Арабески. Игры в писателей

              Мы с Лёхой называли такой многотрудный, творческий процесс одним словосочетанием: «писать фантастику». «Сегодня будем писать фантастику?», «Что-то мы никак не начнем писать фантастику?», «После читалки обязательно попишем фантастику!». Подобные фразы постоянно звучали у нас в тот период на переменах или по окончанию уроков.
              Когда первый рассказ был написан, перед нами встал закономерный вопрос, продолжать ли нам эти игры в писателей-фантастов? Наверно с полгода мы бездействовали, а потом за несколько вечеров я написал вступление к будущему роману и тем самым оставив Лёху без свободы выбора. Как назывался этот роман я сейчас не помню. Да и было ли у него название?  Зато сохранились заглавия частей, из которых он должен был состоять.
             Вот они:

              Часть первая – Одиссея «Кондора».
              Часть вторая – Военные годы 2774-2776.
              Часть третья – База смерти с планеты «Антарес».

              Рассматривая все эти литературные безделушки сейчас, с высоты своего возраста, я понимаю, что процесс сочинения фантастики в те годы, представлялся нам чем-то вроде особого, мистического ритуала. Этот ритуал позволял, хотя бы мысленно и иллюзорно выделится из общей, массы одноклассников, и попасть в число избранных мальчиков, обладающих своим крохотным секретом, волшебной тайной под названием «собственное литературное творчество». Возможно у других мальчишек тоже были свои особые секреты, кто-то клеил модельки танков и самолетов, кто-то коллекционировал вкладыши от жевательных резинок, кто-то увлекался футболом или собирал пробочки, но наше увлечение мы считали более «взрослым» в сравнении с другими «ребячими» забавами. С тех пор прошло немало лет, а я до сих пор околдован той наивной детской иллюзией, иллюзией быть писателем, хотя конечно в несколько меньшей степени и не с такой детской доверчивостью. Тем не менее я все еще верю, что подобный вид творчества дает маленькую возможность, как-то вырваться из нашей суровой, однообразной действительности. Дает возможность нарушить размеренный ход «Настоящего», этакого двухтактного двигателя, работающего в режиме «дом - работа». Ну и конечно же дает возможность сохранить свою память, зафиксировать её в чем-то материальном, словно тех самых доисторических мушек в кусочке прозрачной смолы.
            Однако хватит пафосной философии, вернемся лучше к нашим маленьким фантастам. Мы начали писать новое произведение по уже отработанной схеме первого рассказа. Роман открывается текстом вступления, в котором описана история человечества на отрезке с 20 по 25 века, с акцентом на важные научные открытия и политические баталии. Опять центральным событием политической жизни будущего мира оказывается борьба социалистических и капиталистических стран. И опять кульминацией этой борьбы становится нападение вероломных и хитрых капиталистов на хорошие страны и последующее бегство от возмездия на некую «секретную планету». Для поисков сбежавших «буржуев» собирается экспедиция с участием двух 14-ти летних подростков Динсона Брейфестона и Ремби Дэвида. Как нетрудно догадаться, эти два четырнадцатилетних капитана являются собирательными образами наших маленьких авторов, меня и Лёшки. Экспедиция готовится к старту на легендарном и сверхсовременном космическом лайнере «Кондор-1». Через некоторое время после начала полета все взрослые на корабле странным образом погибают, и бесстрашные детки с головой окунаются в различные опасные приключения и совершают смелые подвиги.
             Мы писали роман около двух лет, хотя к концу этого периода все реже и реже возвращались к нашим героям. В итоге Лешка совсем отошёл от фантастики и писательство стало моей личной, интимной игрушкой.
             А ведь начиналось все так замечательно и энтузиазм бил из нас просто через край. На переменах и после уроков мы рисовали чертежи «Кондора»: вид сверху, сбоку, вид в разрезе, с перечислением всех внутренних отсеков и механизмов. Потом на чертежном листе формата А1 придумывали карту звездного неба, наполненную загадочными звездами, планетами и гравитационными вихрями. На этой карте пунктиром отмечался подробный маршрут «Кондора-1», чтобы легче и наглядней сочинять свои фантастические приключения. Дошло до того, что я начал чертить схему с траекторией разворота «Кондора», который должен был по сложному маршруту обогнуть таинственную туманность, возникшую на пути наших путешественников. Спрашивал папу, как мне вычислить расстояние от туманности до места торможения ракеты, а также угол её разворота. Расчеты естественно велись в астрономических единицах и парсеках, а полученные цифры попали в текст романа.
             Когда объём рукописных листов произведения стал составлять небольшую стопочку, я попросил родителей найти для меня настоящую печатную машинку. Мы мечтали с Лехой самостоятельно напечатать наш текст и тем самым окончательно превратится во взрослых писателей. И машинку нам на удивление нашли. Она появилась у меня дома в самом начале летних каникул. Ее временно одолжил с работы папа. К сожалению, функции секретарей-машинистов мы освоили плохо, за все лето сумев отпечатать не более пары листов. В основном же мы просто баловались, по очереди тыкая одним пальцем клавиши и печатая всякие глупости и детские ругательства. К концу лета, когда стало понятно, что самостоятельно наш творческий союз ничего не издаст, я вновь решил привлечь на помощь родителей. Я и Леха разделили все сочиненное нами пополам, и каждый переписал свою часть на отдельные листы, а потом я передал эту небольшую рукописную стопочку папе, с просьбой набрать текст на работе с помощью компьютера. Я слабо представляю сейчас, какая же модель компьютера использовалась в том далеком 1990-ом или 1991-ом году, и с помощью какой программы производился ввод текста, но тем не менее, спустя пару недель я держал в руках три напечатанных экземпляра романа, точнее начала его первой части, остальное пока еще не было придумано и как оказалось не придумалось уже никогда.
             Сочинение фантастики было окончательно заброшено нашим писательским тандемом в шестом классе и дальнейшие литературные изыскания я совершал только в одиночку. Сначала я пытался написать постапокалиптический рассказ про какого-то мальчика, путешествующего по радиоактивной пустыне, образовавшейся в результате ядерной войны. Рассказ, по-моему, назывался «Пилигримы ушедших времен». Потом последовали небольшие зарисовки из жизни «Города за Стеной», моего выдуманного города в котором жили одни дети. Потом описание одного дня подростков – музыкантов, называвшегося банально, «Наша Жизнь», но это уже относилось к более взрослому периоду, когда я с друзьями стал увлекаться музыкой.
            К сожалению подавляющее количество из того, что я выдумывал, что сочинял и фантазировал так и осталось не зафиксировано на бумаге. Я говорю сейчас о тех монументальных мечтаниях – вымыслах, которые месяц за месяцем, если конечно меня никто не отвлекал, прокручивались в моей голове, а иногда буквально вытесняли реальную жизнь, заменяя её на выдуманную. Это и «Город за Стеной» и «Гигантский робот» и «Затерянный остров» и прочие «сценарии» про которые я уже рассказывал раньше. Если бы я догадался перенести на бумагу хотя бы малую часть того многообразного, пестрого мира, то мои графоманские труды увеличились бы многократно, но такого не случилось, и Бог с ним...


Рецензии