Брусилов Алексей Алексеевич

ГЕНЕРАЛ БРУСИЛОВ   - ТВОРЕЦ БРУСИЛОВСКОГО ПРОРЫВА               
               
    Генерал Брусилов – самый известный генерал (особенно для людей советской эпохи) из военачальников старой русской армии, которые отличились в первой мировой войне. С его именем связано самое крупное  победоносное наступление русских войск в масштабе целого фронта, (одного из четырёх). Луцкий, или иначе, Брусиловский прорыв войск Юго-Западного лета 1916 года вновь привёл армии к широким маневренным действиям, возобновившимся в зашедшей в тупик позиционной войне. В таком тупике противоборствуюшие армии пребывали уже почти два года. Армии воюющих стран закопались в землю, и линия фронта на Востоке представляла собой сплошные окопы на тысячи километров от моря и до моря.

    Блестяще задуманная и столь же блестяще осуществлённая фронтовая операция могла бы дать стратегический результат, если бы командующие трёх других фронтов одновременно поддержали войска Брусилова своими активными действиями, хотя бы сковали силы противника, но этого не произошло. Революция в России положила крест всем военным усилиям России в предыдущие эпохи.

***

     Алексей Алексеевич Брусилов родился в 1853 году в Тифлисе в не слишком богатой семье. Отцу его, генерал-лейтенанту, тогда было 66 лет, а матери - 27. У Алексея было четверо братьев. Характерно, что в знаменитой многотомной военной энциклопедии Сытина, издававшейся до революции, помещена только одна биография на фамилию Брусилов: Брусилов Лев Алексеевич, вице-адмирал, первый начальник морского генерального штаба – это родной брат А.А.Брусилова. На 1910 год Алексей Алексеевич был, вероятно, ещё не столь знаменит, как его младший брат – моряк, скончавшийся в 1909 году на 53-м году от роду. (Почему-то Алексей Брусилов чин умершего брата упоминает в своих мемуарах другой - контр-адмиральский).

    6-ти лет Алексей лишился отца, а через несколько месяцев умерла и мать. Братья Брусиловы воспитывались у тетки и её мужа. «…Они оба заменили нам отца и мать в полном смысле слова» - вспоминал на закате своей жизни Брусилов(1) 14-ти лет будущий Верховный Главнокомандующий Алексей Алексеевич Брусилов поступил в привилегированный Пажеский корпус в Петербурге, который окончил в 1872 году. С 1873 по 1877 год он был адъютантом 15 драгунского Тверского полка, стоявшем в Закавказском крае. Полк считался, по выражению Брусилова, «забубённым».

    Офицером армейской кавалерии уже в чине поручика он принял участие в Русско-Турецкой войне 1877-1878 гг. В апреле-мае 1877 г. русские войска добились большого успеха и осадили сильнейшую крепость Карс. О состоянии боевого духа своего полка и в целом русской армии Брусилов пишет: «… Не было ни одного человека в полку, который бы не радовался наступившему военному времени. (…) …Дело царёво решать, а наше – лишь исполнять. …Такие настроения и мнения существовали во всех полках Кавказской армии»(2) В той войне Брусилов отличился при штурме крепости Ардаган, при осаде и взятии крепости Карс, за что он был награждён орденами Св. Станислава 2-й и Св. Анны 2-й степени. В своих воспоминаниях в главе «Война 1977-1878 гг.» Брусилов вспоминал один случай, который на него произвёл сильное впечатление: «…Крепостная граната из Карса попала во взвод эскадрона, причём убило лошадей всего взвода, но ни одного человека не ранило. Граната, ударив по голове правофланговой лошади и спускаясь ниже, последней лошади во взводе оторвала копыто. Я никогда больше такого случая в жизни не видал».(3) Можно сказать, мистика!   

   В молодости Алексей Брусилов имел увлечение оккультизмом и мистикой, произведениями Е.П.Блаватской. «Я начитался вдоволь всевозможных журналов и книг по этим вопросам, устраивали спиритические сеансы» - позже признается Брусилов.(4) Это обстоятельство впоследствии, вероятно, способствовало его сближению с аристократическими кругами Петербурга, где было модно такое увлечение, как фронда в лоне святоотеческого православия. 

   С 1878 по 1881 год Брусилов был начальником полковой учебной команды на Кавказе. В 1881 году он поступил в Петербургскую Офицерскую кавалерийскую школу, и по окончании её в 1883 году остался при ней.  Блестящий офицер-кавалерист, он стал адъютантом начальника Школы - генерала Тутолмина, которого вскоре сменил генерал Сухомлинов. Будущий военный министр генерал Сухомлинов с 1886 по 1898 год возглавлял Офицерскую кавалерийскую школу. О своём подчинённом он дал такой отзыв: «Все эти годы в лице ротмистра Брусилова я имел прекраснейшего сотрудника, которому передал… инструкторскую часть (до этого он у меня был адъютантом) Своими выдающимися способностями и знанием техники кавалерийского дела, при знании к тому же иностранных языков, он принёс неоценимую пользу делу создания в русской армии рассадника кавалерийской культуры. …Когда впоследствии (с 1902 г. – СП) (Брусилов) стал сам во главе Офицерской кавалерийской школы, то повёл её …опытной и твёрдой рукой».(5) В то время Брусилов сочетал преподавание с  самообразованием: «В школе я тогда читал офицерам лекции о теории езды и выездки лошадей. Но все эти кавалерийские интересы не поглотили меня всецело. Я читал военные журналы, множество книг военных специалистов, русских и иностранных, и всю жизнь готовился к боевому делу, чувствуя, что могу и должен быть полезен русской армии не только в теории, но и на практике».(6)   

    В 1906-1909 гг. Брусилов был начальником 2-й гвардейской кавалерийской дивизии. С  1909 по 1912 гг.  Брусилов командует 14-м армейским корпусом, который непосредственно подчинялся Командующему Санкт-Петербургским округом - дяде Императора Николая II – Николаю Николаевичу-младшему – будущему Верховному Главнокомандующему русской армии  в мировой войне на её начальном этапе. «Он относился ко мне чрезвычайно любезно и верил мне безусловно» - отмечал Брусилов.(7)
     В 1912-1913 гг. Брусилов являлся помощником командующего войсками Варшавского военного округа. Перед Мировой войной в 1913-1914 гг. Брусилов командовал 12-м армейским корпусом Киевского военного округа.
 ***
    В полной мере свой полководческий талант Брусилов раскрыл в Мировую войну. «В начале войны фамилия брусилова была в русской армии почти неизвестна, но изобилующая победами карьерабыстро выдвинула генерала в первые ряды наиболее популярных личностей» - писал в своих воспоминаниях бывший командующий фронтом генерал В.И.Гурко.(8)  С началом её Брусилов возглавил 8-ю армию, отличившуюся в Галицийской и Карпатской операциях 1914 года. Совместно с 3-й армией генерала Рузского Брусилов взял Львов (Лемберг). За умелое руководство войсками при занятии Галиции, взятии городов Галич, Перемышль и выход в район Дуклинского перевала в Карпатах Брусилов был удостоен высшего военного ордена Св. Георгия 4-й и 3-й степеней. Сражение под Перемышлем, длившееся более месяца и закончившееся взятием крепости 9 марта 1915 года,  по мнению Брусилова было последнее, о котором  он мог сказать, что давал его «с регулярно обученной армией, подготовленной в мирное время. За три слишком месяца с начала кампании большинство кадровых офицеров и солдат выбыло из строя».(9) В апреле в Перемышль приезжал Николай II, принимал парад войск, тогда же он пожаловал Брусилову звание генерал-адъютанта.  Но война затягивалась. Армия израсходовала запасы артиллерийских снарядов. Российская военная промышленность на тот момент отставала от Германской по выпуску снарядов. Русская армия вынуждена была отступать. Уже летом 1915 года крепость Перемышль и город Львов были оставлены русской армией, как и значительная часть Галиции. К лету 1915 года потери в личном составе были самыми большими. «За год войны обученная регулярная армия исчезла; её заменила армия, состоящая из неучей» - напишет Брусилов.(10)

     Именно в это критическое время Русскую армию возглавил Николай II. Генерал Редигер писал: «Государь 23 августа (1915) сам вступил в командование армиями, находившимися в то время в самом критическом положении»(11)  Армия в тот период, можно сказать, одними штыками сдерживала сильнейший натиск германской, австро-венгерской и турецкой армий. Потери армии в этот период времени накануне смены главнокомандующих составляли самый большой процент за всю войну.(12) Генерал-лейтенант Генерального штаба Н.Н.Головин писал, что средние потери Русской Армии с 1мая по 1 сентября 1915 года только военнопленными составляли по 200 тысяч солдат и офицеров ежемесячно!(13)  А ведь Русскую Армию до 23 августа 1915 года возглавлял опытный и авторитетный Верховный Главнокомандующий Великий Князь Николай Николаевич, которого любила армия! Но оказалось, что и он не смог сдерживать противника. «На фронте… дела ухудшались…Русский фронт между Вислой и Карпатами был прорван. Русские войска поспешно отступали. Много частей попало в плен, в том числе и генерал Л.Корнилов. Постепенно оставлялись Перемышль, затем Львов. На севере положение было не лучше. Недостаток снарядов вызвал всеобщие толки об измене. Говорили, что изменники – генералы, что изменники – министры»(14) «Не смотря на неудачи на фронте, популярность Николая Николаевича росла именно в оппозиционных кругах, которые видели в двоевластии Ставки и Правительства умаление Верховной власти» - анализировал ситуацию, которая сложилась на фронте в середине 1915 года, историк В.С.Кобылин.(15). «…За образом «отличного служаки» скрывался весьма посредственный стратег» (Вел. Кн.Николай Николаевич) - констатировал историк П.В.Мультатули.(16)  Во всю раскручивался глобалистский план «тёмных сил», мечтавших, на развалинах европейских империй в результате мировой бойни, о своём мировом господстве. Именно в этот роковой момент для России Император Николай II принял решение самому стать во главе Армии. «Это было единственным выходом из создавшейся критической обстановке – писал историк А.Керсновский. – (…) История часто видела монархов, становившихся во главе победоносных армий для лёгких лавров завершения победы. Но она никогда ещё не встречала венценосца, берущего на себя крест возглавить армию, казалось безнадёжно разбитую, знающего заранее, что здесь его могут венчать не лавры, а только тернии»(17)   

    Приказ по Армии и флоту от 23 августа 1915 года гласил: «Сего числа Я принял на СЕБЯ предводительствование всеми сухопутными и морскими вооружёнными силами, находящимся на театре военных действий. С твёрдою верою в милость Божию и с непоколебимой уверенностью в конечной победе будем исполнять наш святой долг защиты Родины до конца и не посрамим земли русской». Строки, означенные курсивом Император приписал на приказе собственноручно.   Император Всероссийский Николай II возглавил армию, в роковой момент её отступления. «Господи, помоги и вразуми меня» - написал в этот день  в своём дневнике Николай II.(18) «Если этот его шаг вызвал в тылу, в правительственной, общественной и парламентской сферах самые разноречивые толкования с общим оттенком недоброжелательного к нему отношения, то в армии и народе жертва, принесённая Царём была оценена инстинктом народной мудрости и сердца…» писал генерал Дитерихс, исследовавший трагическую судьбу российского императора и России.(19). 

   Николай II возложил на себя тяжелейший крест ответственности ещё и за армию! Начальником штаба Царь назначил генерала М.В.Алексеева, неутомимого штабиста-трудягу, сына простого солдата. Он только что вывел восемь русских армий из грозившего им окружения. (Впоследствии Алексеев стал одним из создателей Добровольческой Армии). Смена командования всколыхнула на подвиг русские войска. В первый же день, как стало известно, что сам Царь возглавил армию, наши войска на Юго-Западном фронте успешно атаковали противника. Генерал Иванов, командующий ЮЗФ сообщал в Ставку: «Сегодня (25 августа 1915 г.) наша 11 армия (Щербачёва) в Галиции атаковала две германские дивизии… было взято свыше 150 офицеров и 7000 солдат, 30 орудий и много пулемётов»(20) «И это случилось сейчас же после того, как наши войска узнали о том, что я взял на себя верховное командование. Это воистину Божья милость, и какая скорая» - писал император Николай Александрович жене.(21) «Всегда уравновешенный Государь и был причиной резкого улучшения положения на фронте после смены Верховного Командования» - объяснял стабилизацию фронта историк Кобылин.(22) Генерал Алексеев, за спиной Царя-Главнокомандующего перестал нервничать, войска перестали отступать, фронт стабилизировался, тыл успокоился,  оборонная промышленность стала наращивать выпуск необходимого количества артиллерийских снарядов. Одно из первых распоряжений Верховного Главнокомандующего Императора Николая II касалось наведения порядка на фронте, где он требовал по отношению к тем немногим нестойким частям «не останавливаться ни перед какими мерами для водворения строгой дисциплины в войсках»(23)

     В марте 1916 года Брусилов сменил генерала Иванова на посту Главнокомандующего Юго-Западным фронтом. Помимо 4-х армий главнокомандующему ЮЗФ подчинялись Киевский и Одесский военные округа, включающие 12 областей. Брусилов воспользовался приездом Верховного Главнокомандующего Николая II на ЮЗФ, и при встрече с ним в Каменец-Подольске, доложил Императору, что он не согласен с мнением бывшего главнокомандующего Иванова в отношении того, что войска не в состоянии наступать. Брусилов сказал Царю: «…Я твёрдо убеждён, что ныне вверенные мне армии после нескольких месяцев отдыха и подготовительной работы находятся во всех отношениях в отличном состоянии, обладают высоким  боевым духом и к 1 мая будут готовы к наступлению, а потому я настоятельно прошу предоставления мне инициативы действий, конечно – согласовано с остальными фронтами. Если же мнение, что Юго-Западный фронт не в состоянии наступать, превозможет и мое мнение не будет уважено, как главного ответственного лица в этом деле, то в таком случае моё пребывание на посту главнокомандующего не только бесполезно, но и вредно и в этом случае прошу меня сменить».(24)   1-го апреля 1916 г. на Военном Совете под председательством Николая II на котором присутствовали генералы Алексеев, Куропаткин, Эверт, Иванов, Клембовский, военный министр Шуваев и инспектор артиллерии  - великий князь Сергей Михайлович,  Брусилов высказал буквально следующее: «Я считаю, что недостаток, которым мы страдали до сих пор, заключается в том, что мы не наваливаемся на врага сразу всеми фронтами, дабы прекратить противнику возможность пользоваться выгодами действий по внутренним операционным линиям, и потому, будучи значительно слабее нас количеством войск, он, пользуясь своей развитой сетью железных дорог, перебрасывает свои войска в то или иное место по желанию. В результате всегда оказывается, что на участке, который атакуется, он в назначенное время всегда сильнее нас и техническом и в количественном отношениях. Поэтому я настоятельно прошу разрешения и моим фронтом наступательно действовать одновременно с моими соседями…» После обсуждения, план Брусилова был принят к разработке и военачальники приступили к подготовке войск. Брусилов стал готовить к наступлению войска всех четырёх своих армий. Срок готовности войск к началу наступления Брусилов назначил на 10 мая 1916 г.  Как обычно бывало Ставка, стремилась приурочить день «Ч» наступления армий ЮЗФ к готовности армий и других фронтов, перенесла срок на более позднее время. А потом генерал Алексеев, начальник штаба Ставки предложил Брусилову вместо нескольких подготовленных участков для атаки, выбрать один, усилив его войсками других. Брусилов наотрез отказался менять свой план, и если на изменении плана Ставка будет настаивать, просил его сменить на посту Главнокомандующего фронтом. Ставка «умыла руки».

    С рассвета 22 мая 1916 года по всему фронту армейские, корпусные, дивизионные и полковые батареи открыли сильный артиллерийский огонь по окопам противника. Уже к 24 мая было взято в плен 900 офицеров и 40000 солдат противника. Другие фронты наступление своевременно не поддержали. А без такой поддержки победа Брусилова имела лишь тактический, а не стратегический успех, и на судьбу войны она повлияла мало. «Надавить» как начальник штаба Ставки на других командующих фронтов на Куропаткина и Эверта Алексеев не «отваживался», так как прежде он сам служил под их началом. Тем не менее, в течение лета осуществил крупную наступательную операцию, впоследствии названную «Брусиловским прорывом». Его Юго-Западный фронт взял в плен 450000 солдат и офицеров. В боях противник потерял до 1500000 человек убитыми и ранеными(25) Сам Брусилов считал, что «грандиозная победоносная операция, которая могла осуществиться при надлежащем образе действий нашего верховного командования в 1916 году, была непростительно упущена.

Русская армия понесла также не малые потери. «Устроить наступление без потерь можно только на манёврах: зря никаких предприятиях и теперь не делается, и противник несёт столь же тяжёлые потери, как и мы… Что касается до технических средств, то мы пользуемся теми, которые у нас есть; чем их более, тем более гарантирован успех; но чтобы разгромить врага или отбиться от него, неминуемо потери будут, притом значительные» - писал Брусилов.(26)

 Немецкий генерал Людендорф писал об этом периоде войны: «Судя по всему, русские пытались решить исход войны  на австро-венгерском фронте, однако располагали достаточными резервами, чтобы нанести мощный удар и на нашем фронте, или, на худой конец, удержать нас от переброски дополнительных воинских частей на юг».(27)  Сам Брусилов за эту операцию был награждён Георгиевским оружием.

     Россия готовилась к победоносному 1917 году. Но в результате заговора «тёмных сил» заинтересованных в глобализации мира  под своим управлением, роковой удар был нанесён в самое сердце России – по монархической форме правления. В результате государственного переворота Российский Император Николай II отрёкся от престола.  Россия, как могучее православное русское государство перестала существовать.   

   В исторической книге С.С.Ольденбурга «Царствование императора Николая II» приводится взгляд Черчилля на Россию 1917 года: «Ни к одной стране судьба не была так жестока, как к России. Её корабль пошёл ко дну, когда гавань была в виду. Она уже перетерпела бурю, когда всё обрушилось. Все жертвы были принесены, вся работа была завершена. Отчаянье и измена овладели властью, когда задача была уже выполнена. Долгое отступление окончилось, снарядный голод побеждён; вооружение притекало широким потоком, более сильная, более многочисленная, лучше снабжённая армия сторожила огромный фронт. Тыловые сборные пункты были переполнены людьми. Алексеев руководил армией, а Колчак – флотом. Кроме того – никаких трудных действий уже больше не требовалось: оставаться на посту, тяжёлым грузом давить на широко растянувшиеся германские линии; удерживать, не проявляя особой активности, слабеющие силы противника на своём фронте, иными словами держаться; вот всё, что стояло между Россией и плодами общей победы.

     В марте (1917) Царь был на престоле; Российская империя и русская армия держались, фронт был обеспечен и победа бесспорна.

     Согласно поверхностной моде нашего времени, Царский строй принято трактовать, как слепую, прогнившую, ни на что не способную тиранию. Но разбор 30 месяцев войны с Германией и Австрией должен был исправить эти лёгковерные представления. Силу Российской Империи мы можем измерить по ударам, которые она вытерпела, по бедам, которые она пережила, по неисчерпаемым силам, которые она развила, и по восстановлению сил, на которые она оказалась способна.

    В управлении государствами, когда творятся великие события, вождь нации, кто бы он ни был, осуждается за неудачи и прославляется за успехи. Дело не в том, кто проделывал работу, кто начертывал план борьбы, порицание или хвала за исход довлеют тому, на ком авторитет верховной ответственности. Почему отказывать Николаю II в этом суровом испытании? … Бремя последних поражений лежало на Нём. На вершине, где события превосходят разумение человека, где всё неисповедимо, давать ответы приходилось Ему. Стрелкою компаса был Он. Воевать или не воевать? Наступать или отступать? Идти вправо или влево? Согласиться на демократизацию или держаться твёрдо? Уйти или устоять? Вот поля сражения  Николая II. Почему не воздать Ему за это честь? Самоотверженный порыв русских армий, спасших Париж в 1914 г., преодоление мучительного бесснарядного отступления, медленное восстановление сил, брусиловские победы, вступление России в кампанию 1917 года непобедимой, более сильной, чем когда-либо, разве во всём этом не было Его доли? Несмотря на ошибки большие и страшные – тот строй, который в Нём воплощался, которым Он руководил, которому своими личными свойствами Он придавал жизненную искру – к этому моменту выиграл войну для России.

    Вот Его сейчас сразят. Вмешивается тёмная рука, сначала облечённая безумием. Царь сходит со сцены. Его и всех Его любящих предают на страдание и смерть. Его усилия преуменьшают. Его память порочат…

    Остановитесь и скажите: а кто же другой оказался пригодным? В людях талантливых и смелых, людях честолюбивых и гордых духом; отважных и властных – недостатка не было. Но никто не сумел ответить на те несколько простых вопросов, от которых зависела жизнь и слава России. Держа победу уже в руках, она пала на землю заживо, как древле Ирод, пожираемая червями»(28)

     После отречения Всероссийского Императора Николая II от престола, Брусилов некоторое время был военным советником Временного правительства. А в мае-июле Брусилов становится Верховным Главнокомандующим русской армией, …но был снят в июле 1917 г. на своей вершине военной славы премьер-министром России Керенским. Последовательно был командующим армией, фронтом, всеми вооружёнными силами России  снят в июле 1917 г. на своей вершине военной славы премьер-министром России Керенским. Победы армий, которые возглавлял Брусилов, объяснеются тем, что он прекрасно знал русского солдата, умел понимать его душу и сердце и при этом был волевым и умелым военачальником, твёрдым и непреклонным в осуществлении своего стратегического замысла.   
               
***
    Брусилов любил солдат и солдаты любили Брусилова. Помимо чисто военных вопросов, большое внимание уделял Брусилов поддержанию высокого боевого духа своих войск. От давал солдатам и на фронте возможность по-человечески отдыхать  даже в разгар Первой Мировой войны, когда ещё в помине не было штатных «клубовщиков». Процитируем прославленного генерала Брусилова, описывающего крещенские празднования  1915-16гг. в расположении его частей  в действующей армии. Он пишет: «Удивительно, на что только наш солдат ни способен, чего он только самодельно, с большим искусством ни наладит. На большой поляне перед лесом, в котором  были расположены землянки этой дивизии (102-й пехотной), нас поместили как зрителей удивительного зрелища: солдаты, наряженные всевозможными народностями, зверями, в процессиях, хороводах и балаганах задали нам целый ряд спектаклей, танцев, состязаний, фокусов, хорового пения, игры на балалайках. Смеху и веселья было без конца. И вся эта музыка, шум и гам прерывалися раскатами вражеской артиллерийской пальбы, которая здесь была значительно слышней, чем штабе. А среди солдат и офицеров царило такое беззаботное веселье, что любо-дорого было смотреть».(29)
                ***
    В конце мая 1917 года Брусилов принял должность Верховного Главнокомандующего, уже в июле он был с этой должности снят Керенским. Судьба Алексея Алексеевича Брусилова, можно сказать, была трагична. После отстранения от командования Русской армией он покинул Ставку и выехал в Москву. В дни Октябрьского переворота Брусилов проживал в Москве. Во время революционных боёв в его московской квартире разорвался тяжелый гаубичный снаряд и тяжело ранил знаменитого полководца. Пройдя всю войну, часто бывая на передовых позициях, он ни разу не был ранен. А тут он получил от новой власти в качестве «благодарности» тяжелое увечье от снаряда выпущенного «своими». «Одного меня осколок гранаты изувечил, будто именно меня нужно было выбить из строя. Я фаталист и много думал об этом впоследствии. Случайности я не допускаю в данном случае… А ведь не будь я ранен, я вероятно уехал бы на юг, к Алексееву. И всё приняло бы другой оборот в моей жизни... Хорошо ли, дурно ли вышло, но я в том не повинен»..(…) И я остался один…. Ни правых, ни левых, ни белых, ни красных в душе моей не было… Была далёкая, широкая, великая матушка Россия в целом».(30) Генерал тяжело поправлялся и тяжело переживал русскую трагедию. Как только он стал поправляться, новые хозяева России тут же упрятали на Лубянку и потом в застенок Кремля. Сам он об этом напишет: «вот уж не ожидал… что за всю мою работу во имя Родины попаду под арест под надзором… латышских и еврейских юношей».(31)

Брусилов обращался к Председателю ВЧК Дзержинскому с просьбой, чтобы его выпустили на свободу. Тот ему ответил: «Надо ждать. Пишите свои воспоминания о прежней армии, ругайте бывшее правительство и царскую семью, этим вы можете ускорить свой выпуск».(32)

Брусилов наотрез отказался писать такие «вынужденные» воспоминания.  И лишь благодаря широкой популярности русского полководца самозванные пришлые «пролетарские» вожди не посмели с ним расправиться. В конце концов, изувеченный и быстро состарившийся генерал был выпущен домой. Но он постоянно находился  под неусыпным оком ЧК.

Несколько раз ему подбрасывались провокационные письма… В Бутырской тюрьме в 1918 году умер младший брат Брусилова - Борис.

    На положении «бывшего царского генерала» сам Брусилов провел в «красной» Москве два полуголодных года. Единственный сын Брусилова, Алексей офицер Императорской Армии, который «принял революцию, как благо для русского народа», и ставший командиром полка в РККА погиб на гражданской… Будущее для престарелого генерала становилось беспросветно. «Встревоженный наступлением польских войск А.А.Брусилов выступил с обращением к русским офицерам, призывая их к участию в обороне страны вместе с Красной Армией»(33).

Около 14 тысяч офицеров отозвалось на его призыв и выступило на советско-польский фронт.  Однако, сам Брусилов вскоре был втянут  в авантюру, сотрудничая с новой властью, «во имя спасения России». Старый русский генерал полагал, что ради этого  можно, в какой-то степени сотрудничать и с Советской властью. Бывшему генералу Брусилову со стороны властей были предоставлены чисто номинальные, без реальных полномочий, должности в военном ведомстве: Председателя Особого совещания при Главнокомандующем вооружёнными силами, а затем – Инспектора кавалерии РККА. При этом ему пришлось пережить одно из страшных испытаний духовных сил, какое может выпасть на долю офицера, тем более, генерала. Он не мог представить, что во власть прошла новая генерация людей, каких прежде в представителях государственной власти Россия не знавала. Коварство и ложь у которых - обычное средство для достижения мировых целей. (Интернационализма – Глобализма).   

Имя генерала Брусилова было использовано в воззвании к белым офицерам и солдатам, которое расклеивалось в Крыму, во время эвакуации Русской Армии генерала Врангеля.  В том воззвании, подписанном именем Брусилова, (которое он никогда не подписывал), солдатам и офицерам Русской армии Врангеля гарантировалась жизнь и свобода в «освобождённой» Советский России. «…Многие офицеры верили им, (расклееным  всюду воззваниям - СП), оставались на берегу и попадали в руки не мои, а свирепствовавшего Белокуна (еврей Коган), массами их растреливавшего. Суди меня Бог и Россия» - писал Брусилов.(34)

    В 1924 году Брусилов оставляет службу. Скончался А.А.Брусилов 17 марта 1926 года и был похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве. Уже после окончания Великой Отечественной войны в конце 40-х гг. могила его подвергалась осквернению. Это случилось после того, как в Русском Зарубежье были опубликованы обе части его мемуаров. Потом могила Брусилова была вновь восстановлена.

   Ещё в годы Гражданской войны Брусилов стал писать свои воспоминания. Первая часть охватывала события до 1917 года и была завершена в 1922 году. В 1925 году чета Брусиловых, благодаря содействию Михаила Фрунзе выезжала на лечение в Карловы Вары. Там Брусилов диктовал жене вторую часть своих воспоминаний, не для печати в СССР, а «для истории». В дневнике Желиховской-Брусиловой, относящегося к периоду пребывания в Чехословакии имеется запись: «Всё это время, что мы живём здесь, Алексей Алексеевич диктовал мне…  Мы оставим эти записки здесь, в Праге, я счастлива, что хоть неполно, очень спешно, но всё же написано, и главные факты не умрут с нами»(35)

     Спустя примерно полгода после смерти мужа, «вдова Брусилова – Надежда Владимировна Желиховская (Брусилова) сообщила в Народный комиссариат по военным и морским делам о существовании рукописи воспоминаний (первой части)»(36). 

     Сам Брусилов завещал опубликовать воспоминания не ранее 2-3 лет после своей смерти. В журнале «Война и революция» отрывки из воспоминаний Брусилова были опубликованы уже в 1927 году.  В 1929 году в Госиздате вышла в свет первая часть воспоминаний, правда, с таким предисловием, в котором суждения выдающегося полководца, зрелого мужа и гражданина России, преподносятся довольно уничижительно: «Примитивны объяснения исторических процессов, свидетелем и участником которых  А.А.Брусилов был; узок и сплошь и рядом политически неверен анализ настроений…(…) Эти страницы воспоминаний… совершенно неприемлемые для нас с т.з. их установок, анализа обстановки и выводов, вместе с тем интересны…(…) Неприемлемость и ошибочность с нашей т.з. суждений А.А. Брусилова  в этой области очевидна и оговаривать их  во всех случаях означало бы, по существу повторить в предисловии или в примечаниях азбуку марксизма»(37). Читатель, можно подумать, никак не разобрался бы сам без этой «азбуки марксизма»,  которой напичкано предисловие 1929 года!

    В 1930 году вдова генерала Н.В.Брусилова (Желиховская) со своей сестрой Е.В.Желиховской навсегда покинула Советский Союз. Она вывезла в Чехословакию и личный архив мужа. «После смерти вдовы полководца в 1938 г., рукописи его воспоминаний … были приобретены Русским заграничным историческим архивом (РЗИА) в Праге…  В 1940 г. Е.В.Желиховская передала в РЗИА заверенную рукописную копию второй части воспоминаний А.А.Брусилова. (…) После окончания Второй мировой войны документы РЗИА были подарены чехословацким правительством Советскому Союзу…  Оценка рукописи, сделанная руководством Главного архивного управления МВД СССР была резко негативной из-за обнаруженных в ней критических оценок, данных А.А.Брусиловым внутренней и внешней политике большевистского руководства. Посмертно генерал Брусилов был обвинён в двурушничестве, контреволюционной подрывной деятельности и в участии в заговорах против Советской власти. (…) В результате на долгие годы имя А.А.Брусилова исчезло со страниц научных и иных изданий».(38)            
                *** 
    Урезанные (без второй части) мемуары А.А.Брусилова, названные им «Мои воспоминания» вышли в свет только в 1963 году. (39) Эта замечательная книга с дарственной надписью: «Порохину Петру Фёдоровичу в знак дружбы и глубокого уважения (участнику брусиловского прорыва.  А.Кичанов, 3 октября 1963 года, п. Подюга» - была подарена моему деду, солдату Брусиловского прорыва. Воспоминания Брусилова деду подарил начальник Подюжского леспромхоза Аркадий Алексеевич Кичанов, с которым работал многие годы мой дед техник-прораб.(40). Впоследствии А.А.Кичанов, давний друг нашей семьи, возглавлял лесное хозяйство всей Архангельской области, он также был депутатом Верховного Совета РСФСР. Эту книгу Брусилова последовательно с интервалом в десятилетия с интересом читали три поколения семьи Порохиных: дед - солдат-ветеран, отец танкист-генерал и автор данной статьи, также, офицер-танкист.

     В солдатских воспоминаниях моего деда Порохина Петра Фёдоровича, частично опубликованных в журнале «Двина» о генерале Брусилове есть такие строки: «Как только Брусилов принял командование (Юго-Западным фронтом), мы стали усиленно готовиться к наступлению. Ночные учения с преодолением различных препятствий, стали обычным делом. Брусилов был боевой командир, когда подойдёт к полку или дивизии, узнать, что это командующий фронтом можно было только по титулованию его. А он носил солдатского сукна шинель, простые сапоги, простые погоны…. Одевался (Брусилов), как простой солдат. Если его встретишь один на один, никогда не подумаешь, что это и есть командующий Юго-Западным фронтом»(41)

     В предисловии  первого послевоенного издания урезанных мемуаров Брусилова, опубликованных в 1963 году  было указывалось, что вторая (тогда ещё не опубликованная часть) книги воспоминаний Брусилова, является фальшивкой, и что она написана рукой жены Брусилова – Н.В. Брусиловой-Желиховской. «Отдельным заметкам и наброскам покойного она придала композиционную стройность и антисоветскую направленность. Целью её кощунственных «упражнений» с заметками покойного супруга было «оправдание» его перед белой эмиграцией»(42).

     В предисловии к полному зданию воспоминаний Брусилова, которые вышли в издательстве Российская политическая энциклопедия (РОСПЭН), 2001, наконец, было дано объяснение. Как там сказано, это был  хитрый ход Главного архивного управления СССР. «Чтобы сохранить для советской исторической науки и пропаганды образ генерала Брусилова – сторонника Советской власти, честно служившего в Красной Армии и чуть ли не беспартийного большевика, вторую часть воспоминаний объявили фальшивкой, бездоказательно приписав авторство Н.В.Брусиловой-Желиховской и другим лицам. На сегодняшний день ни в одном из отечественных архивов не обнаружено каких-либо источников, опровергающих авторство А.А.Брусилова Впервые отрывки из второй части воспоминаний публиковались в 1989-1991 гг. в «Военно-историческом журнале»»(43)  12 июня 1925 года в Карлсбаде (Карловы Вары) Брусилов  в предисловии ко второй части своих записок напишет: «…Я опасаюсь, что всё, что я вспоминаю на этих страницах, что я пережил за эти годы, будет уничтожено в Советской России. Они слишком много лгали моим именем. А я бы хотел, чтобы в новой России наши потомки знали правду…»(44)

     Истинное величие генерала Брусилова заключался не столько в том, что он блестяще осуществил Луцкую  фронтовую наступательную операцию в первой мировой войне, а в том, что он сумел осознать и посмел высказать на страницах своих воспоминаний свои суждения о той опасности, на которую своевременно не обратили внимание государственные мужи и высшие  военачальники Русской армии, в том числе и он сам. Но именно эти его выводы тут же сделали тайной для русского народа на целых 80 лет советские идеологи и кормушечные советские историки. И сейчас о его мыслях и пророчествах мало кто знает. Это свидетельствует лишь о том, что судьба России по-прежнему в опасности. Ведь и сегодня актуальны слова Брусилова, сказанные им о власти: «…Нравственную подготовку народа к неизбежной … войне не то что упустили, а скорее недопустили»(45) Брусилов за границей напишет: «Я хочу, чтобы знали, что теперь, в 1925 году, я увидел свою ошибку, я понял, что такое происходит в России. Если бы я знал, что большевики укрепятся, будут преследовать религию и объявив атеизм своей официальной религией… В то время я ещё не понимал, что революции нашей, русской уже нет, что она нас прихлопнула окончательно, а дело нахлынуло совсем иное: всемирная борьба антихристианская, желающая уничтожить весь свет Христов во имя тьмы сатанинской. Совершенно для меня ясно, что не только многие большевики, но и множество евреев, решительно не знают в каком тупике очутились, на кого работают. Кто-то верно сказал, что большевики очутились в тёмной прихожей того большого антихристианского движения, которое ими руководит, и они сами не знают, кто даёт им свои директивы. (…) Я понял только теперь вполне, как прав был Сергей Нилус, как глубоко и верно судил Шмаков, предупреждая нас об опасности. (…) Старый безумец я, как и безумна вся наша интеллигенция. Мы, сами мы, сделали то, что погубило Россию. По беспечности, по глупости и по многим другим причинам, но мы сами всё подготовили. Особенная вина на нас, верующих людях, ибо неверующие – те не понимали многого, а мы, христиане, должны были понимать «Что близко, при дверях» (Мф. 53 33 гл. 24) что творится около нас. Мережковский совершенно прав, утверждая, что либеральная атеистическая наша интеллигенция и большевики-коммунисты имеют точку соприкосновения, равнозначащую и одинаковую в смысле вины перед Россией, ибо разрушали церковь, веру в народе одинаково. Теперь, я только понял, какие все мы были преступники, что вовсе не прислушались к Нилусу и Шмакову. А главное, не придали им вовремя того значения, какое следовало. У меня были завязаны глаза, я считал долго русскую революцию народной, выражением недовольства масс против старого порядка, которым сам был недоволен и оскорблён. Теперь я прозрел… Это всемирная борьба белой и чёрной магии, вопрос, поставленный ребром о всей христианской культуре всего человечества. Гонение на церковь, на лучших духовных лиц, развращение детей и юношества, искусственная прививка им пороков, приучение детей к шпионажу (в школах выспрашивание у малолетних есть ли дома иконы, ходят ли родители в церковь, вспоминают ли старину?) разрушение семьи… это всё русскому рабоче-крестьянскому народу не нужно…* (* Как не нужно и разрушение старинных кладбищ и памятников, стоящих та на могилах иногда более сотни лет. Русский крестьянин и рабочий к кладбищам относится с особым уважением).» (Вероятно, вот за эти-то самые слова уже после Великой Отечественной войны могила самого Брусилова была осквернена!) Далее Брусилов напишет: «Это необходимо антихристовым детям, каковы и есть большевики-коммунисты, руководимые ещё более высшей инстанцией чёрной силы врагов Христа. (…) На всех в России произведена примерная, «показательная»  операция. Мы своими страданиями, на своих плечах несём весь ужас этот, для того, чтобы весь мир узнал, что это такое и отшатнулся от этих мракобесов. Но русский народ, как бы его не развращали, не сбивали с пути истинного… начинает прозревать. (…) Народ живёт не годами, а веками. Одно поколение изгадить, морально погубить возможно, но вытравить имя Христово из многомиллионного народа не так-то легко. Одна у меня мольба к Богу: избавить нас от  антихристовых детей, одна надежда, что Христос не может быть побеждён сатаною, и этого не будет!.. Но наказаны мы сильно по грехам нашим и должны ещё много претерпеть»(46).

---
1. Брусилов А.А. «Мои воспоминания», М., РОСПЭН, 2001, С.15.
2. Брусилов А.А. - Там же, С.19.
3. Брусилов А.А. – Там же, С.25
4. Брусилов А.А. - Там же, С.32
5. Сухомлинов В.А. Воспоминания. Мемуары. М., Харвест, 2005, С.119.
6. Брусилов А.А. – Там же, С34.
7. Брусилов А.А. – Там же, С.42.
8. Гурко В.И. Война и революция в России 1914-1917, М, Центрополиграф, 2007, С.27.
9. Брусилов А.А. – Там же, С.105.
10. Брусилов А.А. – Там же, С.140.
11. Редигер А.Ф. История моей жизни (воспоминания военного министра), М., Канон-Прес-Ц, Кучково поле, 1999, Т.2, С.397.
12. См.: Платонов О.А. Николай Второй в секретной переписке, М, Алгоритм, 2005, С.188.
13.  См.: Головин Н.Н. Военные усилия России в мировой войне, Жуковский-Москва, Кучково поле, 2001, С.141.
14. Кобылин В.С. Анатомия измены. Истоки антимонархического заговора, СПБ, «Царское Дело», 2005, С.103.
15. Кобылин В.С. Там же, С.104.
16. Мультатули П.В. Господь да благословит решение моё Император Николай во главе действующей армии и заговор генералов, СПБ, Держава, СатисЪ 2002, С.30.
17. Керсновский А.А. История Русской армии. М., Воениздат, 1999, С.572.
18. (24 августа 1915) Дневники императора Николая II, М., Орбита, 1991, С.544.
19. Дитерихс М.К. – Убийство Царской Семьи и членов Дома Романовых на Урале, М., Скифы, 1991, Т.2, С.97-98.
20. (24 августа 1915) Платонов О.А Дневники императора Николая II, М., Орбита, 1991, С.200.
21. Там же, С.200.
22. Кобылин В.С. Там же, С.122.
23. Илющенко Р. Уроки 1915 года, / «Победа, победившая мир», №10,(38), октябрь 2005 г.
24. Брусилов А.А. – Там же, С.164.
25. Брусилов А.А. – Там же, С.189.
26. Цит. по: Головин Н.Н. Военные усилия России в Мировой войне, М, Кучково Поле, 2001, С.139.
27. Людендорф Эрих, Мои воспоминания о войне, М., Центрополиграф, 2007, С.103.
28. Цит. по: Ольденбург Царствование императора Николая II, М., Терра, 1992, С.639-640. (Siс: Симптоматично, что эти мысли Черчилля были изъяты из последующего издания книги С. Ольденбурга, изданной в Ростове-на-Дону, «Феникс», 1998 г.!  С чего бы так?!)
29. Брусилов А.А. – Там же, С.155.
30. Брусилов А.А. Там же, С.261-262
31. Брусилов А.А. – Там же, С.270
32. Брусилов А.А. – Там же, С.272-273.
33. См.: Предисловие к книге:  АА.Брусилов «Мои воспоминания», М., РОСПЭН, 2001, С.3.
34. Брусилов А.А. «Мои воспоминания», М., РОСПЭН, 2001, С.304.
35. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф.5972, Оп.1, Д.21 а, Л.41.
36. См.: Предисловие к книге:  АА.Брусилов «Мои воспоминания», М., РОСПЭН, 2001, С.4.
37. Предисловие к московскому (1929г.) изданию воспоминаний А.А.Брусилова. См. АА.Брусилов «Мои воспоминания», М., РОСПЭН, 2001, С.11, 12.
38. Предисловие к книге:  АА.Брусилов «Мои воспоминания», М., РОСПЭН, 2001, С.4,5.
39. Книга: А.А.Брусилов «Мои воспоминания», М., Воениздат, 1963.
40. На 85 году жизни в 1980г. мой дед Порохин Пётр Фёдорович, после смерти жены – моей бабушки, взялся за перо и оставил своим  потомкам, солдатские, если так можно выразиться, «мемуары». Назвал он их, точно так же, как и генерал Брусилов - «Мои воспоминания». Небольшая часть из этих воспоминаний была опубликована в районной газете «Коношский курьер» 31.10.2003 г., а также журналах «Двина» №3/2004 и Роман-журнал, №10/2006 г.
41. Порохин П.Ф. За Веру, Царя и Отечество. / «Двина», Архангельск, №3 /2004, С.34.
42. Брусилов А.А. «Мои воспоминания», М., Воениздат, 1963. С.14.
43. Предисловие к книге:  АА.Брусилов «Мои воспоминания», М., РОСПЭН, 2001, С.5.
44. Брусилов А.А. – Там же, С.249.
45. Брусилов А.А. – Там же, С.69.
46. Брусилов А.А. – Там же, С.344-346.