***

Из-за огромной дремуче-серой, половину неба загораживающей скалы, как-то вдруг, всё сразу, выкатилось солнце. Его лучи, упавшие на речушку прижатую лесом к скале расцветили яркими, жёлто-оранжевыми блёстками поверхность воды, невнятно журчащей и булькающей на многочисленных, разнокалиберных валунах-перекатах, как слегка покрываемых водой, так и торчащих над нею немыми свидетелями неизбывной дикой красоты, присущей нетронутой человеком земле в любое время года и суток.
 
Речка определяла своё жизненное пространство, сосуществуя со скалой и лесом. Угрюмый ельник, составлявший основу этого леса, был не способен противостоять её весенним разливам, размывающим опору красавиц елей, имеющих незначительно заглублённую, поверхностную корневую систему. Заболоченная рекой, неширокая пойма была захламлена такими, упавшими по кромке хвойного леса елями и пихтами. Это ветер – двоюродный брат реки ежегодно помогал ей, "отбраковывая" вырвавшихся вперёд красавиц, выделяющихся своей высотой и густотой кроны и имевших несчастье произрасти на кромке леса. Берёза, осина, ольха; кусты ивняка, черёмухи и смородины; осока, дягиль и болиголов заполняли пространство оставленное, упавшими елями и пихтами, образуя труднопроходимую "нейтральную полосу" между лесом и рекой.

Скала, в отличие от леса, уже давно не вела активных действий, способных серьёзно отразиться на существовании реки; лишь изредка, обычно весной, она десантировала в воду несколько дополнительных булыжников, открошившихся от неё под воздействием льда, талой воды и корней сосен, растущих на её крутых плечах. В свою очередь речка, избавившись от ледяного панциря била и крошила его о скалу, впрочем, не оставляя на ней заметных следов. Говорят, что вода камень точит – это всего лишь образное выражение, возводящее постоянство и упорство действий в ранг добродетели.На самом деле вода является только носителем множества песчинок, которые будучи консолидированы в этот своеобразный жидкий наждак и производят тот эффект, приписываемый воде.

Я сидел спиной к скале на высушенной солнцем и ветром коряге, лежащей на песчано-галечном берегу речушки, восторженно глядел вокруг и думал: "Господи! Ты, со своим безотчётным произволом, самое подходящее, что мог придумать человек в оправдание своего, садистски медленного, изощрённого убийства Земли".