Внимание, камера, мотор!

ИГОРЬ ПАХТЕЕВ - http://www.proza.ru/avtor/aibolit64 - ПЯТОЕ МЕСТО В 14-М КОНКУРСЕ НА СВОБОДНУЮ ТЕМУ МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ

    Женщина сопротивлялась из последних сил.  Она извивалась, цеплялась руками  и пыталась укусить зажимающую её рот  мужскую ладонь, но силы были не равны.  Огромный, похожий на обезьяну верзила бросил свою жертву на кровать  и одним движением  распахнул на несчастной её  голубой халатик.  Пуговицы, как горох, покатились по полу.  Дорогое кружевное бельё  осталось последней защитой  женского тела.  Но руки насильника почему-то  в нерешительности замерли, а на его узком лбу выступили маленькие капельки пота.  Женщина с удивлением взглянула снизу  на мужчину и тоже  притихла.

  — Стоп!!!

   Режиссёр  Юлиан  Казимиров был готов вцепиться в горло  актёра Павла Тишкина за ещё один испорченный дубль.   Но  разница в росте была настолько велика, что  режиссёр  с трудом   смог  бы достать, наверно,  только до верхней пуговицы рубашки  актёра.    И  поэтому ему оставалось только  подпрыгивать  и размахивать руками, показывая всю степень своего возмущения.

   —  Паша, ты,  что никогда не видел кружевных трусов на женском теле?!  Откуда  такие нервы?  Ты же, вроде бы женатый человек!

   —  Да. Уже пять лет. И я очень люблю свою жену Люду.

   —  При чём тут это! Мы все любим своих жён….!

   При этих словах  режиссёр наткнулся взглядом на свою ассистентку с хлопушкой,  молодую  студентку Катю, проходящую  на  этих съёмках  межсессионную практику.  Только вчера ночью Юлиан Казимиров в своём гостиничном номере страстно шептал  этой  девушке  о том,  как ему необходимо  срочное лечение глубокой сердечной раны, нанесённой  уже давно  нелюбимой женой.  Отзывчивая  Катина  душа не смогла  устоять, и она поспешила оказать экстренную помощь  человеку, от которого зависела  её  практика, – лечение было  произведено в полном объёме за три сеанса.

   —  Но  любовь  к жене ничего не значит,  если речь идёт о великом и вечном! …     Искусство требует  от всех нас жертвенности,  полной  отдачи  и …  и… –  довести свою мысль до логического завершения  смущённый режиссёр так и не смог, поэтому смягчил свой тон и уже по-отечески  продолжил воспитательный процесс Павла:

   — Мы сняли  всю натуру  и все сцены  в павильоне, где ты был занят.  Осталась  только  эта. Но она ключевая, – именно с насилия над женой главного героя начинается сюжет нашего фильма.  Мы взяли тебя без проб и кастинга, именно из-за твоей неординарной внешности. Второго такого мне не найти, и  поэтому дублёра не будет.  Придётся тебе самому  обесчестить  нашу  Дианочку.   И ты должен это сделать именно сегодня.  Оплатить  второй съёмочный день  Диане по тарифу народной артистки,  сметы  уже не хватит.   

    При этих словах  до этого всё ещё лежавшая  на кровати красавица Диана встала и, презрительно фыркнув в сторону Павла, пошла с костюмершей  Верой  восстанавливать  нарушенный образ  примерной  домохозяйки, ¬– пришивать к халату оторванные  пуговицы.

   Стать народной артисткой проще всего, расписавшись в ЗАГСе сразу с каким-нибудь  известным режиссёром  или продюсером, в противном случае, придётся массе всякого народа разрешить расписываться уже в твоей «Гостевой книге».

   — Мы буквально на один съёмочный день смогли заполучить  эту звезду.  При её виде  все мужики нашей бескрайней  страны пускают слюни.  Её фотографиями обклеены все кубрики от подводных лодок до космических кораблей.   А тебе  позволили  делать с ней  всё, за что другим только за одну  попытку  дали бы лет пять колонии….   Слушай,  Паша, а  может,  ты специально срываешь съёмку, чтобы продлить себе это удовольствие?   

   — Ну что Вы,  Юлиан Вольдемарович,  такое говорите!  Как я могу?   Просто ещё со школы все девочки боялись со мной дружить.  Только  уже после учёбы,  когда  я пошёл работать на стройку,  мне посчастливилось  познакомиться с моей  Людочкой,  – она там  работала маляром.   И она стала первой женщиной,   не побоявшейся    поцеловать меня в губы.   С тех пор мы вместе и я дорожу ею даже больше, чем собой.  Она смысл моей жизни и мать моего ребёнка.  Но я  слишком большой и сильный, поэтому всегда очень аккуратно обращаюсь  со своей  женщиной, и  боюсь сделать ей больно.  И не могу теперь  вести себя по-другому!  Даже по отношению к Диане.

   — Я понял тебя, Паша.   Но и ты меня пойми, – мне по сюжету не нужен  нежный   мачо.  Злобный маньяк хочет отомстить  полицейскому  и унизить его жену в самой  извращенной форме.  Мне нужен в кадре кровожадный зверь, который  огромными ручищами  сначала  рвёт одежду на своей жертве, а потом будет готов её просто сожрать без соли.  И у неё не должно остаться ни единого шанса на спасение. А я сейчас вижу, что жертва сама должна тебе помогать её раздевать, – у тебя, видите ли,  слабнут  и дрожат руки!   

   — Я не артист и не привык, когда в такие  моменты на меня смотрит столько  глаз.

   — Ну, не можем же мы все спрятаться в шкаф. Тем более, что он такой маленький.   Съёмка – это просто наша работа, – и отнесись к нам, как к обычной  мебели.  Тебе надо просто забыть,  что ты сейчас играешь роль.  Система Станиславского  говорит, что  эмоции, испытываемые актёром, должны быть подлинными.  Представь себе, что ты остался в этой жизни один.  Совсем  один. И  все  вокруг  теперь против тебя.  Ты всё потерял, и поэтому  превращаешься в беспощадного  монстра, готового отомстить всему этому миру  чужих для тебя людей.   

   Великан  согласно  кивал своей дынеобразной  башкой  и смущённо улыбался.  Но режиссёр, будучи инженером человеческих душ,  видел, что все его доводы так и не смогли до конца пробить могучую лобную кость Павла и заметно  поколебать его принципы.

   —  А скажи-ка мне, Паша,  как ты относишься к тому, чтобы нам с тобой немного  выпить и расслабиться?  Ты что предпочитаешь,- водку или коньяк?

   — Да, я вообще-то совсем не пью.

   — Ну, начать  никогда не поздно. Тем более ради общего дела.  Ты ведь не хочешь, чтобы  весь наш коллектив  пострадал  из-за  твоей фобии?  Вот и славненько. Пойдём лечиться!
               
                *   *   *
    Женщина сопротивлялась из последних сил.  Она извивалась, цеплялась руками  и пыталась укусить зажимающую её рот  мужскую ладонь, но силы были не равны.  Огромный, похожий на обезьяну верзила бросил свою жертву на кровать  и одним движением  распахнул на несчастной её  голубой халатик.  Пуговицы, как горох, покатились по полу.  Дорогое кружевное бельё  осталось последней защитой  женского тела….
 
   Вся съёмочная группа во главе с режиссёром  с ужасом слушала из платяного шкафа звуки доносившиеся снаружи.  Система Станиславского, настоянная на коньяке,  сработала и дала удивительные результаты.   Было темно,  тесно и почти невозможно дышать, но все понимали, как же  им сильно повезло, что их, как ненужные вещи,   просто закинули в этот шкаф.   При другом раскладе,  они тоже могли бы сейчас лежать на той же кровати рядом с Дианой.   Вся съёмочная группа в два слоя.

    Режиссёр, дыша свежим коньячным перегаром, шептал неожиданно всплывшие в его памяти слова молитвы «Во спасение».  Ассистентка  Катя  клялась завтра же перевестись в политехнический,  и вытрясти с Казимирова деньги за его грязные домогательства.   Костюмерша Вера  пыталась вспомнить – держала ли она во рту  булавку, когда  обезумевший от стакана коньяка Паша нёс её за ногу в шкаф? И только оператор  таинственно улыбался в темноте,–  ведь он пять минут назад, как только  стальная рука актёра схватила его за шиворот, успел  включить настроенную на съёмку постельной сцены камеру,  впервые за всю свою карьеру не дожидаясь команды:  «Внимание… камера… мотор!»