Тайна бабушкиного браслета. третья часть

Салтанат в девятнадцать лет похоронила трагически погибшего мужа и осталась одна с двухлетним Даудом на руках.С тех пор для неё ничего не существовало на свете, кроме сына. Все ее мысли, все молитвы были о нем.Сколько раз она бессонными ночами вымаливала его у болезни,свято веря, что Всевышний слышит ее и не оставит в беде.
Вымолила она его и у этой проклятой войны.
- Теперь можно и умереть ,- скажет она, бывало.
- Не торопись, мать. Кто будет учить уму- разуму, адатам и обычаям нашу Бат1и?...Кавсарат словно ветер, дующий в гору...Одна надежда на тебя,- улыбаясь похлопывал ее по руке Дауд. - А то вырастет наша красавица дикаркой , не умеющей даже толокно замесить. И кто тогда ее замуж возьмёт?
- Вабабай...Пока я жива, я сама ее никому не отдам!- расцветала лицом Салтанат.- Из нашего дома весь нур вместе с ней уйдёт , а я совсем ослепну.
Пати уже исполнилось десять лет. Салтанат наглядеться не могла на внучку. Огромные чёрные глаза, тонкие черты лица, светлая кожа,длинные косы- во всем этом она узнавала себя.Иногда у Салтанат бывало странное ощущение, словно она сама заново возрождалась в облике Пати.
Как бы сильно она ни любила сына, внучку любила не меньше ,и ясно это осознавала.
Только одно огорчало Салтанат - не было у Дауда больше детей. Не продолжался род ее покойного Мусы- отца Дауда, с которым они мечтали о большой семье.
Сколько ночей, не смыкая глаз, молила она Аллаха о наследнике для сына, уже и счёт потеряла.
- Хоть бы разочек подержать на руках сына Дауда, пока жива,прижать к груди... О большем и не мечтаю,- вздыхала она, услышав шум детворы, доносившийся из соседского двора. Затем, спохватившись, начинала быстрее перебирать чётки , шепча: - Я хирияв Аллагь, щукруги рецги дуе дир вас нахъ вуссаралъухъ... Т1асса лъугьа бет1ергьан! .. Аллагьу акбар , Аллагьу акбар....(О дорогой Аллах , благодарю тебя за то, что вернул мне сына ! Прости меня , Господь .. Слава Аллаху, слава Аллаху.)
Как бы там ни быдо ,тема о наследнике витала в воздухе в доме Дауда.
Кавсарат винила себя, что в суете хозяйственных дел не береглась- и мёрзла, и тяжести таскала, и работала , не зная отдыха.Вот и расплата...
Дауд, как всегда, был немногословен и трудно было угадать, о чем он думает.
Вот уже год , как он работал в магазине на мосту через Андийское Койсу, на перекрёстке трёх дорог .
Пешие ли путники,конные ли , или редкие проезжающие на грузовых машинах- все заглядывали в магазин :кто за покупками, кто просто словом перекинуться.
Как- то пришёл Дауд домой , как обычно, к вечерней молитве и говорит жене:
- В соседнем селе, говорят, есть женщина, которая может помочь в ваших женских делах... Собирайся, завтра утром я тебя отправлю с попутчиками в Годобери. Там найдёшь женщину по имени Шумайсат, передашь ей вот это письмо. А она своё дело знает.
Так и сделали.
Выйдя из дома с рассветом, они через час добрались до моста. Попутчики до Годобери нашлись только к полудню и Кавсарат с сопроводительным письмом от мужа через два часа пешего ходу прибыла по адресу.
Кавсарат ожидала увидеть старуху или хотя бы женщину в возрасте , как и подобает знахарке, но навстречу ей вышла миловидная ,высокая женщина лет тридцати пяти.
- Я Шумайсат... - немного высокомерно сказала она.
Кавсарат молча протянула ей письмо.
В глубине прохладных комнат, пропахших свежеиспеченным чуреком, мятой и ещё чем- то , Шумайсат сначала прочитала письмо, затем странно и долго , словно оценивая,смотрела на Кавсарат...
- Ложись!- вдруг указала она на устланный на глиняном полу полосатый шерстяной палас.
Движения Шумайсат были резкими, грубыми и причиняли Кавсарат сильную боль. Сжав зубы и прикрыв рот ладонью, чтобы не закричать, бедная женщина терпела из последних сил.
Наконец Шумайсат , глубоко и часто дыша,остановилась. Немного помолчав, она стала расспрашивать Кавсарат о ее жизни с мужем. Шумайсат хотела знать обо всем в мельчайших подробностях . Кавсарат очень смущалась, но рассказывала все без утайки.
День клонился к вечеру. Возвращаться назад Кавсарат было не с кем, да и поздно пускаться в такую дальнюю дорогу, поэтому эту ночь она переночевала в доме Шумайсат.
- Здесь написано все, что тебе нужно делать,-утром Шумайсат протянула ей тот же самый листок бумаги,что передал ей Дауд, теперь исписанный и с обратной стороны. - Но есть то, что ты должна сделать так, чтобы ни одна душа об этом не знала. Узнает- ничего не получится, все будет зря.
Кавсарат заволновалась, предчувствуя, что услышит сейчас что- то странное.
- Ночью, когда все уснут, ты должна пойти на кладбище, нарвать там голыми руками крапиву и хорошенько отхлестать спящего Дауда... Сможешь?...
Шумайсат испытующе смотрела прямо в глаза обомлевшей от удивления и страха гостье.
- Сможешь, спрашиваю?!
-Я...я не знаю... Не смогу... нет...
Кавсарат с детства боялась темноты. Даже домашние дела она старалась закончить засветло, чтобы не выходить на улицу после сумерек. А тут ещё на кладбище... одна... ночью...Нет! Ни за что!
Да и Дауд даже от случайного прикосновения к крапиве весь покрывается волдырями....
Кавсарат надеялась, что это недобрая шутка знахарки, но грозный взгляд той не оставлял сомнений.
- Ты сына хочешь или нет?!... По другому ничего не выйдет, так и знай. Все в твоих руках!
- Огь Аллагь... Что за наказание?....
Кавсарат медленно осела на пол и расплакалась, обхватив голову руками.