Беатриче. Ты была лишь призраком в моих объятиях

И прошлые мечты исчезнут, назавтра станут горсткой пепла,
Заслонятся страшным горем.
Цветные сны из жизни, здесь много снега, мы втроем: ты и я да небо,
Мне слишком больно вспоминать об этом.
Смех и слезы, здесь звуки лета, мы идем, так много света,
И в твоих очах я вижу...
Горе, горе, больно сердцу, время смерти я предвижу.

Бледный странник над скалою расточается золою,
Пригласил меня на праздник,
Где рисует зло в картинках из историй черных снимков.
Ты любовь — ты мученица сердца,
Бьешься между скалами как птица. Вьешься вереницей горя,
И слезами на пустых страницах.
Влажные глаза как у орлицы, потерявшей своего птенца...

Я тебя люблю и ненавижу — потому что ты с душой моей ушла.
Помнишь, как я пел тебе с любовью?
«Наше пламя будет вечным. Нас согреет глухой ночью,
Даже когда боги в своем гневе
Уничтожат звезды всей Вселенной» так я успокаивал тебя,
Целуя твои плечи, и чувствуя дыхание на груди. 
Что теперь мне делать в темном склепе? Мир этот как стены скорлупы.

На каком суку замерзшем мне повиснуть? Камнем пасть от чьей стрелы?
Долго мне страдать и ненавидеть,
Призывая имя той Любви, страстью выжигающей страницы?
Без конца кошмар мне сниться.
Смех и слезы, звуки лета, мы идем, здесь много света,
И в твоих очах я вижу...
Горе, горе, больно сердцу, время смерти я предвижу.

Ты уходишь до рассвета...