Ярапов

материал из цикла жизнеописаний "Северный Плутарх"


Ярапов Вадим Васильевич ( год рождения неизвестен, примерно 1955, умер в 2008 году) — нестанционный смотритель... И жил на улице Станционной в городе Сыктывкаре. Умер там же. Но чем же прославился этот тихий человек? Личной и бескорыстной поддержкой освобождающихся из мест заключения людей. Оставшихся без родственников и работы, без крыши над головой и элементарных возможностей переночевать первые пару-тройку ночей не на вокзале или в подвалах, а хотя бы на обычном топчане, с печкой, кружкой воды, возможностью переодеться и навести справки о работе, друзьях и наличию билетов на выезд  из города. Это сейчас — в 2000-х — появились общественные организации и службы, которые более-менее все это упорядычевают, а в 70-90-х человек выходил из «зоны» практически в джунгли...Либо в джунгли уголовной среды, либо в джунгли немотивированного преследования милицией «просто так». Прав у такого человека было ровно  ноль.
Вадим жил скромно, в деревянном щитовом бараке, который в советское время за какие-то непонятные заслуги назывались «финскими домиками». Были у него, и телевизор, и холодильник, но явно не им купленные, а доставшиеся от кого-то в качестве то ли подарка, то ли трофея (кто и где воровал из его постояльцев — тайна покрытая мраком). В «голодные» 90-е почти не голодал — уж макароны и рис, чай и морковь с луком даже тогда у него были стабильно. А ещё у него все стены были утыканы бумажками с телефонами — кассы вокзалов, центров занятости, каких-то объявлений о приеме на работу. Были и телефонные книжки. Кстати, а телефона у него не было до 2007 года, пока однажды ему не подарили ворованный сотовый.
 Вадим, видимо, где-то работал. Предположительно — сантехником в  Республиканской больнице. Может быть, был просто разнорабочим где-то в больничном городке.

Через его хибару прошли, наверное, сотни и сотни людей. Может быть, даже тысячи. Но потом из далеких краев благодарности или посылки не приходили. За исключением двух случаев. Один случай был в 70-х годах, а другой был такой — человек, видимо, опять сел в тюрьму, и опять оказался в Коми, так вот — из лагеря он написал каким-то своим знакомым и те привезли Вадиму водку, шпроты, тушёнку и постельное белье. Такой вот подарок. Спасибочки, как говориться...Но Вадим никогда не просил платы. Его устраивало то, что он не скучал, а ребятки все попадались какие-то не скучные... На хате у него и арестовывали не мало. Раз двадцать за тридцать-то лет. Но счас речь не об этом, а о том, что жизнь его стала целой «философией» помощи своеобразной социальной группе потерянных обществом людей.

В декабре 1997-го года из лагеря освободился авторитетный в России вор-карманник Витя Кукла (а они вообще- золотая масть в уголовной среде, хотя бы потому что ни у кого и ничего никогда не просят — карманник должен все взять сам, кроме одного — когда против него насилие и уж тем более насилие по беспределу от своих же уголовников. Тогда карманник может попросить помощи). Витя Кукла сидел в новогоднюю ночь 1997-98 годов на железнодорожном вокзале Сыктывкара. Он был сыт и слегка «под шофэ», всё бы ничего, но докопались до него два мужичка. Поскольку Витя в людях толк знал, он понял, что докопались «не дети» - эти могли и прибить. «А ну-ка, покажи свой чемоданчик... А ну-ка покажи, а ну-ка, покажи... « Короче, карманы покажи, часы красиво покажи - «Да-да, вот сюда их положи, а пока нам по бутылочке пивца с пирожками сходи купи...». Витя перевел знакомство в свой базар «по фене». Ноль внимания! Более того, теперь стало понятно, что да — прихлопнут Витю в Новогоднюю ночь. Обязательно прихлопнут. Главное сейчас не выходить из вокзала. Ни за что. Ни при каких коврижках. Или «случайно» побить посуду — пусть менты забирают...Но милиция в этот раз его не заберет. Милиция Новый год празднует, да и на улице сплошной «новогодний» тарарам, потому что молодежь привокзальная тоже там что-то шебуршит. Там свои драки, налеты и приключения. Нет милиции. Но у прилавка буфета появились два молодых мужичка, которые громко разговаривали про развод кого-то из них с женой. То ли про развод, то ли про скандал...Громко. На эмоциях. Видно, только что произошло у них там что-то...
Оставив часы на столе по «просьбе» трудящихся ножа и топора, Витя подошел к буфету и вежливо спросил у ребят, местные ли они?
 - А тебе какое?...- раздраженно реагировали мужики, - Дед, тебе на бутылку? Не дадим. На бутылку не дадим, а сто грамм в честь Нового года нальем... Устроит?
 - Устроит. Спасибо, ребята.

И он  пошел теперь с ними за их столик в дальнем углу буфета. Вместе с шампанским, водкой, пирожками и шоколадом, которые те мужики набрали.
 - Я вижу, что вы не менты, - выдержав паузу, сказал Кукла. По реакции мужиков понял — нет, не менты. И к милиции никакого отношения не имеют, - Я — Кукла. Меня знают все...  Или почти все «воры в законе» СССР. И у меня проблема...

Надо сказать про портрет Вити Куклы. Это портрет бухгалтера — человека с сильными очками, серыми бесцветными глазами, невысокого роста (можно сказать, что маленький), припухлыми губами и серой кожей лица. Ему было уже «за пятьдесят».
 - … и у меня проблема. Ладно, что меня никто не встретил после «зоны». Ладно, что оказались закрыты четыре хаты из четырех, где я мог бы отдохнуть. И должен был отдохнуть...Вы понимаете?
Мужики понимали. Кукла застенчиво улыбался, говорил спокойно. В человеке было видно знание «цены себя» и досада от недоразумения.
 - ...а теперь я ещё и как карманник получаю наезд... Совсем не по понятиям, как вы понимаете. Карманник неприкосновенен, если он объявлен карманником и не нарушил закон... Теперь меня бомбят вот эти двое. Мне ваша помощь нужна не против этих двоих...Я вижу — вы просто работяги. Но, думаю, что у вас есть хотя бы один знакомый из мира … из моего мира.

Нашелся такой знакомый. Через 20-30 минут на вокзале был Ярапов. Ещё через двадцать минут один из очень приближенных смотрящего по городу (в то время, это, кажется, был Дыша). Мужики не знали уголовный мир, но знали Ярапова. Он был где-то между мирами. Этого тогда было достаточно.  ( Те двое, что «наехали» на Куклу, вынуждены были проставляться три дня. Грабили  других, конечно...).
Барак Ярапова недавно снесли. Там сейчас формируется неплохой и уютный микрорайон. И население в том районе респектабельнее. Но ведь куда-то уходят, вышедшие из лагерей... Не бомжи, не опустившиеся люди, а просто оказавшиеся обществом невостребованными. Может, временно...Но для судьбы «временно без кислорода» достаточно и 7 минут... Ярапов давал шанс. Оглядеться. Обрасти хотя бы первичными контактами. Опереться на землю, знакомства, и не удавиться от одиночества... Наверное, и сейчас есть в каждом городе свой «ярапов». Он не «Шарапов» из знаменитого сериала «Место встречи изменить нельзя», но, не правда ли, как заметно сильнее именно к судьбе Ярапова подходит название того сериала?. Он — очень важное звено в жизни любого общества.

Похоронили его, кстати, в 120 шагах от дома. Там кладбище ведь совсем рядом...