Погружение

В начале 60-х годов прошлого века я прочитал знаменитую повесть Беляева «Человек-амфибия», и сразу загорелся желанием погрузиться в морскую пучину и плавать под водой.  Стал интересоваться, что для этого есть, что за аппаратура, ведь я же не думал, что кто-то пересадит мне жабры молодой акулы, как Ихтиандру.  Нашел в журналах статьи про изобретателя акваланга Жак-Ив Кусто, и очень много прочитал по данному вопросу литературы. Потом на экраны кинотеатров вышел фильм «Человек-амфибия» с  Владимиром Кореневым в роли Ихтиандра и Анастасией Вертинской в роли Гутеэре.   И во все глаза смотрел сериал телефильмов про путешествии на шхуне Калипсо  команды Кусто по морям и океанам, где во всем многообразии показывали жизнь под водой в разных морях.  И мое желание побывать под водой и увидеть красоты подводного мира окрепло.  Но пока я учился в школе и в институте, мечта не могла реализоваться.  Первое  плавание в морской воде в бухте Татарского пролива недалеко от города Советской Гаванью было по поверхности и очень непродолжительным. Вода была очень холодной.

Поэтому я был рад, что смог после окончания института искупаться в теплых водах Амурского залива во Владивостоке.  На подводную лодку служить врачом попросился сам, легко сдал все задачи легководолазной подготовки, стал врачом-физиологом, и сам обеспечивал сдачу задачи  по водолазному делу  всем экипажем. Потом несколько раз ходил на море, прихватив с собой парочку матросов,  дыхательный аппарат, и погружался в одну из бухт  пролива Босфор Восточный с  аппаратом ИДА-59, правда, немного модернизированным.  Но полного удовлетворения не получал, все же этот аппарат  предназначен для других целей –  для выхода экипажа из утонувшей подводной лодки, а не для любования видами подводного мира. Что это такое, можно представить по  фильму «72 метра», когда герой, которого играл Маковецкий,  выходил из аварийной подводной лодки.

Потом через большой промежуток времени я начал отдыхать  и купаясь на берегах  Японского моря,  прилагая массу усилий, чтобы получить разрешение на пребывание в пограничной зоне, какой является большинство бухт в районе Владивостока.  У меня уже давно были ласты, маска, трубка, и вся моя семья научилась пользоваться подобным снаряжением, но любоваться видами дна можно было, плавая по поверхности, опустив лицо в воду. А увидеть что-то на глубине можно было лишь во время кратковременного ныряния с задержкой дыхания.  Чаще это было не для любования, а чтобы достать со дна экзотические морепродукты, типа гребешков, трепангов, песчанок.  К этому времени я нырял на глубину до 8-10 метров, задерживая дыхание. Имея объем легких по данным спирометрии в пределах 6 тыс. куб. см, я мог задерживать дыхание больше 1 минуты.  Все это нравилось мне, но  оставалось желание поплавать под водой с аквалангом.

В начале весны 2000 года у меня состоялся разговор со знакомым бизнесменом, который рассказал, что  его друзья только что приехали с китайского острова Хайнань в Южно-Китайском море, на самом юге Китая.  Им очень понравился и сервис в гостиницах, и море, и возможность хорошо поплавать и понырять. И он предложил составить ему компанию в такой поездке в начале мая, до периода дождей, которые бывают в этих тропических местах. Я согласился, тем более что этот бизнесмен  взял на себя оформление визы, приобретения билетов и т.д.

И вот самолет китайской авиакомпании доставляет нас в аэропорт города Санья на острове Хайнань.  Мы прилетели  прямо из Харбина, с посадкой в Шанхае. А до Харбина из Хабаровска мы долетели на самолете «Аэрофлота».  Выйдя из салона самолета на трап, мы почувствовали 100% влажность воздуха,  это еще  больше ощущалось после кондиционирования воздуха в самолете.  Была ночь, настоящая тропическая ночь, темная,  по-моему, даже без звезд на небе.  В аэровокзале нас поджидал  местный житель, владеющий русским языком, которого мой попутчик заказал еще из Хабаровска.  На такси мы быстро доехали до гостиницы, на дорогах  движения в эти ночные часы практически не было.  Быстро оформились и поднялись в номер на двоих, с широкими кроватями и кондиционированием воздуха.  Нам пояснили, что утром шведский стол, а на обед и ужин можем заказывать блюда по своему усмотрению.

Выглянув утром из окна номера, я увидел тропическую зелень, темно-зеленую и очень густую, в парке вокруг здания.  Во дворе гостиницы был бассейн причудливой формы,  сверху напоминающий лекало, с красивой зеленоватой и прозрачной водой.  Но нас больше интересовал пляж, который был буквально в 5 минутах ходьбы от гостиницы, куда мы и пошли после завтрака.

Пройдя через неширокую полосу яркой тропической зелени, мы оказались на берегу огромной бухты Южно-Китайского моря. Мельчайший песок под ногами,  плавно спускающийся берег, и метрах в двухстах вправо небольшой мыс из валунов.  На берегу стоит множество навесов из травы на крыше, с лежанками под каждым из них.  Немного народа лежало, еще меньше купалось. Недалеко от нас у берега стояло несколько гидроциклов, и какой-то китаец рядом с ними оформлял аренду очередному желающему покататься на этой чудо-технике.

А слева от входа на пляж был легкий забор, отгораживающий  наш пляж от другого, в глубине этого участка виднелось красивое здание, сделанное в старинном стиле, но явно современное. Как мы потом узнали, это была резиденция Председателя ЦК КПК Цзян Цзиминя, по типу Фороса в Крыму, на которой держали Горбачева во время путча ГКЧП.  Но в это время высокого государственного деятеля Китая на ней не было, и за несколько тысяч долларов США любой желающий мог в этом месте отдохнуть.

Мы с коллегой улеглись под одним из этих навесов, периодически гуляли под утренними лучами солнца. Я знаю, что ровный загар получается, если перед тем, как лечь на солнце, ты искупаешься, и покроешься тонким слоем морской соли.  Так я и делал.  Потом одел ласты, маску, взял трубку в рот и поплыл. Но пока ничего интересного, кроме многочисленных рыбок разной окраски и размеров, не увидел. Дно полого уходило все глубже и глубже,  на глубине уже ничего не было видно, и я вернулся на берег. Немного отдохнув, мы с другом решили взять гидроцикл и на нем уплыть к гряде камне метрах в ста от берега.  И правильно поступили. Очень красивое зрелище открывалось перед нашими глазами.  Все эти камни были увешаны ракушками, как новогодняя елка игрушками.  Кораллы разного цвета и размеров, а между ними плавают рыбки. На дне лежали многочисленные звезды всевозможной размеров и формы. Один из нас плавал на гидроцикле между камнями, а второй в ластах, маске и с трубкой плавал на поверхности, периодически ныряя. Потом мы менялись местами. 

На следующий день, отлежав бока на лежанке под навесом, я предложил сходить к тому мыску из камней, надеясь, что там  можно что увидеть интересное.  Друг согласился с моим предложением, и мы пошли. Да, на камнях было интереснее, чем на  песчаном пляже, мы там плавали между камнями, наслаждаясь видами подводного мира. Но на обратном пути я поскользнулся на одном из валунов и свалился в воду. Все бы ничего, небольшая ссадина на ноге, но вот мой фотоаппарат CANON,  который был у меня с начала 90-х годов, вместе со мной искупался,  и после этого отказался  делать снимки.  Оказаться в таком экзотическом месте и не сделать фотографий,  разве это возможно?   Мой напарник связался с тем китайцем, что говорил по-русски,  и на следующее утро он приехал за нами в гостиницу, и повез в город покупать мне фотоаппарат.  Мы нашли приличный магазин, где торговали различной бытовой техникой, и там купили мне небольшой по размерам фотоаппарат OLIMPUS, который потом верой и правдой мне служил до тех пор, пока фотография не стала цифровой.  И я еще купил разовый фотоаппарат для подводной съемки.  Разовый – это не значит, что он может сделать только один снимок. Нет, кадров можно сделать 12, но после извлечение пленки из фотоаппарата его можно выбрасывать.  Но мне очень хотелось самому произвести снимки на глубине.

Через день или два мы решили покататься на велосипедах, которые стояли в вестибюле гостиницы, и любой постоялец имел право кататься на них.  Мы поехали вдоль берега, но не по песку, а по хорошей асфальтированной дороге, проложенной параллельно урезу берега.  Не знаю, сколько километров мы проехали, но вдруг увидели большое табло, где на английском языке (а мой напарник владел им немного), предлагались услуги  по дайвингу.  Это нас заинтересовало, особенно меня. Мы по указателям добрались до причала, откуда ходил небольшой пароходик к острову, где и осуществлялись погружения с аквалангами.  Деньги у нас с собой были, велосипеды мы оставили на стоянке, сели на пароходик и быстро доплыли до нужного места.

Это был огромный плот, стоящий на якорях недалеко от берега. Плот был  собран из больших размеров поплавков, на нем  стоял домик, внутри которого хранилось легководолазное снаряжение – гидрокостюмы «мокрого» типа, акваланги, маски, ласты и т.д.  Из разговора между группой белых людей и китайцев, говорящих на английском языке, мой напарник понял, что формируется группа из нескольких желающих погрузиться в воды тропического моря вместе с наставником, одного  на 5-6 человек.  Мы изъявили желание присоединиться к этой группе, и минут через десять уже были облачены в гидрокостюмы.  За спинами у нас был баллон с воздухом, на лице маска с загубником дыхательного шланга, на одной руке часы с минутами, показывающими время до окончания запаса воздуха в  баллоне, на другой руке  манометр, показывающий глубину погружения.  Я все это знал, а вот мой напарник выслушал наставления на английском языке, кое-что перевел мне, и наша группа пошла под воду.

Гидрокостюм «мокрого» типа предполагает, что внутрь его поступает морская  вода, тонким слоем обволакивает тело,  быстро нагревается от него, и человек не чувствует холода. Плавать в таком костюме можно довольно долго.  Мы были предупреждены, что запаса воздуха в баллоне хватит на 55 минут, и погрузиться мы должны на глубину не более 10 метров. За этим строго следил наставник-китаец. Чтобы у нас не было соблазна нырнуть поглубже, он поплыл с нашей группой вдоль берега острова, где глубина и была примерно 10-12 метров.

День был солнечный, солнечные лучи доставали до дна, и мы могли наблюдать красоты подводного ландшафта, многочисленные водоросли, кораллы, звезды, раковины и снующих мимо нас рыбок. Такого я во время погружений в Японском море не видел. Все же это были тропические моря с обилием живых существ, принадлежащих к разным классам, о которых рассказывали на уроках биологии.  Причем вся яркость красок можно было увидеть вблизи, издалека толща воды создавала зеленоватый фон. Я понял, почему ребята из команды Кусто таскали огромные осветительные приборы на дно. Для того,  чтобы передать всю красоту подводного мира на кинопленку,  необходимо сильное дополнительное освещение. Но нам такой возможности не было предоставлено, мы удовлетворялись солнечными лучами, которые на глубине не очень хорошо освещали.

Поплавав за инструктором, пока оставался половинный запас воздуха в акваланге, мы повернули назад,  и кое-что старался  погрузиться поглубже 10 метров, но инструктор подплывал  к таким, и показывал на манометр, жестами требуя подвсплыть.  Конечно, у них на  этом утлом плоту и небольшом помещении складского типа вряд ли  может быть барокамера, чтобы оказывать помощь при кессонной болезни.  А инструктор отвечает за жизнь всех погрузившихся.  Я человек был дисциплинированный, строго придерживался наставлений инструктора.  Но жалел, что не захватил с собой фотоаппарат для подводных съемок, у меня оставалось там еще несколько кадров.

Мы возвращались в гостиницу на велосипедах, обсуждая свои впечатления от погружения, и решили на следующий день повторить наше путешествие.  Как обычно, мы перекусили в обед в какой-то забегаловке, ведь день мы проводили или на пляже, где разносили бутерброды с чаем, кофе или водой, или на экскурсиях, когда посетили бассейны с родоновыми ваннами, тайский массажный салон,  гольф-клуб.  А вот ужинали мы в ресторане гостиницы. Там играл оркестр, можно было выбрать всякие блюда китайской кухни, которые прямо при тебе приготовят.  Приближался сезон дождей, поэтому отдыхающих в гостинице было немного.  Нам это даже нравилось. В тот вечер к оркестру прибавился какой-то небольшой ансамбль  из-за границы, то ли из  Австралии, то ли из Новой Зеландии. Скорее всего, любители. Видимо, приехали отдохнуть от своей зимы в более теплые края.

Утром мне не терпелось поехать снова на этот самый плот, чтобы снова  совершить погружение.  Только вот пасмурная погода портила настроение, вдруг дождь пойдет.  Но мы спрятали деньги в непромокаемый кошелек, а фотоаппарату под дождем ничего не будет, они и в морской воде не ржавеет.  Приехали к тому причалу, откуда пароходик уходит к этому плоту.  Оказалось, что рано приехали. Плот еще не притащили к месту его стоянки у острова. Дождались, и приплыли. Нас на этом плоту оказалось пятеро – мы с напарником, китаец-инструктор, еще один китаец проверяет снаряжение, прежде чем выдать клиенту, и третий китаец  ведет документацию.  Ждать, когда сформируется группа и плыть с инструктором мне не хотелось. Мой напарник чувствовал какие-то простудные  явления, и не собирался нырять, но помог мне уговорить китайцев выдать снаряжение и отпустить одного в море. Китайцы вспомнили, что накануне мы уже погружались, вели себя хорошо, и согласились  отпустить меня без сопровождающего. Вообще, если бы у меня был документ об окончании курсов по подготовке дайвингов, вопросов не возникало бы, а так плавать клиент мог только с инструктором. 

И вот я в снаряжении, с полным баллоном воздуха, с фотоаппаратом для съемок под водой,  погружаюсь в воду. Вначале поступившая под гидрокостюм вода показалось холодной (видимо, пока ждали и разговаривали, тело нагрелось в жарком климате), но скоро прохладу воды я перестал чувствовать.   Можно было парить в толще воды, представляя себя человеком-амфибией,  только вот дельфина Лидинга и Гутеэри рядом не было. Но зато был в руках фотоаппарат, и я сделал несколько снимков на небольшой глубине,  куда еще доставил солнечный свет,  хотя и через облачность на небе.

Поплавав на небольшой глубине, около 10 метров, я решил пойти на глубину, туда, где уж было темновато. И чем глубже опускался, тем темнее становилось. Уже не было такого обилия рыбок, снующих вокруг, не такими яркими виделись водоросли, раковины, звезды на дне.  Решив погрузиться максимум на 30 метров, я стал вспоминать режимы  декомпрессии  при подъеме с глубины.  Здесь я должен сделать небольшое отступление.

Дело в том, что каждые 10 метров глубины добавляет примерно 1 дополнительную атмосферу, которая давит на человеческое или любое другое тело.  И чтобы дышать на этой глубине, акваланг автоматические добавляет еще одну атмосферу, и в крови человека растворяется в два раза больше воздуха.  А на глубине в 30 метров – в четыре раза. И если быстро всплывать с такой глубины, то растворенный в крови воздух буквального закипает, образуются пузырьки воздуха, которые закупоривают сосуды, в первую очередь мелкие.  Своего рода воздушная эмболия.   Так возникает кессонная болезнь. Чтобы спасти такого больного, на помещать человека в барокамеру, поднимать там давление до того, с какой глубины всплывал водолаз, и постепенно, очень медленно, снижать давление до атмосферного. Когда я, будучи врачом подводной лодки,  выполнял тренировочные спуски в барокамере на глубину 100 метров, мы проводили в ней несколько часов, чтобы выдержать режим декомпрессии и не получить кессонную болезнь.

Здесь такого времени у меня не было, всего 55 минут, но и глубина не такая большая, всего 30 метров, и пробыл я на ней недолго, так что подъем будет быстрее. Поднявшись на пять метров (я все контролировал по манометру на руке),  несколько минут плавал на этой глубине, помогая организму справиться  с дополнительным количеством воздуха в крови.  Потом поднимался еще на пять метров и снова плавал на этой глубине. И так добрался почти до поверхности, но с десяти метров мог всплывать и без декомпрессии.

Мне могут задать вопрос – а как же любители нырять без снаряжения, на задержанном дыхании, ныряют на глубину около ста метров, и всплывают очень быстро, в течение 2-3 минут?  Но эти ныряльщики не дышат во время спуска, в их организм не поступает дополнительное давление воздуха, как у легководолаза  с аквалангом, и им декомпрессия не требуется.

Так я совершил самостоятельное погружение в подводный мир тропического моря.  Да еще побывал на весьма солидной глубине. Увидел больше всякой живности на дне, хотя сразу скажу, на меньше глубине этой живности больше. Там и вода прогревается лучше, и растворенного кислорода в поверхностных слоях моря больше.  А для меня с аквалангом и в гидрокостюме это было неважно.  И воздух у меня был, и гидрокостюм грел, и даже на глубине 30 метров я не почувствовал прохлады воды.

А вот сделанные под водой фотографии получились не очень.  Освещенности не хватило, зеленоватый фон морской воды затушевал все краски, видимые человеческому глазу. Но все равно видно, что фотография  сделано под водой и все объекты, видимые на фотографии, на морском дне. Можете убедиться в этом на заставке к этому рассказу.


Рецензии