Игры мальчиков в хаки. Танкер и танки

Старина УАЗ, кряхтя кузовом, продолжал нести свою службу несмотря на то, что срок его списания прошел уже давно. Постепенно превращаясь в груду металлолома, он тем не мене ездил, по причине заложенного в конструкцию запаса прочности.

Однако судьба – злодейка все же настигла его в виде приказа о поездке для получения технического спирта в соседнюю танковую часть. Такие поездки полагалось держать в тайне, поэтому машину взял материально ответственный прапорщик, прихвативший меня в качестве тягловой силы для переноски канистр.

К танкистам за рулем ехал я, а прапорщик объяснял, чем отличается толчок в филейную часть, полученный от дорожной колдобины от настоящего удара. Суть сводилась к преимуществу мягкого тента в местности с плохими дрогами - пассажиры, подлетая до потолка, имели меньше шансов на травмы.

По прибытии, процедура налива затянулась, а у прапорщика, видимо имелись неотложные дела, поэтому сняв стограммовую пробу с перевозимого продукта, он зажевал дозу невесть откуда добытой лукавицей и сам сел за руль.

Следуя понятию о короткой дороге, заложенной под его фуражкой, мы рванули назад. Мои комментарии, что деревянный мост, по которому следовало, по его мнению, следовало пересечь речушку, разобран, не были приняты во внимание. Прибыв к месту, где надлежало находиться мосту, командир машины убедился в его отсутствии.

Не желая признать провал, а скорее мою правоту, он повернул машину к броду, которым давно пользовались только водители танков, так как далеко не все мосты выдерживают стальную махину.

Оценив с пригорка маршрут, он решительно направил машину, взяв чуть в сторону от протоптанной танками колеи. До середины реки УАЗ, ревя мотором, словно катер рассевал мутные воды препятствия, но тут произошел тот самый удар, который заставляет благодарить создателей мягкой крыши. Воющая песня мотора оборвалась и в машину стала поступать вода...

То, что нельзя выйти сухими из воды, мы поняли на практике. Проведя первичный осмотр, мы пришли к консенсусу в том, что состояние автомобиля, ушедшего передом по стекла в воду вызывает определенную тревогу. Выбраться самостоятельно не было ни малейшего шанса.

Так как машина имела на борту груз чрезвычайной ценности, бросить ее здесь мы не могли. Немного подумав, мой командир приказал перетащить канистры на берег и выдвинуться пешком в часть за буксиром и тросом.

После полуторачасовой прогулки, я был встречен командованием без энтузиазма, но необходимость вытащить УАЗ и наказать всех участников происшествия у руководства, видимо была. Именно поэтому вместо грузовика мне выдали ручную рычажную лебедку, дополнительные 15 метров ржавого стального троса и рекомендации, как вытащить УАЗ при помощи этих девайсов.

На обратном пути, груженый этими железками, я не спешил, но был крайне удивлен, найдя на своем месте только УАЗ. Следов прапорщика и спирта не имелось. Оценив перспективы и близость ужина, я разделся, и изрядно поныряв, все-таки смог надежно зацепить передок машины. Все потому, что достойное дерево, за которое можно было зацепиться, было только с этой стороны.

Трос лебедка натянула до звона, но прочно сидевший в яме УАЗ так и не тронулся с места. Смеркалось и очень хотелось есть, к тому же нужно было доложить о пропаже прапорщика и спирта. Я с чистой совестью оставил все как есть и побрел в часть...

Дрога в ночи заняла много времени, к тому же сказывалась усталость, так что доложить я не успел – войдя на территорию части, я увидел, как с платформы танкового транспортера сгружают наш утонувший танкер. Несмотря на то, что его облапили солдаты, машина шла с платформы как-то странно, но присмотревшись, мне удалось понять почему. Состояние машины можно было описать лишь словом чудовищно.

Опасения о судьбе прапорщика развеялись, как только я увидел, его, довольно пошло исполняющего марш о сказке, которую необходимо делать руками-крыльями, ведут на гауптвахту.

Увидев меня, как участника событий, народ расступился при моем приближении и их глаза выражали оттенки сочувствия и глубокого траура. УАЗ изведал на себе всю тяжесть судьбы и отметил пришествие сурового полярного лиса, который наступает у всех предметов материальной культуры рано или поздно. Однако, даже превратившись в груду грязного металлолома, боевой конь задал мне геометрическую задачу, на которую я не мог найти разумного ответа.

Вообще, машина сверху должна выглядеть прямоугольником, но останки нашего автомобиля представляли их себя ромб, ощетинившийся торчащими краями разошедшихся кузовных деталей. Никаких следов удара иди внешнего воздействия я не заметил. Просто левой части машины вздумалось обогнать правую почти на метр.

Мое исследование было прервано приказом исчезнуть с глаз и рекомендацией не попадаться под горячую руку как можно дольше. Утром, мне удалось узнать подробности происшествия и восстановит хронологию событий.

Как только я ушел за подмогой, командующий машины затосковал и откупорил канистру. Принятая им доза не известна, но прибывший к броду гусеничный танковый эвакуатор был встречен с энтузиазмом, посулами спирта и братанием родов войск.

Так как производить работы прапорщик был не намерен, то дегустация спирта успешно началась до процедуры извлечения застрянца. Согревшись, танкисты зацепили трос за раму задней части нашей машины. Далее, ободренные светлыми перспективами, они рявкнули мотором, лязгнули гусянкой и потянули со всем усилием, на которое способна эта техника.

То обстоятельство, что спереди к той же раме я закрепил трос лебедки, обнаружено не было, отчасти потому, что трос шел под водой, от части из-за наступавших сумерек. Трос лебедки оказался прочным, поэтому танкистам пришлось дернуть от души. Дерево на противоположном берегу, в конце концов, сдалось и из воды в итоге, так они и появились – УАЗ, потом мой трос с раскидистым деревом на конце в качестве бонуса.

Танкисты, оценив ущерб, не стали будить прапорщика, а конфисковали спирт и отбыли в часть, предварительно отцепив пострадавшую технику. В родной части им пришлось дать пояснения командованию о причинах своего состояния и происхождении спирта, после чего была снаряжена полноценная спасательная партия.

Итогом поездки для меня лично стали два наряда, за то, что бросил имущество, а именно лебедку без присмотра. УАЗ пережил разборку на запчасти, но рама, сложенная ромбом, еще долго была предметом экскурсий к нашей свалке металлолома...

Плохо, когда одной машиной пытаются рулить двое, но произошедшее просто стечение обстоятельств. Кстати, прапорщик прибыл с гауптвахты как огурец, а вот спирт так и пропал.