Осень, время охоты

 Я жил вместе с матерью в посёлке Прииск-Кумак, как он тогда назывался, за ним ещё сохранялось это название. Хотя золотодобывающие шахты были уже закрыты и рабочий народ потихоньку покидал посёлок в поисках лучшей доли а самое главное работы. В посёлке ещё оставались кое какие предприятия такие как Дорстрой, работала больница, средняя школа, кроме средней русской школы ещё существовала казахская средняя школа, где преподавание велось на казахском языке. Работал детский сад, было несколько магазинов и работал комбинат бытового обслуживания.  Своё повествование я начинаю с одна тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года когда мы вместе с матерью и отчимом переехали в посёлок на постоянное место жительство из города Орска, но посёлок был для меня давно родным, так как в нём проживали мои дедушка и бабушка по материнской линии, Скиба Матвей Емельянович и Скиба Прасковья Дорофеевна. И естественно каждое своё лето я проводил у них, от Орска до Прииск-Кумака было всего сто двадцать километров, и их связывали рейсовые автобусы. Учился я тогда в седьмом классе ученики школы меня приняли как старого знакомого, ведь я всё лето проводил всегда с ними купаясь в одной речке Кумачке и пиная один футбольный мяч на степных стадионах Прииск -Кумака. Посёлок был ещё разделён на квартала чётко обозначенные в нашей мальчишеской стратегии по которой не раз у нас происходили недоразумения на футбольных полях забит ли гол с абцайта или правильно, и кто победил в этом случае третий или второй квартал. Да это была наша мальчишеская жизнь, наполненная яркими впечатлениями и бурными всплесками неограниченной юношеской энергии. Посёлок можно сказать жил ещё полноценной жизнью, функционировал Поселковый совет с председателем во главе, поселковый клуб собирал жителей посёлка на празднества и торжества, давались концерты силами школьной самодеятельности. Рядом с посёлком находится в трёх километрах Совхоз имени космонавта Владимира Комарова, бывшее подсобное хозяйство некогда существовавшего Шахтового производства в посёлке Прииск-Кумак.  В то время в совхозе имени В. Комарова была школа восьмилетка и детей каждое утро с начала учебного года возили в Кумакскую среднюю школу я имею ввиду девятый и десятый класс, ученики с Комаровских отделений совхоза: Тикаша и Ореховка, проживали в Интернате при школе и тем самым имели возможность получить полное среднее образование. Примерно такое положение вещей было на то время когда мы с матерью и отчимом переехали в посёлок на постоянное место жительство. Я начинал можно сказать новую деревенскую жизнь, жизнь в посёлке мало чем отличается от деревенской, уклад жизни можно сказать тот же. Работа на  государство, своё подсобное хозяйство в которое входит различная живность и сады-огороды, встреча вечером стада из степи, вода из колодца, звук гитары или баяна из садочка по окончанию всех деревенских дел и прогулки под луной влюблённых и не очень.  Но я был рад началу такой жизни, жизнь в городе меня не прельщала, хотя у меня были там огромные возможности стать артистом или добрым спортсменом. Но я почему-то не жалел об этом меня манила степь её необьятный простор, меня манила река Кумачка с её спокойным и величавыми берегами в обрамлении вековых скал блестящих на солнце выходами кварца и прожилками слюды и создающими не забывающиеся картинки и моменты в моей юношеской жизни.  А величавый седой ковыль, волнующийся в степи под ветром и мощные испарения от земли которые в жаркий летний полдень волнами поднимаются к небесам, и в которых обычно рождаются миражи, это парящий коршун, с высоты своего полёта, наблюдающий за степью, это свистящий сурок стоящий над норой и предупреждающий своих сородичей об опасности, и грациозный бег табунка сайгаков кем-то неожиданно потревоженный. И жаворонок высоко над степью поющий гимны солнцу и небу, и вереницы гусей и уток по весне возвращающиеся назад на родину со счастливыми криками и шумом. И наконец это море наших степных тюльпанов при виде которых сердце невольно начинает радостно биться от такой красоты. Это беспокойный чибис у дорог покрытых пылью и растущими сбоку их подорожником и васильками это не забывающийся запах полыни, и чебреца, которым выпаривали деревянные бочки перед засолкой капусты на зиму. И конечно же рыбалка. Рыбалка это было моё любимое занятие примерно лет с семи, когда братья моей матери первый раз взяли меня на рыбалку, я влюбился в это приятное время провождение у реки с удочкой или спиннингом в руках. Степь у нас была чистой река Кумачка практически не получала в себя ни каких химических сливов да и наличие в реке золота и серебра делало её необычайно чистой, а множество родников которые питали реку со дна её держали её всегда прохладной даже в самые жаркие дни. Огромное водохранилище построенное на реке Кумачке в трёх километрах от посёлка, питавшее водой два промышленных города, лежавшие от него один в семидесяти километрах другой в тридцати, то же не наносили ему ни какого ущерба. И естественно рыбы в нём водилось приличное множество. Точнее сказать это был рай, рыбный рай, для нас поселковых мальчишек да и взрослых опытных рыбаков. Перед моими глазами всегда встаёт одна и та же картинка, уже будучи учителем в школе и приохотившись к охоте на водоплавающую дичь, я ранним осенним тёплым ещё утром приехал на водохранилище со стороны дамбы, и стал подниматься на неё, что бы определить в каком месте утка идёт с поля на воду и обратно на поля, что бы встать на пути пролёта и попробовать добыть несколько из них. Вид с дамбы был великолепен плотина просматривалась почти до Пионер Лагеря, как мы называли скальные выходы прямо к воде на повороте платины. Так вот я стал подниматься на дамбу даже не снимая ружьё с плеча, так как плавающие рядом с дамбой крохали меня не интересовали как объект охоты, они питались исключительно рыбой и мясо их было просто не возможно есть. Поднявшись на дамбу я застыл можно сказать в экстазе, передо мною открылось сказачное зрелище, совершенно спокойна гладь воды простиралась на всё глубину моих глаз, на столько на сколько я мог видеть воды водохранилища, и над этим застывшим в важном спокойствием воды, поднимались струйки пара и спокойно уходили в небо, местами пар был немного плотнее и как бы чаще дышал и плотной стеночкой поднимался над водой, и сквозь него пробивалось всходящее утренней осеннее солнце, а вместе с ним из тумана как призраки величаво вылетали чайки и что самое главное это происходило в тишине. Я любовался этой картиной и вместе с тем же мне казалось всё это каким-то не реальным, каким-то придуманным, как будто я застал божественного художника, за рисованием этой картины. Я стоял и смотрел, а чайки плавно парили, выплывая из тумана, и что-то высматривая в воде, а блики солнечных лучей уже бежали дальше торопя утро, осветить день и предоставить ему право распоряжаться солнцем дальше. Я спустился с дамбы всё ещё очарованный этим видением и поехал дальше в сторону залива лишь по дороге вспомнив зачем я вообще поднимался на дамбу.
                07.09.2018г.