Пещера

- Иди ко мне! Иди ко мне! - шипящий голос доносился из пещеры над обрывом и жертва шла, спотыкаясь о камни, а невидящие ее глаза уставились в одну точку.

В пещере её ждало нечто, чего жертва, девушка лет 20, не смогла бы представить в самом своем страшном кошмаре.
Но она не видела ничего, что происходило вокруг. На самом деле, она сидела у камина, пляшущий в нем огонь обдавал жаром её ноги, на коленях она держала старый фотоальбом.
Вот тут отец несет ее на плече,  а она управляет воздушным змеем. Фотография летит в огонь и вспыхивает, как обычный лист бумаги.
Здесь они играют в мяч, она только что забила ему и застыла на снимке в победном прыжке. И эта фотография планирует в огонь на потоках горячего воздуха.
Снимок за снимком, она отправляла кусочки бумаги в огонь, и вдруг поняла, что ей очень, очень холодно, казалось, что она сидит не у камина, а на ледяной плите.

Утром девушку нашли без сознания на полу пещеры ее спутники. Когда она очнулась, то не могла не только рассказать, как оказалась здесь, но и понять, почему так сильно болит голова. Врачи в ближайшей больнице развели руками и выписали через несколько дней.

Ури было всего две зимы. В выводке их было семеро, но первую зиму пережили только трое, а после второй и вовсе остался он один. Ури был самым удачливым - удачно выбрал пещеру, возле которой пару раз в год отдыхали студенты, полные воспоминаний, эмоций, удачно выбирал рассветный час для еды, вовремя останавливался, не доводя жертву до истощения. Наверное, не смотря на возраст, его бы могли выбрать вожаком стаи. Если бы у него была стая.

Обычно на год хватало 5-6 жерт, поесть раз в пару месяцев, и спать до следующей жертвы. Но воспоминания девушки всколыхнули в нём что-то,  и он решил перебраться ближе к людям,  хотя это было весьма опасно.

В пещере студенты тогда кроме девушки нашли еще непонятное существо, человека, похожего на обтянутый кожей скелет. За пару месяцев в больнице этот истощенный человек уже не так сильно смахивал на узника концлагеря. Трехразовое питание, причем не только обычной пищей, благо в больнице хватало эмоций и воспоминаний, превратили Ури в весьма тощего подростка.

На все вопросы Ури отвечал, что ничего не помнит - ни как попал в пещеру, ни когда в нее попал, ни того, что было до нее. В местнгм отделении полиции разослали ориентировки на него по другим отделам, и на этом успокоились. Экспертиза признала его вменяемым, опекун ему не требовался, поэтому заминок с восстановлением документов не возникло.

"- Где же искать, чем поживиться?" - думал Ури, разглядывая уток, что плавали в озере в местном парке. "- Поживиться так, чтобы не вызвать подозрений".
С грохотом позади него проехали несколько скейтеров, роллеров и велосипедистов. Через некоторое время слева, прямо на траве расположились студенты и громко обсуждали мифы Древней Греции. Ури стало интересно,  и он пересел ближе. Никто не обратил на него внимания, никто даже не заметил, как он насыщался их эмоциями, как изысканным напитком. Ответ на вопрос, как жить дальше, напрашивался сам собой.
Комитет по опеке и попечительству предоставил Ури комнату в общежитии, он получал пособие, как безработный, и ничто не мешало ему посещать занятия в колледже в качестве слушателя. Библиотека и феноменальная память, присущая его виду, позволили Ури быстро стать лучшим на факультете. Преподаватели не могли нахвалиться на столь усердного ученика, а Ури начинал лосниться от сытости.
Работы, что он писал после окончания колледжа, позволили переехать ему в другой город. Ему приходилось переезжать каждые 5-6 лет, чтобы никто ничего не заподозрил. Мало ли какие вопросы могут возникнуть к нестареющему человеку, тем более, подростку.

Новый город, новый колледж. Ури присытился эмоциями, но уже не мог остановиться. Его аппетит рос с каждым днем и теперь ему нужны были и воспоминания тоже. Больше, еще больше воспоминаний!

В одном из городов Ури умудрился победить на выборах в Общественный совет города. Совсем другой уровень. Теперь можно было лакомиться воспоминаниями из детства и не волноваться на счет того, чоо кто-то хватится их - люли быстро забывают, особенно люди в возрасте.

Никто не хватился председателя Общественного Совета. Ни через неделю, ни черкз месяц. Не было такого человека. А Ури все ел, и не мог остановиться. Ему уже сложно было контролировать себя, следить за своим телом, и он все больше становился похож на бесформенного слизня. Никто не замечал этого - люди даже не помнили этого. Сил Ури теперь хватало с избытком, чтобы фильтровать память всего городка.

Когда люди заходили Ури в рот сами, теперь напоминающего огромную пещеру, они славили его.
"Славься, Ури, дарующий новую жизнь!"
"Славься, Ури!", "Славься, Ури!", "Славься, Ури" - отвечало эхо пещеры.