Кеша

- Кеша! Ты чего тут разлёгся?
К попугаю Кеше подошёл большой рыжий кот и потряс его за плечо.
- Привет, - вяло ответил заспанный Кеша, - да вот поспать решил...
- Это на морозе-то? А если ты застудишь чего? Давай, вставай.
Кот отряхнул Кешу и посадил его на скамейку около подъезда. Переживал за здоровье своего старого друга, который разлёгся прямо у входной двери. Сам кот достал из кармана штанов папироску и раскурил её.
- Рассказывай, чего у тебя нового, - сказал кот, - сколько мы с тобой не виделись?
- Лет пять, наверное.
- Будешь? - протянул тот Кеше ещё одну папиросу.
- Спасибо.
Кеша тоже закурил.
- Да как, чего нового. Видишь вот, на улице теперь. Я больше не домашний попугай, а уличный.
- А как так вышло? А Вовка-то где?
- Так всё, нет Вовки. Два года назад в компанию какую-то попал, связался чёрт пойми с кем. Квартиру у него отняли, начал пить, а потом пропал. Взял и пропал в один момент. А куда он делся - и сам не знаю.
- Кошмар какой-то! Как же так с Вовкой получилось? Нормальный же парень. А другой хозяин? Ну рыжий такой парнишка который.
- Наркотики.
- Наркотики?
- Умер от передозировки не так давно. А друзья его из квартиры всё повытаскивали и продали.
Кот от волнения закурил уже вторую папиросу.
- А Клара как поживает?
- Тоже никак уже не поживает и довольно давно. Легла она в больницу, а потом у неё что-то закоротило и выпрыгнула с третьего этажа. Насмерть.
- Так она же ворона. Как она могла разбиться?
- Так ведь с переломанным крылом лежала.
- Да, вот дела... А помнишь, мужик тот из деревни...Как его...
- Василий?
- Да, Василий.
- А у них совхоз обанкротился. Денег нет, работы нет, все разъехались.
- Он-то хоть живой?
- Очень на это надеюсь. Хороший мужик был.
Кеша и кот замолчали на несколько минут. Не знали, что и говорить друг другу.
- Знаешь, Кеша...
- Что?
- А тебе в детстве когда-нибудь хотелось поскорее уже вырасти?
- Наверное.
- Так вот, Кеша. Обманули нас. Ничего в этой взрослой жизни хорошего нет.
- И не говори.
- Чем дальше, тем хуже, хоть на стенку лезь, хоть плачь. А можно и не плакать, всё равно ничего не меняется. И думаешь, хоть сам погибай. Уже всего насмотрелся, всего натерпелся. Вот я, смотри, здоровый восьмилетний кот, в самом расцвете сил. А чувствую себя на все шестнадцать. И все тут так. Всегда старше самих себя.
У Кеши заслезились глаза.
- Ты прав.
- А ведь помнишь ещё, как мы в детстве-то верили, что вот этот год был плохой. А вот следующий-то будет лучше, да? В следующем точно всё наладится, всё будет хорошо. Да ни черта оно, Кеша, никогда не наладится. Тьфу ты, что за жизнь. Во что мы верили. А главное - зачем?
Кот закурил уже третью папиросу.
- А ты-то как сам, кот?
- Да вот у бизнесмена одного поселился. Дельный мужик, знаешь, туда-сюда крутится, деньги зарабатывает, а я ему помогаю чем могу.
- Везёт тебе.
- Да не говори. Ну, ладно, Кеш, рад был с тобой повидаться. Держи вот тебе подарок, - кот отдал Кеше оставшиеся папиросы, - а я домой побежал. Ты уж не грусти, новый год скоро. Вдруг в следующем году чего наладится.
- Вдруг наладится, Кеша, вдруг.
- Не вешай нос. Свидимся ещё.

Посидев ещё несколько минут и докурив папиросу, Кеша вернулся в подъезд, поднялся на лифте на последний этаж и зашёл на чердак.
Посередине этого чердака стоял табурет и висела верёвка. Кеша залез на табурет, всунул голову в петлю.
- Вдруг наладится, кот. Вдруг.