Откуда ангелы берутся? Гл. 14

Глава 14,

в которой появляется голавль с браслетом.

 

Поздним вечером того же дня к Антоновым постучался Иван Сергеевич Коробейников. Шёл он с рыбалки, с Тихого омута, в заспинном рюкзачке, как обычно, нёс улов. Рюкзак был брезентовый, практически непромокаемый. Иван Сергеевич набивал его почти до половины мокрой травой, складывал на неё пойманную рыбу, а сверху закрывал той же зеленью. Упакованная таким образом добыча до самого дома оставалась будто бы только что пойманной.

При хорошем улове Коробейников, как правило, заходил к Антоновым на огонёк, делился добытым. Они с Сергеем Андреевичем были если не друзья, то уж точно добрые приятели. Двум мастерам своего дела всегда есть о чём поговорить, к тому же одинокого Ивана тянуло к спокойному семейному уюту Сергея и Татьяны, и, когда он засиживался у них, ему казалось, что тут куда как лучше, чем в его пустом доме. Татьяна по-быстрому чистила и бросала на большую сковороду свеженинку; поджарив рыбу с одной стороны, переворачивала, заливала сметаной, смешанной с луком, и вскоре по кухне начинали бродить умопомрачительные запахи, на которые обязательно появлялась из своей комнаты Дашка. Она обычно в это время уже спала, но ароматы подобного жарева могли поднять кого угодно.

На этот раз визит оказался необычно поздним, да и Коробейников не торопился выложить добычу на кухонный стол. Антоновы терпеливо ждали, пока он рылся в глубине рюкзака, переглядывались, как бы молча говоря: не иначе чем-то хочет удивить старый приятель. И не ошиблись. Хотя Иван вытащил всего лишь голавля, причем не столь уж большого, но тем не менее Сергей Андреевич и Татьяна Егоровна на какое-то время потеряли дар речи. Было от чего! Чуть дальше грудных плавников туловище рыбы плотно охватывал браслет. Явно золотой, с цветными каменьями по периметру — красными, жёлтыми, синими, зелёными… Голавль шевельнулся в руках Ивана, и стены и потолок обрызгало разноцветными каплями.

Все шумно вздохнули.

— Вот, — как-то жалобно сказал Коробейников, — выловил на свою голову.

— Это почему же «на свою голову»? — машинально спросил Сергей Андреевич.

— Так ведь узнает народ — всё перевернет, всё вверх ногами поставит. И

мне в первую очередь не поздоровится, и от омута ни черта не останется. — Иван печально поник головой.

— А ты никому не говори, — сказала Татьяна Егоровна.

— Шила в мешке не утаишь. Скажут: «клад Пугача» нашёлся. Каждому по золотинке скажут: так, мол, Пугачёв завещал.

— Ну, Пугачёв никому ничего не завещал, — рассердился Сергей Андреевич. — По крайней мере, мы об этом не знаем. Это, во-первых. Во-вторых, если браслет — часть какого-то клада, нашедшему полагается приличный процент. Точно не помню, кажется, четверть суммы…

— Подожди, Серёжа, — перебила Татьяна Егоровна. — Чего ты сразу взялся за шкуру неубитого медведя? Кстати, Ваня, а где были твои разведчики? Ведь вы отсюда всей оравой в усадьбу направились?

— Какие разведчики, в какую усадьбу? — удивился Коробейников. — Ты что-то путаешь. Мы на рыбалку пошли. За часок наловили ведро. Мужики свой улов испекли на костре, схомячили и пошли по домам. А я остался ещё посаковать. И при первом же заводе — нате: фраерок в браслете.

Сергей засмеялся. Иван уставился на него:

— Ты чего?

— Да нет, — махнул рукой приятель, — не бери в голову. Просто смешно сказал. А вообще, может, «клад Пугача» и не выдумка вовсе. Может, он в омуте и лежит. А голавлик рылся в иле да и подхватил браслет на свою голову.

Получился нечаянный каламбур, и Татьяна Егоровна тоже засмеялась. Улыбнулся и Коробейников, но как-то криво, неохотно.

— Омут большой, глубокой и вода в нём мутна, — покачал он головой. — Нырять придётся и по дну руками шарить.

— Погоди нырять, — сказал Сергей Андреевич. — Мы же с тобой два мастера, что-нибудь да придумаем.

— Давай рыбу-то пожарим, — вмешалась Татьяна Егоровна. — Браслет снимем. Заодно и находку обмоете.

Она потянулась за голавлем, но Иван вдруг остановил:

— Тань, что это у тебя на руке? Краска бронзовая, что ли? Или, не дай Бог, заболела?

Татьяна Егоровна посмотрела на руки — пальцы и часть правой ладони были словно покрашены чем-то жёлтым, на левой кожа оставалась нормальной, розовой.

— Да нет, не болит. Только чешется немного. Сама недавно обнаружила, но что это — понятия не имею. Может, краска, может, пыльца цветочная с ноготков… Они здорово пылят! Да ты не волнуйся, я — не заразная.

Татьяна Егоровна забрала голавля, сняла браслет и отдала Ивану, а после

принялась за готовку жарева. Мужчины продолжили рассматривать находку, попивая холодный квасок собственного, Сергея Андреевича, изготовления.

Когда же на стол была водружена сковорода, полная жареной рыбы, а к ней эмалированная миска с исходящей паром варёной картошкой, посыпанной резаным луком и прочей огородной зеленью, Иван вдруг сказал:

— А чтой-то Дашки нынче нет? Что ли, спит уже?

Антоновы переглянулись. Они так привыкли к самостоятельности дочери, к её отлучкам то к Севке, то к Варе, то ещё куда-то, что им и в голову не приходило обеспокоиться её отсутствием. Однако Татьяна Егоровна вспомнила, что где-то около обеда приходила Варя, а чуть позже — Сева. Оба спрашивали Дашу. Выходит, её у них не было — так куда же тогда направилась непоседливая дочь?

— Она утром на велике умчала, — сказала Татьяна, не столько Коробейникову, сколько мужу, который в середине дня приехал из Благолепинска и Дашу не видел. В глазах его она уже уловила настороженность. — Рамон пришёл, что-то ей сказал, она подхватилась и укатила. Даже без завтрака.

— Ну, если Рамон, тогда ладно. Рамон её в обиду не даст, — облегчённо сказал Сергей Андреевич.

— Так-то оно так, — покачал головой Коробейников. — А где сам Рамон?

— Так это тебя надо спросить, — почти набросилась на него Татьяна. — Вы же все вместе к омуту направились!

— Вместе? — удивился Иван. И тут же снова опечаленно поник головой. — А-а, ну да… Он шёл за нами… какое-то время шёл… а потом исчез… куда-то…

Неожиданно со стороны магазина послышался глухой удар, будто на пол уронили что-то тяжёлое.

— Пойду гляну, — поднялся из-за стола Сергей Андреевич.

— Я с тобой, — вскочила Татьяна Егоровна, но муж усадил её на место и сунул в руки найденный браслет.

— Сиди любуйся, я и один управлюсь. Иван, развлеки.

— А вдруг — воры?! — не унималась Татьяна Егоровна.

— Да что там воровать? У тебя даже сигнализации нет.

Сергей Андреевич снял с гвоздя ключи и вышел в ночь. Назад он уже не вернулся.

Когда после десяти минут тревожного ожидания муж не появился в доме, Татьяна Егоровна решительно достала из шкафчика кухонный топорик и шагнула к двери. Сидевший до того безучастно, как бы наедине со своими

мыслями о кладе, Иван Коробейников подскочил и, схватив со стола нож для резки хлеба, направился следом.

В магазине была взломана входная дверь, оторвана откидная доска прилавка, прикрывавшая выход в торговый зал, на полу валялось несколько скобяных изделий, а прямо посреди зала багровели кровяные брызги.

Сергея Андреевича не было ни в подсобке, ни в зале.

Глава 15 http://www.proza.ru/2018/09/18/711