Одной крови - глава 17

17

        Андрей лежал на спине с открытыми глазами, уставившись в потолок. Гриша делал попытки завязать с ним разговор, но каждый раз терпел неудачу.
- Андрюха, давай покурим, – предложил Гриша.
- Не хочу.
- Тебе надо расшевелиться.
- Зачем?
- Затем, что жизнь продолжается.
- Ну, и что?
- Да ну тебя.
        Гриша и сам прилег на кровать, подложив правую руку под голову.
- Эх, сегодня домой! – опять взялся за свое Гриша. – Хорошо всё-таки дома. Больше я на таком не попадусь. Лучше не рисковать – оно того не стоит. Теперь буду сидеть с десяти вечера до шести утра дома, и никто меня оттуда не вытащит.
        Андрей никак не отреагировал на этот монолог.
- Переживаю я за тебя, Андрюха, – как ни в чем не бывало, продолжил Гриша. – Если они уже перешли к току, то худо дело. У них там целый набор пыток. Да я же тебе рассказывал. А может, и еще что новое придумали. У них там над этим, наверное, целый отдел в министерстве работает. Представляешь, сидят себе людишки и придумывают, как нашего брата колоть. А всё потому, что менты работать не умеют, или не хотят. Вот пусть бы доказали тебе, что это ты преступление совершил, к примеру. Я говорю – к примеру. Ты себе лежишь в камере, отдыхаешь. Никто тебя пальцем не трогает. Доказали – судите, не доказали – отпускай на свободу. Правильно я говорю?
- Гриша, помолчи, а? И так тошно.
        Гриша замолчал. В камере установилась тишина, и только с других камер долетали крики, смех.
- Слушай, Андрюха, - Гриша был неисправим. – Может, кому-нибудь весточку передать на свободе? Может родным?
- Родные в курсе, так что передавать нечего.
- Смотри, а то такой возможности больше может не быть.
- А прокурору весточку передашь?
- Жалобу написать хочешь?
- Да ничего я не хочу.   
        Андрей резко повернулся набок, лицом к стенке. С этого момента Гриша не проронил ни слова.
        Через полчаса послышался звук шагов в коридоре, совсем близко от камеры. Андрей сразу насторожился, приподнял голову, и начал прислушиваться к доносящимся звукам. Как оказалось, это открывали соседнюю камеру. Окончательно удостоверившись в этом, Андрей расслабился.
        Через десять минут снова послышался звук шагов. Андрей опять приподнял голову. В этот раз, в дверной замок их камеры засунули ключ, и начали открывать. Андрей сразу принял сидячее положение, тревожным взглядом уставившись на дверь. В дверном проеме показался дежурный.
- Пошли, - только и сказал он, глядя на Андрея.
- Куда? – испуганным голосом спросил Андрей.
- Туда же.
- Я никуда не пойду!
- Тебя как будто кто-то спрашивает.
- Я не пойду!
- Получишь по почкам.
- Делай, что хочешь, а я из камеры не выйду.
- Серёга! – обратился дежурный к своему коллеге. – Палку принеси. 
        Пока Серёга ходил за палкой, Андрей ловко спрыгнул со второго яруса, и, так же ловко, залез под кровать первого яруса. Там он прижался спиной к стене, как будто готовясь отбиваться от нападения. Обалдевший Гриша молча смотрел на происходящее. Что касается дежурного, то он равнодушно наблюдал за манипуляциями Андрея.
- Вот чудила, - только и произнес он.
        Взяв в правую руку резиновую палку, дежурный зашел в камеру, и присел на корточки. Заглянув под кровать, он посмотрел на Андрея.
- Вылезай!
- Нет!   
        Дежурный два раза ударил Андрея палкой по ноге. Бил он не сильно, так что Андрей даже не вскрикнул. Было видно, что дежурному совершенно не хотелось продолжать участие в этой сцене.
- Ну, и хрен с тобой, - спокойно сказал он, вышел из камеры, и закрыл дверь.   
        Гриша свесился с кровати, и посмотрел на Андрея.
- Ну, ты молодец, Андрюха. Однако, туча прошла – можешь вылезать.
- Рано еще.
- Думаешь, вернутся.
- Обязательно вернутся.   
        И действительно, через пять минут дверь снова открылась. В этот раз, в дверном проеме, вместе с дежурным, показались Фурманов и Карпов. Фурманов легонько отстранил дежурного, и вошел в камеру. Подмигнув Грише, он прошелся по камере до окна. Остановившись возле окна, он стоял, всматриваясь в закрытое сеткой и решеткой окно, с грязноватыми стеклами.
- Волошин, ау-у, - негромко сказал он. – Раз, два, пять, я иду искать. Кто не спрятался – я не виноват.
        Он развернулся, прошел обратно к двери, там еще раз развернулся, и присел на корточки.
- Ах ты, хорёк, - сказал он, заглядывая под кровать. – Спрятался в нору? Ты зачем туда залез?
        Андрей молча смотрел на него.
- Я тебя еще раз спрашиваю, ты зачем туда залез?
- Я никуда с вами не пойду.
- Так ведь, и не надо никуда идти. Поговорим здесь.
- Говори – я слушаю.
- Ну, что это разговор у нас получится? Давай зайдём в комнату для свиданий.
- Я никуда из камеры не выйду.
- Я тебе сейчас позвоночник сломаю, клоун. Будешь у нас беспозвоночным животным.
- Мне все равно.
- Значит, все равно, да? Сейчас ты у меня выползешь оттуда, и будешь ползти до самого выхода из изолятора. Понял?
- Не понял.
        Фурманов поднялся с корточек.
- У вас есть газ? – спросил он у дежурного.
- Есть.
- Давай.
        Приняв от дежурного баллончик со слезоточивым газом, Фурманов прошел к окну, и уже там присел на корточки. Голова Андрея оказалась как раз напротив него. Фурманов взболтал баллончик, и наставил его на Андрея.
- Слушай меня, чума, - спокойным голосом сказал Фурманов. – Я считаю до трёх, а потом пускаю струю газа тебе в харю. Если ты этого не хочешь, то должен за это время вылезти из-под кровати. Раз…
        И тут Фурманов пустил длинную струю в лицо Андрею. Тот вскрикнул от неожиданности, потом застонал, и начал лихорадочно тереть руками глаза. Фурманов поднялся и, так же спокойно, пошел к выходу.
- А теперь тащите этого гада, - сказал он.
        Карпов тут же бросился в камеру, схватил Андрея за левую ногу, и потащил из-под кровати к выходу. Кровати были вагонного типа, так что препятствий не было. Андрей попробовал отбиваться правой ногой, но тут за неё ухватился дежурный. Через пару секунд Андрей уже валялся в коридоре.
- Суки! - кричал он, продолжая тереть глаза.
- Что за дела?! – послышался крик из одной камеры.
- Братва, по ходу, менты беспредельничают! – это уже кричали из другой камеры.
- Рты позакрывали, шавки! – крикнул Карпов.
- Оставьте человека в покое, не то сейчас устроим кипиш! – ответили в одной из камер.
- Кто это там пасть открывает без разрешения! – Карпов начинал закипать.
- Иди сюда, познакомимся! – ответили ему из камеры. – Только подмойся хорошенько!
- Ну-ка, открой мне камеру! – решительно обратился к дежурному Карпов.
- Карпуха, остынь! – вмешался Фурманов. – На кой они тебе? Они же в камерах сидят. Пусть там хоть на уши становятся.
- А я бы сейчас вломил кому-нибудь, - сказал Карпов, и пнул ногой Андрея. – Да закройся ты, падла!
        Несмотря на продолжающийся гул в камерах, милиционеры полностью переключились на Андрея. Они надели ему наручники в положении сзади, потом подняли его на ноги и повели к выходу. Андрей шел как слепой, поэтому Карпову приходилось его периодически направлять. Возле входных дверей в изолятор все остановились в ожидании, пока дежурный откроет дверь. Фурманов критически осматривал Андрея, стоявшего с закрытыми глазами. В этот момент Андрей вдруг замер. Потом глаза его широко открылись, глядя в никуда. Дежурный уже открыл дверь, давая возможность выйти. Но его внимание тоже привлек вид Андрея. Наступила тревожная пауза. Глаза Андрея начали медленно закатываться вверх, обнажая белки. В следующий миг его тело начало падать назад.
- Карпуха, держи его! – только и успел крикнуть Фурманов.
        Карпов, стоявший позади Андрея, и не понимавший, в чем задержка, выставил руки вперед и успел, в последний момент, подхватить Андрея. У Андрея начались судороги. Карпов быстро положил его на пол, и чуть отошел в сторону.
- Ни хрена себе, - сказал Фурманов. – Что это с ним?
- Косит, наверное, - высказал предположение Карпов.
        Дежурный молча присел возле Андрея, достал из кармана носовой платок, сложил его в несколько слоев, и вставил между зубами Андрея. После этого повернул голову Андрея набок, и продолжал удерживать её в таком положении. Через уголок рта начала стекать слюна на пол. Дыхание у Андрея как будто остановилось.
- Не косит, - сказал дежурный, глядя на оперативников. – Я уже встречался с такими припадками.
- Это что – эпилепсия? – спросил Фурманов.
- Типа того, - качнул головой дежурный. – Позвоните с мобильного на «скорую».
        Карпов набрал номер «Скорой помощи».   
- Слушаю вас, - раздался женский голос.
- Направьте «скорую» в изолятор временного содержания.
- Что у вас случилось?
- Да эпилепсия, вроде бы.
- Сковороды, 12?
- Да.
- Ждите.
- Спасибо.
        После того, как судороги прекратились, и тело Андрея расслабилось, дежурный повернул его набок. Теперь уже Фурманов начал звонить Загоруйко.
- Григорьевич, у нас форс-мажорные обстоятельства. У Волошина случился припадок. Сейчас он без сознания.
- Вы в изоляторе? – спросил Загоруйко.
- Да. Его возле выхода кидануло.
- Скверно.
- Ждём «Скорую помощь».
- Плохо, Вадим. Сегодня последний день, когда с ним можно было поработать. Завтра выборы, а в понедельник, и подавно, будет не до него.
- Я понимаю, Григорьевич, но с ним сейчас бесполезно говорить. Он вообще стал неуправляемым. Отказался сегодня выходить из камеры, залез под кровать. Пришлось его сначала газом травануть, а потом за ноги вытаскивать.
- Слушай, а он хоть не покалечился?
- Да вроде бы нет.
- Делать нечего, возвращайтесь в отдел.
- Понял.
        Когда Фурманов с Карповым шли к автомобилю, то к изолятору подъехала «Скорая помощь».
        К приезду бригады «Скорой помощи» Андрей пришел в себя, и сидел в комнате для оказания неотложной медицинской помощи. Врач – женщина лет сорока, остановилась на пороге комнаты, рассматривая Андрея.
- Что случилось? – недовольным голосом спросила она у Андрея.
- Не знаю.
- А кто знает? Пушкин?
- Я потерял сознание.
        Врач прошла в комнату, и присела за стол. Следом за ней зашла молоденькая медсестра с аптечкой, и дежурный с каким-то журналом.
- Раньше похожие приступы были? – продолжила допрос врач.
- Не было, - тихим голосом отвечал Андрей.
- Когда в последний раз употребляли алкоголь?
- Дней пять назад.
- Подойдите сюда и оголите до локтя левую руку.
        Андрей так и сделал. Врач вытащила из кармана халата прибор для измерения давления, и измерила давление у Андрея.
- У вас какое нормальное давление?
- Не знаю.
- Сейчас сделаем вам укол.
        Пока медсестра готовила шприц для укола, Андрей сидел на топчане с виноватым видом, посматривая на врача.