Лето у реки

Это было время, когда я начинал свою трудовую деятельность в Домбаровской геологической экспедиции в Буруктальской партии в качестве компрессорщика на откачке. Работа моя заключалась в следующем. Буровые установки шли вдоль реки Кумачки и бурили скважины в поисках питьевой воды для города Ясного. Город находился от места поиска примерно в двадцати пяти километрах. Вслед за буровыми уже по готовым пробуренным скважинам шли мы откатчики и откачивали со скважин воду, у нас была своя буровая самоходка на базе автомобиля Урал, компрессор с мотором от волги, четырёх кубовая ёмкость на колёсах под бензин для компрессора, и набор различных труб для проведения нашей работы. Наша задача состояла в следующем из скважины за определённый период безостановочно откачивать воду и через каждые два часа производить замер её температуры и время за которое вода наберётся в определённую ёмкость. Кроме того что нужно было для проведения работ у нас был ещё жилой вагончик в котором мы жили в заезд. Или проще сказать те четыре -пять дней которые мы проводили в работе а потом уезжали домой на такой же срок отдыхать. В смене нас было два человека, один работал восемь часов другой отдыхал, за тем мы менялись ролями и так все четыре дня. Правда приходилось работать вдвоём когда мы делали перевозку на новую точку, но это было не далеко и скважины находились примерно в ста метрах друг от друга. Но, что меня радовало, скажу откровенно, то что скважины порой находились метрах в двадцати пятнадцати от реки. В то время я уже был хорошо оформившийся рыбак и охотник, к тому же был председателем Кумакского общества охотников и рыбаков. И первое, что я сделал это привёз на второй свой заезд мои рыболовные снасти, удочки и резиновую одноместную лодку « Нырок 2». Наше лето, степное лето всегда бывает жарким и работать у реки было огромнейшим удовольствием, мне которому в то время было двадцать четыре года. Я был полон сил, энергии и огромного желания, делать, что-то доброе и хорошее, будь то работа или отношение с людьми. Наше рабочее место находилось от базирования нашей поисковой партии километрах в восемнадцати, двадцати. Контора поисковой партии находилась в нашем посёлке Прииск- Кумак на самой его окраине. Нас привозили на работу на вахтовом автомобиле вместе с буровиками, мы высаживались они ехали дальше на буровые которые шли впереди нас и бурили скважины под питьевую воду. Которые мы потом откачивали. Первое время я ездил на работу на вахтовом автомобили а потом приспособился ездить на своём мотоцикле, у меня был новый М 105 двухколёсный Минск который меня вполне устраивал не большим расходом бензина и возможностью ездить на рыбалку или охоту на дальние плотинки которые во множестве были настроены по степи в её не глубоких балках для того чтобы поить совхозные стада коров и гурты овец различных отделений совхоза. С собой на четыре дня я брал крупу для ухи, соль, чай, сахар, хлеб, ну и различные овощи, пока было лето мы почти каждый день ели рыбу в различных её вариациях, то жарили, то варили уху, то просто сушёную. Ну и привозил иногда с собою домашнего курёнка или утку, и тогда у нас с напарником бывал шикарный обед, пахнущий на всю степь борщ на второе жаренная рыбка и конечно крутой казахский чай с молоком. После такого обеда мы обычно лежали в тени вагончика, и лениво переругивались кому идти мыть посуду, или кому идти делать контрольный замер со скважины. В обед солнце палило нещадно и выползать из тени вагончика не было никаких сил. Но потом, кто-то из нас вставал первым за ним поднимался второй и наша работа продолжалась дальше. То есть один смотрел за работой, мыл посуду после обеда, а другой брал лопату с пожарного щита и шёл копать дождевых червей для следующей рыбалки. Лодка стояла на воде возле берега привязанная к деревянному колышку капроновым шнуром, и удочки с садком лежали естественно в ней. Компрессор работал постоянно, от ёмкости с бензином был проложен трубопровод из старых дюралевых буровых штанг к бензобаку компрессора и нам лишь оставалось проверять уровень масла да достаточное наличие воды в радиаторе. Компрессор работал, гнал воздух от него шёл резиновый шлаг который соединялся с трубой опущенной в скважину и нагнетал в скважину воздух под давлением через другую трубу находившуюся тоже в скважине вода выливалась на поверхность и стекала просто в реку по прорытому нами канальчику. Через каждые два часа мы делали контрольные замеры воды: замеряли температуру её и время за какое определённая ёмкость наполнится водой. И так каждые два часа круглые сутки, мы делали контрольные замеры. И записывали данные в рабочий журнал. Пока один работал другой в это время отдыхал, так что время для рыбалки было предостаточно в любое понравившееся время суток. Чем я непременно и пользовался. Но вставал вопрос куда девать излишки рыбы, рыбачили то мы каждый день, сами подумайте что можно делать на реке когда у тебя восемь часов свободного времени и ты не можешь куда-то уехать от неё, так как здесь твоё рабочее место. Конечно же заплыть на лодке, закинуть леску в реку и смотреть на поплавок в ожидании поклёвки. Я не знаю если и есть на земле где-то рай, то для меня он казался именно там на нашей реке Кумачке, её спокойное течение, чистейшая и прохладная вода, плёса полные рыбы, и самое главное она не была атакована большим наплывом рыбаков, по крайне мере в том отрезке времени, в котором я её знал тогда. Сидя на лодке в тени вербы склонившейся над водой и внимательно смотря на поплавок, лишь изредка можно было услышать как по дороге проезжает автомобиль или мотоцикл и опять на долго всё затихало. И ты опять оставался один на один с природой в её неспешном течении жизни, в её размеренном спокойствии и естественными её негромкими звуками, которые ложились в душу умиротворением и тихим спокойным счастьем. Иногда забывая даже про поплавок который уже интенсивно какая-то рыба старалась утащить под воду. Я сидел и всматривался в свои мысли забыв про всё окружающее, окружающее меня полностью располагало к этому, я сидел облокотившись на борт лодки, и смотрел как по спокойной глади воды плывут белые облака, задевая за кувшинки и цепляясь за камыш. Рыбья мелочь выгреваясь на солнце плавала среди широких листьев кувшинок, но в плавание её не наблюдалось не стремительных бросков за комаром или мушкой, ни какой-то обычной игры которая устраивает рыбья молодь когда не так жарко. Всё было до того размеренно и не торопливо и даже солнце не торопилось покинуть зенит и плыть дальше, ближе к вечеру. Я не могу сказать что я всматривался во всё это пристально, всё это наряду с моими мыслями как-то сторонкой, но прочно укладывалось в моей памяти. Но наконец меня оторвала от моих медитаций резко дёрнувшаяся в моих руках удочка, про подсечку тут уж говорить не приходилось видно рыба сидела крепко на крючке, я потянул удочку и в лодке оказался приличный окунёк, которого я тут же отправил в садок. Этот окунёк пойдёт конечно в уху, плотвичек мы обычно потрошили и вместе с чешуёй засаливали в эмалированную кастрюлю и потом на проволке сушили в тени вагончика на ветерке. Кроме того у нас был выкопан небольшой погребок перекрытый досками и обложенный дёрном куда мы ставили продукты что бы они подольше сохранялись. Вечерами мы с напарником разжигали костёр кипятили чай и просиживали с ним до самой полуночи за разговорами наблюдая как солнце медленно уходит за горизонт, как постепенно стихает ветерок, пламя костра выравнивается и не скачет больше в разные стороны, бывало взвоют волки живущие от нас в тальных зарослях на реке, как то я начитал их вместе с волчатами одиннадцать штук, они резвились на полянке не вдалеке от нашего вагончика когда я проезжал на своём мотоцикле по дороге ведущей через бугор и с него мне хорошо было видно всё их семейство. И что самое интересное рядом стоял пастух с коровьим гуртом и пастух никогда на них не жаловался, чуть дальше на другой стороне реки стояла овечья отара и вагончик чабана и тоже на волков ни каких нареканий от него мы не слышали. Бывало частенько кто нибудь из них подсаживался к нашему костру поговорить да попить чаю да и приятно скоротать время под вечер. Заезд сменялся заездом мы откачав одну скважину и сделав её замеры и всё это записав в журнал, переезжали на следующую скважину и продолжали работу. Я перетаскивал лодку с одного плёса в другое вместе со снастями, да и что уже греха таить была у меня и небольшая сеть которую я так же переставлял из одного плёса в другое при переезде на новую скважину. Река Кумачка в этих местах как бы сужалась и делилась на несколько ручейков, канальцев через которые можно было просто переступить, а где нужно было перепрыгивать. Потом эти канальца соединялись образовывая не широкие продолговатые плёса окружённые камышом и талой. Плёса были глубокие и прозрачные. Вот эти то места и облюбовала волчья пара, осенью с нашими охотниками из Прииск-Кумак мы пытались их там как-то взять, но не получилось потому как у них было много путей отхода. Мы обследовали место их лёжки к которой с трудом пробрались через сплошной тальник и поняли что взять мы их там не смогли бы по простой причине нашей малочисленности, нас было трое, и по тому как они свободно перебегали через эти канальца разделённой Кумачки с одной на другую сторону. Вот тогда то я открыл эти канальца про которые наверное никто никогда не догадывался, потому как всё было покрыто сплошным переплетённым тальником и камышом. Так мы проводили с напарником наши рабочие и выходные часы сменяя один другого через восемь часов, лето в тот год стояло доброе и тёплое дождей было совсем мало. Мы работали, но и наслаждались летом и рекой, нам хватало времени и порыбачить и искупавшись позагорать на бережку. В то время я не мог себе представить что буду вести какую-то другую жизнь и ездить по заграницам на тёплые моря и играть в пляжный волейбол обдирая коленки и локти на песке. Всё тогда казалось мне устоявшимся и надёжным, и я не желал себе лучшей жизни. Мне казалось, что так будет всегда, свой дом, семья ждущая тебя с работы, дети наводящие постоянный беспорядок в моём гараже пока я на работе в заезде, четыре дня, разбросанные по двору детские сломанные велосипеды, которые я должен был починить вернувшись с заезда. В ту пору их у меня уже было двое мальчишек сорванцов и конечно же жена со своими материнскими заботами о детях и о доме. Но время, неумолимое и молчаливое время движется и в какую сторону оно движется оказывается сказать очень трудно. Всё изменилось и изменились вместе со временем и мы. Но в душе навечно остаются те картинки которым ты был рад когда-то, и уже в возрасте начинаешь проводить параллели, тому что было и что стало и что могло бы быть если? А когда начинаешь задавать себе вопрос а пошёл бы ты по другому пути если бы это было бы возможно, и отвечаешь себя нет. Что твоё, -то твоё, пусть оно порой было не совсем правильным. Ведь даже в самом прекрасном Раю ты не найдёшь счастья если ты не согласишься с собой и не примешь себя таким каков ты есть, и лишь осознав себя и приняв это, ты сможешь стать самым счастливым человеком где бы ты не находился.
08.09.2018г.