Бывшие

Время было уже за полночь. Я сидел с Марком в его кабинете, под завязку набитым разными устройствами, механизмами и чудесами инженерной мысли. На столе передо мной стояла кружка с кофе. Уже пятая за сегодняшнюю ночь.
— Чел, то, что ты собираешься сделать, это самоубийство, — пытался переубедить меня Марк.
— Нет, послушай. Я всё продумал до мелочей. Этот проект не может пойти под откос.
— Но они убьют тебя. Ты же их знаешь. Убьют и глазом не моргнут, — Марк поправил круглые очки и провёл рукой по своим кудрявым волосам.
— В том-то и дело, что знаю. И могу поручиться, что всё будет нормально. Просто достань всё то, о чём я тебя просил. Если на меня выйдут — я всё возьму на себя, — ответил я.
Очень хотелось спать, а не разглагольствовать о том, что правильно, а что нет. Я сам решу, что мне делать. Мне нужно только время и всё необходимое. У меня нет права на ошибку. На кону стоит моя собственная жизнь.

***

Громкая музыка в баре заглушала бесконечный трёп двух девиц, сидящих слева от меня. Не знаю, зачем я пришла в этот бар. В шестнадцать лет интернет-свидания это весело, но после двадцати — надо думать о карьере и жилье, а не о мальчиках. Тем не менее чем-то он меня зацепил, раз я сижу здесь и пью уже второй коктейль подряд. Прошло уже полчаса после назначенного времени, а он так и не появился. Так я и думала. Только зря потратила своё время. Найти бы его и пересчитать все рёбра на его гнилом теле.
Мысли о великой мести прервала блондинка, которая неуверенно села рядом со мной за барную стойку. Скрестив пальцы, она робко положила их на колени и, бросив осторожный взгляд на бармена, заказала безалкогольный коктейль.
— Первый раз здесь? — после небольшой дозы алкоголя меня тянуло не спонтанные разговоры. И если уж не пришёл мой интернет-тролль, то может я в кои-то веки смогу найти себе друзей.
Блондинка испуганно посмотрела на меня и закивала. На ней была короткая юбка, белая блузка и милые босоножки на её худых ногах.
— Тоже какого-то мудака ждёшь? — спросила я.
— Д-да, друга, — ответила девушка, — познакомилась с ним в интернете недавно.
— Удивительно. Я вот тоже. Сначала я подумала «какой дурак назначает первые свидания в баре?», а потом решила, что стоит пойти, разукрасить свою жизнь, впервые за долгое время почувствовать что-нибудь, — я покрутила бокал в руке.
— Настя, — представилась я, протянув ей руку.
— Аня, очень приятно, — улыбчиво сказала блондинка, ответив на рукопожатие.
Две курицы по левую руку от меня, сидящие за столиком, все не смолкали. У одной были тёмные прямые волосы, вторая была рыжая. Брюнетка в желтом платье активно рассказывала что-то рыжей про отсутствие любви, а та лишь кивала в ответ. За час, что я здесь сижу, казалось, они успели перемыть косточки всем своим бывшим. Мне хотелось встать и выбежать из этого бара. Но что-то держало меня здесь, словно магнитом.
— Вот ты когда-нибудь любила? — неожиданно для себя спросила я Аню.
— Да, — она едва заметно кивнула, — одного парня. Правда, это было очень давно.
Бармен поставил перед ней заказанный коктейль. Она аккуратно взяла его и сделала несколько глотков из трубочки.
— И почему вы расстались?
— Ну, мне казалось, что он было немного… как бы это сказать… не в себе. Он фанател от жестокости, постоянно смотрел какие-то жуткие триллеры, от которых меня воротило.
— Мой тоже был слегка психопатом. Сначала мне это казалось забавным, но потом даже начало пугать.
Бармен забрал у меня пустой бокал.
Я чуть наклонилась к блондинке и сказала почти шепотом:
— Мой, кстати, чем-то был похож на этого красавчика, — я кивнула в сторону бармена, стоящего к нам спиной.
— Да? — еле слышно спросила она, — мне он тоже сразу напомнил моего бывшего.
Мы озадаченно переглянулись.
Я решила проверить свою догадку. Достав телефон, я еле откопала наши с бывшим общие фотографии и показала одну из них блондинке.
— Конечно, мало вероятно, но мы, случайно, не про одного и того же человека говорим?
Глаза девушки полезли на лоб, она смотрела в экран как загипнотизированная и только через несколько долгих секунд она сделала большой глоток из своего бокала и испуганно сказала:
— Да… это Ян. Но как…
Мы смотрели друг на друга как родственники, которые двадцать лет не виделись и наконец узнали о существовании друг друга. Это был момент осознания какого-то невероятного совпадения, которое не могло быть правдой. Рука с телефоном, на экране которого была фотография, так и повисла в воздухе. Из мини-транса меня вывел голос девушки, всё это время сидящей за блондинкой.
— Что в твоём телефоне делает мой бывший? — едва улыбнувшись спросила она.
Она была одета в свободную кофту фиолетового цвета, джинсы и спортивные кроссовки. Из идеально прямых темных волос выбивалась одна красная прядь, которая падала ей на глаза.
— Ты хочешь сказать, что тоже встречалась с Яном?
Две накрашенные девицы, трёп которых уже начал действовать мне на нервы, в этот момент встали и направились к выходу. Одна из них дёрнула за ручку двери, но та оказалась закрытой.
— Эй, а почему двери закрыты? — крикнули они бармену и разразились очередным приступом истеричного смеха.
Ответ девушки мне уже был не важен.
Я посмотрела на бармена, все еще стоящего к нам спиной и молча протирающего бокалы.
И только сейчас я заметила небольшую родинку у него на шее. Такая родинка была только у одного человека в моей жизни.
И только сейчас я заметила, что в этом баре, кроме нас пятерых и бармена больше никого нет.
Только сейчас пазл в моей голове начал складываться в ужасающую картину, от которой захотелось проблеваться. Этого не может быть. Этого…
Из нескольких углов бара повалил дым. Курицы у дверей зашлись приступами кашля и упали на пол, Аня пыталась закрыть лицо рукой, но так и осталась лежать на барной стойке, девушка с красной прядью начала задыхаться и упала с высокого табурета. А бармен, всё это время стоящий рядом с нами, снял с лица накладной грим, выкинул парик и надел противогаз. Последнее, что я запомнила, перед тем, как погрузиться в темноту — два огромных стеклянных глаза, смотрящих на меня. И даже несмотря на противогаз, я была уверена, что под ним скрывается злорадная улыбка.

***

Десятки бессонных ночей. Куча вложенных денег. Потраченные нервы, время и силы. Миллионы вопросов «А что, если?» и постоянный страх, что ничего не получится. И вот это наконец окупилось сполна. Все пятеро теперь сидели в моём фургоне с мешками на головах. Вся коллекция была в сборе. Все редчайшие экземпляры теперь собрались в одном месте, чтобы сразиться за чемпионский титул. В груди расплывалось какое-то тёплое и приятное чувство.
Мне было совершенно не важно, чем закончится игра. Моей ли смертью или смертью всех её участников — мне абсолютно всё равно. Моя жизнь не стоит и гроша, а если меня всё-таки убьют, все газетные полосы будут мои.

***

Самый главный страх — страх неизвестного. В детстве мы боимся темноты, потому что не знаем, какой монстр может вылезти из-под кровати. Потому что в темноте наше воображение играет на полную катушку и рисует самые страшные картины происходящего. Сейчас я словно оказалась ребёнком, который пытался спрятаться под одеялом, не зная, что за чудище прячется в шкафу напротив.
Запястья изнывают от боли. Я пытаюсь пошевелиться, но чувствую, что по обеим сторонам от меня сидят еще люди. Я слышу плач и приглушенные стоны. Впервые в жизни я попала в переделку из которой не могу выбраться самостоятельно. Я не боюсь смерти. Но было бы неплохо встретиться с ней лицом к лицу, а не с этим чёртовым мешком перед глазами.
— Аня? — пытаюсь позвать я новую подружку.
— Настя? — испуганным голосом отвечают мне, — где мы? Что происходит?
— Я не знаю, не знаю. Главное не паниковать. Всё хорошо.
— Ничего не хорошо! — кричат справа. Этот надоевший голос достал меня ещё в баре, — мы умрём! Он убьёт нас! Кристина-а-а-а!
— Олеся?! — второй надоевший голос, — Олеся, это ты?! Господи, что с нами?
— Да заткнитесь вы уже! — громко кричит ещё один голос прямо рядом со мной, — заткнитесь и лучше придумайте, что нам теперь делать.
Над нами раздается громкий треск помех.
— Верно, лучше придумайте, что вам теперь делать, дамы, — ехидный мужской голос, раздающийся откуда-то сверху, — как вы уже поняли, здесь вы оказались не просто так. Теперь вам придётся отстаивать своё право на жизнь. И заодно — исполнить свою давнюю мечту, — человек у микрофона тихо посмеивается, — спросите какую? Конечно же — убить меня. Разве не этого вы сейчас хотите больше всего на свете?
— Ян?! — удивляется первая курица, — Ян, отпусти меня! У тебя будут серьёзные проблемы, если ты…
— Проблемы будут у тебя, если ты не заткнешься, — прерывает её голос, — они уже начались. Сейчас вы все находитесь в шестиэтажном заброшенном здании, — уже спокойнее продолжил Ян, — и, как вы понимаете, выйдут отсюда далеко не все. У каждой из вас будет оружие, с помощью которого вы и должны меня убить. Первый, кто это сделает, получит… моральное удовлетворение. Ни больше, ни меньше. Ваша проблема заключается в том, что все остальные умрут. Выживет только мой сегодняшний убийца. О жизнях остальных позаботятся после моей смерти, не сомневайтесь. Ах да, забыл сказать, что если кто-то заранее захочет выйти из игры и покинуть пределы здания — останется без ноги. Видите эти браслеты на ваших ногах? — он громко смеётся, — конечно, не видите из-за мешков. Но они есть, и они взорвутся, как только кто-то выйдет за пределы зоны. Вы, наверное, уже поняли, что всё, что вас связывает — это то, что каждая из вас — моя бывшая. У всех из вас разные характеры, разные жизненные принципы и цели. Оттого будет ещё интереснее.
— Ты больной ублюдок! — судя по голосу крикнула девушка с красной прядью, — попадись ты мне, и я с превеликим удовольствием оторву тебе яйца и заставлю страдать!
— Ты всегда отличалась излишней импульсивностью, Полин, — усмехнувшись, сказал механический голос, — буду рад, если победишь именно ты, — он сделал паузу, — но хватит разговоров. Мне не терпится увидеть шоу. Сразу за вами торчат острые лезвия, с помощью которых вы можете освободить руки. Оружие вы должны найти сами, оно разбросано по разным местам этой заброшки. Да начнутся голодные игры, мои хорошие.

***

Я изрезала руки в кровь прежде, чем веревка наконец лопнула. В одно мгновенье стянув с себя мешок, я огляделась по сторонам. Аня в метре от меня пыталась порезать верёвку, но у неё ничего не получалось. Я сняла с неё чёрный мешок и помогла освободить руки.
— Настя? — испуганно она посмотрела на меня, — спасибо. Спасибо большое.
Она встала и отряхнулась от грязи. На её ноге, как и на моей, виднелся внушительного вида браслет, на котором горела зеленая лампочка.
— Что нам теперь делать? — спросила Аня.
— Найти и убить этого ублюдка, очевидно же. Но сначала, думаю, надо поговорить с остальными.
На месте девушки с красной прядью виднелся лишь мешок и порванная верёвка. Значит, она уже начала игру. Недалеко сидели две подружки, матерясь и пытаясь освободиться.
— Давай поможем им, быстрее, — сказала она и двинулась в их сторону.
— Нет, — я резко поймала её за руку, но тут же убрала руку, — ты же слышала, что он сказал — он убьёт нас. Теперь тут каждый сам за себя. Я не хочу лишаться жизни из-за двух недалеких девиц, — почти шепотом произнесла я, чтобы они не услышали, — тут каждый сам за себя. Так что оставим их здесь.
Аня лишь неуверенно кивнула и опустила взгляд. Вряд ли она хотела быть виноватой в чьей-то смерти.
— Пойдем, — позвала её я, — нам ещё нужно найти оружие и грёбаного Яна.

Это было огромное заброшенное здание. Раньше здесь наверняка находилась школа или больница. Теперь от этого места остались лишь обветшалые стены и куча мусора на полу. Где-то не было лестничных пролётов, в некоторых комнатах не было потолка. Из больших прямоугольных окон виднелся лишь пустырь. Значит, мы очень далеко от города и бежать отсюда нет никакого смысла. На улице уже стемнело, сюда пробивался лишь тусклый лунный свет. Я достала телефон и включила фонарик. На экране высветилось предупреждение об отсутствии сим-карты и даже намека на связь. Этот псих всё предусмотрел, но оставил телефон в качестве фонарика. Какая забота!

— Как долго ты встречалась с Яном? — спросила Аня, посветив на меня фонариком, когда мы осторожно поднимались по лестнице.
— Два года, — быстро ответила я, — сейчас сложно в это поверить. Как я только раньше не поняла, что он за человек. Господи, а ведь когда-то я его по-настоящему любила.
— Понимаю тебя, — тихо сказала она, — я была с ним около года. Какое-то время мы даже жили вместе. Он был таким хорошим, таким заботливым.
— Зато теперь я считаю, что любви нет, — перебила её я, — первый и последний раз я купилась на интернет-свидание в этом проклятом баре. Лучше уж быть одной, чем потом страдать и вляпываться в это дерьмо снова.

Мы оказались в просторном холле, стены были изрисованы разного рода граффити. Я посветила фонариком на некоторые из них. Через минуту я заметила надпись, выбивающуюся из общей массы. Большими красными буквами было написано слово «сюрприз» и стрелочка вниз. Опустив фонарик, я заметила возле стены деревянный ящик. В нём лежала бита. Мы с Аней переглянулись, я подняла биту и потрясла ею в руке.
— Вот и оружие, — сказала я, — не пистолет, но хоть что-то. Думаю, тебе мы тоже скоро найдём, чем обороняться. А пока лучше будь рядом.
— Ты же не собираешься…
— Убить тебя? — улыбнулась я, — да брось, я с гораздо большим удовольствием проломлю ей голову Яну, чем тебе.
В этот момент послышался громкий резкий свист. Ухо пронзила острая боль. Я повернулась и увидела стрелу, влетевшую в доску на стене. В нескольких метрах от нас стояла Полина и заряжала очередной снаряд.
— Ложись! — крикнула я, нагнулась и, взяв за руку Аню, отползла на несколько метров.
— Какого хрена она делает? — спросила Аня. Её слова доносились до меня приглушённым эхом. Из уха не переставала течь кровь.
— Устраняет конкурентов, по всей видимости. Бежим.
Не разбирая дороги и норовя в любой момент покатиться с лестницы или наткнуться на провал, мы побежали вниз.
— Ну что же вы! — слышались крики сверху, — стойте, я ещё не закончила.

Через пару минут мы оказались у того места, с которого и начали игру. Внутри меня всё перевернулось. Аня еле сдержала крик, закрыв рот рукой. У противоположной стены так и сидели две девушки, с мешками на головах. Одна из них звала подругу и всё ещё пыталась порезать верёвку, а в голову второй была воткнута стрела. Кровь вытекала из-под мешка, стекала с плеч и пачкала её чудесное жёлтое платье.
— Олеся? Олеся, ответь мне! — кричала вторая.
Я подбежала, резко стянула с неё мешок и закрыла ей рот ладонью.
— Олеся тебе больше не ответит, — сказала я, посмотрев ей в глаза.
В них отражался страх. Её рыжие волосы были разлохмачены, по вискам тёк холодный пот. Она попыталась посмотреть на то, что осталось от подруги, но я не дала ей повернуть головы.
— Смотри на меня, — строго сказала я, — всё будет хорошо, если мы будем действовать сообща.
Пока я помогала ей разрезать верёвку, рыжая всё-таки посмотрела на то, что когда-то было её подругой. Она резко наклонилась вперёд и проблевалась мне на ботинки.
— Твою ж мать. Когда мы отсюда выберемся, ты купишь мне новую обувь.
Аня всё это время стояла в нескольких метрах от нас и не могла вымолвить ни слова.

Рыжую, которую по всей видимости звали Кристиной, мне пришлось силой поднимать на ноги.
— Так, — взяв на себя роль командира, сказала я и посмотрела сначала на Аню, которая всё ещё не отошла от шока, а потом на Кристину, которая в принципе не понимала, во что вляпалась, — сейчас наша главная проблема — та поехавшая с красной прядью. В её политику входит сначала разобраться с нами, а уже потом — с Яном. Так что, если мы избавимся от неё, то потом вместе спокойно подумаем, что делать с Яном. А теперь нужно найти оружие, — я похлопала битой по своей ладони, — пока оно есть только у меня.
— Н-н-не только, — заикавшись сказала Аня.
Я направила телефон с фонариком в её сторону и увидела, как она поднимает с земли пистолет. Она аккуратно взяла его двумя дрожащими руками, направила в пол и испуганно посмотрела на нас.
— Ствол…, — заключила я, уставившись на пистолет, — ну что же. Только постарайся, пожалуйста, ненароком не убить нас, хорошо? — улыбнулась я ей.

Сверху послышался звук шагов. Я приставила палец ко рту и выключила фонарик. Мы осторожно отошли назад и спрятались за широкой бетонной балкой, сев на пол. Девушка с луком наизготове крадучись прошла мимо. Все спокойно выдохнули.
Рыжая сидела, обхватив колени руками и качаясь из стороны в сторону.
— Леся… господи. Леся… за что? — тихо говорила она, вытирая глаза от слёз.
— Хватит ныть! — я стукнула её в плечо, — если не перестанешь, с легкостью можешь оказаться на её месте. Ты это понимаешь?
— А ты понимаешь, насколько мы были близки? — она посмотрела на меня заплаканными глазами, — Леся была всей моей жизнью. Мы дружили с первого класса. Всё делали вместе, никуда не ходили по одиночке. Даже с этим долбаным Яном встречались чуть ли не одновременно. Она отбила его у меня, а я не сразу это поняла. Но потом всё устаканилось, не хватало нам спорить из-за парней. А теперь… а теперь её нет. И всё из-за этого подонка.
Аня встала и подошла к ней. Она нагнулась и попыталась успокоить её, погладив по её рыжим волосам.
— Не бойся, — тихо сказала она, — всё наладится.
— Ни черта не наладится! — срывающимся голосом крикнула Кристина.
Я только и смогла, что шикнуть на неё.
— Ни черта не наладится, — повторила она тише, — Леся не воскреснет, а мне… а мне нет смысла жить. Я всё равно не смогу убить этого грёбаного Яна. Не смогу…
В это мгновенье она выхватила пистолет из рук Ани, направила себе в рот и выстрелила. Я отшатнулась от громкого звука. На стену позади вылетели её мозги. Белая блузка и юбка Ани оказались забрызганы кровью. Она зажмурилась от капель крови и отшатнулась назад, прилипнув к противоположной стене. Слишком много на сегодня потрясений для такой тонкой натуры. Как ни странно, в этот момент меня волновала не смерть рыжей, а то, что на громкий звук сейчас прибежит Полина и попытается нас убить. Я схватила пистолет, поднялась на ноги и, схватив за руку Аню, потащила её прочь.

***

Мы осторожно поднялись на четвёртый этаж, оглядываясь по сторонам. Ане я дала биту, а сама взяла её пистолет. Так наши шансы на успех были гораздо выше. Полина стояла у противоположной стены возле проёма двери, за которым не было пола. Она смотрела в эту пропасть, а мы аккуратно подкрадывались сзади. Нас разделял целый зал с большими бетонными балками, разбросанными по полу железяками и стенами с осыпавшейся штукатуркой. В окна пробивался лишь тусклый свет.
Наша цель материлась и стреляла в даль, стоя почти на краю. Я поняла, что она увидела Яна и была как никогда близка к победе. Как только я подняла пистолет, я споткнулась, и пару железных штуковин звякнули под моими ногами, ударившись друг об друга. Полина повернулась, и её стрела влетела мне в руку. Я вскрикнула, выронила пистолет и схватилась за плечо. Полина же, вытащив из-за спины ещё одну стрелу, нацелилась на меня. Я видела лишь её тёмный силуэт.
— Когда же вы все угомонитесь?! — Сквозь зубы сказала она, — я сама прикончу этого ублюдка. Сдохни!
Как только она собиралась отпустить стрелу, я увидела, как практически из ниоткуда на неё накидывается Аня и толкает её вниз. Стрела вылетает из лука и попадает в стену надо мной. Пока я кралась к Полине, я совсем потеряла Аню, которая в это время, видимо, решила пойти в обход. Кое-как я поднялась на ноги, подошла к краю и посмотрела вниз. Мёртвое тело лежало под нами на груде кирпичей, из её живота торчала огромная ржавая железка.
— Спасибо, — тихо сказала я, посмотрев на Аню.
Та лишь неуверенно кивнула.

Я посмотрела на противоположный край этого здания, где через целый разрушенный зал от нас был точно такой же проем двери, в котором стоял Ян. В своей привычной черной рубашке и черных брюках, с руками, засунутыми в карманы и с его ехидной ухмылкой он смотрел на нас. Нас разделяла пропасть из досок, камней и хлама. Над нами сквозь разрушенный потолок были видны звёзды. В этот момент я пожалела, что не прихватила пистолет, когда вставала. Он лежал недалеко от меня, но у меня не было ни минуты, чтобы за ним сходить. Ян в любую минуту мог раствориться, исчезнуть, спрятаться.
— Теперь у нас осталась только одна проблема, — сказала я, посмотрев на Аню.
— Да, — сказала она, — у тебя осталась только одна проблема. И эта проблема — я.
В одно мгновенье она замахнулась битой, и я увидела на её лице наслаждение. Это было лицо дьявола во плоти. Я не могла поверить, что всё это время за образом девочки-недотроги прятался зверь, готовый в любую минуту вырваться наружу. Словно в замедленной съемке, бита со всего размаху влетела мне в висок, и я, потеряв равновесие, полетела вслед за Полиной.
«Никакой любви нет» — было моей последней мыслью перед тем, как в меня воткнулся ржавый штырь, торчавший из тела Полины.

***

Я стоял у самого края крыши и смотрел вдаль. На горизонте уже виднелся рассвет. Эта ночь наконец-то закончилась. Всё прошло именно так, как я и планировал. Игра была окончена.
Повернувшись, я увидел Аню, которая вышла из двери с битой наперевес. Она дошла до последнего уровня и наконец встретилась с боссом.
Я посмотрел на неё и расплылся в счастливой улыбке.
Она была вся в крови и выглядела как какой-то призрак, сошедший с фильма ужасов. Её милая белая юбочка и белоснежные волосы никак не вязались с кровью и оружием.
— Ну что, милая, поздравляю. Ты победила.
Наши тела, словно разнополярные магниты, притянулись друг к другу и сплелись в страстном поцелуе.

— Это было потрясающе! — Сказала она, обняв меня за шею, — ты был прав.
Когда играешь в игры, на кону которых стоит твоя собственная жизнь, лучше перестраховаться и иметь козырь в рукаве. Этим козырем была Аня. Нас всегда объединяла общая страсть к риску, жестокости и играм. Она была азартным игроком и с радостью согласилась принять в этом участие, а заодно избавиться разом от всех моих бывших.
— Теперь сними с меня эту бесполезную игрушечную штуковину на ноге, — улыбнулась она, и я расстегнул ей браслет.
— Больше ты ни к кому не будешь меня ревновать? — Улыбнувшись, спросил я.
— Теперь — нет. Ты был прав, когда сказал, что мне ничего не придётся делать, что эти курицы поубивают друг друга сами.
— В какой-то момент я подумал, что Полина тебя убьёт.
— У меня был хороший щит в виде твоей Насти. Всё было просчитано практически до мелочей. Они настолько были одержимы ненавистью к тебе, что не видели самого главного. Теперь мне не придётся терпеть их телефонные звонки, пьяные выходки и истерики под нашей дверью. Теперь ты — только мой, — каким-то одержимым голосом сказала Аня и поцеловала меня в губы.

На крыше этого разрушенного здания, освещенного первыми лучами солнца, строилась наша новая история. Никакой больше ревности, недомолвок и обид. Просто стоит воспринимать эту жизнь, как одну большую игру. Но только здесь принцесса вместо того, чтобы бояться дракона, влюбляется в него и обретает счастье.
И будь мы персонажами какой-нибудь бродилки, на этом месте камера бы отдалилась и пошли нескончаемые титры.


Рецензии