Поток сметает следы

Виктор Матюк

Поток сметает следы 

Поток из груды дождевой воды мгновенно сметает едва заметные следы мои и чужие,
Мир жесток, чтобы меньше было хлопот необходимо, больше думать об интиме,
И постепенно мужать, дабы не предать идею саму, трудно будет кое-кому
Выбираться из городских трущоб самому, а мне приятно жить в родной стране!
Однако вечно рыдаю о том, что за дальним холмом брошен родительский дом,
Новые хозяева в нём! Прежнюю жизнь никто не воскресит, кто годы нашей жизни продлит?
Природа взор веселит, судьба грозит о грехах не забыть никогда, тихо падает с неба вода,
Не оставляя и следа от предков моих, нет давно уже их, украшен гербом родительский дом,
Нынче прохладно в нём! За углом стонет старенький патефон, внешне похожий на граммофон,
Двор порос мхом и травой, небо его окропило водой дождевой, нынче тот дом чужой!
Время и дожди сметают отчие следы с родимой земли, все мысли о ней,
Любви бессменной своей! Она выпорхнула из кармана, вылилась красота из стакана
Молодого донжуана в предвкушении нового романа,
Как ни странно всё это происходит с ним регулярно,
Эта земля была в огне и буре рождена, с православием повенчана,
До сих пор народ живёт в избах бревенчатых, разбитых и полупустых,
Нет у людей пенатов иных, этот важный с виду штрих своего апогея нынешним летом достиг!
Клозета в доме нет, есть плохенький свет, хотя толпа на мели,
В безоблачном небе над домом курлычут улетающие журавли!
Довели страну до ручки бандиты, долги и высокие кредиты вызывают немало волокиты,
Деньги тащит банда из рабочего кармана, сказки рассказывает старому профану про то и про это, 
Господа пьют амаретто, приличная водка под запретом и зимой и летом,
Денег нет, раньше времени гаснет в деревнях свет в лампочке Ильича,
Тлеет в доме до утра восковая свеча! Человек молодой теряет жар дневной,
Что ему делать в ночи? Таскать кирпичи? Потоки воды и горы грязи,
Из-за пыли не видно даже порывов мятежных, ласковых и нежных на полосе прибрежной! 
Что толковать или упрекать самого себя, как бездельника или бунтаря, когда он зря
Пытается околдовать молодую колдунью, нельзя этого делать в полнолунье!
Усилия вихря, снега и дождя не пропали зря, мрак глубокий одолел мужика одинокого!
Видит око, как же одолевает его естество повседневная склока?!
Много иных пороков у сыновей и дочерей божиих, но есть среди них
Люди приличные, умные, выдержанные и тактичные, а не циничные,
Они пришлю сюда издалека, спотыкаясь едва, основали три двора
И выстроили золотые купола, над ними до сих пор проплывают облака!
Они  побывали в Риме и на Афоне, ветер их дальше гонит, безобразие пропорций,
Множество непонятных позиций утопают в массе народных традиций,
Их тогда манила к себе тёплая весна, в те прекрасные времена своей жизнью жила
Православная страна! Уж небо осенью дышало, да природа обещала холод и дожди,
Бог весть, что ждёт толпу впереди? Путь великий и множество открытий
 Или бури из грязи и пыли? По ним мы ходили не раз, вот и весь сказ,
А дальше как тьма и мрак или свет небес дойдет до заблудших телес?
Очевидно для приличных людей: не будет счастливой жизни без ****ей,
Их никто не гонит взашей, с ними намного интересней, чем с женой,
Бог ты мой, пока ты молодой пытаешься сохранить ей верность,
Чтоб не дай бог она не поставила тебе в упрёк даже между строк,
 Что её любимый муженек заглядывал другой бабе между стройных ног!
Любой порок должен караться, не хрен с блудом знаться, но воздух феромонами пропах
И их запах раздражает ноздри и пах, особенно, когда твоя баба на сносях! Небо ужаснётся
И кровь прольётся, если узнает о грешниках всё, вечерняя заря багрянцем блуд одевает,
Из-под одеяла страсть робко выползает, и в поздний час желание и страсть охватывают нас!
Даже орёл с небесной высоты глядит на тихий дол, так же поступаешь ты,
Когда в твои мечты входит та, чья прелесть и красота, словно дикий виноград
Обещает тебе множество услад! Кто им не рад? Бедный ты или богат тебя тянет на баб,
Ты – их покорный раб, пока не порвётся в душе желанная струна и экстаз не проявится на устах,
Даже монах и тот, нередко на исповеди врёт, что ничего не видит за зелёными кустами,
Где в стыдобе и сраме совершается грех, естественно не при всех,
А наедине и в сплошной тишине! Бес таится вовне, хотя снаружи воет стужа,
Чудится мне, что ближе к весне мы сможем многое понять и умом ситуацию объять,
У страны особенная стать, если словам лидеров верить  впритык, то обездвижен будет кадык!
Братской страной, с перевязанной головой, правит странный садовод, он постоянно врёт,
Что ему покоя нищета своей страны не даёт, он вершит свой цикл наоборот, угрозы шлёт,
Всю планету поражает, растит народ, а когда время подойдёт, по тюрьмам сажает!
Причудливее нет повести, как последние новости с северных широт,
Куда жирный и наглый питерский кот ездит молиться по воскресным дням,
Там на болотах и озёрах выстроен храм руками зека, дребезжит моя строка,
Там запах псины смешивается со скрипом треснувшей берёзы и огромной осины,
Там сторожевые собаки по команде лезут в драку, а на вышках стоят молодые солдаты,
И на изготовке держат боевые автоматы!
Когда-то те монастырские пенаты служили богомольцам,
Давали  приют женщинам и старикам, нынче златоглавый храм служит чужим небесам!
Грёзы перечеркнули явь, нарушен монастырский устав, вплавь то озеро не переплыть,
И издевательств тюремщиков невозможно мигом забыть!
Грехи чугунной гирей давят на благочестивых людей,
Они не по воле своей вмиг превратились в дикарей!
Сквозь дыры в алтаре восход солнца виден только в сентябре,
А на узкой стезе бродят бестелесные признаки одни и те,
На волне текущих событий государственный разрушитель
Решил показать толпе, что он – великий мыслитель, так он думал наедине,
 А наяву натянул тетиву, вставил ядовитую стрелу и на полном скаку, словно в бреду
Испытывает собственную судьбу на терпение! Из-за него страдает молодое и старое поколение,
На них гонение по всей стране, их распинают на кресте, бог на их стороне, но он в вышине,
 А толпа – на земле! Что прикажите делать мне? Поток словес творит множество чудес,
Простой человек с ним пререкаться не смог, он его свалил с ног, да и вообще, кажется мне,
 Что в тишине ночной слова и мысли бегут вразнобой по булыжной мостовой!
Вскочив на эскалатор, груда из фраз, как опытный провокатор пытаются закрыть рот на запор,
Принято считать, что грешники любят только очернять, кто же в этом виноват?
Дрожат руки, убегают в безвестность звуки, а руки держат крест,
На правой - указующий перст подводит на ходу под словами жирную черту!
Бренный шум отвлекает от назойливых дум, в ситуации простой грешник холостой кричит:
«У каждого из нас прискорбный вид, бог может миловать и казнить, кто перед ним устоит?
Никто! Сильнее всех божество и оно уже давным-давно среди нас живёт инкогнито!
Боже, постой! Не уходи! Наш тернистый путь  в ночи Вифлеемским огнём освети,
И не доведи грешников, то есть своих пленников до отчаяния,
Зачем им нужны муки и страдания?»  Бог дал своим дочерям и сыновьям
Несколько молитв для запоминания, дабы упредить грядущие страдания!
Не стоит убивать зря жизнь свою в чужом краю, главное, не переходить межу ту,
Что тащит душу в темноту и отвергает душевную красоту! Ветер тут же рассеет её на ветру,
Такая жизнь – невмоготу, отечеству служил и служу, честь смолоду берегу
И не искушаю судьбу! Капли дождя сброшен6ные грозой, вернули досужие мысли домой,
Всплыл вариант запасной, по божьей воле один старик остался в диком поле,
Он из своей лачуги едва выползает, на себя старое пальтецо одевает, но не знает, что и как?
 С виду – не дурак, он на вольности богат, так знающие люди говорят,
Ничего не стоит ему раздвинуть таинственную тьму, судя по всему,
Всё доступно его проницательному уму! Он тяжело начинал жизнь свою,
Не обращал внимания на путы и узду, по утрам тяжело открывал глаза,
Их с утра прикрывала серая мгла, он с юных дней принял от отца эстафету ту,
 Что навевала грусть и тоску, не лежал на боку, а трудился в поте лица,
На всё воля творца! Потоки холодной воды его мысли унесли на край земли,
Туда же ушли знатные поводыри, от древней киевской Руси осталось то, что еси на небеси!
Господи, народ прости, он не виноват ни в чём, власть отыгрывается на нём, стужа за окном,
Льёт дождь погожим днём, не вовремя начался он! Шум земной стоит над головой седой,
Боже, душу успокой, над головой тёмный небесный свод, до божественных высот рукой подать,
Но не достать заветную благодать практически никак! Мрак глубокий смотрит на мир однобоко
И тут же скрывает все его пороки, что лежат под боком! Постой! Погоди! Расплатись за грехи!
Твои грехи велики! Мужики, автор этой строки жил без особых забот, как жирный кот,
Достиг каких-то высот и вот грехам потерян счёт! Что такое не везёт и как с ним бороться?
Никто в том не виноват, что приторный аромат былой любви
Сразу вызывает бурление гормонов в крови, душа рыдает и к небу взывает,
 А оно во всём винит немощное естество! Что? Поначалу толпа скучала,
Не телилась, не мычала, помаленьку жевала мочало, и свои доходы тихо считала!
Стояла, сложив на груди руки, перед распятьем Христа, наглухо сомкнув уста,
Наверное, неспроста её душили тлен и маета! Округа вся ереси полна,
Знает только бог сто её дорог, никто подумать даже не мог, что в один из пасмурных дней
С усмешкой брезгливой и лукавой бывший правитель державы укажет на орла двуглавого,
Как защитника своего! Не оттого ли досужие мысли лишили его воли?
Под дождём густым толпа простилась с ним, вспыхнул костёр,
Толпу расстреляли в упор, чтобы остальные не впервые не высовывались из собственных нор!
Проигран спор тёмных и святейших сил, но никто из них ещё не победил конкурента своего,
Толпе не всё, когда и что случится с ней и погонят ли её взашей с вотчины своей, как нелюдей!
Наш общий долг: платить стране оброк за стоны и боль, не сыпь себе на раны соль
И не неволь других рисовать фальшивый триптих на листе белоснежной бумаги,
Кто-то из бандитской ватаги тут же вспомнит все людские передряги и крикнет на всю округу:
«Заявить осмелюсь, что к всеобщему благу не стремлюсь,
Мне бы выучить все молитвы наизусть! Пусть грешник я,
Ведь живу, презрев законы мирского бытия, не безвинен я,
Хотя есть совесть даже у меня!» Через час или два успокоится  мышиная возня,
Я же не трону пальцем ходатая или скитальца только потому, что он презрел толпу,
Ему неудобно самому за себя, он опрокинул стопку палёной водки на коня,
Голова кружилась полдня! По соцопросам жизненная проза пользуется спросом у толпы,
 Увы, мы не для одних объятий рождены, у этой страны множество иных проблем:
То повышение цен, то тлен и суета вызывают опаску накануне Пасхи!
Для острастки многоликую толпу  бесы склоняют к греху,
Вся близкая родня, от тёщи до внучат, вдогонку старику кричат,
 Что он ведёт себя, как гад, старик махнул на них рукой,
Развернулся к многоголосой толпе спиной, и пренебрёг тысячей неудач,
Ему грехи простил господь, чтоб ре извлёк для себя надлежащий урок,
И не пытался плевать в потолок! Он не лез в карман за словом, выглядел здоровым,
 Ходил в церковь в костюме новом, стоял долго у распятья, ему уподоблялись сёстры и братья,
А дома, утолив истому, прижавшись спиной к креслу, прислушивался к слухам повсеместным,
Их вдоволь и даже украинец Гоголь не раз отмечал, что враг бога людей на грех понукал!
По крайней мере, никто перед грешниками не закрыл двери в церковный приход
И вот по трепетный шум дождевых вод та душа, что грешна и глупа, едва-едва
Не угодила в грозовые облака , а там полная неразбериха, не буди лихо и сиди тихо!
Из уст иных не слышим признаний своих, этот так называемый абстрактный метод 
Не воспринимает пожухлая трава, а пожелтевшая листва тихо шепчет неприятные слова:
«Пусть капает горькая слеза, но пока открыты настежь глаза,
Дремать нельзя, можно тихо негодовать и пепел с сигареты сдувать,
Надо что-то предпринимать, пока не воспылала пожухлая трава!
Наши слабости несоразмерно плодятся, врозь и оптом, запустевает отчий дом,
Холодно в нём!» Старик держит хвост трубою, и кричит:  «Слава героям!»
Он никогда не станет изгоем, нынче время такое, что в торжество любви не верит никто!
Пробудившись от сна, мужик сделал глоток крепкого вина из граненого стакана,
Раньше пил не меньше килограмма, а сейчас от ста граммов может упасть!
Я – не оракул, ума кот наплакал, мне бы лапоть приобрести, чтобы дойти туда,
 Где дождевая вода влетает в кручу, там ветер могучий раздвигает небо и тучи,
А стареющие руки едва поддерживают падающие долу брюки!
Все науки, что были до того, унёс с собой голос страсти в огромной горсти,
Эхо его власти звучит на мели, а там, где цветут сады, его  фонарями не найти!
Прошлое закрыто пожухлой травою, что делать стареющему герою: у него грехов с лихвою?
Картавый рокот, шум и клёкот перекрывают путь к удаче, а как же иначе грешнику поступить,
 Чтобы ему небеса смогли груду грехов стремглав простить? Вспомнить и забыть!
С участием живым мужчина вспомнил себя вместе с городовым посреди мостовой,
Он не чувствовал беды за спиной, он связь с былым разорвал, самую малость приврал,
Пытаясь снизить взаимных упрёков накал! Замолкла Муза, нет прежнего благодатного союза
Рифмы и текста, наверное, ей не нашлось здесь места, тут тесно и неуютно,
Звонят без повода почти ежеминутно все, кому не лень! Вот такая дребедень каждый день!
Ты как пень торчишь среди заповедных ниш, вода капает с двускатных крыш тебе за ворот,
Тебя силой тащит народ в чужой огород, чтоб не дай бог не изменился авторский слог!
Странные слова летят вдогонку, их кто-то произносит довольно громко,
Злость в чужих устах, когда речь идёт о местных властях, мы щепетильны в мелочах,
А в больших делах не может со своим волнением справиться никак! Бардак в душе,
 С судьбою старик накоротке, она держит его в узде всюду и везде, он едет на коне,
Сам себе на уме, плохо ориентируется во тьме, он ведёт себя как каменная глыба,
И на том ему спасибо, ибо стоит один раз оступиться, изменить и заново жениться,
 Как тут, как тут тебя новые искушения ждут за ближайшим углом,
Всё дело в том, что в любовной сфере не нужны господские манеры!
Пылает грудь, не меняется суть, о страстях забудь на пять или десять минут,
Господь может тебе ниспослать божественную благодать,
Но боязно и страшно о ней рассказать, как о дне вчерашнем!
Когда мы с Музой по степи блуждали, святые каноны вместе искали,
Но опоздали и угодили в скандал, его никто из нас двоих не ждал,
Сможем ли мы кого-то любить? Сложно первую любовь навсегда забыть!
Поток дождевой воды в виде вихрастой волны уже давно смыл её следы,
Увы, реалии бытия таковы, что лично ты ищешь грех повсюду, я же бью свою посуду,
По-другому жить не буду! Если верить слухам о себе, ты никому не нужен,
Болен и простужен, дело доходит до смешного, в поведении мужика нет ничего смешного!
Пока он ищет слово в словаре, бу2ря разыгралась на дворе, жизнь как во сне:
Ни себе, ни людям!  Приятно заниматься блудом, хотя трудно понять,
 С какой стороны к бабе пристать? Спереди иль сзади? Все бабы на передок слабы,
От них спасенья нет, этот вывод держится на личной практике последних,
Гасите свет, господа, есть бог и он довольно строг, но сердце молодое не приемлет всё святое,
 А племя пожилое – наоборот  от юности ведёт своим грехам непомерные счёт!
Старик шагает по лужам, он болен и простужен, никто ему в тот миг не нужен,
Был бы ужин и кровать, на всё остальное ему наплевать! Вот так – иначе никак!
Знай себе смотри, если не мешает свет утренней зари, как живут наши поводыри?
Они врут, что для толпы создают уют, а на деле всю неделю нежатся в белоснежной постели,
Я же смотрю на мир без очков, мне не нужно лишних слов, чтобы ощутить непреходящую любовь
Из глубины седых веков от внеземных богов! Не остаётся иного, как верить небу на слово
И не подавать примера дурного для отпрыска молодого! Молюсь  богу я, чтобы жизнь моя
Не была в иные рамки нагло втиснута, тлен и маета , терзание и суета – им не будет видно конца,
Гордый взгляд кинет бог на чужой порог, пусть красивым станет слог,
Чтобы сердце людское существовало в постоянном покое,
Нежный женский крик услышал старик за спиной, бог ты мой,
Что услышал слова мои? Чьи я слышу шаги?
Без сожаления забуду прежние заблуждения,
Пусть прегрешения в сторону отойдут, их заменит суть того,
В чём и вправду нуждается стареющее естество, хотя оно ещё о-го-го,
Но слёзы исступления давят на сиюминутное рвение, есть стремление,
Но нет полного удовлетворения! Проходит первое возбуждение
И яростью сверкает око при виде нового порока, их столько, что никто понять их суть не сможет,
Только совесть душу гложет, её тревожит наглость та, что была совершена с чистого листа!
Что ни говори, никто не знает, что творится у тебя внутри?
Просто так не едет чердак, в голове сплошной кавардак,
Там тьма и мрак сводят разум с ума! Никуда от этого не деться,
Были бы средства, не пришлось бы встревать в суть словесной борьбы
Рока и судьбы, увы, нет наследства, есть больное сердце, но в нём вмещается семья и отчий дом!
Уйти бы в царство летаргического сна, там покой и тишина, и фантазия та, что неспроста,
Покинув небеса, по доброй воле в голову вошла без куража, она шла по острию ножа!
Голове и душе в унисон, извините, пардон, стонет старенький саксофон,
Ему рукоплещут несколько моложавых персон, их черты душе надоели до тошноты!
Поток слёз едва смог избежать прямых угроз,
Душа внемлет с тайной тоской, как мужчина седой, среднего роста  и худой,
Живёт не просто, ему бы избавиться от толики злости, он не перемывает любовницам кости, нет!
Слёзы смывают его след в душах тех, кто вместе с ним совершал подлый грех! Заметь,
Бес расставил свою сеть, чтобы отрок смущённый, северным ветром на спину преклонённый,
Не смог подняться с земли, пусть сидит на мели, а у него внутри клокочет вулкан страстей,
Там женщины любых мастей изнывают без затей! Коль нет для них утех,
От них в ответ исходит холодный смех, грех не покаяться, кто в жизни не обжигается?
Небесам, об этом знаю сам, не всё нравится, но как исправиться?
В степи дикой талант великий чувствует себя чужим, никто не общается с ним,
Когда он был молодым, толпы женщин бежали следом за ним!
Бог позаботился о блудном сыне, и вывел его из безлюдной пустыни,
Где из-за собственной гордыни страдал бесконечно, ничто не вечно под Луной,
Рядом со мной есть, хотя бы один святой? Здесь нет таких, много тех,
Кто видел чужой грех и тыкал пальцем им вослед! Каждый раб своей привычки
Хочет вдоволь наесться клубнички,  но оставшись без штанов, без готов прыгнуть выше облаков,
Но вновь посмотрел на бабу ошарашено, его прошлое масляными красками было приукрашено!
Есть вещи, которые похлеще греха заставляют прыгать выше потолка любого мужика,
Коль страсть на помине легка! Грудь колесом, стол накрыт на двух персон,
Бабе не до любовных романов, ей бы добраться до мужских карманов
И путём обмана и трёх или четырёх стаканов уйти от соблазна мирского,
Женщина обманет любого, кто её пути встанет или в гости нежданно нагрянет!
Кругом галдёж, что всё это сущая ложь! Что посеешь, то пожнёшь! ****а вошь!
Старик ещё не угомонился, он лишь нежно к женской груди прислонился и усомнился в том,
Что готов действовать решительно и без лишних слов в крова3ти так, как на поле рати!
Душа, живущая в раю, постоянно ищет нишу свою, её бдительность никак не усыплю,
Крепко женскую талию обнимаю, свою бдительность не усыпляю!
На том стоял и до сих пор стою! Люблю не только речь свою,
Пытаюсь не ошибаться и на провокации не поддаваться,
 Пришло время с якоря сниматься и отплывать и время отплытия скрывать от неотступных баб!
Былая страсть бросает тень на старый плетень, невдалеке растёт трухлявый пень,
Он неприятный запах издаёт каждый день, а зачем ему стенания?
Зачем упрёки, розни и склоки? Никому не нужны слова негодования!
Могу вполне счастливо жить в приличной семье,  хотя нравится быть наедине,
Когда на столе еда и пиво, не спешу жить суетно, женщины бездетные с тайной тоской
Следуют, молча за своей судьбой! Бог ты мой, почему ты взбеленился,
Ведь я от твоих рук не отбился: временно влюбился и что? Смешно, но то, что и вправду грешно,
Не выгодно никому, судя по всему, не стоит на небо сердиться, надо трудиться в поту,
Дабы не искушать свою судьбу! Я же бога просил и скорбел,  грешить реально не хотел,
И вот в первой половине сентября небо решило выслушать меня!
Зла на него, не тая, признался, что жил и вправду срамно и вот на скамье подсудимых оказался,
Зря с плохими женщинами знался! Поток воды снес с земли их обветренные следы,
На дворе темно и уже давно, мне же всё равно понять женские души никак не дано!
За городом красота, наедине – не жизнь, а мечта,
За спиной у худощавого старика два кожаных ремня,
Одним зафиксирована больная рука, а второй, что отмечается своей шириной, 
Болтается между ног, небось, старик не смог найти предлог для того,
 Чтобы забыть всё, что с ним по младости лет произошло! Рвётся там, где тонко,
Всему виной психология ребёнка, она, как гребёнка проходит по коже, груди и роже,
В минуту же делает больно страдающему мужу, она без труда с помощью господнего перста
Пытается доказать мужику, что враждебная ему среда стремглав помогла встать на блудную топу!
Её причитания вызвали боль в правом паху, пришлось сгруппироваться на ходу,
Дабы получить хоть какую-нибудь выгоду, вторгнувшись в царство духа,
Бывшая супруга  противоречит старику, и  свои слова вставляет в его строку!
Она источник суеты, и доводит мужчину до тошноты, ему бы в сторону отойти,
И скрыть свои следы от глаз лукавых, пусть вся грязь сравнится с женою наравне,
Мужчину хочется остаток жизни прожить в тишине! Рассвет в окне, а дед на дне,
Нет мыслей о жене, в груди спазмы напоминают о прежней жизни слегка,
А в области лобка приступы редкого оргазма! Кто устоит от соблазна,
Если предлагаемая программа разнообразна! Когда-то нас отвращали от разврата,
Но прошёл какой-то час, и все прошлые слова слили в унитаз, подчас природа направляет нас,
Но согласны ли мы что-то взять у чужой жены взаймы или нет? Гаснет яркий свет
И сцена во мрак погружается, чарующее действо начинается
И женщина раскрывается во всей красе, что творится у неё в душе – никого не интересует!
Пока попутный ветер в спину дует, надо действовать решительно, пить терпкое вино,
Коль дозволено природой: украсить сказкой годы бытия! Без страсти жизнь смысла лишена!
О да! У мужчины лоб широкий, сам он стройный и высокий, но не без пороков он,
К половой щели его взгляд на деле устремлён! Не безгрешен он!
Мысль сужаясь, греша и каясь, обнажаясь догола, мужчину с ума свела чужая статная жена,
Молодая вертихвостка на всю округу дерёт глотку, хлыщет водку из ведра,
С виду красива и мила, у неё кучерявая рыжая голова, в веснушках лицо,
И неё есть заповедное место, где по краям не глубоко, а в центре глубина до полуметра,
Ей дифирамбы мужики в два голоса поют, пока ответной страсти ждут,
Но опосля эти два дикаря готовы локти грызть, потерян жизни смысл!
Подходя к алтарю, богу тихо говорю, что грех творю по неразумению,
Душу гложет сомнение, что половое сношение, как магнитные оковы,
Лишают смысла божье слово, в момент любой стоит женщине пошевелить большой губой,
Мысль начинает метаться бестолково, ей ничто ни ново под Луной, крик раздался меж кустов,
Кто таков так быстро охладил обоих игроков? Рядом тишина, женщина вновь холодна,
 Её нервы натянуты, как струна, а поток лжи сметает последние рубежи,
И попробуй, докажи, что те воспоминания свежи, тут же обман как молот подаст свой голос,
И жуткий холод даст от ворот поворот, какой вопрос, добрых новостей  бог грешникам не принёс!
Жизнь понеслась вразнос, не знаю, вправду и всерьёз страсть довела его до горьких слёз!
Туман густой стелется над тропой, ведущей скот на водопой, там, в кринице вода ледяная,
 А над срубом синь небес голубая! Здесь не север и не юг, здесь много достойных подруг,
Их круг постоянно расширяется, под их натиском кровать всю ночь до земли прогибается!
С чего любовь начинается? С обычного знакомства, лишь потом появляется потомство,
Бабы наперебой торгуют телом и душой, в момент любой они досадуют дискомфорт,
Никому на них не напишешь рапорт, этот сорт баб кое-как с толпой общается,
Потом лобзание, а опосля – страдание, вместо того, чтоб любить и ласкать,
Мужик не стал молчать, а продолжал женщине напоминать, как божий раб
Угодил в её капкан, у неё был чёткий план, всю ночь в постели бил барабан,
Гремели его удары, мужик старый едва умер гнетущих душу дум,
Поднялся шум дерев, прошлое, презрев, старик на задницу слегка присел,
Сказать пару слов даже не успел, как женщинам двум в голову прошло, что старый дед,
Несмотря на то, что он немощен и сед, может самому себе во вред, потушить в спальне свет!
Люди простые редко суют свой нос в дела чужие, один в поле – не воин,
Коль ты гетманской булавы не достоин, да, ты один, а бог – твой учитель и твой господин!
Тебе бы дожить до седин, чтобы спокойно гулять среди степей и равнин,
Сомнения стрела глубоко в стареющее сердце вошла, но золотую жилу там не нашла,
Вот и молодость прошла, не затронув ни души, ни чела! Заняты все приличные места,
Свихнуться можно, если ты жил безбожно! Надо всегда действовать осторожно,
Хотя сложно и порой невозможно с усмешкой заниматься пробежкой по местам знакомым 
Невдалеке от дома, душа нуждается в божественном огне, плоть стремится жить наедине,
В полумраке и в тишине! Можно ли баб к ответу призвать? Никак, ведь ты тоже на передок слаб,
Хотя и мастак в деле том, что покоится на хотении одном! Будет лучше в грядущем,
По следам твоим бегущим, грех же прячется по кущам и жестом всемогущим
Свои условия диктует нам, сие грозит удушьем тем, кто отдался в руки страсти насовсем,
Но зачем? Там тлен и суета, да и жизнь непроста, она пишется с холста,
Дело не только в слежке за твоей ночлежкой, ты в том деле не король, а пешка,
Балом правит королева, грех то справа, то слева, все следуют за ним, кто из нас неуязвим?
Можно прикинуться святым, легко давать советы другим, как должен проходить интим,
Но в беспардонном взгляде мужика и бабы есть разложившийся половой аппарат,
Который много лет подряд служить был им рад, но как прекратить действо то,
Что и вправду грешно?  Я…того, голосую скрытно за него, так поступает большинство!
Миг страсти грандиозен, даже если ты нервозен и вид у тебя грозен, тем не менее,
Есть в душе стремление к прегрешению и последующему омовению грешной плоти,
Член без работы исхудает и быстро на глазах у бабы тает, он мучается и страдает так,
Что не выдержит ни одна из баб, чтобы не сделать ему тайский массаж!
Коль ты от него отвык, значит, ты уже не мужик, ты заплыл жиром и решил проститься с миром,
Будучи святым, но этот мир непостижим, из источников достоверных знаю,
Что у мужей примерных много черт характерных для импотента, надо ловить моменты те,
Что приятны телу и душе! Ближе к делу, господа, с тропы уходит талая вода,
В том вся наша беда, что она приходит сюда по весне, чтобы ты с пути не сбился
И трёх верстах от поклонения любви не остановился! Трудно без неё уснуть сладким сном,
Безгрешное бытие будет пусто и мертво, если не добьёшься от бабы всего, что хотел,
А в последний миг презрел поступок свой, мужик худой всё, что связано с водой,
Роком, богом и судьбой вспоминает лишь перед едой!
Извините, но когда ты стоишь на тропе открытий,
Не рви сразу нити те, что подобно гитарным струнам играют в душе!
Пусть твой талант до конца не раскрылся и ты спешно женился,
Не в ту нору углубился и сбился там с пути? Неисповедимы господние пути!
Надейся и жди, когда пройдут новые дожди и избыток чистой и холодной воды остудит мозги!
Желание быть, стремление жить, как полагается с повестки дня никогда не снимается,
Новый день не проясняет ничего, ответа нет точного, не помогут даже три источника
Заглянуть в непроглядную глубь земли, ведь прапрадеды твои и мои
Непреложную истину и суть найти так не смогли! Ушли, мир не познав!
Не лукавь, чти семейный устав, соблюдай конспирацию и правильно расставляй интонации!
Возможны любые провокации, не жди от баб консолидации в вопросе любом,
Их дом – их крепость, чтобы не попасть в какую-то нелепость, главное, чтобы твой пыл не иссякал,
И ты нашёл ту, которую всю жизнь искал! Не найдутся ли на краю земли твои следы?
Если да, тогда твоя седая голова тернистый путь не зря прошла, ты был в неудачах зол,
Но упорно к цели шёл, иногда чинил произвол и от кары небес не ушёл!
Ты недоспал своё, ё-моё, тебе нравилось сладкое житьё, теперь отвечаешь за всё,
Что было красиво, как чудо иль диво, но суетно и грешно! Никуда не деться нам,
Как идти с преклонённой головой в златоглавый храм и долго молиться там!
Авось, исчезнет злость на неудачи, и ты враз станешь круче и богаче,
Не мне обо всех грешниках судить, надо бдеть за самим собой, но трудно суметь
В золото переплавить медь! Откуда вся эта прыть? Об этом стыдно вслух говорить,
Но наедине и в тишине можно дать свободу голове! Ага! Наши мысли и слова – сущая чепуха!
Людская молва – пуще напасти, коль рядом бушуют страсти, а земное счастье проходит стороной,
Без бабьего подогрева не слышно в песне припева, начало есть, но нет приятного конца!
На всё, господа, воля Творца! Вокруг ни куста, ни травинки, ни деревца,
А в душе одна пустота! За городом такая красота, что можно сойти с ума!
Не хрен пялиться во тьму, будущее надо строить самому и не бросать слова на ветер,
Тогда твой путь будет светел, и чтобы тебе рок не ответил, не верь ему до конца,
В руках творца наши, души, помыслы и сердца!

Г. Ржищев
13 сентября 2018 г.
9: 13