Кирдык Чубайсовской России Глава одиннадцатая

Теперь попробуем вернуться к подписанному и Указу, так насторожившему Виктора Андреевича сотоварищи. Сим властным актом, в целях дальнейшей экономии ресурсов, с первого января будущего года вводился в действие Императорский Закон № 666 об установке в квартирах и местах общего пользования жилых построек счётчиков потребления начавшего убывать из атмосферы так необходимого живым организмам кислорода.

Эти приборы учёта, по утверждению обдолбанных наркотой законодателей, хозяева квадратных метров обязывались приобретать за свой счёт. И возникало бремя оплаты не только привычно-желанного химического элемента, поступающего в их апартаменты, но и остальной дыхательной субстанции, заполняющей подъезды, чердаки и подвалы.

Ну как же можно без пресловутых "общедомовых нужд" обойтись? А то ведь, чего доброго, правящим поцам ещё на одну фазенду где-нибудь на Канарах валюты не хватит. Так что знаменитый советский фантаст со своим  "Продавцом воздуха" поистине отдыхал.

Связано это новшество было с тем, что уже который год подряд во всех наших населённых пунктах пока ещё неполностью распроданной империи хищнически уничтожались парки, скверы и прочие зелёные оазисы.

Вместо них ударными темпами возводились облапошивающие народ, лопающиеся как мыльные пузыри банки да торговые центры для сбыта заморской продукции / от своей-то промышленности только рожки да ножки остались/ и оборудовались парковки, бензозаправки, автомойки и ремонтные мастерские по починке зарубежных тачек. Ну и про глобальную вырубку лесных массивов для нужд ближнего и дальнего зарубежья не приходилось забывать.

И хотя минимальная пенсия поднялась недавно до ста тысяч рублей /при цене буханки черняшки в пятьсот целковых/, такую финансово-математическую эквилибристику товарищ Шапкин осилить никак не мог. Уж чего бы, кажется, проще. И ежу понятно, что в практически не работающей стране, дрейфующей в безбрежном океане выходных и праздничных дней с разоряющими простые семьи идиотскими зимними каникулами, печатному станку Гознака приходилось без передыху обеспечивать рост запредельной инфляции. Взаймы-то басурманы тоже в последние годы давали не ахти.

А необходимых для покупки очередного счётчика девяти миллионов карбованцев у него отродясь в заначке не водилось. Сгоношил вон кое-как с грехом пополам на похороны около двухсот тысяч, и то ладно. Злостные же отказчики подлежали незамедлительному выселению без предоставления другой площади.

Оставалась, правда, ещё возможность- в случае затруднений- включить оплату за этот прибор в ежемесячные жировки, и дело с концом. Однако подобное иезуитское разрешение всенепременно бы подвигло таких как он ветеранов к шастанью по окрестным помойкам в поисках протухшего куска колбасы или же заплесневелой корки хлеба. Разве непонятно, что с оставшимися после поборов копейками в магазинах им делать было нечего?

Кому же в циклически сотрясаемой сокрушительными экономическими кризисами стране становилось совсем невмоготу, предлагалось воспользоваться широко рекламируемым грабительским кредитованием, на фоне которого утухали беспардонные ростовщики из глубин минувших веков. В его паучьих тенётах за последние годы запуталось всё трудоспособное население, включая пенсионеров и учащуюся молодёжь.

Барахтаясь в долгах как в шелках, мало кто задумывался о последствиях удушающих займов. Берём-то чужие, а отдавать приходится  свои кровные, которых обычно с гулькин нос. Но поскольку за семь бед причитается лишь один ответ, то почему бы ещё не прикупить какую-нибудь навороченную лайбу, о которой при мизерной зарплате и мечтать как-то не того.

Вон у соседей, с помощью вошедших в положение вышколенных банкиров, вся семья уже полностью околёсилась и хоть бы хны. А я-то, дескать, чем хуже? Поэтому во дворах, на дорогах и тротуарах тёрли друг друга лакированными боками запрудившие всё свободное пространство таратайки, так как из-за парализующей тесноты сдвинуться с места не было никаких шансов.

Пришлось полиции, МЧС и скорой помощи пересаживаться на вертолёты и драть за вызовы немалые тугрики, ибо овёс стал нынче дорог. Такие же, только меньших размеров "стрекозы" были оседланы ответственными работниками и теми, у кого денег куры не клевали. Исподволь осложнялось положение и с доставкой товаров в магазины. И наши люди на такси больше в булочные не ездили, а в экстренных случаях, при наличии пухлого лопатника, истово перекрестившись, отчаянно бросались за помощью к геликоптерским "бомбилам".

"Неужели,-лезли в голову Андреича навязчивые мысли,-почившие в бозе царствующие особы Дома Романовых могли быть такими недоумками, чтобы дозволять каждому встречному-поперечному мещанину иметь собственный выезд? Да и сменившие их цековские секретари наплевательски относились к контролю за выпускаемой и реализовываемой через торговую сеть в достаточной степени востребованной продукцией советского автопрома, являющейся, между прочим, ещё и источником повышенной опасности?.

Конечно же нет. Ведь и те, и другие прекрасно понимали, что если не регулировать численность персональных бричек, то в неприспособленных для большой пропускной способности городах рано или поздно непременно наступит транспортный коллапс. А современным заумным фараонам всё было по барабану. Вот и добарабанились, господа хорошие".

Далее развивать эу тему он поостерёгся, ибо переполненный за ночь мочевой пузырь потребовал незамедлительно всунуть в растоптанные шлёпанцы босые ноги и не рассусоливая шмыгнуть в прокуренный до тошниловки нужник /начавшаяся много лет назад борьба с курением потерпела сокрушительное поражение, так как некому было следить за исполнением этого неконтролируемого закона; депутаты же, как всегда, взяли пример с петухов, живущих по принципу: прокукарекал, а там хоть и не рассветай/.

Пользоваться подкроватной "уткой" Шапкин стеснялся, а главное, нечем было заплатить неряшливой санитарке Дуське Старовойтовой за малопривлекательную деятельность натурального золотаря, то бишь туалетного работника.Стоила-то эта докука около тысчонки в день с одной койки.