Конченая

Я улетала в командировку в Чебоксары девятнадцатого февраля. В конторе мне обозначили, что командировка будет длительной, поэтому шмотья я набрала с собой достаточно, готовясь встретить в пока не знакомом для меня городе весну. В то время я трудилась в московской довольно-таки крупной фирме ревизором. В Чебоксарах мне надо было заменять снятого руководителя, пока кадровики не найдут нового, из местных. Поэтому ехала я туда с усиленными амбициями и жаждой новизны, перемены мест и приятных приключений.

В Чебах я прижилась: меня ждала там съемная хата на Ярмарочной улице. Войдя в рабочий ритм, я после окончания трудового дня облюбовала пивнушку рядом с домом. С продавщицами мы сразу закорешились: приятная женщина постарше – Вера, а ее сменщица – татарочка Аля, милая и открытая девчонка, моя ровесница, тоже Стрельчиха по гороскопу. Теперь у меня было место, где мне рады, и где я могу поговорить с кем-то «за жизнь».

В багаже со мной прилетел набор художественных кистей, взятый неслучайно. Дело в том, что перед отлетом меня попросил один из пожарных водителей, с кем мы познакомились в начале февраля, сделать рисунок: его на фоне родной автоцистерны. Я пообещала, решив, что Чебоксары – отличное место, где в один из долгих зимних вечеров можно родить шедевр.

В один из вечеров, как я и полагала, мне было нечем заняться, и тогда я вспомнила про Сашину просьбу. Начала неохотно, как-то внутренне пробуксовывая, но вскоре втянулась. Карандаш хорошо очерчивал контур «КамАЗа», рядом с которым стоял его водитель с пожарной колонкой в руках. Понимая, что у меня получается, я довела дело до конца, отрапортовав Саше о готовности.

Саша был очень рад. Наше общение началось с новой силой, и я еще не знала, куда оно выльется.
Он расспрашивал меня о жизни, интересуясь, почему же я всё скачу по городам. Не хочу ли я семьи, почему дочка дома. Получив ответ, что дома не всегда меня понимают, он вроде как даже посочувствовал. А потом, помню, спросил, пойду ли я с ним в кино, когда вернусь. И вообще, дал понять, что я ему нравлюсь: «красивая девушка».

Мы с каждым днем все душевнее стали общаться. Сашка увидел во мне надежду на что-то большее, и я начала проникаться к нему взаимностью. Тем более он тоже изначально вызвал у меня интерес: симпатичный мужик достойной профессии. Фуры водил, теперь вот пожарный КамАЗ. Все по классике – мой гардеробчик.
Я удивилась, как нас затягивало наше общение. Начав с малого, теперь он планировал начать со мной отношения. Я, изначально восприняв его серьезно, как взрослого мужчину, с которым можно строить семью, не сомневалась, что хочу с ним попробовать. Ему тридцать три - не мальчик, женат не был, детей любит, предложил сразу переехать к нему в Ивантеевку, сказал, что дочку мою поможет в садик туда перевести. Все решаемо. Не звучит, как пустословие.

Вечерами, особенно, когда он был не на смене, нас приятно накрывало. Я поймала себя на мысли, что я в него влюбилась. Пусть и на расстоянии, но это факт. Только была и ложка дегтя: его вспышки ревности и перемены настроения. Он сейчас особенно тяжело принимал сам факт моей командировки, постоянно пытаясь ставить мне условия, что я должна скорее вернуться. А я ему доказывала, что я не могу бросить свою миссию. Я готова была уволиться сразу же по возвращении, когда найдут нового руководителя. Я-то знала, что перед ним я чиста и не вожу к себе на Ярмарочную мужиков. А Саша, у которого периодически шкалил чердак, и были явные проблемы с доверием к женщинам, наверно подозревал. Что подозревал – мне неведомо, об этом видимо знал только Саша. Но выливалось это в сцены ревности на расстоянии «Скайпа» или звонка.

В чебоксарской ссылке я пошла в автошколу учиться техническому устройству и вождению грузовика: давно хотела, а тут и деньги появились, и условия. Саша, который считал, что женщине место у домашнего очага, а не за баранкой грузовика, не разделял моих порывов. Поэтому о своих успехах на автодроме мне было проще и приятнее докладывать моей любимой подруге, даже сестре, Кристинке.

Каждый вечер теперь замыкался на разговорах с Сашей. Когда он на порыве предложил мне выйти за него замуж, я не раздумывала и дала утвердительный ответ. А чего – я уже нагулялась, а Саша мне искренне нравится. Чё нет-то! Узнав его фамилию, девки надо мной угорали, обещая сразу после свадьбы называть меня Конченой. Особенно Ленка Пчелкина не унималась. Вот и ржали мы с ней. Я ей предъявляла, что когда она в браке была Венюковой, я ее веником не называла.
Как-то перед очередным занятием на автодроме Саша, проснувшийся явно не с той ноги, выдал мне, что наверно нам не стоит быть вместе. Его угнетало то, что он постоянно ухаживает за тяжелобольным папой, а я, как он считал, не смогу это принять. Саша вообще последнее время был в подавленном состоянии, во многом из-за отца, и если некоторые сохраняют оптимизм даже в трудных ситуациях, то Саше не удавалось позитивно смотреть на мир. Я старалась его поддерживать: у него несколько лет назад умерла мама, а теперь болеет отец - навалилось.
- Ты ох…ел? Ты сейчас понимаешь, что ты говоришь? Сначала отношения, замуж, а потом типа все, не надо? – орала я на него на краю автодрома, не в силах сдержать слез.
Он снова просил прощения. Понял, что сморозил ерунду.
- Саш, - отойдя за бытовку, где грелись курсанты ДОСААФа, - да ты пойми, если я уже согласилась с тобой на серьезные отношения, это значит, что мне не пох..р, что я хочу тебя поддерживать и принимаю тебя со всем, что у тебя есть. Как ты понять этого не можешь?
- Ладно, Лена… Леночка… Прости – он понимал, что он не прав, но не мог до конца переступить порог своего недоверия.
- Я боюсь, - как-то сказал он мне. – Мне кажется, я в тебя влюбился.
- Саша, я тоже боюсь! И у меня тоже есть к тебе чувства! – говорила ему я, честно, без прикрас, - но почему-то я готова идти навстречу и помогать тебе.
Уверив друг друга во взаимных нарастающих чувствах, мы успокоились. Оба. Но мои нервы были вымотаны. Хорошо хоть пятьдесят третий «газон» оттянул мое взвинченное состояние. Откатав площадку и услышав похвалу от инструктора, я заказала «Яндекс-такси». Рублей за сто двадцать таксист отвез меня в центральную часть города, и я вернулась к девчонкам на работу.
Мои администраторы Лена и Анюта были опытными работницами, я очень полюбила их, мы сработались и выручали друг друга. Обычно, заходя в наш торговый павильон в Детском мире на Ленина после уроков вождения, я была в приподнятом настроении. Но иногда Коньшин выводил меня из душевного равновесия, и девчонки вскоре узнавали о том, что у меня опять случилась «личная драма».

Весна вступала в свои права, даря чувашской столице солнечные лучи. Бывало, конечно, и снегопад снова начнется, но в целом природа оживала.
Периодически, где-то раз в две недели, мне нужно было ездить в другое подразделение в Йошкар-Олу, это примерно сотка километров от Чебоксар. Мне нравилось туда кататься: сядешь вперед к маршрутчику и наблюдаешь за подсохшим асфальтом, марийскими лесами и новыми дорожными указателями.

К двадцатым числам марта я наметила приезд. Сначала я надеялась, что Саша сможет ко мне вырваться, но он не мог оставить отца. Договорились, что прилечу я.
И вот близились долгожданные выходные. Девчонки прикрывали меня, так как по договоренности с центральным офисом я не должна была покидать регион. Но у меня были законные выходные, а это значит, что я лечу в Москву. Увижу дочку, встречусь с Сашей наконец, да и просто родной город посмотрю. Двадцать третье марта, билет на рейс «Победы». Билет мною был куплен заранее, так как пятничный самолет всегда полный. В четверг я поехала в Йошку, после работы зайдя в кафе «Томас» около Кремля. Пока пила марийское крафтовое пиво, думала о завтрашнем дне. Работа меня уже не волновала. У меня завтра - самолет.

После работы освободившись часов в шесть, я вышла и направилась пешком к дому. Идти мне было ровно двадцать минут. Чуть-чуть смеркалось. На земле еще лежал снег, а асфальт на тротуарах до конца не подсох. Но в воздухе пахло весной: ничто не могло сдвинуть надвигающуюся фею весны со своего пути.
На проспекте Ленина я увидела УАЗик чебоксарской СПТ. «Ребята, потушите меня!» - подумала я, ведь мой эмоциональный накал напоминал ядерный реактор. В аэропорту мне надо было быть в 20:30, соответственно, придя домой, я побежала в душ, укладывать прическу и собирать вещи. Вещей было немного, я летела с одной дамской сумочкой.
Мы договорились, что Саша встречает меня во Внуково. Рейс прилично так задержали, поэтому я, предупредив его, перетаптывалась в аэропорту, рассматривая сувениры и наблюдая за людьми. Уже было темно. И вот наконец аэропортовские сотрудники зашевелились: сначала машина с желтым маячком куда-то уехала, а вскоре послышался шум реактивных моторов и мелькнули огни самолета, фюзеляж которого был окрашен в корпоративные бело-голубые цвета.
Когда самолет оторвался от взлетки, у меня защемило внутри от радости, от предвкушения нового этапа своей жизни. Рядом со мной летела девочка Маша, которая тоже встречалась с парнем из Москвы и летела к нему на выходные. Разговорившись с Машей, мы и не заметили, как пролетел час. И вот по громкой связи объявили о посадке.
А вот и Внуково. Теперь все в моей жизни будет по-другому. Было страшно. Но круто. Я же не из сыкливых. А перемены – это всегда волнительно.
- Саш, я прилетела!



Саша встречал меня на белом «Поло», принадлежащем его брату. Я, в платьишке и курточке, по-весеннему, выпорхнула из здания аэропорта и стала дожидаться, пока он от шлагбаумов доедет до меня. По обыкновению, на рампе толпились таксисты, образуя затор. А вот и Сашка.
Наконец мы встретились. Никто сразу не расплывался в поцелуях, мы не бросались друг на друга. Он повел машину к выезду, интересуясь, как долетела.
Перед тем, как поехать к нему домой, мы заехали в круглосуточный супермаркет на Ярославке. Все было уже предсказуемо: придем домой, сделаем покушать и спать. А завтра – будет завтра.

Я привыкала к нему, с интересом рассматривая его, наблюдая за мимикой, повадками. Он, наверное - тоже. Войдя домой, он показал мне кухню, душ. Обстановка как-то разрядилась. Он потянулся ко мне.
В его объятиях стало легко, спокойно, по-родному. Как будто так и должно было быть. Он выделил мне свою футболку, мы пили чай и готовились ко сну. Если, конечно, это можно назвать сном…

Утро в ивантеевской хрущевке постучалось в окно солнечными лучами. Грязный снег активно таял. А в моей голове таяли перспективы работы в той конторе, вытесняемые мыслями о счастливой семье.
Эмоции у нас зашкаливали, как это обычно бывает в начале отношений. Попив чай, поделав дела, мы направились на электричке и МЦК ко мне, чтобы взять мою дочку и погулять с ней. «Фольксваген» он отдал брату. Рейс обратно у меня был ранним утром понедельника – нужно было все успеть.

В своем прикиде я подмерзала. Еще бы: я прилетела явно налегке. А что такого: красота требует жертв…
Машка была безумно рада меня видеть. Еще бы: месяц маму не видела. Весь оставшийся день мы провели в развлекательном центре, а потом вернули ребенка бабушке и уехали в Ивантеевку на моей «Шкоде».
Все оставшееся время пролетело быстро, мы старались провести побольше времени друг с другом. На эмоциях Сашка снова упомянул про то, что почему бы не узаконить отношения. Я еще раз согласилась. Выглядело это как предложение, но без кольца. Хотя я всегда осторожно относилась к порывистым обещаниям мужчин – как показывает практика, такие решения сразу не принимаются, поэтому верить в них особенно не стоит. Надо хотя бы вместе пожить.

Перед отлетом мы пили пиво, поэтому Саша не смог сесть за руль и проводил меня в Шереметьево на такси. Тепло попрощавшись, мы снова оказались в разных городах. Но у меня была надежда, что ненадолго. Столько за это время было сказано друг другу теплых слов и выражено эмоций, что хотелось верить в сказку. И даже неважно было, что у него чердак от ревности рвет, что он постоянно пытается мое шило в заднице угомонить – я приняла решение, что готова меняться. Я никогда семью не строила, поэтому тут уж придется методом проб и ошибок. А что делать, если все это время я была не домашней, и меня все устраивало…

Прошло несколько дней. Я по-прежнему ходила на работу и посещала пивнушку, мы созванивались, списывались и все такое. Но вскоре что-то пошло не так. Чуйка не подвела.
- Лена! Прости! Мы не можем быть вместе! Ругайся, проклиная. Я решил! – писал мне Саша.
Я, конечно же, выдержанно и ровно отреагировала на его решение, сказав, что обратного хода его решению я уже не дам. Дело в том, что, подумав, Саша не смог смириться с тем, что я не домашняя. Он сделал для себя выводы, что рано или поздно я опять начну скакать по городам, гнаться за самореализацией или драйвом. Наверно, он оказался прав. Я его решение старалась не осуждать, а просто принять.
- Алька, мы расстались, - взяв 0,5 «Клостера» нефильтрованного, выпалила я.
- Да ты что?! – удивилась Альфия, - ты ж еще недавно такая счастливая была.
- А вот так вот. Не домашняя я.

В пивнушку приходил народ: местные мужики, спортсмены, Алькин парень… В кружке было полно, а на душе – пусто. И так – каждый последующий вечер. Ежедневно природа оживала, асфальт подсыхал, снег таял. У меня были бабки на кармане, возможности, но снова не было любви. То ль лыжи не едут, то ль я…
«Ничего, прорвемся», - приободрялась я, каждый вечер болтая с Кристинкой. Одно я теперь точно знала: в следующих отношениях я не готова отказываться от своих интересов. Угробить жизнь на варку борщей и построение «Титаника»? И что от меня останется? Все-таки не страшно потерять мужика. Страшно из-за мужика потерять себя.

08.09.2018