Волчица

ВАЛЕНТИНА ЩЕРБАК -ДМИТРИКОВА - http://www.proza.ru/avtor/valentina75 -  ПЯТОЕ МЕСТО В КОНКУРСЕ «ЛАУРЕАТ 51» МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ

        На самом краю деревни, рядом с лесом, стояла старенькая избушка. И жили  в ней  бабка и внучка.  Дарья и Дашутка. В их роду всегда были женщины с такими именами. Так уж  повелось издавна.  Первую, родившуюся в молодой семье девочку, всегда называли Дарьей.  Имя это имело то ли персидские(1) , то ли    греческие(2) корни,  а на русский язык  в округе переводилось, как  «дар Бога».
        Сколько было бабке лет, никто не знал. Да она и сама им счет потеряла. А Дашутке на ту пору исполнилось пять  годочков.
       Когда кто-то в деревне заболевал, то  шел  к бабке Дарье. И не важно, что болело у человека. Ему обязательно становилось легче. Порой сразу, а иногда  спустя некоторое время. Дарья хорошо разбиралась в  травах,  умела применять  их для лечения  разных болезней. Верила в Бога. Знала много заговоров.
        Натирая больные места мазями собственного приготовления или  потчуя больного настойкой  на травах, тихим ровным голосом  она произносила то молитву, то заговор. Но самое главное,  переживала чужую боль, как свою собственную, и та уходила, исчезала.
        — Я сейчас возьму, страдалец ты мой, боль твою, потерпи, — приговаривала она ласковым голосом в небольших  перерывах между молитвами и заговорами. И руки ее, как крылья большой доброй птицы, летали над человеком,  касаясь его больных мест. Настойки, мази, голос,  молитвы, руки, заговоры и еще что-то непонятное, но очень сильное, исходившее от нее, делали свое дело, и  больной  сразу или  после нескольких  посещений  избушки на   краю деревни выздоравливал. Денег  травница за лечение не брала, а если кто приносил яички, курицу или еще какие продукты, не отказывалась.
        Когда  Дарья лечила, маленькая Дашутка  должна была тихо сидеть на печке и не болтаться под ногами. «Никшни!» — говорила бабушка,  и девочка быстро, как кошка, одним прыжком оказывалась там, где ей положено было быть.  Но  глаза ее и уши всегда были внизу рядом с целительницей. Даша уже наизусть знала все  заговоры и молитвы. А иногда даже угадывала, чем и как  бабуня  начнет лечить того, кто пришел к ней за помощью. И еще Даша знала одну тайну. Когда бабушка  занималась лечением, у нее над головой как бы появлялось   сияние нежно-голубого цвета. А один раз ей даже показалось, что оно было золотистым. Люди этого сияния не видели. Да и не до сияния им было, когда они приходили сюда со своими болячками.
         — Испокон веков борются добро и зло, — говорила бабушка  Даше, проводив очередного страждущего  до двери. — То одно, то другое побеждает. Старайся, Дашенька, всегда помочь добру, чтоб оно одерживало верх.

         Так они и жили. Но однажды  случилось нечто, чего  никогда раньше не бывало. И запало оно Дашутке глубоко в душу. Поздно вечером,  даже не сбив грязь с сапог, к ним в избушку не вошел, а ворвался  сосед Семен, здоровый грубый мужик.  Подступая с кулаками к бабке Дарье, он стал требовать, чтобы она не лечила больше его больную жену.
         — Ну, так она тогда помрет, — сказала  Дарья.
         — Вот  пусть и  сдохнет! — в сердцах выкрикнул Семен.  Скрывать ему было нечего, в деревне давно уже все знали, что он хочет  от жены  избавиться.
        Дарья покачала отрицательно головой. Потом, посмотрев   внимательно Семену в глаза, вдруг  тихо произнесла:
        — Угомонись… Тебе и самому-то недолго осталось…   Скоро помрешь ведь. Пора уже грехи замаливать.
        — Это ты  сейчас сдохнешь, старая ведьма, не замолив свои грехи! —  в бешенстве закричал мужик, протягивая  к горлу бабки огромные ручищи.
          Даша ойкнула на печке от испуга. Сжалась в комочек. А бабка Дарья  вдруг распрямилась, аж помолодев, и  резко выбросила перед собой руки ладонями вперед.  Большие темные глаза ее с густыми сросшимися бровями, не мигая, смотрели на Семена. И  случилось что-то, совсем для Даши непонятное. Мужик  мгновенно  остановился. Здоровенные, сильные   руки его повисли, как плети, глаза  округлились от испуга, и он  начал неуклюже пятиться задом  к двери. Потом быстро развернулся  и побежал, оставляя на полу мокрые следы.  Дарья  вздохнула, медленно опустила руки,  присела на табурет и  закрыла глаза.
        Даша сползла с печки, подошла к бабушке, прижалась к ней и  прошептала:
        — Ой, как я испугалась, бабуня…
        Бабка Дарья ласково погладила девочку  по головке и  произнесла:
        — Я, внученька, тоже испугалась.
         А Даша, возбужденно дергая   бабушку  за рукав кофты, продолжала обсуждать  все  случившееся:
        — И мужик струсил, в страхе убежал. Вон  даже мокрые следы оставил.
       И тут же, в недоумении  посмотрев на бабушку, Даша произнесла:
       — А он-то чего убоялся?
       — Да было и ему  чего устрашиться, — проговорила бабка Дарья с усмешкой. — Я, Дашенька, в один миг на его глазах превратилась в  огромную волчицу…
       — Ни в кого ты не превращалась. Я же все видела, – уличила Даша бабушку во лжи.
       — Для тебя — нет, а для него — да. Я внушила ему, что  перед ним большая разъяренная  волчица. Вот он и убежал, от страха напустив в штаны, — смеясь, проговорила бабка Дарья.   Даша заворожено смотрела на нее.  О таких  способностях своей бабушки она раньше не знала.   
        — Это  у нас все Дарьи в роду умели делать, — произнесла  ведунья   обыденным голосом, вставая с табурета.
        — А я так смогу? — робко спросила Даша,  глядя  на  нее снизу вверх.
        — Может, сможешь, а может, и нет. Как бог даст,— молвила  бабушка.
        — У  Бога надо попросить, да? — не унималась Даша.
        — Попросить-то и дурак может, — с раздражением проговорила  Дарья. — Все только и делают, что просят: « Господи, помоги…   Господи  спаси…      Господи дай…»  Ты вот сам сначала кому-либо помоги, да вот сам кого-либо спаси, да кому-либо дай… — продолжала она ворчать, перебирая высохшие травы.
       А Даша все еще была под впечатлением случившегося. И в ее головке возник новый вопрос к бабушке:         
        — А почему  ты сказала, что мужик этот скоро умрет? — спросила  она, снова дергая ее за рукав кофты.
        — Так это было написано у него на лице. Зрачки-то в его глазах уже почти под самое верхнее веко подлезли.  Это верный признак, что жизненных сил  у человека осталось  мало. Да и припугнуть его, злодея, надо было немножко.
        — Ага, — сказала Даша, соглашаясь с последними словами бабушки.
        А  Семен, и вправду, вскоре умер. А жена его Пелагея выздоровела. Добро  победило зло. И хоть мужик  и кричал на каждом углу, что видел, как бабка Дарья в волчицу превращалась, ему никто не верил. И ведьмой и оборотнем  ее никогда  не называли. Травницей, знахаркой, кудесницей   звали Дарью  люди, но ведьмой — никто и никогда.   

        Любила Даша с бабушкой по лесу ходить, собирая травы. Лес для нее был, как дом родной.   Дубы, ели, сосны, на болотах клюква — все было привычным и любимым. А отдыхали они всегда под большим  дубом, который, как говорила бабка Дарья, прожил уже на свете не менее пятисот  лет. Дерево это она называла Царь - дубом  и относилась к нему очень уважительно. В дубе том было большое дупло, начинавшееся почти от самых корней. В нем спокойно мог спрятаться взрослый человек.  А под  дубом — старая волчья нора.
        Когда отдыхали, бабушка всегда рассказывала что-либо интересное или отвечала на многочисленные вопросы внучки.  А однажды она поведала  ей о древнем племени невров(3), которое жило в этих местах много, много лет назад.
       — Невры — это предки белорусов, наши с тобой   отчичи и дедичи,— сказала  бабка Дарья. — Среди мужчин  у них было много хороших  охотников, а среди женщин — целительниц.
        — Таких, как  ты? — спросила Даша.
        — Нет, думаю, что лучше, — улыбнувшись внучке, ответила  Дарья и продолжила: — Невры  и в  волков могли превращаться.
        — Как ты? — опять спросила Дашутка.
        — Нет, в настоящих, — ответила Дарья.
        — В настоящих, живых? — удивилась девочка.
        — В настоящих, живых.  Волколаками, оборотнями их тогда называли.
         Дарья замолчала, как бы вспоминая что-то. Потом  проговорила:  — Моя бабка тоже умела это делать...
        Глаза у Дашутки заблестели, она ближе придвинулась к бабушке. А та, посмотрев на дупло дуба, потом на волчью нору, не спеша, продолжила:
        — Чтоб постоять за себя, ей пришлось превратиться в волчицу. Я, правда, сама не видела, да и маленькая я еще тогда была. Но так люди говорили.  Загрызла она обидчика…
         — Насмерть? — шепотом спросила Даша.
         — Насмерть,— кивнув головой, проговорила бабка Дарья. — Весь в крови  он был. Так люди говорили…
         Девочка прижалась к бабушке, а та, вздохнув, добавила: — Только и он поранил  ее сильно…  Кровавые следы прямо к дубу шли.   Говорили еще, что в норе под этим деревом зализывала  волчица свои раны.  С тех пор  мою бабку никто больше  и не видел в этих краях.  Не смогла она, видно, снова принять человеческий облик.
        — Значит, зло победило добро? — тихо  спросила Даша.
        — Можно и так  сказать, — ответила бабка Дарья. Потом провела рукой по дубу в том месте, где начиналось дупло, и как бы думая о чем-то своем, только ей известном, вздохнув, тихо произнесла:
        — А некоторые говорили, что она  скрывалась не в норе, а в большом дупле этого  дуба.  Но тогда, значит, все-таки смогла снова стать человеком.  Давно это было, —  закончила  свой рассказ  Дарья.

         В школу Даша не ходила. Писать, читать и всякие арифметические действия делать бабушка  научила ее сама. Не было в их деревне школы, как и не было медпункта. А в соседний поселок Дарья ее не пускала.
        —  Нельзя, — говорила она строго.
        — Почему нельзя? — допытывалась девочка.
        — Далече это. Ты еще малая, —  убеждала ее Дарья.
         А малая Даша по лесу в день отмахивала по нескольку километров вместе с бабкой, когда травы собирали. И уж она-то об этом бабушке напомнила:
        — Да я по лесу-то сколько верст в день нахаживаю? Уже все тропиночки наизусть знаю.
        — То — лес, а то — люди, — ворчала Дарья. Она точно знала, что Даше в этот поселок ходить нельзя. Откуда знала?  Ей и самой это было  неизвестно. Знала, и все.
        — Ну, и что, что люди? — не понимала девочка бабушкин запрет: — Они что — плохие?
        — Есть —  хорошие, есть — не очень, а есть  и плохие, —  отвечала бабка. — На Земле  испокон веков идет борьба добра и зла. А что касается того поселка, то тебе лучше туда не ходить.- Сказала, как отрезала.
          Так они и жили. Бабка Дарья лечила, Даша подрастала, впитывая в себя бабушкину мудрость и ее  знания.
 
         Когда не стало бабки Дарьи, лечить людей в деревне  начала ее внучка Даша, которая превратилась в  красивую, статную девушку. И звали ее люди теперь Дарьюшкой травницей. А медпункта и школы в деревне все так же не было. А в поселке были и  медпункт, и школа с вечерним отделением, где можно было учиться, сдать экзамены с пятого по десятый  класс и получить аттестат об окончании средней школы.
        «А с таким документом можно поступить  в институт, окончить его и лечить людей в настоящем медпункте, а может быть даже и в городской больнице», —  думала   Даша.   И частично она  уже осуществила свою мечту.   Наступил этот счастливый день, когда ей  вручили аттестат об окончании средней школы. Правда, для этого ей пришлось нарушить  бабушкин запрет.
        « Нарушила, и не один раз. Но ничего плохого от этого и не случилось», —  думала девушка,  с аттестатом  в руках возвращаясь из поселка  лесом к себе домой. И дошла уже до заветного дуба.  Вот  тут-то  зло и настигло ее.
         Дарьюшку  давно уже преследовал  один самонадеянный  парень из  запретного  поселка. Но не по душе  он был  ей, а она  ему нравилась. По - серьезному, али как, но нравилась. И решил он взять ее силою. И нож с собой прихватил, чтоб уступчивей была. И подстерег  Дарьюшку  с дружками  в лесу. Ему нужны были свидетели «его подвига».
          Набросился  он на нее внезапно  сзади. Перед глазами у девушки  сверкнул нож, и  руки парня стали грубо  шарить по ее телу.
        — Попалась! Зря сопротивляешься! —  со смешком проговорил  он, пытаясь повалить   пленницу  на землю. Губы его жадно пробегали по ее лицу,  а руки  рвали ткань одежды и тискали тело. Конечно, он был сильнее, и плохо было бы Дарьюшке, если бы  не вспомнила  в этот момент свою бабку и ее рассказы  о племени невров.
        А как вспомнила, так и случилось это чудо.    Не страх, а лютую ненависть почувствовала она. И тут же парень    увидел, как  красивое, нежное  лицо девушки стало  вытягиваться вперед  и  покрываться шерстью, превращаясь  в волчью морду.  А там, где были девичьи губы, выросли два громадных клыка, торчащих из пасти. Хотел насильник взять девушку, а увидел перед собой разъяренную волчицу, горящие ее глаза и клыки у самого своего горла.
        — Волколачка! Оборотень! Волчица!  — закричал он и ударил ее  ножом.
        Но было так ужасно  то, что он увидел, что сердце его не выдержало, и здоровый парень  замертво упал на землю.  А друзья, выскочив на его крики из засады, увидели мертвого товарища и кровь на траве и его  одежде. Волчицы они не видели, но кто-то слышал звериный вой, кто-то волчий  рык, кто-то девичий стон. А случилось это все около  того старого дуба, под которым была  звериная  нора, где имела возможность спрятаться волчица, и  зияло большое дупло,   в котором  могла схорониться  и отсидеться девушка.

        Избушку  на краю деревни  люди сожгли, а  Дарьюшку  стали называть оборотнем и волколачкой. Ей и раньше многие завидовали —  уж больно красивая она была. А кто завидовал, тот и распространял слухи, что такую  красоту не может иметь  простая девчонка, что  это все от нечистой силы. А теперь, когда она в волчицу превратилась и сгубила такого парня, в этом почти никто уже и не сомневался.
           В этих местах Дарья-оборотень никогда больше не появлялась.  В  большом городе, вроде бы пять-шесть лет спустя, видели молодую красивую женщину  похожую на  нее. Но то была врач центральной городской больницы. Не чета  ведьмачке.

Примечание:
1. От имени царя Дария (владыка, обладатель, победитель).
2.В "Этимологическом словаре русского языка" имя Дарья является краткой формой греческого имени Дорофея (дарованная Богом).
2.Невры  –  племена, жившие, согласно сведениям  древнегреческого историка   Геродота,  в 6 -5 в.в. до н.э.