Шаман. Из цикла Северный Плутарх
Вожди восстания Неле, Топка и Сэротетта, Лапландер и Ного были схвачены и фактически уничтожены — не расстреляны, но посажены в тюрьмы с безнадежными шансами на выживание.
Двадцатишестилетний Арсений тогда имел все шансы получить лет 10 лагерей, но спасли его две случайности. Первая — его сначала перепутали с Ного, но когда разобрались, тогда именно к нему интерес пропал вообще, а главное — именно его посадили управлять оленьей упряжкой, груженной четырьмя ранеными нквдшниками. Каюры оказались как бы вне подозрения и задержались кто на станции Чум, кто в Воркуте, кто в полевом лагере у Лабытнангов. Алексей был в Воркуте... А потом шесть лет прожил на острове Колгуев. Кто и как из хитроватых ненцев отправил его туда — на край географии, неизвестно. Но жил он там не один, а с одной ненкой и каким-то дальним-дальним родственником. Втроем им шесть лет было нескучно. Ненка не родила ни разу — видимо, как-то по-другому они там веселились и дружили. Или, может от недоедания и болезней их веселие было слишком белым...
Если взглянуть даже на современную карту острова Колгуев в Баренцевом море, то вы не прочтете ни одного названия населенного пункта, а прочтете «изба», «барак», и даже «сарай». Так по всему острову заточкованы места, где есть хоть какая-то крыша над головой и хоть какая-то стена от пурги, от медведя и от тоски. Это потом — в 60-70-х там будут топтаться военные и геологи, а тогда, в 40-х, Арсений жил с родственником и девкой по два месяца без хлеба, на рыбе, ягоде и на завезенных банках фасоли и горошка. Завезенных ещё во время попыток установить маяк в 1939 году, и оставленных в замороженных складах на западном берегу Колгуева. Там были ещё четыре большие банки (почти, как бочонки) сливового и абрикосового варенья, которое не особенно-то понравилось ненцам, потому что было похоже то ли на солидол, то ли на говно, а вкусовые качества его давно были выморожены 50-градусными морозами. Три банки они все-таки съели, а четвертую у них отнял медведь. Приперся белый мишка как-то однажды совсем неожиданно, даже собаки заметили слишком уж поздно. Пришлось драпать, бросив и банку, и пару пудов рыбы, выловленной в запурженом заливе....
Однажды остановился катерок по весне. Ехали какие-то военные и с ними человек семь заключенных. Накормили ненцев, как зверьков, как чудо какое-то. Смотрели, как на дикарей. Сами напились и в ночи стали баловаться. На голову Арсению бутылки пустые ставили и стреляли из пистолетов. Один все-таки промахнулся и снес часть кости с черепа. С того ранения стал Арсений слышать межзвездного богатыря и ратника Нумгымбоя, звездного сына Наума — старого вождя. Главный покровитель ненцев Нумгымбой теперь стал подсказывать Арсению что делать, кто виноват, кому слава, а кому проклятье...
Конечно, увезли его раненого тогда до Амдермы, отлежался он как-то, слегка ослеп, но зрение потом восстановилось. Но его мало пугало теперь вообще что либо. С ним рядом был дух... А звуки Небесного Бубна и камлания невидимого Нумгымбоя помогали ему греться и в сорокоградусные морозы, и не пьянеть даже от литра водки. Он терял сознание, но не пьянел. Он трезвым казался вечно пьяным или чокнутым. Или хотел таким казаться... Одежда на нем была странная — чуни непонятных размеров с обмотками до колен, телогрейка, а поверх неё рабочий комбинезон, матерчатый, перетянутый крест-накрест, как пулеметными лентами, кожаными и веревочными ремешками. Какого-то черта таскол он с собой везде моток толстой проволоки.
Воркута. В апреле 1954 года Арсений ранним утром завертелся волчком в магазине у горисполкома и закричал продавщицам: «Водку с полок - на прилавок! Водку с полок - на прилавок! Пить надо много...» Его выгнали взашей из магазина, а в 11.45 бутылки посыпались от удара...На шахте «Капитальной» был взрыв. Трактор, который гнали к шахте задел угол магазина... Водку надо было пить на поминках 17 погибших шахтеров.
Через шесть лет так же в апреле, по иронии судьбы — 1 апреля, когда больше были настроены не верить — Арсений побежал в этот же магазин и снова заорал: «Водку на пол! Пейте!»... Продавщицы были те же. Они помнили. Переглянувшись между собой, побежали к телефонам — один был в гостинице напротив, другой в бухгалтерии столовки ПечорНИИ... Добежать не успели. И никого из своих предупредить не смогли. Рвануло! 26 погибших. Арсения забрали в КГБ...»Что знаешь?», «Откуда?», «Кто такой сын Наума Нумгымбой?»...
А ещё через четыре года, 20 февраля 1964-го Арсений пришел в тот же магазин.... Нет, дело было не так. Арсений сначала таскал из подвала в столовку Сю Яо Лина (был такой китаец — завпроизводством в столовке мехзавода) консервы и окорочка, складывал в подсобке, а потом выход из подсобку загородила машина, которая привезла что-то из очередной партии продуктов. Сю повелел вывести Арсения через зал. Поварихи за помощь наложили ему в баночку вареного риса и пирожок дали. Но в зале Арсений вдруг встал, как вкопанный. Работники думали, что он восторженно смотрит на ослепительно белые скатерти, на цветные клеенки и на солнце, пробивающееся сквозь тюль и занавески. Но Арсению вся эта белизна была до лампочки, потому что она все равно не идет в сравнение со сверкающей белизной тундры, которой у него теперь нет...Арсений встал, как вкопанный посреди зала и к чему-то прислушался.... Слушал-слушал и.... побежал вприпрыжку в тот самый магазин, где с порога закричал: «Водку пейте! На пол... На прилавок... пейте-пейте...». В этот раз продавцы успели позвонить своим и даже в милицию и в КГБ. Потому что Арсений не унимался. Его повалили на пол,заломали и даже бесплатно залили в глотку сто грамм водки. Но горноспасатели в этот раз на всякий случай выехали на шахты (знать бы ещё наверняка — если рванет, то где?). Рвануло в этот раз совсем сильно — 59 человек погибло. Это была опять шахта «Капитальная».
Арсений умер в тот же день,в камере, куда его посадили вместе с ещё каким-то мужичком. КГБ в этот раз трудно было его о чем -либо расспрашивать. Мотка проволоки и ремешков с веревками на нем не было, чунь тоже. Ноги были замотаны в грязные портянки. В этот раз Арсения отвечал, видимо, уже самому духу тундры и воинов-ненцев Нумгымбою, стоя перед ним босиком между мерцающих звезд.
Свидетельство о публикации №218091000392