Слава великому Гейтнеру!

Пабло шёл по проспекту. Солнце нещадно припекало, плавя асфальт прямыми и отражёнными от зеркальных стёкол небоскрёбов лучами. Сказать «жарко» было всё равно что назвать Гейтнера неплохим специалистом в микробиологии. Великого Гейтнера. Того самого Гейтнера, который повернул всё вспять, открыв «реверсивную клетку». Слава великому Гейтнеру!
Краем глаза Пабло увидел замаячившую чуть впереди тень, резко остановился и попятился, отворачиваясь. Глухой удар был почти не слышен благодаря музыке в наушниках, но почти почувствовался. Пабло вздрогнул от накатившего мерзкого ощущения, ибо он уже пару раз видел таких «прыгунов» - отвратительное зрелище месива. Ещё отвратительнее, как это месиво начинает восстанавливаться обратно в человека.
«Ты здоров и красив – слава клетке «реверсив»!» - так все начинают утро. Вот эта каша из костей и мяса, от которой Пабло, отвернувшись, поспешно удалялся, сейчас совсем не здорова и не красива, но через каких-то пару минут приобретёт былые формы, отряхнётся и пойдёт по своим делам.
«Идиоты, - подумал Пабло. – Знают же, как это будет выглядеть, знают, что умереть всё равно не получится, но прыгают. А ведь ещё на штраф в пару сотен пунктов нарвутся. Что такого может случиться, чтобы прыгать с небоскрёба в безнадёжной попытке умереть? Несчастная любовь? Ха! Да с бесконечными годами впереди никто не выдержит быть вместе всю жизнь... Пока смерть не разлучит нас, говорите? А если смерти-то и нет, вы уверены, что это будет «forever and ever», как сейчас модно говорить? Что-то я ещё двухсотлетних юбилеев свадеб пока не встречал... Да и жениться особо никто не спешит. Чего спешить-то? Всё ещё впереди...»
Недавно, правда, Пабло услышал про знакомого знакомых, который все попытки суицида предпринимает не от отчаяния, а чисто из развлечения. Шикарное развлечение, ничего не скажешь! Говорят, что оно даже популярным становится у любителей острых ощущений! Ведь если раньше, чтобы пощекотать себе нервы шли на опасные и относительно опасные шаги от прыжков с парашютом и бейcджампинга до альпинизма и лазания на высоты без страховок, то теперь, зная, что жизни всё равно не лишишься, нужно придумывать нечто серьёзнее. И кому-то пришла в голову (признаем, дурацкая) мысль вместо хождения на пороге смерти попробовать саму смерть. А что, прыгнул или застрелился, а реверсивные клетки Гейтнера всё вернули обратно. Да ещё и записал на видео и опубликовал на МундУно.
Теперь, раздумывая над этим, Пабло осознал, что за последнее время встречал несколько подобных видео на МундУно – соцсети, в которой он занимал немаловажный пост Архиватора II. Таких, как он, было всего трое, а над ними был только Архиватор I – его начальник Эндрю.
«Вопрос в том, - продолжал думать Пабло, утирая пот с головы, - с какой стати Архиватор II идёт по сомнительному адресу в заведение с сомнительным названием «Лысый пёс» на встречу с сомнительным типом. Типа этого я, правда, не знаю, может, он и не сомнительный, но подозрительна вся ситуация.»
Сегодня утром Пабло, прочитав необходимую мантру про «клетку реверсив», достал костюм для четверга, надел и, оправляя его на себе, почувствовал что-то во внутреннем кармане пиджака. Это было странно, ибо костюм проходит химчистку после каждого дня, и Пабло всегда тщательно проверял, не осталось ли чего. Он отвернул борт пиджака, расстегнул «молнию» кармана и вытащил записку. Предусмотрительно заламинированная, она была в состоянии выдержать чистку.
«Четверг, обед, повторная встреча с Эрнесто в «Лысом псе» на углу Мерсироуд и Бахо. Это важно!».
Это можно было принять за розыгрыш или ошибку, и Пабло даже проверил полу пиджака, удостоверившись, что карточка, как и прежде, гласит «Пабло С. Архиватор II. МундУно». Ошибок быть не могло, что подтверждала также надпись «Это важно», в отличие от остального текста не напечатанная, а написанная от руки. Почерком Пабло. На записке был также оттиск отпечатка пальца, который при приближении к наручному скан-доку легко признал отпечаток самого Пабло.
Пабло нахмурил лоб и напряг память, но никакого Эрнесто он вспомнить не мог, хотя должен был, если это «повторная встреча». Он открыл свой профиль МундУно и пролистал всё за последнюю неделю вплоть до прошлого четверга, но не обнаружил никаких упоминаний ни о заведении, ни об Эрнесто, что было совсем странно. Все как минимум ежечасно обновляют свои профили, публикуя фотографии и заметки о происходящем, а он, Пабло, как высокопоставленный сотрудник, старался быть в этом примером.
«Так, ещё два блока и направо, - Пабло сверился с картой, - там, через два дома, будет нужный бар. Нда, райончик, мягко говоря, далёк от престижных... За посещение такого, конечно, пункты пока не снимут, но ещё чуть дальше – и уже Холлоу, куда я точно ни ногой, и даже не из-за возможного лишения пунктов. Плохо, что всё равно нечего в ленту МундУно выложить, а посещение «лысого пса», по-моему, лучше не афишировать. Эх, надо было хоть того прыгуна отметить... Ладно, напишу про него.»
И Пабло на ходу быстро надиктовал текст о прыгнувшем с небоскрёба. Посмотрел рейтинг – средненько... Добавил несколько слов о возможном увлечении суицидами «ради интереса» - появились комментарии, обсуждения. Отлично, рейтинг вполз в зелёный уровень! 2 пункта минимум!
Подойдя к нужному зданию, Пабло остановился, разглядывая вывеску с нарисованной явно нетрезвой собакой, из макушки которой торчал один волосок. Рисунок вызвал невольную краткую улыбку. Пабло оглянулся по сторонам, поймав себя на мысли, что чувствует нервозность. К счастью, на улице почти никого не было, и уж точно не было никого из знакомых, поэтому он вздохнул и толкнул входную дверь.
Внутри стояла прохлада, и уже одно это произвело приятное впечатление. Да и в принципе бар был чистым, опрятным и достаточно нешумным – в общем, противоположность ожиданиям.
Пабло осмотрелся: два столика были заняты обедающими компаниями, ещё за тремя сидели по одному мужчине, никто из которых, правда, не обратил на вошедшего особого внимания. Видимо, Эрнесто пока не пришёл.
Оставалось четыре незанятых столика, не считая барной стойки, и Пабло сел за один из них в глубине зала. Он как раз успел утереть платком мокрые от пота лоб и шею, как подошёл официант со стаканом пузырящейся прозрачной жидкости и долькой лимона на краю.
- Добрый день, - поздоровался он, ставя стакан перед Пабло, - всем нашим клиентам в такую жару предлагаем с порога холодной воды.
- Шикарно! – улыбнулся Пабло, всё больше проникаясь баром.
- Будете обедать?
- Непременно! Что у вас есть?
- У нас изначально бар, поэтому выбор горячих блюд невелик, зато имеются отличные салаты и закуски. Вот меню, я вернусь через несколько минут, чтобы принять заказ.
- Спасибо, - ответил Архиватор II и приложился к стакану. Холодная вода дарила блаженство, лимон был явно не только на краю бокала, но и немного добавлен в живительную жидкость, а пузырьки газа весело щекотали во рту.
Он пробежал глазами меню. Несмотря на прохладу бара, по общей жаре на горячее особо и не тянуло… Пабло отметил для себя интересный салат и пару закусок, из которых надо было выбрать, и посмотрел на часы. Эрнесто задерживался. Конечно, «обед» в его записке не является точным временем, но, если договаривались заранее, то должно было быть известно, когда у Пабло обычно перерыв.
Между тем официант успел принять заказ и принести его, а Пабло всё сидел один, делясь в МундУно фотографиями своего обеда. Ввиду непривычности блюд (обычно Пабло с коллегами посещал несколько постоянных мест) популярность поста росла пропорционально количеству вопросов «где это?».
«Чего я пока сообщать не буду, - думал Пабло, наслаждаясь обедом по-прежнему в одиночестве, - пусть погадают. Буду делать вид, что место секретное, пока не удостоверюсь, что оно надёжное. Только вот где этот Эрнесто шляется?! Мне уже скоро надо заканчивать и возвращаться к работе. Или всё-таки это шутка была или розыгрыш неудачный? Только чей тогда? Не бар же так рекламу устраивает!»
Закончив с обедом и даже дозаказанным кофе, Пабло расплатился и, уже уверившись, что происшедшее – это и правда шутка, пошёл к выходу.
- Пабло! – услышал он тихий голос справа от себя. Он замер, как вкопанный, и медленно повернулся: этот тип уже сидел за столиком, когда он, Пабло, только зашёл. Такие усы под таким мясистым носом заметны и помнятся… – Значит, не узнаёшь? Это хорошо.
- Ты – Эрнесто?
- Не кто иной. – Собеседник усмехнулся и показал на стул напротив себя. - Присядь.
- Мне вообще-то уже идти надо! – возмутился Пабло. - Для чего было ломать эту комедию и сидеть за разными столиками?
- Присядь, говорю, - Эрнесто сказал не грубо, но убедительно, - я в нескольких словах быстро всё объясню, в том числе и почему я к тебе не подходил, и ты успеешь вернуться, - он взглянул на часы, - думаю, совсем без опозданий.
- Хорошо, я весь нетерпеливое спешащее внимание, - сыронизировал Пабло, присаживаясь.
- Превосходно! А теперь слушай. Я сидел здесь всё это время, чтобы удостовериться, что ты меня действительно не помнишь, и нет никаких уловок. А это было очень важно.
- Почему?
- Потому что именно это поможет тебе поверить в то, что я расскажу. Или даже не я, а ты сам себе. – Усатый, увидев непонимание на лице собеседника, улыбнулся и вытащил из рукава медиа-плёнку. – Вот, возьми, поставь в скан-док, когда тебя никто не будет слышать (лучше всего в наушниках) и послушай.
- Что там?
- Там то, что ты сам надиктовал на прошлой неделе и передал мне.
- Но почему тебе, и кто ты такой? И почему я тебя не помню?
- Я могу рассказать, но, во-первых, тебе сейчас лучше поспешить, чтобы не объяснять Эндрю причину задержки, хоть вы и в хороших служебных отношениях, а, во-вторых, там много того, что сложно принять на веру, особенно если тебе это говорит незнакомец, который почему-то много о тебе знает. Лучше прослушай, что ты сам наговорил и встретимся завтра, здесь же. На этот раз ты меня вспомнишь.
- Но… - запротестовал Пабло, теряясь в границах понимания, - завтра я не могу, я уже договорился с коллегами о времени и месте обеда.
- Я буду здесь. – просто ответил Эрнесто, - а ты прослушай плёнку и сам реши, придёшь или нет.
- Всё это дико странно.
- А будет страньше и страньше… - Усатый собеседник усмехнулся и покачал головой. – Извини, что приходится так действовать, я понимаю, что это взрывает мозг, но так и правда будет лучше. И ты со мной был в этом согласен несколько дней назад.
- Ладно, посмотрим. – Пабло, взглянув на циферблат наручного скан-дока, убрал медиа-плёнку в его соответствующее отделение и поспешно встал, - пока!
- Адьёс! – услышал он в спину, чувствуя по голосу, что Эрнесто снова улыбается.
«Уффф… - подумал Пабло, выйдя из прохлады бара в уже подзабытое пекло, - и жара ещё в придачу ко всему! Теперь скорее бы до работы добраться. Хорошее, конечно, в итоге это заведение, но по жаре бегать между ним и офисом, мягко говоря, не в радость. Хоть бы на плёнке ничего особого не оказалось, и я спокойно с народом завтра на обед пошёл!»
Вернулся в офис Пабло вовремя, поприветствовал Эндрю и Габора с Лу – двух других Архиваторов II – и сел за свой компьютер, чтобы заняться рутиной. Рутина для него, Габора и Лу заключалась в просмотре отчётов Архиваторов III, которых было несколько десятков, об архивации данных пользователей МундУно. Данные изначально сканировались компьютером, который ежесекундно прорабатывал все (все!) записи пользователей МундУно, классифицировал их по типу, а также делал пометки по содержанию. К Архиваторам II приходили отчёты, помеченные жёлтым или красным цветом. Жёлтым маркировалась странная, нестандартная или подозрительная информация, красным – откровенно опасная, или, по крайней мере, если таковой её посчитал искусственный мозг и Архиваторы III.
Задача Архиватора II – рассмотреть эти случаи и подтвердить или опровергнуть мнение компьютера. Положа руку на сердце, на 95% машина справлялась на отлично, и они спокойно переводили «жёлтые» отчёты в «зелёные». А вот «красные» случаи редко оказывались переведёнными в другую категорию: в «зелёную» почти никогда, чуть чаще – в «жёлтую». Последнее означало, что Архиватор II не уверен, и тогда уже подключался Эндрю, который – за что его обожали подчинённые – не только быстро и точно определял группу, но и доходчиво объяснял, почему надо классифицировать случай именно так.
Работа, простая по описанию, в реальности таковой абсолютно не была, ибо объём обрабатываемой информации был огромным, ответственность – а иногда таким образом решались судьбы людей – давящей, поэтому и зарплата была соответствующей, и ежедневные социальные пункты на высшем уровне, и общий статус Архиваторов был также высок.
Пабло постарался сосредоточиться на работе, но мысли постоянно отвлекались на медиа-плёнку, которая ждала прослушивания. Было ясно, что в офисе её слушать нельзя и придётся подождать возвращения домой, что выводило из терпения даже такого спокойного и обычно рассудительного человека, как Пабло. К счастью, достаточно скоро появился «красный» файл, насчёт которого, возможно также в силу рассредоточения внимания, Пабло сомневался, настолько ли критичный он или нет. Он поставил «жёлтый» и переключился на другой случай.
Этот был изначально «жёлтый», и в речь шла о посещении неблагополучного квартала уважаемым членом общества. К своему недоумению, Пабло по персональному коду человека понял, что случай касается… его самого. Так и есть – это его посещение «Лысого пса».
«Как же так? – размышлял Пабло, - Я же не отмечал, где я нахожусь! Вот и Лу, когда я пришёл, сразу спросила: «Где ел?». Неужто кто-то меня там видел из знакомых? Ну-ка, ну-ка… - он ещё раз просмотрел данные файла. - Ага, вот: «объект обнаружен в квартале Маха». Обнаружен… Видимо, кто-то и вправду видел и отметил моё положение в МундГео. Только кто бы это мог быть? И не должен ли был этот «кто-то» сам «засветиться» своим появлением в там же? А может это вообще Эрнесто?!»
Ход его мыслей был нагло прерван вибрацией наручного скан-дока. Звонил Эндрю.
- Пабло?
- Да, Эндрю?
- Посмотрел твой «красный» файл, можешь сейчас зайти?
- Ммм, да.
- Жду.
Пабло встал из-за стола, переставил рабочую медиа-плёнку из настольного скан-дока в наручный, заблокировав таким образом систему от несанкционированного доступа, и пошёл в кабинет начальника, который располагался прямо за стеной. Вложив медиа-плёнку в соответствующий еле заметный паз массивной двери, он толкнул ручку против часовой стрелки, и дверь отъехала в сторону.
- Заходи, – Эндрю мотнул головой, призывая подопечного сесть рядом на уже (как обычно) подготовленное кресло. – Я тебя ни от чего важного не отвлёк?
- Да нет, - пытаясь говорить спокойно о «своём» случае, Пабло сел рядом с Эндрю. – Сейчас на компьютере один «жёлтый» кейс.
- То есть ничего особенного?
- Ну да, - кивнул Пабло. Он параллельно присматривался к лицу босса, не мог ли быть тот замешан в подсовывании странного «жёлтого» случая. Но вряд ли, это же компьютер рэндомно распределяет их в зависимости от того, кто из Архиваторов II последним отправил рассмотренный кейс. Но вопрос, конечно, пришёлся как нельзя не кстати. – Не важнее «красного».
- Сложно сказать с уверенностью, - усмехнулся Эндрю, - у меня, в бытность мою Архиватором II, бывали такие «жёлтые», что я диву давался, как это пролетело мимо системы и Архиваторов III! Ну да ладно, не об этом сейчас, а о твоём «красном».
- Останется красным? - осторожно предположил Пабло.
- Без тени сомнения! Я даже несколько удивился, что таковая тень тебя посетила!
- Я склонялся к «красному», но что-то меня смутило.
- Давай тогда разберёмся, что именно. Так, вот он, этот пост в МундУно.

«РЕВЕРС или АВЕРС?
Господа хорошие, а вы задумывались когда-либо о реверсивных клетках, кроме как в контексте «боже, какая благодать, что они во мне есть!»? Кто же спорит, слава великому Гейтнеру, что он нам подарил это чудо бессмертия, которое неумолимо несёт за собой чувство безопасности и защищённости! Но не стоит забывать, что у каждой монеты есть не только реверс, но и аверс, только в случае реверсивных клеток мы смотрим лишь на одну – позитивную – сторону (назовём её для простоты «реверс»). А вот на аверс что, боимся взглянуть?
Это характерно для человека – бояться посмотреть в глаза страху, правде, даже другому человеку. Но иногда это нужно, чтобы выйти из зоны комфорта и увидеть чуть больше, чем то, что мы видим у себя под носом. Увидеть не только радость вечной жизни красивого здорового человека, но и тяготы вечности того, кто далёк от понятия красоты, и тем более того, кто обречён на вечную болезнь.
«Это их выбор», скажете вы? Да, и будете правы, каждый в 18 лет вправе выбрать раз и навсегда. Выбрать… будет ли он жить вечно, наслаждаясь благами «вечного города», или проживёт короткий отрезок за чертой благополучия, ибо только несущим в себе реверсивные клетки позволено быть резидентами нашего единого и единственного города-государства. Как вы считаете, это действительно «выбор» для человека 18 лет? Вы правда думаете, что кто-то добровольно способен выбрать второй путь?
А есть ещё отчаявшиеся люди, которых бросили любимые, которые по неосторожности потеряли все сбережения и/или социальные пункты. Вы у них спросите, рады ли они жить вечно. Хотя, думаю, и так понятно, что они ответят…
Я никого ни к чему не агитирую, просто хочу, чтобы все открыли глаза и посмотрели внимательно. И подумали…
Если, конечно, успеете увидеть моё сообщение, пока его не потёрли…»

- Так что тебя смутило, Пабло?
- Наверное то, что этот человек ни к чему не призывает. Ни к забастовкам, ни к переворотам, ни к протестам.
- Хорошо, принимается. Ещё что?
- Пожалуй, всё. Я засомневался, так ли критична его запись без всяких призывов.
- Ситуации отчаявшихся людей на тебя не повлияли?
- Нет, — здесь Пабло был твёрд, — это их личный выбор, как бы автор статьи о нём ни писал.
- Позиция полноценного гражданина общества. – одобрил Эндрю. – То есть всё дело было во фразе «я никого ни к чему не агитирую».
- Да, хотя теперь…
- Теперь? – Эндрю полностью повернулся к подчинённому, ожидая продолжения объяснения.
- Теперь я понимаю, что это маска, просто повешенная в конце, чтобы как раз произвести впечатление «невинности» и отвести подозрения от явно недобрых намерений.
- Какие намерения ты здесь видишь?
- Во-первых, постановка под сомнение неоспоримого блага реверсивных клеток.
- Так.
- Во-вторых, попытка внести неуверенность в умы социально положительных членов общества, а, соответственно, расшатать устойчивую систему самого общества…
- Что присуще?..
- Повстанческим группировкам и им сочувствующим.
- Отлично! – Эндрю довольно кивнул. – Если я тебе верну этот случай нетронутым, твои действия?
- Подтвердить «красную» маркировку, отправить рекомендацию в службу безопасности провести тщательную проверку человека на предмет контактов (с непременным опросом коллег о темах разговоров) и периодического геоположения. Предоставить службе безопасности записи в МундУно за последние шесть недель.
- Вероятный прогноз?
- Думаю, СБ подтвердит факты неблагонадёжности и попыток подстрекательства коллег, что неумолимо приведёт к лишению социальных пунктов и, почти наверняка, к отправке на переработку.
- Не слишком строго? – Эндрю улыбнулся.
- Нисколько, - Пабло предпочёл пока остаться серьёзным, - ибо дестабилизация нашего общества есть одно из худших деяний, на которые может сподобиться индивид.
- Прекрасно! – Эндрю похлопал сотрудника по плечу в знак одобрения. – Вот таким ты мне нравишься: решительный и чётко придерживающийся установленных правил.
- Спасибо, Эндрю, - теперь Пабло позволил себе расслабиться и тоже улыбнуться: он уже не раз проходил подобный «допрос» в этой комнате и всегда был благодарен руководителю за такой подход, при котором сотрудник сам выводил нужное умозаключение.
- Но я прошу тебя всегда в таких ситуациях сомнения отправлять случаи на рассмотрение мне. Лучше потратить немного моего времени, но не допустить, чтобы подобный элемент незаметно подрывал устои нашего благополучного общества, устои, которые так долго строились на фундаменте гениального открытия Гейтнера и которые так легко начать подтачивать даже небольшой червоточиной сомнения.
- Да, Эндрю, спасибо тебе в который раз за помощь, твой опыт бесценен.
- Всегда пожалуйста, надеюсь, ты в свою очередь станешь таким же, на месте Архиватора I.
- О чём это ты? – Такой поворот был неожиданным для Пабло. - Ты разве собираешься уходить со своего места?
- Как тебе сказать… - Эндрю откинулся в кресле. — Вот ты, к примеру, собираешься уходить с поста Архиватора II?
- Нет, я доволен своей работой и положением, о чём честно пишу ежедневно в рабочем опроснике.
- Знаю, просматриваю, - улыбнулся Эндрю, - но вот ушёл бы ты с поста Архиватора II при предложении тебе поста Архиватора I?
- Ты серьёзно?
- Нет, пока только гипотетически. Так что, в такой ситуации ты бы оставил свой пост ради более высокого?
- Ну… - Пабло почувствовал некоторое замешательство, в том числе и от того, как был задан последний вопрос. - При условии, что ты добровольно покидаешь это кресло, а я имею как достаточное количество социальных пунктов для него, так и подтверждённые оценки, что я по опыту и знаниям как минимум не хуже других возможных кандидатов, я бы рассмотрел такое предложение, но не на предмет более высокого поста, а исключительно чтобы наше общество получило наилучшего Архиватора I из возможных.
- Идеальный ответ, – Эндрю усмехнулся. – Так вот к твоему вопросу: я тоже не покину свою должность Архиватора I, только если не буду иметь перспективу более ответственной должности, на которой я могу быть ещё более полезным, чем здесь. Сейчас такая отдалённая перспектива замаячила, но пока я не могу открывать никаких подробностей.
- Конечно, я понимаю, - кивнул Пабло.
- Но при этом,  - Эндрю встал из кресла, - мне в любом случае нужно подумать как о постоянной смене в будущем, так и о возможном заместителе на данный момент, так как мне, возможно, нужно будет периодически быть вне офиса и даже оставаться без связи. Поэтому, видя в тебе наилучшие данные из моих нынешних трёх Архиваторов II, я хотел бы таким заместителем попробовать тебя.
- Меня? – Пабло был ошарашен новостью. – Почему именно меня?
- Потому что у тебя отличный послужной список, постоянный стабильный приток социальных пунктов, необходимый опыт работы, а также я вижу компетенции, которые важны для Архиватора I. Но не беспокойся, Пабло, - Эндрю положил ему руку на плечо, - тебе не надо будет вдруг начать проверять красные отчёты от Габора и Лу. На данный момент заместитель будет означать, что ты имеешь медиа-плёнку не только на вход в мой офис, когда я здесь, но и на разблокировку её, когда меня нет – на случай, если кому-то из руководства понадобится что-то срочное из моих дел. А я периодически буду разбирать с тобой дела более глубоко, заодно показывая тебе, как их рассматриваю я. Ну что, идёт? – Эндрю протянул руку.
- Это было неожиданно, - проговорил Пабло, вставая и отвечая на рукопожатие, - но я готов участвовать, если ты уверен в своём выборе.
- Вот и договорились! Тогда оставь сейчас свою рабочую медиа-плёнку мне, иди выпей кофе, а я пока перепрограммирую её на вход в мой офис.
- Спасибо за доверие, Эндрю.
- Спасибо за готовность, Пабло.

Вернувшись к работе, Пабло на волне решительности от разговора с начальником перевёл свой случай в «зелёный», так как его поход в бар сам по себе оказался опытом положительным, а встреча с Эрнесто не говорила вообще ни о чём, пока переданная медиа-плёнка не будет прослушана.
Дальнейший день прошёл без каких-либо эксцессов и закончился стандартным общим прочтением «Меморандума бессмертного жителя общества», напоминающего о вкладе Гейтнера во благо человечества, о стараниях руководства города-государства поддержать стабильность общества, а также об обязательствах каждого члена общества, соблюдение которых стабильность делают реальной. Прочтение сопровождалось звуками пения птиц из динамиков, расположенных в каждой комнате.
Придя домой, Пабло выложил на стол перед домашним скан-доком плёнку от Эрнесто, но уже не спешил её включать, даже несмотря на то, что там должно было быть послание от самого себя. Всё-таки разговор с начальником и маячащие радужные перспективы наложили отпечаток на былой настрой от встречи с Эрнесто. Две такие беседы за один день!
Пабло походил по квартире, спокойно переоделся, поел и заварил чай. С чаем он снова подошёл к скан-доку, взял в руки медиа-плёнку и покрутил её между пальцами.
«Толку-то, что я стою и её рассматриваю? – подумал он. - Плёнка как плёнка, как все остальные. Содержание, конечно, необычное, хотя тоже не факт. Неизвестно же наверняка, пока не включишь. И если это и вправду записывал я сам, чего, однако, совершенно не помню, наверное, стоит послушать.»
Он вставил плёнку в свободный разъём, подключил наушники и нажал на кнопку запуска.

«Привет, я! Странно делать такую запись самому себе, но ситуация обязывает. Если ты её включил, значит всё подтвердилось, ты ничего не помнишь, но по моей наводке встретился с Эрнесто. Я буду говорить «ты», хотя, по сути, обращаюсь к себе, но так проще.
 За предыдущие три недели я очень много узнал про наше общество, чего даже не мог представить, и всё благодаря Эрнесто!
Во-первых, хочу рассказать, почему ты не помнишь, что делал эту запись. Каждые три недели (да-да, ТРИ НЕ-ДЕ-ЛИ) у всех бессмертных обнуляется память. Ты, конечно, возразишь, что ты и сейчас помнишь события более далёкие, чем три недели. Да, я тоже не преминул ответить то же самое Эрнесто, но его эксперимент мне многое доказал. Он заставил меня вспомнить как можно более подробно последние четыре недели, а потом предложил сравнить воспоминания с постами в МундУно. И знаешь, что? В моей памяти не было ничего большего, чем было в сети! Ни малейшей детали вне записей! Именно поэтому, а не только из-за секретности, мы решили, что у меня до следующего стирания памяти не должно остаться ни одной записи об Эрнесто и встречах с ним, чтобы ты удостоверился, что это всё правда. Что они стирают нам память и наполняют записями из МундУно! Ещё раз, каждые три недели!
Печально, что я, то есть ты, ничего стоящего не упомнишь, ибо я узнал СТОЛЬКО… Но именно поэтому действовать надо будет как можно более быстро.
Во-вторых, наше общество живёт совсем не так, как мы это представляем. Для нас норма ходить на работу, получать социальные пункты и радоваться жизни, очень, заметь рутинной жизни, в которой есть работа, коллеги, прочтение Меморандумов да телевизор дома и больше ничего. Но мы здоровы, бессмертны и счастливы и предпочитаем не замечать рутины и уж тем более не замечать неблагополучные районы типа Холлоу, и уж тем более того, что за ними. Мы довольны, что мы здесь, а не там, а служба безопасности следит, чтобы мы не «замарались» о то, что там… Но эти представления извращённо перевёрнуты навязываемыми нам сверху понятиями.
Нам вдолбили, что мы – «достойные члены общества» ибо имеем много социальных пунктов, имеем важную интеллектуальную работу, а те, кто «там» - это отбросы общества, люди, которые не смогли правильно распорядиться своей судьбой. Мы, Архиваторы, вообще берём на себя право судить поведение людей по (смешно сказать) постам в соцсети! И не только судить, но и выносить жестокие приговоры о лишении статуса или отправлении на «переработку», о которой знаем только то, что нам говорят (переподготовка на полноценного члена общества), а не то, что у человека память стирается не только из мозга, но и из МундУно, и его отправляют на черновые работы!  Когда я узнал это, у меня рука не поднималась писать рекомендации по «переработке», только Эрнесто убедил, что я обязан поддерживать количество подобных рекомендаций на обычном уровне. «Победа может требовать некоторых жертв» - сказал он.
Слушай меня. Я ходил с Эрнесто по якобы «неблагополучным» районам, я встречался с людьми. Я познакомился с парнем, который смертельно заболел незадолго до своего «реверсирования». Его болезнь прогрессировала, но теперь он не может умереть и обречён на бесконечные страдания, ибо каждый день его организм доходит до почти-почти умирания, а потом восстанавливается. Но страдает не только он: я видел его родителей, которые мечтали бы подарить ему только одно – смерть, как избавление от страданий. Которые и сами бы уже были рады умереть, ибо, иссыхая от горя, уже похожи на скелеты.
Я встречался также с теми, кто решил избежать бессмертия по тем или иным причинам: кто-то не хотел жить вечно некрасивым, кто-то боялся безнадёжно влюбиться, кто-то просто успел узнать о страдающих вечно. И знаешь что? Они вполне довольны своим выбором. Да, из-за этого они не допущены до центра города с его благами, живут на окраинах, довольствуется черновой работой, но они знают, что это не вечно, поэтому могут смириться.
Ты всё ещё думаешь, что люди, умные интеллигентные люди, недостойны работать в центре только потому, что сделали иной выбор? Я больше в этот бред не верю. Знаешь, почему их не пускают к нам? Потому, что они помнят ВСЁ! Их память не подлежит обнулению!
Согласись, было бы странно, если бы они тебе напоминали про недавнее происшествие, а ты не помнишь? Вот.
Кстати, вспомнил про рутину! Тебя не удивляет, что наш однообразный образ жизни - дом-работа-дом (заметь, у нас даже нет отпуска!) – нам не надоедает? Почему? Так точно! Из-за стирания памяти! Мы не помним, что всё повторяется и повторяется, у нас нет ощущения обыденности и мы готовы с радостью служить Свободному Обществу изо дня в день, при этом не будучи на самом деле свободными…
Сумбурно у меня всё получилось, хоть вот и листок перед глазами с пунктами, о чём надо рассказать.
Ладно, я надеюсь, я себя убедил и как можно раньше встречусь с Эрнесто.
Кстати, Эрнесто – один из руководителей подпольного движения, которое хочет вынести наружу всю правду о ситуации в обществе. Да-да, один из тех, кого мы клеймим «агитаторами повстанческих группировок» и на кого помогаем охотиться службе безопасности. Согласись, мир переворачивается с ног на голову? Хотя я предпочёл бы это назвать наоборот – с головы на ноги.
Удачи, и заверши то, что я начал! Не дай идее погибнуть!
Встреться с Эрнесто, он расскажет, что нужно сделать, и выдаст всё необходимое.
Ещё раз удачи и пока!»

Пабло сидел и смотрел перед собой невидящим взглядом. Он не знал, что делать. За один день произошло столько, что хватило бы на месяц, а ему не только надо было разобраться в каше, намешавшейся в голове, но и понять, как правильно действовать дальше.
С одной стороны, сложно не верить себе самому. Описанные факты на первый взгляд не очевидны, но если прокрутить в голове работу, новости, общий жизненный уклад, то всё логично сходится, так, как он сам говорил на записи.
С другой стороны, он много лет работает на общество и должен пойти на повышение. Если ситуация с обнулением памяти действительно такова, то Пабло вполне может дотянуть до следующего, всё забыть и жить счастливо, став Архиватором I. А что от него хочет Эрнесто ещё не ясно. Вдруг он, Пабло, должен сделать что-то такое, что приведёт к обнулению социальных пунктов или к отправке его самого на переработку? Извините, но ему не хотелось бы провести свою бессмертную вечность в какой-нибудь дыре на окраине, если что-то пойдёт не так. Память сотрётся, а записи-то в МундУно о его прежней счастливой жизни останутся…
«Почему именно я? – Пабло в раздумьях налил себе готовый коктейль и теперь стоял перед панорамным окном своей комнаты, глядя на Свободный город, мерцающий огнями и уходящий вдаль, к окраинам. - Почему я должен организовывать счастье других, рискуя своим? Потому что Лу, а уж тем более Габору, всё равно, что там происходит вне? Да, они всегда имели более жёсткую позицию насчёт небессмертных, что те не могут считаться полноценными гражданами, если их срок ограничен… И что с того?! Я не хочу быть современным Прометеем и жертвовать собой ради других! С какой радости? Ещё неизвестно, нужно ли это им…
С другой стороны, продолжать спокойно жить, зная, что нам стирают память, заменяя её постами из МундУно, тоже будет странно… С какой стати нас так контролируют и лишают части (возможно наилучшей) всех воспоминаний?! Чтобы мы были послушными неотдыхающими роботами, которым нескучно от рутины? Кто вообще возомнил, что он вправе решать, что мне помнить, а что нет?»

В ситуации внутренней борьбы Пабло лёг спать. Всю ночь ему снился бред, в котором мелькали то Эндрю, то Эрнесто, то жители неблагополучных районов, коих он то ли выдумал, то ли их образ и правда, несмотря на обнуление памяти, где-то засел на краю подсознания… Наутро пришло решение всё-таки встретиться с Эрнесто.
Весь день Пабло провёл, как на иголках, сначала в ожидании обеда (коллегам он сказал, что хочет ещё раз сходить в новое заведение, чтобы удостовериться, что в следующий раз можно пригласить всех), а потом в ожидании окончания дня после встречи с Эрнесто. Встреча дала ему многое, а главное – понимание ситуации в обществе и решимость её исправить. Теперь он сидел и ждал, когда Эндрю, Габор и Лу закончат свой рабочий день, ибо он должен был проникнуть в кабинет руководителя.
Изначальный план действий Эрнесто был другой, но, как только стало известно, что теперь Пабло имеет доступ в офис Архиватора I, всё было проще: нужно было всего лишь проникнуть в кабинет Эндрю и найти подтверждения теорий, чтобы их обнародовать. Они не сомневались как минимум в одном: замена памяти на записи в МундУно не может происходить без Архиватора I, который является последним ответственным звеном в архивации постов.
Первым попрощался Габор, потом ушёл Эндрю. Лу тоже долго не засиделась, лишь поинтересовалась перед уходом, не требуется ли Пабло помощь, однако тон вопроса явно подразумевал, что это спрашивается просто из вежливости, так что ответ «нет, спасибо» устроил обоих.
И вот, подождав 10 минут на всякий случай, Пабло решился действовать. Он с волнением ещё раз прислушался, что никто не идёт, но было тихо. Пабло подошёл к двери, отгораживающей Архиваторов II от Архиватора I и вставил свою рабочую медиа-плёнку в соответствующий паз. Раньше бы Архиватор II мог сделать такое, только если начальник находится у себя в офисе, иначе бы сработала сигнализация, но теперь его, Пабло, плёнка должна быть перепрограммирована на свободный вход… С замиранием сердца он вытащил тонкую пластинку и толкнул ручку двери как всегда против часовой… Тихо. Можно выдохнуть.
Пабло быстро вошёл в комнату и закрыл за собой дверь. Теперь надо было прикинуть, где искать нужную информацию. Определённо она не будет лежать открыто и только его и ждать.
Пабло прошёлся по ящикам компьютерного стола, но там были только канцелярские принадлежности, бумага и некоторые личные вещи. Он нажал на кнопку включения компьютера. Конечно, все компьютеры МундУно персонально запаролены, но можно попробовать войти под своей учётной записью и проверить, удастся ли открыть содержимое жёсткого диска. Пока компьютер загружается, можно взглянуть, нет ли чего в близлежащем шкафчике. Пабло потянул ручку на себя и выдвинул ящик, который обнаружил ряд подвешенных папок, разделённых на три группы: Архиваторы III, Архиваторы II, ***.
«Личные дела! – мысленно воскликнул Пабло. - Вряд ли это то, что мне нужно, если только эта загадочная *** не содержит что-то значимое».
Однако при этом руки чуть ли не сами по себе потянулись к блоку «Архиваторы II» и Пабло достал свою, на удивление лёгкую, учитывая его годы работы, папку, при открытии которой, удивление перешло в откровенное изумление, ибо там был лишь один белый листок, с нарисованной фломастером улыбающейся рожицей.
- Не там ищешь, Пабло! – прозвучал из динамика над входом знакомый голос. – Надо было брать со звёздочками.
- Эндрю?
- Не вставая со стула, отъедь назад в угол, после этого поговорим.
Пабло повиновался, ибо не знал, что ещё он может сделать. Как только он доехал до обозначенного места, в углу противоположном отъехал в сторону платяной шкаф, и из черноты за ним в комнату вошёл Эндрю.
- Сиди спокойно, - резко сказал вошедший, притягивая к себе другое кресло и садясь как можно дальше от всё ещё недоумённого Пабло. - За этим входом, - он указал за спину, - небольшая комната, в ней по моей просьбе остались несколько сотрудников службы безопасности, которые, впрочем, внимательно следят за всем происходящем через две камеры, обязательно находящиеся в кабинете каждого сотрудника моего уровня. Ты что же, и правда думал, что сможешь вот так свободно шарить по моим вещам? Хотя, судя по твоим сегодняшним наивным действиям, и правда думал именно так. Печально, ибо моё высказанное намерение вырастить из тебя своего сменщика было наполовину правдой.
- Наполовину? – Пабло начинал приходить в себя.
- Да, наполовину. Потому что в целом такой план был, но уж точно не до такой степени, чтобы тут же тебе давать свободный вход в мой офис. Смешные вы люди на пару с Эрнесто! Да-да, про Эрнесто я тоже знаю, мы за ним давно следим.
- Что-то слабо верится. – покачал головой Пабло. - Почему же тогда не устраните, если следите давно?
- Потому что нам тоже скучно, - улыбнулся Эндрю, - и нам тоже хочется поиграться.
- Что?!
- Да-да, ты не ослышался: поиграться, развлечься.  Мы бессмертны, поэтому нам становится скучно и хочется каких-то развлечений, а так называемые «подпольщики» дают нам прекрасные возможности поиграть с ними в шпионов.
- То есть для вас всё это игра?! – Пабло был вне себя, но продолжал спокойно сидеть, сложив руки на груди. - Люди пытаются найти способы избавиться от жизни «низших существ», восстановить справедливость, а вы просто играете с ними!
- Именно так, - Архиватор I был абсолютно спокоен. - И, если хочешь знать, эта игра так же дорога твоему ненаглядному Эрнесто. Если бы мы ему не давали возможности помечтать о всеобщем равенстве (о чём мечтали всегда все обездоленные), то жить ему было бы неинтересно. А тут посмотри: он, смертный, в неравном бою против нас, бессмертных… Просто песня! Ха-ха! Не удивлюсь, если они уже действительно песнь какую-нибудь сочинили о великих героических повстанцах! – Тут Эндрю уже не сдержал смеха.
- Может, ты ещё скажешь, что стирание вами памяти тоже себе напридумывали «подпольщики»?
- Скажу, - кивнул Эндрю, - и не совру. Мы никому память не стираем, ибо и сами имеем такую же проблему. Не веришь? По лицу вижу, что не веришь, а оно и вправду так. Оххх, придётся тебе всю историю рассказать. Начнём с главного: не было никакого Гейтнера.
- То есть как, не было?
- Вот именно так. Нет, возможно, какой-то Гейтнер и существовал, но в таком виде – виде великого учёного и спасителя человечества – не было его. И реверсивная клетка – это полная фикция, нет её, не было и, смею верить, не будет. Всё было гораздо проще: на каком-то этапе всех достали войны и криминал, и объединившиеся главы государств договорились создать конгломерат, в котором они бы гасили недовольства, революции и прочее в зародыше. Естественно, что договорённости мало, нужна была технология, и она нашлась в виде 3D печати. На тот момент уже предпринимались попытки напечатать жизненно важные органы, и новое правительство отрядило все силы и средства на развитие этой отрасли. Когда стало понятно, что органы печатаются, и были проведены успешные эксперименты по 3D печати мышей, началась запускаться кампания по продвижению «открытия Гейтнера». Народ поначалу воспринял новости о реверсивных клетках настороженно, но постепенно, благодаря отличной проработке в СМИ, энтузиазм возрос. Когда же вышла новость, что реверсивные клетки есть в огромном количестве. и можно начать вживлять их всем желающим за относительно небольшую плату (бесплатно было бы подозрительно), то на запись поспешили три четверти населения.
- Какой успех.
- Да, СМИ могут, когда захотят.
- Только не пойму я, как 3D печать позволила бы всё контролировать?
- Просто, Пабло. Когда ты печатаешь целого человека, ничего тебе не мешает добавить что-либо по своему усмотрению.
- И это что-то может быстренько человека устранить.
- Ловишь на лету! – улыбнулся Эндрю, - Всегда в тебе это ценил. Но думали не только об устранении, но и о восстановлении, ибо полезных людей надо было спасать, да и Гейтнера не зря придумали. Пока шла вся эта шумиха, доблестные учёные закончили работу над переносным 3D принтером, который мог получать сигналы дистанционно и проводить печать из клеток погибающего организма прямо на месте. Этот переносной принтер – один из залогов всего нашего успеха, и каждый житель его теперь с удовольствием носит, используя, правда, обычно в других целях.
- Наручный скан-док… - дошло до Пабло.
- Снова угадал! Так что всё шло гладко, пока… Пока не открылся побочный эффект, который не был выявлен в опытах на мышах: люди начали терять память через три недели после «печати». У мышей потеря памяти не была заметна, а вот в рядах людей паника началась сумасшедшая.
- Могу себе представить.
- Самое обидное, что не успели за те три первые недели «перепечатать» всех людей. А те, кого не успели, уже не спешили идти на «реверсивные базы». Но правительство - а оно не ставило планов делать себя 3D, пока всё не успокоится - уже имело в разработке технологию переноса данных напрямую в мозг. Изначально это предполагалось для быстрого обогащения знаниями, а вот неожиданно помогло в данной неприятной ситуации.
- И начали внедрять информацию из МундУно…
- Не совсем. МундУно, как такового, тогда ещё не было, были разрозненные соцсети, что создавало неудобства, поэтому срочно создали и запустили МундУно, а данные пользователей перенесли туда.
- Но как же те, кого не было в соцсетях?
- А вот им не повезло, им пришлось начинать жизнь заново. Но правительство повело себя гуманно, рассказало, что была проблема с вживлением реверсивных клеток, отчего память обнулилась, и выплатило этим людям немалую премию, обязав обновлять аккаунт в МундУно. Плюс, напомнив, что они теперь бессмертны, что тоже неплохой бонус. Дальше было делом техники постепенно подвести всех к тому, чтобы память обнулялась в один день, и перекачка информации из сети осуществлялась одномоментно раз в три недели, ибо именно такова периодичность обнуления.
- Всё было бы хорошо, если бы не те, кто помнит, так? – теперь уже была очередь Пабло улыбнуться.
- Так, да не совсем. Я уже сказал, что эти «повстанцы» нас особо не волнуют. Мы о них знаем, следим, но они нам нужны, причём не только для развлечения, но и как антагонисты Свободного общества. Они – отличный пример достойным гражданам общества, почему нужно вести себя так, чтобы зарабатывать социальные пункты. И, заметь, это отлично действует, ты должен знать по себе.
- Теперь уже не особо.
- Ой, да ладно! – фыркнул Эндрю. - До последнего обнуления ты тоже так думал, только потом снова стал нормальным человеком, пока не встретился с Эрнесто в шестой раз.
- Ты и счёт вёл нашим встречам?
- Ну а как же, Пабло! Мой сотрудник выходит за пределы нормальной зоны – это уже подозрительно, начинает туда ходить регулярно – нонсенс! Слежка была постоянная. Ты и твой Эрнесто просто заслуживаете звания «Мистер Наивность» за то, как вы всё готовили. Не буду говорить про прошлый период, который ты не помнишь, но уже начиная со вчера: ты повёлся на мой рассказ о скором повышении, который дал мне перепрограммировать твою медиа-плёнку не только на вход, но и на то, чтобы мы знали о твоём местоположении; ты утаил от меня «жёлтый» случай о самом себе, который я тебе подсунул; ты думал найти у меня тут секретные материалы, которые, разреши тебя огорчить, хранятся в электронном виде на серверах… столько ляпов за два дня! И ты думаешь, твои друзья-повстанцы когда-нибудь преуспеют в своих начинаниях при таком планировании?! Ой, не смеши.
- Хорошо у вас всё построено… - признал Пабло. - Позволь тогда спросить: раз ты всё знал заранее, то зачем тратишь время на то, чтобы мне всё рассказать?
- Кроме того, чтобы посмотреть на твои всё более округляющиеся глаза? Потому что мы ещё можем продолжить сотрудничество.
- Ты меня в двойные агенты никак готовишь? – скривил губы Пабло.
- Да боже упаси! Зачем мне это? Просто есть часть людей, которые знают всю ситуацию и историю, как, например, ты сейчас, и их мы используем при работе с переносом данных. Понимаешь, результат деятельности Архиваторов II и III – не только обработка случаев, но и систематизация, которая помогает последующему переносу информации из МундУно в память человека. А дальше всё равно должны быть люди, которые знают и понимают, как память переносится, зачем это делается и почему кому-то её урезают. Заметь, изначальное намерение в отношении тебя – это отправка на «переработку», то есть стирание памяти и записей в сети. Но, во-первых, у тебя большой список контактов, у которых нужно будет стирать записи о твоём существовании в их жизни, а, во-вторых, я полагаю, что такой работой ты мог бы отлично заниматься сам, при этом получив полную память в награду.
- В смысле, полную?
- У меня и всех, кто уполномочен иметь полную память, идёт непрерывная запись в специальной программе, и нам память переносится оттуда, а не из МундУно.
- И этим ты меня хочешь купить? – Пабло ухмыльнулся.
- Почему нет? – пожал плечами Эндрю. - На мой взгляд, наилучший для тебя выход из сложившейся ситуации. Даже, пожалуй, больше, чем ты мог надеяться. Я лично доволен своим бессмертием: я всё помню, насколько это возможно, имею хороший статус в обществе, зарплату, дом… Жизнь прекрасна!
- Теоретически допускаю, что раньше для меня это был бы лучший исход, но только теперь это не будет иметь смысла.
- Что именно?
- Поддерживать прежний режим.
- Позволь узнать, почему?
- Потому что ты тоже не мастер детективного жанра. Вот, к примеру, почему я всё это время сижу в одной позе, скрестив руки?
- Типичная закрытая поза, когда люди не хотят, чтобы лезли в их внутренний мир.
- Могло бы быть так, но ты ничего у меня нового не замечаешь?
- Нет, - сдался Эндрю, осмотрев бывшего подчинённого.
- Эндрю, я никогда в жизни не носил украшений, а уж тем более вычурных перстней наподобие того, который сейчас на моём мизинце. Теперь ты его хорошо видишь… А вот он хорошо видел тебя всё это время, и не только видел, но и записывал и транслировал.
- Что?! – Эндрю изменился в лице, нажал на кнопку скан-дока и крикнул: - Проверить трансляции.
- Поздно, Эндрю, поздно, трансляция уже ушла на все скан-доки и будет сохранена на многих серверах и снова распространена. Уффф, - вздохнул Пабло, размыкая руки, - наконец-то могу поменять позу, а то уже тело затекло. Но понимаешь же, нельзя, чтобы камера тряслась, – и он со смехом помахал перстнем багровеющему бывшему боссу. - Вот видишь, не такие всё же простаки эти подпольщики, кое-чем смогли удивить, а, Эндрю?
- Это мы ещё посмотрим, - сквозь зубы процедил Архиватор I и обратился к сотрудникам службы безопасности, вошедшим по какому-то невидимому сигналу: - Увести, – и, когда они подняли Пабло и повели его мимо него, устало вздохнул и добавил: - На «переработку».
- Слава великому Гейтнеру! – захохотал в ответ уводимый Пабло.