Против судьбы - 13

  Время до оговоренных компанией выходных за повседневными хлопотами пролетело незаметно. Парни, регулярно получая «телефонного пенделя» от Ветки, закупили мясо  и все, что еще было необходимо.  Основная  суета  меня  не  затронула.  Поэтому я занимался  своими  делами, а   вся  компания    готовилась к выезду в мои края. И  состав  подобрался  что  надо:  все  примерно  одного  возраста, все  любят  кино, книги, музыку  и  прочие восхитительные вещи, придающие  жизни  полноценный  вкус. И  вот, наконец-то  настал  день, когда  в  деревню нагрянула  вся  честная  компания!

   Пикник удался на славу. Димкина бабушка оказалась забавной старушкой. Она  все  время кому-то что-то  очень  быстро   рассказывала на  смеси  украинского, русского   и  еще  возможно какого-то неведомого  языка, при  этом  заразительно  хихикала  над своими же словами. Похоже,  ее  не  заботила   мысль,  что   никто  не   может    разобрать, над  чем  же  она  так смеется. Мелко  семеня  и  жестикулируя,  она   показала,  куда  поставить  машины,  где  в  огромном  дворе   можно   разводить  огонь,   где  рукомойник, питьевая  вода, посуда   и  все   остальное.   После чего, не прекращая   говорить  и  хихикать, куда-то  удалилась.


   Я  ошеломленно  посмотрел  ей  вслед.  Во,  персонаж!  Хоть  мультик  с  нее  рисуй,  жаль,  не  умею!  Димка,  увидев  мой  ошалелый   вид,  рассмеялся  и  хлопнул меня по плечу:

   - Расслабься, чувак!  Она, конечно, со  странностями, а  у  кого  их нет? В остальном  это замечательный человек:  всегда  и  примет, и накормит, и  спать  уложит. Да  и  нашу  орду  приютить  не  испугалась!

   - Да  нормально все. Я  просто  честно  пытался разобрать, о  чем  же она  все-таки  говорит. Так  ничего  и  не понял.  Может, ты в курсе, что  там  за  история  такая?

   - Поди  узнай!  Знаешь, как  у  бедуинов  в  пустыне: что   вижу, о  том  пою. Похоже, это  то  же  самое.

   Мы выгрузили ведро  с  мясом, шампуры  и  прочую  нужную  мелочь. «Москвич» не подвел – не зря мы его с Андрюхой полдня к жизни возвращали. Долгое  время  его  мучили  все, кому  не  лень, а  в  итоге сбили  зажигание, настройки карбюратора, ну  и  еще кое-что по мелочам.  Андрюхин  батя  поначалу  даже слушать ничего не хотел, только  рычал  густым  басом,  мол, вас  тут  таких   мастеров    полно, а толку нет! Лишь  после  того, как  мы  с  ним  пообщались, он  успокоился  и  разрешил  попробовать. «В последний раз, слышишь? Хватит  уже  нервы  мотать  и  мне, и  машине!».


    Андрей  на  эти  слова только усмехнулся.   Привести  все  в  порядок, заодно  устранив  посторонний подсос воздуха  через  задубевший  шланг на коллекторе, было несложно. Руки будто сами находили, устраняли, подкручивали, выставляли. Поворот ключа – и мотор, взревев  и  заглушив  наше  дружное «Ура!», стоит и рычит, прогреваясь. Еще немного поколдовать с настройками, аккуратно винтики туда-сюда – порядок. Сунутый мне в нагрудный карман здоровенной   мозолистой  пятерней  червонец несколько меня озадачил.


   - Да  это  много,  незачем  столько! – я  попытался  было  вернуть  купюру.  Но  тут  басом  прозвучал  железный  аргумент:


   - Лишним  не  будет.  Откажешь – обидишь!


  Крепкое  рукопожатие  завершило  наши  товарно-денежные  отношения.  Андрюхин  батя,   сев  за  руль  немного  покрутился  по  окрестностям,  оценил  приемистость,  вылез  из  машины,  довольно  улыбаясь,  и  протянул  ключи  сыну:


   - В  порядке  принял,  в  порядке  и вернешь! Договорились?


   Андрей  расплылся  в  улыбке:


   - Договорились,  батя!  Спасибо  тебе!


  Вот и выходной день, тепло и солнечно, как по заказу. В импровизированный  мангал, составленный  из  кирпичей,  мы  загрузили дрова,  и  теперь  они  весело  полыхали, потрескивая, а  мы  с  Димкой нанизывали  мясо, попутно разговаривая  обо  всем  на  свете. Женская половина накрывала на стол, особенно меня порадовали домашние  заготовки  в  виде  ассорти  из  овощей. Даже  внешне  все  выглядело  очень  заманчиво.


   С выпивкой парни,  не   занятые  с  мясом,  решили  вопрос   очень  быстро.  Прогулявшись  до  сельмага,  они встретили   там  местного  дяденьку,   пару  минут  с ним  пообщались,  а  затем  вместе  куда-то  ушли.  Вернулись  через  полчаса  с  довольным видом  и  загадочно  позвякивающей  сумкой.

   Как  показал  вечер,  местный самогон  пришелся  по  вкусу  всей  компании,  от него даже девушки  не отказались. Впрочем, для  них Женька  извлек  из  своих запасов бутылку какого-то импортного ликера, что по тем временам было довольно-таки большой редкостью. Это  уже потом, лет  через пять-семь, подобные  емкости  наводнили  коммерческие киоски. А  тогда  восторженное «О-о-о!» от  мужской  половины  и  восхищенные  повизгивания  от   женской   сопроводили  этот   широкий жест.

   Потом... да потом много чего было. И массовое поедание шашлыков под  домашние  заготовки, и  смех,  и  анекдоты,  и тосты.  Кстати, в этой категории пришлось выступить и мне, а иначе, как уроженца Кавказа, без тоста обещали из-за стола не выпустить даже по великой нужде. Вот  и  пойми,  всерьез  они  это  или  же  шутя?  Вроде  бы  смеялись,  но  я  решил  не  рисковать  и   выдал  ребятам   пару   тостов, не  выпить после  которых  было  просто  неприлично.

  Танцы  под  кассетник, опять  тосты  и   опять  мясо, и  снова  тосты.   И  как-то  незаметно  мы  увидели, что чудесный   весенний   вечер  тоже  решил  к  нам   присоединиться. Обняв  за  плечи  все  вокруг,   пригасив  яркий  солнечный  свет,  он   чьими-то  ловкими  руками   извлек  гитару  и  ненавязчиво  перебрал   струны. Идея была воспринята одобрительно, все  мы  к этому времени  успели  и   наесться, и  напиться, и навеселиться.  А теперь просто хотелось немного  лирики.

    Костер, потрескивая, старательно   подкидывал  в  темнеющее  небо пригоршни танцующих искр, видимо, всерьез  рассчитывая  заменить  ими  звезды. Первые летучие насекомые, привлеченные  его  стараниями, нестройным  роем  плясали неподалеку. Ну а  мы расположились   вокруг   огня,  пачка «Мальборо»  и веточка  с  угольком  ходили  по  кругу. Потряхивая  своей  огненной шевелюрой, Андрюха   взялся  за  штурм музыкального Олимпа. Колоссальная  память  у  человека!  Песня  за  песней   выходили  из-под  его  чутких  пальцев,  заставляя слушателей  то  проронить слезу, то  сдержанно  улыбнуться, а  порой,  не  сдержавшись,  захохотать  в  голос. 


   Особенно  много  было  туристических  песен:  и  про  взаимовыручку,  и  про  тяжелые  рюкзаки  и  нехватку продуктов. Одна  из  них  мне показалась  знакомой  по  припеву:

   И улыбка, без сомненья, вдруг коснется ваших глаз...

   Вот только куплеты были другими.  Так  вот  сразу и  не  вспомню,  их  там  было  так  много,  и  все  были  такими  смешными,  что  хохотали  мы  все  до  упаду,  а вот эти  два почему-то зацепились:

   Если вы в походе без еды остались
   И, доев гитару, за шнурки взялись –
   Их для гигиены в речке постирайте,
   Посолите, поперчите – будет зашибись!

   В оригинале последнее слово было несколько иным, но смысл, думаю, не потерялся...

    Если  вы  в  походе,  не  поев  неделю,
    Где-то на  подъеме  стали  буксовать,
    Вы  на  шею  другу  залезайте  смело,
    Ведь своих  товарищей  в  беде  нельзя  бросать!
 
 
   Тут и я в тему прозвучал им  куплет:

   Если  к  вам  в  палатку ночью  заберется
   Весь обледеневший  от  холода  медведь,
   Вспомните, что  звери  нам  меньшИе  братья,
   Так  что  спальник  свой  любимый  нечего  жалеть!
    (слова М.Ахмедовой)
 
 
   Дружный хохот, сопровождавший всю песню, после этих куплетов, казалось, распугал  оставшихся  комаров. Отсмеявшись, Андрей  прижал  рукой  струны,  а  потом  протянул   мне  гитару:

   - Смотрю, ты  в  этом  вопросе  тоже  не  новичок? Может, попробуешь?


   - Старик,  мне  после  тебя  гитару  мучить – только  позориться,  честно! – я  даже  немного  засмущался.  Но  Андрей  только  тряхнул  свой  шевелюрой  и рассмеялся:

  - Давай, не дрейфь,  все  у тебя  получится!
.

   Действительно, чего бояться мне, с молодости умевшему играть три аккорда одним боем?  Странное дело, но  руки  мои  и  впрямь достаточно уверенно взяли гитару, привычно  проверили строй, взяли пару аккордов. Такое ощущение, что  я  снова  начал  играть  на  знакомом   инструменте  после  очень  долгого  перерыва.


  Для  начала, чтобы  распеться, я  исполнил  «Мой друг художник и поэт»  Никольского. Пальцы  сами  находили  нужные струны, все  получилось  вполне  гладко. Не  переставая  себе  удивляться, я решил замахнуться  на  что-нибудь  более  серьезное.


   Один  мой  сослуживец  в  армии  в  свое  время  написал  неплохую  песню  о  человеке,  познавшем  бессмертие.  После  того  я  нигде  ее  больше  не  слышал,  так  что  сейчас  она  будет  весьма  к  месту:


   Он  смотрит  на  небо,  на  алый  закат

   И  вспоминает,  как  столетья  назад

   Открыли  ему  древнейший  секрет,

   Коим  жизнь  продлевают  на  тысячи  лет.


  И  припев:


  Он  пришел  ниоткуда  и  уйдет  в никуда,

  Он  прошел  по  всем  странам и  через  года.

  Ничуть  не  старея  под  тяжестью  лет,

  Пронес  свою  тайну,  не  ведая  бед.

  (слова Е.Плющева)


  Может  быть,  это  и  не  самая   лучшая   песня   в  мире,  прозвучавшая  теплым  весенним  вечером   под   негромкий  перебор  гитарных  струн,  но   заворожила   она    всю  компанию  на  совесть.  Я  уже  закончил  петь,  а  все  еще  сидели,  молча  глядя  в  огонь.  Лишь  спустя  несколько  секунд  все  разом  зашевелились,  кто-то  негромко  проронил: «Классно!».

   - Так, с  тебя  аккорды  и  слова, ага? - требовательно  прицепился  Андрей. – Клевая   вещь, ты  же  не  будешь  против,  если  мы  ее  группой  сыграем? 

   - Да  на  здоровье, обращайтесь, если  что, - с  улыбкой  отозвался я, и, повернувшись, увидел  Веткины глаза. Потемневшие, требовательные, они  будто  пытались меня просветить.

   - То-то  я  чувствую,  что  припекает  местами! – шутливо  погрозил  я  ей   пальцем.  -  А  это  ты  меня  тут  разглядываешь.


  - Аг-га… - не  совсем  трезвым  голосом  отозвалась  Ветка. -  Разглядываю.  Очень  интересно  получается,  когда  и  слушаешь,  и глядишь…  Познавательно  так.


  - А  давай  выпьем? – предложил  я.  Тем  более,  что  компания  сама   собой  по  одному  разбрелась:  кто  попить,  кто  еще  куда   по  своим  делам.  А  возле  костра  остались  только  мы  с  Веткой.  Очень  кстати,  надо  сказать,  поскольку  я  теперь  точно  знал,  что  именно  я  хочу  спеть  этой  чудесной  девушке. -  И  еще  по  кусочку.  А  потом  я  еще  спою.  Для  тебя.  Хочешь?


  Она  кивнула,  не  отрывая  от  меня своего  странного  взгляда.    


   «Не ведьма, не колдунья  ко  мне явилась в дом...» -  под негромкий перебор начал я. Песня  просто отличная, и  под  гитару звучит замечательно, особенно  сейчас.   Пусть  «Ария»  на  меня  не  сердится.


  Костер уже немного прогорел, подернутые  сединой  малиновые  угли  источали  приятный жар,  словно  обнимая  теплым  пледом  за  плечи.  Искорки уже не уносились роем в вечернее небо; казалось, даже  звезды, поначалу  ими отпугнутые, осмелев, спустились к нам поближе, чтобы послушать незнакомую им историю.

   Когда  я  закончил и  отложил  гитару, Ветка  порывисто  прижалась  ко  мне, шепча: «Что  же  ты  за человечина такая...  что же ты, вредина, со  мной делаешь, а?..». Я только обнял ее, прижал к себе и, гладя  по  волосам, тихо  шептал  что-то  на  ушко. Но  продолжалось  это  недолго – чья-то рука ощутимо хлопнула меня по плечу, а бодрый, хотя  и  немного  спотыкающийся  голос  Рыжего  возвестил:


  - Вот так вот, значит, да? Пока никого нет, мы втихаря тут сами себе ... это... Да?

  - Блин, Андрюха, ты  не  вовремя. Давай чуть попозже, а?

  - А-а-а, извини, не  разглядел. Все-все, уже ухожу… Не, погоди, слушай, а  чья  песня-то, а?

  - Все потом, ладушки? Будет  тебе  песня.


   Мы  в  обнимку  отошли  чуть в  сторону. Я  накрыл  подругины  плечи  своей  ветровкой, и  мы  немного  постояли в  вечерней  тишине.

  - Извини, - завозилась Ветка, - я что-то с тобой последние тормоза теряю...  Песни  же  еще  какие-то, как  с  другой  планеты, выбираешь. И  вот  как  душой чую, не  зря  ты именно  их  поешь.  А вот сказать ничего не могу – не получается... Что  вот  ты  со  мной  делаешь? Зачем?

  - Все, что я могу тебе рассказать, я тебе расскажу. Помнишь наш с тобой уговор? Чуть позже, ага?

  - Я же  так сама себя живьем съем от неизвестности.  Хотя, нет – сначала  тебя! -  чуть заплетающимся  языком  выдала  Ветка.  -  Ты этого добиваешься?


   Я  только  тихонько  вздохнул.  Ну,  вот  что  мне  делать?


  - Ладно, хорошо, завтра я обо всем тебе расскажу. Меня это все тоже ни  разу не забавляет. Пойдем, ребята ждут.


   В обнимку мы подошли к костру. Там уже потихоньку набирала обороты очередная волна веселья – мяса еще было немного, консервы какие-то тоже нашлись, да  и  спиртного  парни взяли с запасом – гуляй, молодежь!

  Взяв гитару в руки, я  выдал разогревшейся компании  «Dust in the wind» группы  «Канзас»  в  аранжировке  от «Скорпионз». Так  они  ее споют  только  через  пятнадцать  лет  на  концерте  в  Лиссабоне, но  меня  уже  потихоньку  начинало нести – или  я  выпущу пар, или  дров наломаю. Опять же, песня  просто  чудесно  вписывалась  в   лирическую  атмосферу  вечера, да  и  по  смыслу  не  отставала.  Компания  среагировала  на  песню  бодро,  все  вдруг  пошли танцевать. Андрюха,  схватив  какое-то  ведерко,   стал  отстукивать  партию  ударных.  Так  здорово  получилось,  не  хуже,  чем  на  настоящем  концерте!

    Доиграв  и  раскланявшись  под  дружные  аплодисменты, я  вернул гитару Андрюхе.  Огляделся  вокруг  и  не  увидел  Ветки.   Куда ж ты подевалась? Ага, вот она где - стоит и штурмует умывальник, основательно, как  будто по уши испачкалась и теперь пытается отмыться. Вынырнула, стоит, отфыркиваясь.  Я  подошел  к  ней,  захватив  полотенце.  Она  подняла  голову  и  слабо  улыбнулась:

   - Ты извини меня, ладно? Я немного перебрала сегодня. Ядерная какая-то самогонка у нас, уносит как электричка. Давай   ты  меня  сложишь  куда-нибудь, а? А  то  ноги  уже  не  держат…

   Ну, это мы запросто. Небольшая  комнатка  в  доме  мне приглянулась  еще  засветло, туда  я  Ветку сейчас  и  проводил. Разул,  снял  с  нее  немного  лишней  одежды, положил  в  расстеленную  кровать. Сам  тоже   улегся  сзади, прижал  ее  к себе  и  стал  греть. Пару  раз  она  пыталась повернуться ко мне лицом, но я это дело пресек.   Она  красавица,  а  я  молодой  парень, однако  сейчас  не  самое  лучшее  для  этого  время.

  После второго поползновения с ее стороны я пригрозил, что отшлепаю, на что получил мечтательно-мурлыкающее «М-м-м!..» в ответ. Вот же зараза какая! Тогда  я  просто  прижал  ее  к  себе  поплотнее. Мало-помалу движения и шепот прекратились, пьяный ребенок уснул… А следом  выключился  и  я, без  снов.

Продолжение - http://www.proza.ru/2018/09/10/1543