День Святого Георгия. роман. Глава 31

*

Марина прибежала перед утренним заседанием. Все, отпуск  пролетел и закончился. Уголовники заждались. Одному нужно было срочно подавать апелляцию. Другой ждал пересмотра дела. Еще одному вообще ничего не светило, но мать плакала, просила и платила, если бы в другом порядке: платила и требовала - Марина бы, конечно, уже сдалась.  А так. Она жарила блины тоннами, везла их Юрику, чмокала в щеки, махала ручкой всем там его «сокамерникам», и летела в суд.

Помощница Ирочка сошла бы с ума от количества бумажек. Сошла бы, если бы не была Ирочкой. Ирочка в бумагах плавала, как рыба в воде, и напоминала Марине ее саму в начале адвокатской карьеры. Быстрая реакция, цепкий и изворотливый ум, панорамный охват ситуации, маневренность, работоспособность,  собранность и безнравственность картежника…
 
И заседания, заседания, слушания, слушания, краткий обед с Ирочкой, и опять апелляции, встречи с подсудимыми, родственниками, вечерний военный совет  с Ирочкой, и домой. По пути еще заскочить в магазин, быстрый ужин, медленные водные процедуры, долгие переговоры с Юрочкой перед сном, и спать.
 
Она похвалила себя за изобретательность, с удовольствием вспомнив, как утром стряпала вкусняшки для подопечной палаты – творожные булочки с  лимоном - все очень просто, ставишь полуфабрикаты в печку, и делаешь макияж, как раз и булочки подоспели. В таком прекрасном настроение она распахнула палату. Первое, что она увидела – расширенные глаза Юрика.  Она феерично, как всегда, влетела, поздоровалась:

- Здравия желаю, бойцы! Как спалось?

В этот момент к ней повернулась заплаканная женщина, сидящая почему-то на кровати Юрика. Вежливо кивнула, вернулась к Юрику и продолжила что-то говорить.  Юрику. Ее Юрику, на минуточку!
 
Марина застыла. Бойцы смотрели на нее во все глаза, и  во всех глазах появлялось общее выражение – ужас! Марина поняла, что это заразно, и  вирус передается ментально и мгновенно. Сначала зрачки расширяются, потом сжимает в груди, начинаются покалывания в пальцах, испарина, слабость, какой-то,  просто столбняк… Она попыталась противостоять, для чего с усилием сдвинула себя с места, траектория сломалась и вильнула в сторону. На пути оказался Витя, и она почти врезалась в него:

- Витюша, пожалуйста, прими пакет – сказала она, и ей пришлось еще подождать, пока Витя придет в себя и возьмет-таки пакет из ее рук – Ну вот, дорогие мои, сегодня у нас творожные булочки с лимоном. Вообще-то хотела с корицей – открыла она секрет, и тут же улыбнулась, как бы разоблачая себя - но корицу купить забыла, поэтому… С лимоном. И, пожалуйста, не крошите. Димочка, как вы себя чувствуете?

Дима покивал.

- Сережа, даже не спрашиваю, выглядите намного лучше.

Сережа тоже приходил в себя.

- Как вы? - спросила она у парня с бородкой, который упрямо не представлялся.

Парень с бородкой строго и вежливо покивал.

Она прошла к мальчику у окна, наклонилась над ним:

- Ну, как ты? - по глазам было видно, что тоже – «того». И зрачки и ступор…

Она улыбнулась ему одними глазами.

- Юрочка, у вас гости?

Онемевший Юра тупо смотрел на нее, не зная, чего ждать.

- Очень  рада за вас! Жена?

Жена покивала вежливо, протянула руку. Марина снова на секунду застыла. Это было выше ее сил, но она протянула руку в ответ. Вежливо пожала и сказала:

- Витюша, проводи меня, пожалуйста.

Она мягко распрямилась, вежливо улыбнулась женщине, Юре, повернулась к Вите, взяла его под руку и повела к выходу:

- До свидания, дорогие мои! Выздоравливайте… Я вам каждый вечер посылаю флюиды «Выздоравливайте! Выздоравливайте! Выздоравливайте!»
 

Когда за ними закрылись двери, она придержала Витю. Оперлась о стену рукой и так постояла минуту. Пульс зашкаливал. Потом спросила:

- Давно она?

- Да с час уже… Мы даже не успели ничего. Телефон ваш только у майора…

- Понятно.
 
- Да он не нарочно…

- Ну, разумеется!

- Ну, и потом все-таки жена - робко возразил парень.

- А он что только сегодня об этом узнал? Месяц блятствовать это ему не мешало!!!

- Ну, и вы же знали!

- А я - разбитная разведенка. Я никому не изменяю!- психанула Марина.

- Да нет, серьезно… Она сказала, что ей какая-то еще женщина сказала, что он в госпитале, она все бросила и прилетела.

- Понятно… Витя, я вас очень попрошу… а нет, не надо…- Марина раздышалась, кажется.

- Я могу что-нибудь для вас сделать? – Витя даже растерял всю свою въедливость.

- Нет… Да… Можете забыть это позор?... Да. Попросите всех, от моего имени… забыть этот позор!

- Да, Марина! Ну, какой позор!

- Витя! Это все, что вы можете для меня сделать!... И…выздоравливайте! – она улыбнулась, два раза хлопнула его ладошкой в области поясницы, и пошла по коридору в своих великолепных английских туфлях.

*

Юра звонил весь вечер. Она тупо смотрела в айфон. На аватарке Юра был еще здоровый, красивый и голый. И обнимал прекрасную нимфу в белом купальнике в нежный сиреневый горошек. Купальник ей уступила одна бывшая клиентка, с которой они пересекались теперь по временам, потрепаться и выпить по бокалу вина. Отвалила за него, между прочим, какие-то нереальные деньги! А что, хорошо. Идет… Откуда у него такой загар?

Она уснула, как выключилась. Проснулась в пять. Зачем? Повертелась, нет, не  спится! Встала.
 
Прошлась по квартире, вышла на балкон. Вспомнила, что покупала видовую квартиру, в полтора раза дороже, за один только вид. Прямо под ногами величаво текла Нева, ажурный Большеохтинский вдали, Смольный  собор в его разводном проеме. Сколько она не выходила на этот балкон? За три года - с Юркой один раз.
 
Сама на себя рассердилась, ушла на кухню. Около плиты вспомнила, зачем так рано вставала все последние дни. Распахнула морозильник: «булочки с корицей… снять упаковку… в горячую духовку»  Марина открыла мусорное ведро, бросила упаковку, потом быстро просмотрела содержимое всех ящиков, и повышвыривала туда же все – булки, ватрушки и прочие мучные полуфабрикаты. Сама булок не ела лет так двадцать. А о мужиках - теперь есть, кому позаботиться и без нее.

Пошла в ванную. И там все напоминало. Полотенце пахло Юркой. Там висела его майка, там валялись носки. Она в сердцах собрала тряпки и забросила в машину, в последний момент передумала, достала полотенце повесила на место.
 
Вернулась в спальню. Завалилась снова в койку, укуталась в одеяло, все еще пахнущее любимым мужчиной и снова уснула.

*
В четверг позвонила Глафира.
 
- Привет, Маринушка.

- Добрый вечер, Глафира Андреевна.

- Мне Наташа звонила, сказала, что к Юре жена приехала. Я подумала, может, тебе компания нужна.

- Мне? Компания?

- Ну, я подумала… извини, может, я так, фамильярно.

- Нет-нет, Глафира, ну что вы, конечно. Конечно, я вам очень благодарна. За участие и все такое.

- Меня еще Наташа просила твой телефон, ничего? Я дала.

- Ну, дали и дали, что…

- Может, выберешься, приезжай, я буду рада. Детей позовем, Вику, Ваню.

- Нет! спасибо, не надо – отрезала Марина.

- Чем занимаешься? - вежливо  спросила бабушка.

- Да у меня тут два пожизненных. Скоро суды, так что я занята, просто всегда…

- Ясно. И когда закончатся?

- На следующей неделе…

- Может, я тебе позвоню?

- Глафира, дорогая, я - нормальная. Не переживайте вы так, у меня все в порядке.

- Да? Это правда? Мариночка, я так волнуюсь.

- Ну, перестаньте! Мне не двадцать лет. И не тридцать даже. Не в первой же. Нам ли не знать, с разбитым сердцем живут. Вы это не хуже меня, поди, знаете.

- Разбитое?

- Ну, конечно. Чего уж там! Вот - уголовники спасают. Все время занято. Некогда страдать. Не переживайте.

- Ой, даже не знаю, утешила ли ты меня. Но давай договоримся, что как только освободишься, мы тебя ждем. В твою честь устроим банкет.

- Прям, в мою честь? – улыбнулась Марина.

- Да, дети очень хотели, и Вика, и Наташа очень хотела с тобой поговорить. А Ваня сказал, что ты там практически всех спасла, а как не сказал.

- Да?! Даже Ваня?

- А что? Это не похоже на Ваню? А что ты там такого героического сделала? Расскажешь? Или это военная тайна?

- Да, как сказать… нет – Марина улыбнулась.

- А Юра просил Наташу, что-то тебе передать. Но Наташа сказала, что не может сказать мне,  а я и не допытывалась, знаешь, вот… Поэтому, все, что могу…

- Ну, хорошо - неожиданно для себя согласилась Марина - дайте тогда так, я всю следующую неделю занята. А в те выходные могу к вам приехать.
 
- Вот и славно! Вот и договорились. Пирог с семгой, а… , ты же не ешь!

- Да ем, Глафира Андреевна!

- А, да?! Вот и прекрасно! Вот и прекрасно, Мариночка, ждем!