Мельник

1.
Фамилия его была Мельников, и он на поверке охотно отликался на неё, но Мельником его называли в основном старшие ребята, более ранних призывов. Он с первых дней им доверял, был не против этого. Да и как же ему было непротив, когда на его погонах, правых и левых, легли по две маленькие жёлтые полоски младших командиров.
Хоть и небольшим, а был он тогда начальником. Хлебом не корми, а дай некоторым хоть немного покомандовать! Кстати, о хлебе. Гоняли их, как чертей, поэтому кормили, как на убой. Но на это они не обращали внимания.
Хоть и некрасивым был он, даже неуклюжим,  курсантом, сержантом, с какой-то вихляющей задницей «бабскою» походкой, но на здоровье и отсутствие внимания он никому не жаловался. Вот и называй его после этого сибиряком.
Оно, здоровье сибирское, ему было нужно тогда, лишь в первое время, когда их, несколько худощавых прыщавых восемнадцатилетних пацанов, только начинавших бриться, прислали по окончании литовской учебки в полк на места командиров отделений, навсегда отсюда выбывших по причине демобилизации.
Умели они стрелять из разного вида оружия, совершили несколько прыжков с парашютом, кое-что водили, знали по технике и тактике ведения боя, но их основное умение - командовать, чему их учили ежедневно. И не просто они храбрились, а ничего не боялись  И самые большие изменения были в их третьем взводе.
Двое командиров, оставалось в их взводе, и один из них был замкомвзвода - он решал подчас вопросы, как говорится, глобального масштаба - всей роты, а остальное уж выпадало на долю его подчинённых. И так мельник постепенно становился второй масштабной фигурой в роте. А с такими меньше всего хотелось быть откровенным, общаться, как говорится на "дружеской ноге".
И, если кто-то из них по своей природе был силой не обижен, или наоборот - как раз обижен, но нашлись заступники у них среди дембелей, то и здесь он был не накладе. Пришлось ему поработать, потаскать, поносить, не раз и не два, с собой это тяжёлое «дембельское» оружие, незаменимое в  бою.
Но мельник знал его, словно «Отче наш» - среди ночи его разбуди, без запинки ответит на любой вопрос по этому поводу. Знал, что на него, если что, могут положиться - в прямом и переносном смысле. Ну, а что некрасивый: ну так не воду же с лица пить! А, главное, сильный! Но это «палка о двух концах» - как бы не перегнуть!
Захотел младший сержант быть своим с «дедами» и молодым с «молодыми»: с «дедами» крыть, чем ни попадя, пресловутую «дедовщину» и, затаив дыхание, читать письмо в стихах любимой девушке, признаваясь в своём  чувстве.
Но на двух стульях сразу, бывает, по-началу трудно усидеть, держа равновесие. И, признав это, запастись терпением - или, как говорят, сейчас,толерантность показать - придёт ещё его время.
А роста он был среднего, но по-сибирски широк в плечах и в бёдрах. На турнике не выпендривался - нечем. А, главное, отличался феноменальной выносливостью: что утром на зарядке, что днём, на марше.
Только вечером, снимет он гимнастёрку, а она от края до края  в мокрых пятнах. И дело не в погоде, когда жарко бывает всем. Ему дали отделение, и он растворился в нём: крутился-вертелся, признавал ошибки - в общем, работал.

2.
Так прошли первые полгода в полку. В этом году зима пришла в часть ранняя, по-белорусски, снежная, морозная. И кто-то из дембелей вспомнил немного садистский обычай или обряд: посвящение в «деды» пряжкой от ремня или головой в сугроб. Все, естественно, выбрали последнее - меньше крови.
И с наступившими сумерками выходного дня началось посвящение. По два, реже, по три дембеля заносили скрученного по рукам и ногам грядущего «деда» головой в сугроб и держали там несколько минут. Большинство солдат чуть ли не сами ныряли в снег.
И всё бы прошло быстро, тихо и мирно, если бы не одна заминка, если бы этого захотел сам мельник. А он этого не захотел, судя по его фигуре, облепленной со всех сторон солдатами его роты. Всё это напоминало в густых сумерках охоту на кабана с пустыми руками. На чём только не висел солдат?! Долго так его уламывали, пока всё-таки…
Всё равно и до ременной пряжки дело дошло. Процедуру эту                (правда, не по полной программе) провели  в солдатской бане. И досталось тогда  солдатам. А так все были в снегу, долго пришлось вытряхиваться, всем было весело. Молодость! Все, кому надо было, посвятились, но здоровья от этого не прибавилось, дружней от этого они не стали.
Любил Мельник до мелочей знать, что у него во взводе делается. Поэтому довольно часто  устраивались шмоны в личных тумбочках военнослужащих или в их личных вещах. А пока занимались наведением порядка во взводе силами в основном "молодых".
Всё стремительно шло к тому, что со временем станет на свете одним старшиной больше. А каким старшиной, плохим или хорошим, для дембелей и молодых, не знаю — наши пути-дороги, в феврале 1976 года разошлись. Пусть - не шедевр, но то, что у него это выйдет, я ни минуты не сомневался.


Сентябрь - 2018 г.
Боровуха - Москва
Белоруссия - Россия