Как найти надежду в бесчеловечной экономике?

На мой взгляд, статья излишне оптимистичная, хотя в чем-то дельная

КАК НАЙТИ НАДЕЖДУ В БЕСЧЕЛОВЕЧНОЙ ЭКОНОМИКЕ
Кевин Браун, Стивен Макмуллен

 Цель заключалась в том, чтобы сэкономить деньги, - сказал Кен Дин. Старший менеджер по информационным технологиям около Сакраменто, Калифорния, Дин руководил операциями в Спринте в начале 2000-х годов. В центре обработки данных, одном из трех в Соединенных Штатах, сотни сотрудников свернули счета и набитые конверты. «Наши две самые большие издержки - почтовые расходы и люди», - сказал Дин. Со временем он обнаружил, что многие крупные компании понимают, что электронные счета могут сократить расходы на доставку, а машины могут заменить людей. "От 80 до 90% того, что было сделано в центре обработки данных, может быть сделано роботом», - сказал он.  Это была его работа, определяющая технологии, чтобы сделать центр обработки данных более эффективным, и он преуспел в этом. Естественно, расходы сократились. Как и персонал.
Технология послушно прогрессировала к  неизбежному результату: в 2008 году Дин закрыл последний дата-центр компании. Еще 70 сотрудников потеряли работу. Как христианин, Дин немного утешился признанием своей Богом данной ценности вне ролей на рынке труда. Его сотрудники этого не сделали.  «Они были опустошены», - сказал он. «Для многих из них их доверие и все ценности были основаны на их зарплате. Они не думали, что они ценны вне рабочего контекста". Страх обуял их.
Это было в ту пору, когда такие проблемы в офисах еще были нечастыми. Сегодня автоматизация рабочего места и страх, который она вызывает, расширились до ранее немыслимых горизонтов - исчезающих водителей  такси, журналистов и клерков из продуктовых магазинов.
Экономисты описывают наш текущий момент, проводя различие между экономическим ростом и экономическим стержнем. Рост касается товаров и услуг. Однако стержнем является фундаментальный сдвиг в том, как производятся и доставляются эти товары и услуги. Подумайте: то, что когда-то требовало посещения магазина, теперь поступает в цифровом виде одним нажатием кнопки, никакие работники розничной торговли больше не требуются.
Согласно недавним исследованиям  труда находится в центре зловещего поворота, который назван Четвертой промышленной революцией. В одном исследовании в Оксфорде было установлено, что 47% рабочих мест могут быть автоматизированы в следующем десятилетии. Совсем недавно доклад Института Мак-Кинси указал, что почти половина всех рабочих мест может быть заменена уже существующими технологиями - каковы беспилотные автомобили и самолеты, автоматические киоски, робототрейдеры, самообучающееся программное обеспечение, трехмерные принтеры и другие формы искусственного интеллекта.
 Экономисты указывают на то, что технологии являются крупнейшим виновником потери рабочих мест в США. Согласно исследованию MIT, каждый новый промышленный робот, развернутый в Америке с 1990 года, сокращает общую занятость на 3-6 мест. Роботы переломают миллионы жизней не только в Америке, и при каждом сбое все больше людей закончат карьеру с устаревшими навыками, оставшись занятыми не полностью или, хуже того, вообще без работы. Быстрый переход затрагивает семьи и целые сообщества, где предсказуемая работа больше не служит основой для стабильности в других областях нашей жизни
Давайте будем честными: перспектива неопределенной занятости вызывает страх на самых глубоких уровнях. Идеалы современного американского мужчины и женщины построены на тяжелой работе и вознаграждении. Итак, если мы не можем быть уверены в будущем работы, в чем  мы вообще можем быть уверены? То, как мы и Церковь ответим на этот вопрос, будет зависеть от наших предположений о том, что значит быть человеком.
Может быть более важным, чем когда-либо, быть в курсе того, в какое повествование мы действительно верим: в историю, в которой прибыль и рыночные силы определяют нашу ценность или историю, в которой мы созданы по образу Бога, Который придает нам ценность, превосходящую рынок. Наши фантазии и действия в области работы управляются одной из этих двух историй, но только одна дает нам надежду в тени роботов.

Два нарратива о труде

Доминирующая история труда в нынешней Америке - это то, что мы будем называть материалистическим нарративом. Он исходит от механизмов дарвиновского естественного отбора, характеризующего людей по их способности к выживанию. Те, у кого есть навыки выживания в конкурентной среде, проживут дольше, и, возможно, они передадут эти навыки своим потомкам в форме меритократических привилегий. В материалистическом повествовании человеческая цель уступает место прагматизму: если кто-то работает, он выживает. Это повествование, которому следуют большинство американцев и даже большинство христиан, осознаем мы это или нет.
Во времена, когда люди конкурировали только между собой на вершине пищевой цепи, этот рассказ был приятным, даже утешительным для тех из нас, кто укрылся в наших карьерных начинаниях и резюме. Но по мере того, как в соревнование выходили не-человеческие существа, началась более тревожная реальность. Например, в документальном фильме 2014 года « Люди не нужны», директор CGP Grey сравнил людей с лошадьми. Отмечая, как после 1915 года резко упало поголовье лошадей из-за новых форм транспорта и техники, автор заявляет: "Нет правила экономики, в котором говорится, что лучшие технологии делают больше и работают лучше, чем лошади. Но поменяйте лошадей на людей - и люди вряд ли сочтут, что это правильно".
Если машины станут нашими конкурентами, и сложность компьютеров скоро превзойдет все наши мозги, то человечество неизбежно изменится. Как писали Уильям Давидоу и Майкл Мэлоун в Harvard Business Review, "мы скоро будем иметь полчища граждан с нулевой экономической ценностью». Это видение человечества мрачно. Если наша ценность в жизни обнаруживается только в экономической производительности, а половина из нас может быть заменена более эффективными роботами, у нас нет оснований к чему-то стремиться. Мы рискуем быть лишенными всякой ценности. Наше время кончилось.
Но в материалистическом повествовании есть большая проблема. Если люди находятся в эпической борьбе за выживание, то люди в основном живут ради потребления, а не творения, конкуренция, а не сотрудничества. Как христиане, мы знаем это лучше. Люди хотят выжить, но мы также наделены реляционными способностями и моральными чувствами. Мы можем ценить самих себя, но мы также можем быть бескорыстными, сочувствующими и сострадательными. Мы потребляем, но мы также изобретаем, проектируем и производим. Мы были сознательно созданы в образе Бога-Создателя. Материалистический нарратив упустил это полностью. То, что нам нужно для понимания труда - это еще одна структура, которую мы назовем повествованием о творении.
Писание говорит нам, что Бог есть Творец, и что Он живет в отношениях. В повествовании о создании каждая жизнь чрезвычайно ценна, потому что она была создана Богом и носит Его образ. У нас есть Божие подобие (Быт.1.26-27). Хотя мы не знаем всего, что значит быть сотворенным по образу Бога, последствия этого значительны.
Во-первых, если люди сотворены по подобию их продуктивного, творческого и реляционного Творца, мы должны глубоко скептически относиться к попыткам сравнить людей с лошадьми, компьютерами или еще чем-либо, что не несет образ Бога. Для этого существует богословская причина, но есть и практическая: как пишет Майкл Харрис в «Конце отсутствия», самая большая база данных в мире, самая сложная компьютерная система и самая передовая адаптация искусственного интеллекта «все еще не обрели отточенный повествовательный импульс даже одного человеческого разума». Программное обеспечение и схемы могут моделировать механические транзакции мозга, но они никогда не смогут полностью воспроизвести многоплановую сложность ума. Как заметил ученый-естественник Эмерсон Пью: «Если бы человеческий мозг был настолько прост, что мы могли бы это понять, мы были бы настолько просты, что не смогли бы этого сделать".
Во-вторых, у людей есть особое призвание и множество даров. Работа - это нечто большее, чем неприятный труд, средство для выживания или стремление к статусу. Бог призывает людей не быть потребителями, а творчески служить окружающим Он предлагает нам использовать наши способности, отражающие Бога, прославлять Его и служить другим (А ВСЕГДА ЛИ ЭТО СОВМЕСТИМО? - Пер.).
Профессор Университета Северной Каролины Фред Брукс является христианином и одним из ведущих пионеров в области компьютерных наук в мире. Он утверждает, что способность человека осуществлять суждение и заботу о других является непередаваемым активом. “ «Роботы помогут справиться с работой медсестры? Да, - сказал Брукс в интервью.  - Будут ли они делать это так же хорошо, как человек? Нет. «Многие аспекты обслуживания людей просто не могут быть автоматизированы. Роботы смогут лучше и без ошибок управлять лекарствами, и в конечном итоге они смогут поговорить с вами, но это будет не то же самое».
Наконец, наше сознание и нравственное осознание дают нам духовное существование, которое не может быть передано ничему внешнему.   Развитие этого повествования ценит человека не только как моральное существо, но и как существо, которое обитает в нравственной реальности. Таким образом, в то время как Эрик Шмидт, исполнительный председатель материнской компании Google Alphabet утверждает, что его компания может «сделать вас умнее», если у вас будет достаточно данных пользователя, алгоритмы Google никогда не смогут улучшить людей. Они будут все чаще оснащать нас принятием решений, основанных на данных, но никогда - моральным совершенством или более глубоким, более созерцательным нравственным воображением.
Человечество имеет в своем составе как свободное владение, так и обязательствв; значимые связи с другими, сострадание, доброжелательность и приверженность. Самые глубокие атрибуты нашего существования никогда не могут быть запрограммированы, потому что они рождаются не из логики, а из духа. Это, может быть, наша слава.

Труд, недостойный людей

Не так давно, прежде чем массивные машины взялись за жуткую задачу переработки птицы Представьте себе одинокого работника сборочной линии. Каждые 30 секунд конвейер помещает перед ним утиную тушу, и он быстро ее потрошит. Через полминуты другая утка, и так часами.   Вся работа, даже рутинная или малоквалифицированная - это форма служения. Но не всякая работа одинаково очеловечивает. Хотя автоматизация страшна, есть и основания для оптимизма, особенно в свете повествования о творении. Технологические инновации могут улучшить нашу работу, предоставляя сотрудникам больше возможностей для творческого выражения, сотрудничества, принятия решений и заботы о других.
Поймите правильно: рутинный повседневный труд имеет реальную ценность. Но интеллектуальная техника, заменяющая задачи Сизифа, также создает новые возможности для рабочего. Технологическое увольнение - это не просто смещение с работы, но также может быть приглашением к другим формам работы, которые могут позволить нам лучше использовать множество возможностей, отражающих Бога. "Способность быть творческим является необходимостью для значимой работы, - сказал Дэвид Ким, исполнительный директор Центра веры и работы Redeemer Presbyterian.  - Если люди - это просто винтики на машине, которые делают вещи снова и снова, это может быть ценно, но мы можем согласиться с тем, что это, вероятно, то, что люди хотят делать».
Тем не менее, отрезвляющие реалии автоматизации остаются. Тим Идридж прекрасно это знает. Он создает системы, которые будут медленно, но неизбежно заменять многих его сотрудников в крупном североамериканском банке. Его алгоритмы устраняют ручные процессы и, теоретически, дают возможность сотрудникам выполнять более человечную работу, например, разговаривать с клиентами. Но не все будут плавно переходить на мнимый рынок с преобладанием технологий. «Я думаю о автоматизации как о волне в океане, - говорит Истридж. «Далекая, она кажется низкой и не угрожающей, но по мере приближения она начинает расти и ускоряться. Некоторые поймают гребень волны, двигающий их вперед, остальные будут оставлены оглушенными  и неподвижными". Хороши эти океанские волны или плохи? Для преподавателя евангельской теологической семинарии этики Уотерса это неправильный вопрос. «Я часто говорю своим ученикам, что быть за или против этих сил равносильно тому, чтобы быть за или против айсбергов, - говорит Уотерс. - Задача состоит в том, чтобы научиться ориентироваться в этих предательских водах».
Критики не раз указали, что постмодернистская экономика Америки - в значительной степени продукт материалистического повествования - является средством без цели. Она служит успеху, пока никто не уверен, действительно ли то, что впереди, на самом деле лучше. Рынки не являются уважающими людей - они не могут придать человеку ценность, которая выходит за рамки заработной платы и доходов. И они не являются оракулами - они не могут пророчески направлять нас в царство добра, права и истины. Мы построили машину, которая по необходимости отказывает людям и профессиям.
Если мы не сможем остановить эту машину, можем ли мы справиться с ней? Многие  предложили какой-то универсальный доход для удовлетворения основных потребностей людей, из  финансируемой налогоплательщиками системы обеспечения безопасности для всего взрослого населения. Америка экспериментировала с основными гарантиями дохода, такими как Постоянный фонд Аляски. Универсальный доход будет делиться богатством, производимым автоматизацией, непосредственно с теми людьми, что заменены роботами, чтобы  там, где работы не хватает, люди могли по-прежнему иметь минимальный уровень жизни.
Даже без универсального дохода правительство может и будет оказывать значительное давление на безработицу, связанную с роботами, путем расширения системы социальной защиты или облегчения перехода на работу посредством инициатив в области образования или здравоохранения. Пусть привлекательные и потенциально необходимые, такие дорогостоящие программы не заменяют посвящённую Богу творческую работу. Государственная помощь не может устранить утрату возможности служить, а деньги в банке не обязательно приравниваются к человеческому процветанию. В лучшем случае, по материалистическому описанию, рынки способствуют прогрессу, и правительство предоставляет механизмы для того, чтобы мы смогли вынести  сопутствующий ущерб. Наверняка мы нуждаемся в большем.

Изменение отношения к труду

Вернемся к Кен Дину, менеджеру по работе с почтовыми отделениями. Дин автоматизировал выпускной центр данных печати Sprint, и он выбрал, когда сотрудники будут уволены, записав их имена в списке.  Однажды он добавил свое имя. Он завершил десятилетие своей карьеры с помощью технологии замены труда. Дин решил сделать это подходящим поводом для того, чтобы измениться.  «Я искал Господа более глубоким и богатым способом, чем раньше», - сказал он -  Это изменило мою перспективу, которая позволила мне увидеть, откуда приходит моя реальная ценность».
 Дин признал, что его сотрудники понимали свою ценность и значимость ограниченным образом. Но его осенило, что он ничем от них не отличается, больше мотивирован  статусом и выживанием, чем своей значимостью как человека. Можно сказать, что Дин перешел от материалистического повествования к повествованию о творении. Сейчас он занимается учебой в аспирантуре, а также является финансовым консультантом некоммерческих организаций.
По иронии судьбы, угроза автоматизации - это прекрасная возможность для Церкви: открытое приглашение своим прихожанам и за ее пределами изменить наш нарратив о труде. Ключевой задачей Церкви в экономике автоматизации является освободить нас от материалистического повествования и помочь нам вернуть себе самооценку более верным способом. Тело Христа может помочь всем своим членам (как работающим, так и безработным) жить в видении человечества, образованного всеобщим достоинством и ценностью, отношениями и общинами, а также творческим и продуктивным служением.
 «Вся работа имеет, в некотором роде, внутреннюю ценность, инструментальную и инновационную  - говорит пресвитерианин Ким.  - И мы думаем, подчеркивая эти перспективы, что мы можем помочь людям увидеть свою работу по-новому, расширив свое видение». Христиане, ведущие мир к тому, чтобы переосмыслить самооценку, неизбежно будут действовать по-разному. Изучение новых выражений творческого служения и развития навыков может быть одним из этих направлений. Церковь св. Иоанна в Сельме, штат Алабама, содействует нескольким служениям, которые уделяют особое внимание обучению навыкам, поддержке работы и развитию предпринимательства. «Часть нашей миссии как Церкви состоит в том, чтобы преобразовать наше местное сообщество, - говорит Боб Армстронг, судья и один из основателей церкви.  - Таким образом, обучение, безусловно, является функцией Церкви».
Америка наполнена церквями, которые способствуют сетевым мероприятиям, семинарам по переходу на другую работу, а также программам обучения и наставничества. Многие обращаются к безработным через местные церковные или некоммерческие организации. Во всяком случае, эти программы будут воспроизводиться с большей скоростью, чем автоматизация.
Но творческие ответы не ограничиваются собственно Церковью. Христианские бизнес-лидеры, пожалуй, лучше всего подходят для решения проблем технологий и безработицы. Простое лечение сотрудников и предоставление достойной заработной платы и пособий больше не могут быть достаточными. Владельцы фирм во всех отраслях промышленности могут обслуживать своих работников, вкладывая средства в навыки сотрудников и постоянную переподготовку, гарантируя, что усовершенствования в области технологий действительно повышают производительность работников. Даже когда фирма вынуждена увольнять или заменять работников, сотрудники уходят с более ценными навыками и возможностями, чем они начали.
Христианские фирмы могут не только обучать своих сотрудников, но и создавать рабочие места. Сеть кофеен в Николсвилле, Кентукки, использует свою прибыль для финансирования ближайшего центра реабилитации наркоманов. Но кафе - не просто механизм поддержки «настоящего» служения. «Бизнес - это тоже служение, - говорит Тодд Джонс, исполнительный директор центра  - Вместо найма опытных баристов у нас работают сотрудники из лечебного центра. Цель состоит в том, чтобы восстановить достоинство жителей, предоставив им возможность работать, служить и создавать ценности. С точки зрения бизнеса, это риск. Но работа лежит в основе служения».
Как ни воодушевляют связанные с церковью инициативы в области занятости, они не будут решать все проблемы, возникающие в результате автоматизации. Церкви не существует просто для того, чтобы буферировать суровые социально-экономические неудачи; они приглашают нас организовать нашу жизнь другой реальностью. «Наша задача - предупредить людей об их собственной истории», - говорил покойный Ричард Джон Нойхаус.
Это должно происходить не только в церковных программах, но и на кафедре и в вестях, которые посылает Церковь о том, откуда исходит наша ценность. Угроза автоматизации открывает Церкви новую возможность пробудить человечество к его реальной истории, которая, на самом деле ведет нас к Евангелию о том, кем Бог создал нас, и как Христос спас нас. Эта история так же важна, как и всегда, потому что наша трудовая деятельность и стремления, в том числе как людей веры, гораздо более укоренены в материалистическом повествовании, чем мы думаем.
Мы постоянно требуем новых, инновационных способов быть продуктивными. Мы связываем успех на рынке труда с социальным престижем. Наши церковные лидеры часто приходят из рядов  самых успешных в бизнесе людей. Мы неявно полагаем, что хорошая жизнь связана с видимыми достижениями. Мы характеризуем трудолюбивых рабочих как «машины». Мы наводняем страну книгами о самопомощи, производительности и успехе. Но там, где активность и производительность подчеркиваются за счет смысла, становится сложнее различать людей и роботов. Люди от этого в конечном итоге потеряют, ибо роботы никогда не спят, и в конечном итоге у нас может быть не так много «производительности».
Следствием нашего материалистического нарратива, хотим мы того или нет, является неизбежное нарастание  тревоги и отчаяния. В автоматизированном будущем наш импульс идти в ногу, оставаться актуальным и достигать большего лишь станет более иллюзорным. Мы откажемся от более глубокого смысла, чтобы сильнее конкурировать в безжалостной меритократии. Если заимствовать выражение у автора и обозревателя Дэвида Брукса, мы можем оказаться вынужденными удвоить стремление к новым достоинствам (навыки на рынке), а не культивировать  добродетели, которые вроде бы хвалим - доброту и человечность.
У Иисуса была другая идея. Божий план никогда не был для нас заботой о делах этого мира. В Нагорной проповеди Иисус заставляет нас ориентировать нашу жизнь на повествование о творении: "Ищите Царства Божия и правды Его, и все остальное приложится вам" (Мтф.6.33). Этот призыв по-прежнему актуален сегодня.
Потеря работы может принести настоящую боль. Многие люди веры столкнутся с непредсказуемыми циклами поиска работы, периодами безработицы или обучения новым навыкам. Хорошей новостью является то, что Церковь оказалась местом, которое смягчает боль от безработицы и сопутствующую потерю сообщества и социализации. Но если Церковь так нужна безработным - то нужны ли они Церкви? Вот та же община св. Иоанна. "В воскресенье было бы необычно видеть, что президент банка в городе поклоняется рядом с кем-то, кто не работает, - говорит лидер церкви Армстронг. - Такая картина напоминает нам, что разрыв между занятыми и безработными уже, чем мы думаем. Поэтому возможный ответ Церкви может быть усилием устроить в служение тех, у кого нет других возможностей для трудоустройства".
На протяжении веков повествование о творении приглашало людей веры переосмысливать свою идентичность через бесконечную историю Бога. Энди Крауч пишет, что работа - «плодотворная трансформация мира посредством человеческих усилий и навыков, таким образом, чтобы служить нашим общим нуждам как людей и воздавать славу Богу». Если это так, то рабочие места могут измениться , но будем ли мы когда-либо испытывать недостаток в работе, «плодотворной трансформации» и служении друг другу? «Я так не думаю, - говорит Ким. - Цель состоит в том, чтобы заниматься деятельностью, которая лучше согласуется с нашим чувством человечности".
Трудно точно сказать, как будет выглядеть будущий рынок труда. Более того, было бы неправильно преуменьшать сложность смещения рабочих мест и опасность автоматизации. Но если мы примем повествование о творении как наш всеобъемлющий рассказ, люди никогда не будут испытывать недостаток в ценности, отношениях и возможностях работать и служить. Поэтому не беспокойтесь о завтрашнем дне, ибо завтра позаботится о себе" (Мтф.6.34 KJV). В непредсказуемом будущем это надежная уверенность.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn