То, что видят твои глаза, 12

- Дима, что подать? - спросила Тоня громко, как только звук перфоратора стих.
- Да иди уже, «подавала» -  улыбаясь, Дима вышел из пристройки и, сняв защитные очки, обнял Тоню. – Ходят тут красавицы всякие, мешают работать! - ворчал он, легонько подталкивая жену в сторону дома.

Стройка шла к концу, осталось немного отделочных работ снаружи, а Дима очень спешил. Дома ждали нового жильца.

Через месяц у ворот, наплясывая от волнения, на карауле стояла тринадцатилетняя Варька. Что-то заметив вдалеке на повороте, она звонко крикнула:

- Бабуль, иди скорее сюда! Едут- едут!

Бабушка, семеня и охая, вышла за ворота, на ходу поправляя сбившийся платок и вытирая о передник мокрые руки.

Из машины вышла сияющая Тоня. Варька бросилась ей на шею:

- Мам, ну наконец-то, без тебя так скучно дома!

Тоня прижала её к себе и поцеловала в макушку.

- Доченька, я-то как скучала!.. Ну, принимай подарочек!

Она обернулась и посмотрела в сторону машины, откуда осторожно выбирался Дима, крепко держа в руках маленький свёрточек. Бабушка и Варька как по команде подскочили к нему.

- Дайка мне энтово новосёла, - сказала бабушка и руки её от волнения задрожали.

- Мне! Мне дайте! – кричала Варька, перебивая её.

Бабушка, легонько ударила её по рукам.

- Не лезь! Уронишь ишшо! - осекла она строго, внучку, у которой слёзы брызнули из глаз.

Тоня обняла Варьку.

- Пойдёмте уже в дом. Да на нянькаетесь вы все с ним ещё вдоволь. – утешала она дочку.

- Мам, я же его так ждала! А она… - с обидой всхлипывала Варька, сердито глядя в сторону бабушки, которая ворковала над белым свёрточком – Зачем я только её позвала?!

Тоня ещё крепче прижала её к себе.

- Мам, как хоть назовём-то его?

- Папа сказал сегодня, что он хорошенький, как цветочек… Вот и назовём его Васильком. М-м? Как тебе?

- Фу-у, мам! Васькой кажется бабушкиного кота раньше звали? – удивлённо посмотрела на неё Варька.

Тоня рассмеялась, вспомнив старого бабушкиного кота, которого уже давно заменил другой любимец.

- Ну причём здесь это?! То кот… а это Василёк! – Тоня так нежно произнесла его имя, что Варька согласилась:

- Ладно…Нормальное имя… Ласковое. Мне нравиться. –  шмыгая носом сказала она.

- Ну вот и славно… - улыбнулась Тоня.

Помня ту страшную историю после рождения Варьки, Дима, поругавшись со всем начальством на работе, взял отпуск и выбил все причитающиеся ему за много лет отгулы.

И он, и бабушка, каждый день с тревогой вглядывались в Тонино лицо, ожидая увидеть страшные признаки послеродовой депрессии. А радостная Тоня возилась с Васильком, и дни летели. Но страх, прочно поселившийся с тех незапамятных времён, висел как страшный призрак над их домом, мешая в полной мере радоваться свалившемуся на них счастью.

И Дима, а особенно бабушка, журили Тоню, призывая, а то и приказывая ей больше отдыхать.

- Чего ты на энтих грядках, как «кашшей над златом чахнешь» - ругалась бабушка, найдя Тоню в огороде, - чего вылизываш его, как пол в горнице? Кого удивить хочешь? Али медаль тебе за энто дадут?

И наставительным тоном продолжала:

- Овощ должон в естественных условиях расти, он тогда сочным и сильным будет! А ты всю траву убираш, влаги его лишаш!

Тоня удивленно смотрела на неё

- Да ты же сама учила меня за огородом так ухаживать, - отвечала она ей.

- А ты больше меня слушай, дуру старую! - не унималась бабушка, - иди вон домой полежи. И малец твой проснулся кажется, кормить его уже пора!

И так они правдами и неправдами загоняли Тоню домой, чтобы только не переутомилась, да не заболела она. Да и Ларисы уже не было в живых, а значит случись что, кто поможет?

Василёк рос спокойным и здоровым ребёнком, и год, а потом ещё несколько месяцев, пролетели для Тони как один миг. А он уже топал ножками и не хотел сидеть в коляске.

- Да сядь ты уже! – журила его она, торопясь успеть в магазин за продуктами.

Надумали они с бабушкой сделать окрошку, а вот огурцы, как оказалось, купить забыли, а своих ещё нужно было дождаться.

- Сынок, сейчас зайдём сюда, а потом ножками домой пойдём, - уговаривала она карапуза, который молча с сапом слазил с коляски и норовил бежать, и обязательно в сторону противоположную той, куда им было нужно.

Но Василек, не внимая никаким уговорам, уже слез с движущегося личного транспорта и развернулся, чтобы удрать.

- Ой! – услышала Тоня, только заметив, что он чуть не попал под ноги пожилой женщине, которая шла сзади.

- Тонечка! Это ты ли, детка?! – услышала Тоня знакомый голос.

Она поймала за руку протестующую полуторагодовалую личность и подняла голову.

- Клавдия… Клавдия Ивановна! – обрадованно сказала она, - ой как давно я вас уже не видела. – обняла она старушку, - Ну как вы живёте? Как здоровье?

- Да че там о здоровье моём калякать, которого давно нет – махнув рукой ответила та и тяжело опустилась на лавочку, стоявшую одиноко на тротуаре.

- А это малец, что… твой никак? – спросила она, разглядывая Василька, которого Тоня, изловчившись, пристегнула в коляске.

- Да, мой – рассмеялась та – вот подарок нам с мужем на «старость лет»!

- Ой, да как же хорошо! - сказала Клавдия Ивановна, - да разве ты ещё старая?! Не смеши меня старуху! Моя мама в пятьдесят два года последнего родила, а ты говоришь… а я-то всё думала, что же это ты в нашем доме бывать перестала, а вот оно что! Значит ты мальчика родила…А у Ирочки, я как-то всё стеснялась спросить…

Она, улыбаясь, смотрела на Василька, а Тоня, нахмурившись, вспомнила про Ирину.

«Как она там? – думала она, - так ведь ни разу не позвонила, хоть и обещала. Спросить про неё?.. Да нет, лучше не стану»

- Ну, а мы помаленьку тоже, так и живём, - говорила Клавдия Ивановна, все ещё не в силах отвести взгляд от розовощёкого мальчугана, - на тебя, вроде, похож?.. Да так вот и живём… - она глубоко вздохнула -  Хотя после того страшного случая, сердце всё чаще прихватывать стало…

- После какого случая? – спросила её Тоня, думая, что услышит сейчас о том в какую передрягу снова попал Игорь, бедовый сын Клавдии Ивановы, который беспробудно пил.

Клавдия Ивановна перевела на неё взгляд и удивленно смотрела несколько секунд.

- Как, ты разве не знаешь? – она покачала головой, - что мы Ирочку-то  схоронили?

Тоня от удивления села рядом. Ноги вмиг стали ватными.

- Как - схоронили? – чувствуя, что для этого вопроса не хватает воздуха, еле выговорила она.

- Да-а! – заплакала Клавдия Ивановна, - Уже год как… Такую девку сгубили! Золото ведь, не человек… Ты правда ничего не слышала? – спросила она Тоню, - весь город тогда гудел.

Тоня вспоминала, что было год назад, и кроме окутанных материнством да заботами дней ничего вспомнить не могла.

Она отрицательно покачала головой.

- Ну этот сполюбовничек её молодой, он же её и убил… Говорила я ей, говорила: «зачем с таким молодым связываешься? Мужчин что ли мало вокруг ровесников?» Ну ты же её знаешь?.. Гордая она, никого ведь не слушала…

- Подождите, тётя Клава, - перебила её осуждающие речи Тоня, - а за что убил – то?

В глазах её стоял Антон, с ухмыляющимся лицом. Тоня вспоминала его не в силах поверить, что этот молодчик на такое способен. Ему было лень себе в рот что-нибудь положить, не то что человека убить…

- А мне всё пофиг! – вспомнила она его любимую фразу.

Он даже не старался что-то в жизни менять и добиваться, лишь по течению жизни был плыть способен, пока однажды оно не вынесло его на Ирину…

- Денег он пришёл у неё попросить. – продолжала Клавдия Ивановна, перебив её размышления - Где-то гулял с дружками, да на выпивку видать не хватило. Вот и похвастался он им: «мол, баба у меня богатая есть, даст, сколько ни попрошу» … Ну и завалили пьяные к ней домой. Она его конечно впустила… а как-просьбу-то его услыхала, видимо взбеленилась, она же на себя копеечки-то лишней не потратит, всё сыну… - она вдруг понизила голос до шёпота - Ну а этому охламону видать иногда давала, но, когда при всех он так попросил это её задело и отказала она ему… Ударил он её по лицу тогда, а она их выгонять стала. Ну они её втроём и связали, да бить начали, чтобы сказала где деньги лежат. А денег-то она сроду дома не держала.

«Да знаю я» - вспомнив, как часто ей приходилось ходить к Ирине на работу за деньгами кивнула Тоня.

- Но разве не кричала она или что, никто не слышал? – взволнованно спросила она Клавдию Ивановну.

- Кричала, конечно кричала … да двери же у неё, сама знаешь, массивные какие, разве что услышишь? Да и стены толстые, ох-ох… - горестно вздохнула она и продолжила - Наизмывались они над ней вдоволь, видимо несколько часов всё это продолжалось, остановиться-то они уже не могли… а потом, когда она уже без сознания была, собрали вещи, какие нашли, и завязав в узлы, потащили их в машину Иринину, чтобы уехать и всё это увезти да продать. А квартиру подожгли.

Клавдия Ивановна утирала накатывающие на глаза слёзы.

- Ну а сосед наш, Толик-то, с первого этажа, как раз домой пришёл, и в окно увидел их в её машине. Сразу неладное заподозрил. Она же никому на ней ездить не давала… Позвонил в полицию. Их голубчиков сразу, на первом же светофоре схватили… Квартира сгореть не успела, задымилась только. А дверь, когда выбили… Ирочка… - Клавдия Ивановна судорожно сглотнула, - уже мёртвая была. Вся израненная так, что не узнать.

Слёзы лились потоком из её глаз, и она уже не вытирала их, они дождём скатывались на её старенький зеленый плащ.

- Я на похороны, когда вышла… перед домом её поставили попрощаться, даже не узнала, что это она… - закончила свой рассказ Клавдия Ивановна.

Тоня слушала её с ужасом осознавая, что это правда.

- А как же Ростик-то сейчас, как он? – с волнением спросила она, понимая, что мальчишка теперь круглая сирота. – Он же в институте ещё учится…

- Да, какой там институт, - Клавдия Ивановна махнула рукой, - Он вообще никуда ехать от матери не хотел, это ж Ирина на своём настояла…После похорон, он сразу учёбу бросил, теперь где-то здесь живет и работает, я слышала…

- Он магазины Иринины продолжает держать? – Тоня нахмурила лоб, вспоминая, когда он последний раз проходила мимо элитных мебельных магазинов.

- Да какой-там! – снова махнула рукой Клавдия Ивановна, - кому они вместо Ирочки нужны были? Только у неё бедняжки такая хватка в торговле была, и то… Ты слышала, что бухгалтерша -то её ограбила?

Тоня отрицательно покачала головой, продолжая удивленно смотреть на старушку.

- Да… Это вскоре после ограбления магазина выяснилось, когда Ирочка частного детектива наняла и проверку устроила. Оказалось, что и в налоговую она ничего не перечисляла, всё себе в карман складывала…И племянницу свою она же научила…

- И что, её судили? Она вернула всё? – услышав еще одну ужасную новость, спросила Тоня.

- Да какой там! – в третий раз так же махнув рукой, сказала старушка. – Она же все документы вела, и когда суд стал всё это рассматривать, то оказалось, что комар носу не подточит, тем более что везде Иринина подпись стояла… Она как-то вечером пришла ко мне и горько плакала, жаловалась: «за что тётя Клава мне все эти беды, за какие грехи?» - Клавдия Ивановна снова заплакала – Ой, как жалко девку!.. А грабителей, ну тех, кто магазин тогда обчистили, так и не нашли, как и Элкину племянницу… а я, хоть убей меня, до сих пор считаю, что это Элка всё и организовала… Ирочка говорила мне что она несколько миллионов у неё украла, пять или шесть… Ой, Господи…

Она тяжело вздохнула.

- И живут же такие падлы, как Элка, на свете, и ничего им не делается. Она уже, наверное, дворец себе построила на Ирининых деньгах… Мебель-то у них в магазине вон какая дорогущая была… Ничего теперь нет, как будто и не было…

- А Ростик? - перебила её Тоня, - Он там же? В той квартире теперь живёт?

- Да что ты! – громко сморкаясь в платок, ответила Клавдия Ивановна, - он и дня там не прожил после похорон, даже не зашёл туда…всем отец её занимался… а через полгода, как он в наследство-то вступил, тут же её и продал за бесценок…Коммерсант приезжий её выкупил. Ремонт там шикарный сделал, но они ни с кем из соседей не общаются. И жена его шибко гордая баба, ни с кем не здоровается. Голову задерет и идёт, как королева по подъезду. А я что про них скажу… -  снова понизив голос до шёпота, начала старушка, которая знала все подъездные тайны…

Но Тоня была не в силах это слушать. Она настолько была потрясена новостью, что ей не терпелось вернуться домой, чтобы всё это обдумать и, обняв Клавдию Ивановну, быстро с ней попрощалась, - тем более, что уставший сидеть в заточении Василёк уже сиреной выл на всю улицу.

Забыв про огурцы и про всё на свете, Тоня бежала домой. Дима испуганно вскочил с кресла, увидев её бледное лицо, без слов понял, что что-то стряслось. Он взял на руки Василька, и быстро ощупав ручки ножки, заглянул ему в носопырку, в которую тот норовил что-нибудь затолкать, горошину или семечку… Нос был чистый и хорошо дышал. «Значит это не с Васильком» - подумал Дима и молча посмотрел на Тоню, которая присев к столу, сидела молча, обхватив руками голову.

- Что случилось? – не выдержав, прервал тишину он.

- Ирину убили…

- Какую ещё Ирину? – Дима удивлённо смотрел на неё, перебирая в уме знакомых и родственников. Но в его памяти почему-то Ирины не оказалось…

- Пойдем, выйдем на улицу, - попросила его Тоня, не желая, чтобы Варька их подслушала - я там тебе всё расскажу… Бабушка, возьми пожалуйста Васятку и покорми его!

- Иди-иди к бабушке, сладенький мой! – услышала Тоня голос бабушки, которая семенила к ним из спальни.

Дима молча слушал Тонин рассказ, сидя в беседке возле их дома.

-Представь себе, какое коварство! – возмущалась она. – Ирина же так ей доверяла, хвасталась, что у неё самый лучший бухгалтер на свете… Я помню, как однажды она сказала, что ей так надоело экономить, что бизнес столько вложений требует. «А Элла Львовна документы заполнила - и голова не болит. Она умеет жить на широкую ногу. Часто в дорогих ресторанах ужинает.» Помню, как она однажды Ирину уговорила поужинать с ней, а та на следующий день ругалась, что столько потратила на себя… Теперь-то я понимаю, на чьи деньги она шиковала…А Ирина всё жаловалась, что налоги её задавили…а они вон куда шли…Бессовестная!

- Да, что теперь об этом думать - сказал ей Дима. Они замолчали.

Вдруг Тоня вздрогнула, глаза её стали большими, большими. Она посмотрела на Диму.

- Я поняла… - с ужасом в голосе сказала она, - Это же она их семью развалила!

- Кто? – не понял Дима.

- Да Элла же! – возмущённо ответила Тоня, - Помнишь? Я рассказывала тебе, как они ругались сильно последний год, а потом Виталий ушёл, Ирина его выгнала?.. Он, видимо, начал догадываться, что Элла там крутит-мутит, а она истерики Ирине устраивала, чтобы он к компьютеру не подходил. Капала на него постоянно. Она же их лбами и сталкивала! А Ирина потом кидалась на его и всяко унижала… Он понял, что с ними двоими бороться бесполезно, и ушёл… а когда семья развалилась, Элла смогла уже беспрепятственно её обворовывать… Ужас!

- Следователь ты мой! – Дима притянул Тоню к себе, - только твои догадки к делу-то не пришьешь.

- Ты мне не веришь?! – Тоня высвободилась из его объятий и села прямо, - Ты думаешь я ерунду говорю?!

- Ну чего ты кипятишься? - Спросил удивленно Дима. – Давай вот из-за них и мы теперь поссоримся? – с доброй укоризной произнес он и погладил её по спине. Тоня прижалась к нему, но продолжала рассуждать:

- Понимаешь, это же всё на моих глазах было! Только я тогда мало, что понимала, что происходит, и какая «кошка между ними пробежала» … - она вздохнула - Ирина же себя такой умной, такой разборчивой считала... и что в людях она разбирается. А та, кому она безраздельно доверяла, всю её жизнь разрушила… Интриганка!.. А Ирина так ни о чем и не догадалась… Она же во всём  мужа винила…

- Да… То, что видят твои глаза, не всегда бывает правдой. – согласно кивнул Дима.

- А этот! – Тоня возмущённо закачала головой, - как у него рука только поднялась?! Он же ел там, жил… спал с этой женщиной в конце-то концов! Страшно представить, что ей пришлось вытерпеть!.. Столько часов бить её…Бедная… такие пытки вытерпеть!

Она сжимала руки в кулачки, грудь её лихорадочно вздымалась. Дима снова обнял её, пытаясь успокоить.

- Я знаю, ты с ней так близко общалась. – сказал он, - я же знаю, как часто она обижала тебя, хоть ты старалась не жаловаться…Всё это страшно, что тебе рассказали. Но ей уже не больно, поверь…а ты сейчас на впечатляешься, опять ночью спать не будешь…

Тоня снова высвободилась и возмущённо посмотрела на мужа.

- А ты думаешь, шутка это – пять лет с человека знать, и вот так бац – нет его!.. А Ростик? Какого ему круглой сиротой остаться? Это ужасно, ужасно!

- Дядя Коля! - немного погодя ахнула она, - Страшно представить, как он сейчас! Он же… понимаешь? Он души в ней не чаял!

Она грозно посмотрела на Диму:

- Она для него как наша Варька для нас!.. Я завтра же схожу, навещу его! - сказала она таким тоном, как будто Дима собирался её не пустить.

- Как он мог?! Как он мог?! – сокрушалась она, думая про Антона – какой подлец!

- Молодёжь уж больно борзая нынче… - сказал Дима – С кем связалась-то? А ты говоришь, «умная» …

 Они посидели ещё немного, потом Дима встал со скамьи.

- Ладно, я в дом, - сказал он Тоне, - новости хочу посмотреть. Ты со мной?

Тоня отрицательно махнула головой.

- Посижу ещё тут немного.

- Ладно, только не засиживайся... Комаров вон уже сколько.

Он легонько потрепал её волосы и, повернувшись, пошёл к дому.

Тоня осталась одна. Перед глазами всё стояла Ирина, в своём красивом красном пальто, с платиновыми, аккуратно завитыми волосами, с приподнятым подбородком, гордо глядя перед собой.

«Не могу поверить, что её нет, - всё снова повторяла она про себя, - какой страшный конец… Нет, я обязательно схожу завтра к дяде Коле» - твёрдо решила она.

Она вдруг отчетливо вспомнила его голос, его фигуру… «Бедный старик…»

Ей почему-то вспомнились его слова, когда он рассказывал ей про свою жену: «Говорили с ней про всякую ерунду, а главного в жизни ей так и не сказал».

Из дома вышла бабушка и медленно направилась к ней.

- Чего уселась тут на самом ветру? Давно не кашляла? – начала она ворчать из далека.

Тоня ничего не возражала.

- Вечереет уже, прохладно… - бабушка подойдя положила ей руку на плечо – Огурцы вот всё что-то плохо завязываются нынче –  указала она рукой в сторону огуречной грядки.

- А ты чего весь вечер кручинишься я смотрю? Случилось чего?

Тоня рассказала ей про Ирину.

- Помнишь, я убиралась у неё? Да видела ты её, видела! – говорила она с жаром бабушке, - Она же меня несколько раз до дома подвозила…Ну магазин огромный у неё в центре был. Мебель она продавала…

Бабушка то ли вспомнила, то ли сделала вид, что вспомнила. Закивала головой.
- Ой Господи, страсти-то какие!.. Вишь как в жизни -то иногда бывает…Да-а-а…

Она обдумывала что-то, охая и потрясывая головой, утирала краешком платка слезящиеся от усталости глаза. Помолчав немного, она перевела разговор на внука:

- Покормила я архаровца твоего и печенья ему и молочка теплого дала, а он всё равно орёт, не унимается. Так и не смогла его спать уложить. – жаловалась она на Василька

Тоня подняла на неё глаза.

- Приучила его с собой спать, теперь до самой армии его из своей кровати не выгонишь! – завела грозным тоном свою любимую тему бабушка. – Да огуречную грядку прикрой не забудь, вся завязь ведь опадёт, - переключила она неожиданно тему разговора.

Тоня смотрела на неё, всё ещё находясь под сильным впечатлением того дня и вспоминая дяди Колины слова. «Бабушка, ну какие огурцы?! – думала она, - И кажется я ей так давно не говорила, как сильно её люблю… Спасибо ей – вырастила меня, а могла бы и в детдом сдать… Ей ведь сколько уже было -то, когда мама на неё меня бросила?»

Она повернулась к бабушке и порывисто поцеловала её сухонькую изработанную руку, лежащую у неё на плече.

- Ну, удумала чего! – бабушка отдернула руку и смущаясь, спрятала её под пёстренький цветастый фартук – иди вон домой к робёнку!.. А я к себе поковыляла, пока совсем не стемнело.

- Может, ночевать у нас останешься?.. В своей комнате поспишь, у тебя там так прохладно. – уговаривала её Тоня.

Бабушка теперь часто оставалась у них. Она даже принесла к ним своего кота Степку. Утром бабушка его приносила, а вечером он отправлялся по старой памяти в её домик, несколькими улицами выше их. И ни его коробка, ни любимый коврик, которые бабушка постепенно перетаскала, положения не изменили. И она через день, оставив их, ходила, чтобы попроведовать дом, и своё хозяйство - Стёпку да собачонку, привязанную во дворе, покормить.

- Живая душа ведь, - приговаривала она, - хошь и скотинка…

А тут Степка и вовсе исчез на пару дней, и бабушка потеряла покой.

- Всё, пошла я, - она неловко погладила Тоню по плечу, - кота покликаю, мож и вернулся уже… Ну ладно, бывайте!

Она повернулась и прихрамывая пошла к воротам.

Тоня смотрела ей в след.

«Господи! Да как хорошо, что вы все у меня есть! Как же я вас люблю!» - благодарно думала она.

На небе, в сумерках показались первые звёзды. Сквозь берёзу за воротами робко просвечивал молодой месяц. Пахло свежей травой и прогретой за день землёй.

Закрыв глаза, Тоня вдыхала все эти ароматы, до боли знакомые ей с детства.

«Как же хорошо жить!» - сказала она себе, и встав, пошла к дому.