвободить сына из могилы.

Мария Ильинична прожила у нас десять дней и запросилась домой. Я отвёз её и снова переночевал у неё. Она приходила к нам, целовала меня и приговаривала:
- Сынок мой добрый, я тебя хорошо воспитала, ты не забываешь свою старую мать.
Она стала заговариваться, осунулась. По малейшей просьбе я возил её на кладбище.

 Так она протянула год и тихо умерла. Похоронили её рядом с сыном. Я поставил им общий памятник. На день смерти обоих приносил на общую могилу цветы.

Я уже старый и прошу сына свозить меня на могилу моего лучшего друга и его матери, лучшей матери в мире.