Вместе мы - сила

Жили-были руки. То есть они, конечно, жили не сами по себе, а принадлежали человеку и росли, как говорится, из нужного места.
На руках были пальцы, как известно, по пять пальцев на каждой руке.
Когда человек отдыхал, пальцы обсуждали прожитый день и планировали, чем им заняться завтра.

Речь обычно начинал Большой палец левой руки.
«Так, так, все живы-здоровы? – спрашивал он, оглядывая своих братьев – Правый Указательный, что у тебя за волдырь?»
«О крапиву обжёгся», - отвечал Правый Указательный.
«Ничего, это полезно, - замечал Большой Левый.
«Средний Левый, где ноготь сломал?» - снова осматривал свою гвардию Большой.
«Дрова складывал».

«А вы, мизинчики, что приуныли?» - не оставлял без внимания самых маленьких  братьев Большой  Левый.
«Да мы не приуныли, а только мы самые маленькие, какой от нас прок?» - рассуждали Мизинчики, Левый и Правый.
«Прок от всех пальцев есть, без мизинцев что за рука? Никакой красоты» - успокаивал их Большой брат.

«А вы, Безымянные, что грустите?» - тормошил Большой Левый.
«Потому и грустим, что безымянные, у всех есть имена, только у нас нет.  Мы уж думали, думали, как назваться, ничего не придумали».
«Да-да,  надо вас назвать, - сказал Большой Левый, - хозяина как звать? Иван. А отчество? Петрович. Будете Петровичи,  Левый и Правый, довольны?»
«Очень», - хором ответили Петровичи.

«Что у нас завтра намечается?» - вновь спросил Большой Левый.
«Завтра у нас колка дров», - ответили братья-пальцы.
«Не забудьте надеть рабочие рукавицы, а то опять мозоли натрёте», - напутствовал Большой.
Так и жили, так и работали, дружно, всегда  вместе, пока не заболел Большой Левый.

Человек гвозди в доску молотком забивал, да кто-то его позвал некстати, к-а-а-к стукнет он по Большому Левому пальцу. Заболел Большой, посинел весь, опух и не сгибался совсем. Хотел Большой Левый  вместо себя  Большого  Правого  за старшего оставить, да какое  там – Правый Указательный возомнил себя важнее всех.
«Я самый  главный, я могу всем грозить, запрещать, я перст указующий, - не унимался он, - я могу сам все дела делать, без вас».

«Не слушайте его, братцы, - возмущался  Большой Левый, - только вместе мы сила».
«Я сам, я главный», - кричал Правый Указательный. Поднял он  тяжёлое ведро с картошкой, да какое там, палец  разогнулся, а ведро с грохотом упало на землю и покатилось. За что бы ни принимался Правый Указательный, ничего у него не получалось. Только и мог грозить, качаясь из стороны в сторону.

Неизвестно, как  долго  продолжалась бы заносчивость Правого Указательного, только случилось вот что.  Шёл человек с работы домой,  да на него напали хулиганы, кошелёк его им, видите ли, понадобился. Как рассердились пальцы, представили только, что придётся им кошелёк  из кармана доставать и отдавать обидчикам, как пальцы вмиг сжались в крепкие  кулаки, да всласть поработали!  Даже Большой Левый, ещё больной, прижался к братьям, поддерживая их. Вот тут-то и понял Правый Указательный, что он без братьев не сила, а так, недоразумение, прощения попросил за гонор свой.

А братья? Простили, конечно. Знают они, что один палец – не кулак…