9. Верховая прогулка

В середине сентября Гарбурбарам сел на. лошадь и поехал на верховую прогулку. Скоро он оказался за  городом (он жил тогда в Вязниках). Слегка, всхолмленная местность, золото осеннего леса, просторные зеленые поляны, прозрачность и свежесть осеннего воздуха., заливающий все солнечный свет пьянило Гара. Он таял, как сахар, растворяясь в этом окружающем его светло-грустном осеннем очаровании.
Сквозь нежно желтые листья ясеней, их легкую узорчатую крону синел воздух, тяжелым золотом сверкали клены, краснели калины, не щадили глаз волшебством красок. Легкие белые стволы берез уходили высоко вверх, мелкие желтые листочки, как новая мелочь, пересыпались и дрожали на. ветерке. Березы подчеркивали синеву воздуха и формировали живое, переливающееся, струящееся и играющее красками пространство. Гару казалось, что деревья до каждой своей тоненькой веточки являются его органами чувств, все вокруг является продолжением его самого.
Гар в восторге скакал в этом живом и одухотворенном мире. Он временами бросал поводья и, широко раскинув руки, пытался охватить весь надвигающийся на него мир, пытался вдохнуть весь этот живительный воздух. Сам себе он представлялся сделанным из разноцветных искр, из непрерывных электрических разрядов, эфемерным, но насквозь пропитанным энергией.
Он гладил лошадиную шею по шелковой шерсти, он ощущал идущую от лошади необыкновеннейшую доброту, доброту не людскую, а темную, непонятную, огромную лошадиную доброту и доверчивую покорность. Это ощущение передавалось ему через резкий, но приятный запах лошадиного пота, через теплоту лошадиного тела, через слаженную работу огромных мышц. Гара. охватил новый восторг - ему впервые пришла, в голову мысль, что лошадь, как и он, видит весь этот мир, но от того, как видит мир всадник, зависит и душевное состояние лошади.
Ритмичные толчки размашистой рыси создавали новый энергичный ритм во всем теле Гара. С трудом сдерживая рвущийся  из горла, радостный крик. Гар привстал в седле. Лошадь звонко заржала, и пошла, галопом. Замелькали деревья, понеслась под копыта, изумрудная трава, солнце запрыгало перед самым лицом. Проскакав через все поле, Гар врезался в березовый лес. Зазвенели, вздымаясь фонтанами  из под копыт,  опавшие листья,   их пряный запах прошил Гара насквозь. Белые стволы, как легконогие девушки, бежали ему навстречу, а. перед самым столкновением разбегались в стороны.
Выскочив из леса, Гар оказался на. краю широкой долины. Внизу голубым зеркалом сверкала, река.
 От реки шло молчание, спокойствие и неодолимая сила. Гар видел не реку. Гар видел как текло, текло само Время, плавно текли секунды, минуты, часы... Время текло мимо Гара, он чувствовал, что он тоже питает эту реку маленьким временем своей жизни.
И все вокруг своими време¬нами вливалось в эту реку. И короткие секунды падающего осеннего листа, и долгие тягучие десятилетия сумрачной ели. Скрипя, отдавали свое время из бесчисленных своих тысячелетий огромные валуны. Они уже отдали столько, что жизнь почти не существовала, в этих камнях. Поэтому сухая их материя отдавала, время расчетливо скупо. Свое, почти мертвое существование, камни собирались прод¬лить недолго. .
Зато бурно хлестало время из самого Гара., из лошади, из изумрудной  луговой травы, из других пропитанных водой и солнечной энергией организмов, образующих лес, поле, теплую живую почву под ногами.
Гар тронул коня. Назад пути не было, впереди была река Времени, и в нее нужно было войти. Гар засмеялся: время боролось с высотой  и радостью, уносило их в небытие, но этот прекрасный миг в осеннем лесу был неуничтожим.
Гар взял стесняющуюся лошадь на   руки и вошел в реку...