Монополия на деньги

    Есть такие люди, у которых в отношении денег менталитет работает в одном направлении: есть у тебя деньги – ты из себя что-то представляешь; нет у тебя денег – ты никто. Если у тебя нет денег, ты ничего из себя не представляешь, ты пустое место, тебя вообще просто нет. Другим людям такой подход непонятен: если все будут делать деньги, то кто будет делать всё остальное? Ну не умеет кто-то деньги делать, зато в других областях, достигает такого, что они и рядом не стоят. Ну не повезло кому-то родиться в богатой семье, зато при своём раскладе он добился гораздо большего, чем смог бы на его месте какой-нибудь мажор, унаследовавший капитал, которым он кое-как крутит, но с нуля бы он сам вообще ничего не добился. И сточки этих не учитывающие это всё выглядят непроходимыми тупицами. А для тех всё наоборот: тупицы эти, и не…э-э-э не волнует. Что это за менталитет, и откуда он берётся, попробуем разобрать в этой статье.
    В понимании типичного обывателя деньги – это такой посредник между всем на рынке товаров и услуг, который люди ввели для удобства. И, с его точки зрения, чтобы эту систему контролировать, существуют законы, которым не все следуют, и которые, может быть, не во всём правильные, но если всё «довести до ума», и заставить всех всё это должным образом соблюдать, то всё будет максимальным образом справедливо и «правильно». И этот посредник в такой системе называется словом «деньги», от которого такой обыватель выстраивает остальные рассуждения. Но, как говорится, дьявол всегда прячется в деталях, а типичный обыватель в деталях копаться не любит. Вот и выходит у обывателя, что кое какие моменты он упускает, и почему-то это всегда оказываются именно те места, в которых кое-кто всегда и прячется.
    Знаете ли, есть разница между понятиями чистое вещество и вещество в сочетании с чем-то. Например, кислород сам по себе – вещь для дыхания необходимая, но кислород в сочетании с углеродом – это уже другое. Это уже может быть угарный газ, вдыхание которого приведёт к удушью. Поэтому не стоит путать понятие «кислород» и «кислород с чем-то». Аналогичным образом обстоит дело и с понятием «деньги». Если бы речь была о том посреднике, о котором думает наш обыватель, то это было бы одно дело, а когда речь и идёт о посреднике в завязке с кое-какими непростыми законами, суть которых он не до конца улавливает, то это уже другое.
    Есть такая штука – монополия. Заключается она примерно в том, что если бы у разных продавцов был бы одинаковый товар, то они в борьбе за потребителя бы снижали цену и повышали качество, и всем потребителям было бы хорошо, но если товар есть только у одного, то он может ломить чуть ли не любую цену, и потребитель всё равно будет брать – потому, что другой альтернативы нет.
    И ещё есть такая вещь, как разница между вещами первой необходимости и вещами второй необходимости. И если человек всегда сыт хлебом, но ему хочется пирожного, то ему можно сказать: «Хочешь пирожного – давай, делай, всё что я скажу, а я его тебе дам», но он может ответить: «Нет, всё не буду, а только то, что не унижает моё достоинство». Но если человек три дня ничего не ел и достать еды не откуда, то ему можно сказать «Делай всё, что скажу», и он будет это делать за корочку хлеба такое, чего сытым за пирожное не стал бы. Поэтому монополия на вещи первой необходимости даёт больше власти, чем монополия на вторую.
    А ещё есть такая вещь, как деньги, и на саму возможность их зарабатывать тоже может быть своя монополия. Если рынок сможет предложить каждому столько работы, сколько ему нужно, чтобы заработать на всё, то он будет чувствовать себя свободным. Но если работу будет трудно найти, то он будет зависеть от того, кто будет во власти ему её предложить, и тогда его можно будет заставить делать такую работу, которая ему не нравится. И деньги обеспечивают предметами всех необходимостей сразу (в т.ч., первой), и перед возможностью их заработать человек тоже готов на многое.
    Такая система в глазах типичного обывателя может мало чем отличаться от той, в которой всё «правильно» и непринуждённо. Она тоже будет состоять из денег и законов, и законы будут требовать послушания. И если там эти законы кто-то будет нарушать, то пострадавшим тоже будет плохо, и нарушителя тоже будут ловить. И там тоже будет работа, за которую платят деньги, просто достойную работу будет найти труднее. И законы будут так написаны, что эту ситуацию никак не получается исправить. И в таком обществе всегда будут бедные и нуждающиеся, и какие бы технологии не были изобретены для улучшения уровня жизни, всегда всё будет выглядеть так, что эти бедные якобы сами виноваты, что не могут себя обеспечить. А законы будут всегда прописаны так, как нужно тем, кто контролирует положение. И если обыватель всю жизнь пребывает в такой системе, то ему может быть даже и не с чем сравнивать, ибо альтернативы он толком и не видел. И он может даже чётко и не понимать, с чем конкретно надо бороться, а есть люди, которым только такое положение и надо.
    Есть люди, которые стремятся ко власти над другими, и им не нужно строить разумное и справедливое общество, готовое предоставить каждому всё, что ему необходимо. Они, наоборот, стремятся построить такое общество, в котором большинству людей будет всё максимально трудно достать, а все блага в избытке были бы только у них. И в меру того, насколько им это удаётся, они считают это своим достижением, и ведут себя, как победители. И у них своё понимание правил игры, согласно которым должны происходить все отношения. И они живут в соответствии с этими принципами, и внедряют их, и проявляют отношение к окружающим в соответствии со своими правилами игры.
    В таком обществе деньги дают власть куда большую, чем в том, которое представляет себе наш обыватель. Имеющий много денег платит тем, кто работает на него, а они тем, кто на них, и в рамках этой системы он может диктовать свою волю всем зависимым от него в заработке через эту иерархию. Это и есть основа настоящей олигархии – формы правления людьми через деньги. Без такой системы олигархия и полноценной олигархией быть не может. И в рамках такой системы фраза «не в деньгах счастье» приобретает для её сторонников совсем другое значение. Для них те, кто говорят её – всего лишь лохи, которые не понимают истинную суть дела: деньги – это власть, а власть для таких людей есть смысл жизни и самое большое счастье.
    Отличительная черта таких людей: они могут иметь очень много денег, но лишнюю копейку не заплатят. И это не бездумная жадность, а продуманная стратегия: заплатить лишнее кому-то, значит, сделать его более независимым в средствах, а уменьшать свою монополию на средства, дающее над ним контроль, не нужно.
    Второе отличие таких людей – они любят статусные вещи, которые показывают, что у их обладателя много денег. Эти вещи должны стоить столько, чтобы простой человек не мог их себе позволить. При этом совершенно не важно, приносят эти вещи пользы соответственно своей цене. Дорогая ручка или дорогие часы нужны не для того, чтобы лучше писать или точнее время показывать, а они должны показывать, что хозяин смог на них заработать. Показывать определённому кругу людей, что их хозяин относится к касте господ, а не рабов.
    Статусными вещами определяется и соответствующий дресс-код, которому должен следовать каждый вхожий в общество господ. Он должен иметь вещи, которые недоступны обычному человеку. И вот приходит человек к ним устраиваться на работу в дорогих ботинках и дорогих часах, на которые обычному человеку не заработать, и для них это лучше всяких дипломов. Не нужно никаких резюме – ты покажи, что тебя есть признаки того, что ты умеешь пробиваться наверх. И главное, чтобы не подделка – у них чутьё на такие вещи заточено максимально остро.
    Вы спросите: ну а как там с чутьём на то, откуда у кого могут быть эти вещи – может, он их одолжил на один раз, или в аренду взял, или в кредит купил, который ему годы выплачивать, и всё только для того, чтобы на собеседовании пыль в глаза пустить? А тут у них тоже чутьё может быть, в прочем, может и не быть – дело в том, что у них такой менталитет: сумел – значит, сумел. И их не особо волнует, откуда у него это; им главное, что есть. У них нет культа разбирательства истины, у них есть культ утверждения результата: кто сумел своё взять, тот и прав для них в высшей мере, и никого не волнует, каким образом он это добился. Такое у них понимание объективности. Ведь если их контингент держит контроль за положением, значит, он прав, а все остальное для них – то рассуждения неудачников, которые не умеют добиваться своего. И, отдавая дань такому менталитету, они могут закрыть глаза на определённые вещи и купиться на результат. А ещё, они несут мрак внутри себя, в котором прячут от себя некоторые несостыковки своего менталитета, а потому мрак и вокруг них для них привычен и не напряжен.